Кистью по холсту

Иногда в нем просыпается Художник. В голове неожиданно появляются образы, которые он так хочет запечатлеть. Без сюжета или четких предметов – просто цвета. Для своих картин он выбирает только лучшие краски. Самые насыщенные тона, самая широкая палитра. Самые мягкие кисти. Все ради того, чтобы не повредить самому драгоценному в его шедевре – Холсту. Художник видит в своем Холсте пока не огранённый алмаз, который так и просится в руки мастера-ювелира. Только он сможет высвободить всю его красоту, заставить переливаться всеми цветами в лучах даже самой тусклой лампы. Холст не может разговаривать. Не может двигаться. Он может лишь горячо дышать, сдерживая все звуки, что так и просятся вырваться из его рта чувственными стонами. Может чутко отзываться на каждое прикосновение кисти Художника, которое вызывает дрожь по всему телу. И может прожигать Художника своими ярко-голубыми глазами, красоту которых даже он не в силах передать. Они – это та деталь, без которой этот рисунок можно было бы назвать незаконченным. Просто разноцветными разводами. Художник должен быть голодным. В эти моменты в нем просыпается голод такой силы, что сдерживать себя порой бывает очень трудно. Хочется остановить процесс на середине и отдаться желанию, деля его на двоих с его Холстом. Смешать не высохшие краски в одно пятно и размазать их по двум телам. Но Художник обязан быть терпеливым, чтобы шедевр родился. Холст лежит на темных простынях, подчеркивающих его бледность и все углы его тела. Иногда Холст расслабленно лежит на спине, иногда – в пол-оборота, раскинувши руки. Но сейчас его руки – ещё одно любимое место Художника – связаны шелковой лентой над головой Холста. Художник может долго рассматривать каждый изгиб, изучая и запоминая, представляя в голове будущее творение. Художник всегда рисует очень медленно, вырисовывает все с предельной точностью и малейшими нюансами. Почти невесомо водит кистью, оставляя на Холсте яркие следы. Полностью присваивает Холст себе и своему творению. Испытывает его и свое терпение, получая после то, что полностью возмещает все мучения. Рисунки никогда не повторяются. Всегда разные по настроению и преобладающим цветам. Единственная деталь, что их объединяет – подпись Художника, которую он ставит на холсте губами. Картина перестает существовать через несколько часов, стекая вместе с водой с тела Холста, но подпись будет напоминать о ней ещё несколько дней, темнея на бледной коже. Терпение Художника и Холста не безгранично. Художник сливается воедино со своим Творением, забирает на себя часть краски, разделяет с ним дыхание и сердцебиение. Изменяет рисунок нежными прикосновениями, делает границы нечеткими, доводит до совершенства. Заставляет Творение трепетать и почти безумно шептать одними губами имя своего Мастера: – До-ми-ник…