Quiet

Тихий стон. Я слышу тихий женский стон. Нет, я его не слышу. Или слышу. Не разобрать. Ни слов, ни завалов. Ни черта не слышно за этим гамом. Писк сирен, гул жильцов, которые спаслись, падающие балки, струя воды, которая тушит пожар. Тяжелый от пыли и дыма воздух. Еще и каска. И голова кругом от грохота и злости. Жильцы пытались вроде посчитать, кого еще не хватает. Но, нет же, гораздо важнее выяснять все причины и взаимоотношения сейчас, орать во весь голос! Я пять минут назад вытащил из огня треть из них. Я уже жалею об этом. Я бы повыдирал им сейчас глотки. Они не знают, сколько их было. Я знаю. Точно знаю, что еще одна. Она где-то в районе заваленной кухни. Если да, то все очень плохо – на нее упало три стены. Две с половиной, но ей от того не легче. Хоть бы еще раз услышать, чтоб наладить контакт. Нельзя, чтоб она теряла сознание, иначе – кранты. Вот снова. Или… А-а-а-а, да черт подери! Их несколько раз просили сделать тишину, чтоб была возможность услышать пострадавших. Затыкались на пару минут, потом снова. Надо подойти ближе. Арматура торчит везде. Вытаскивать опасно, а поднять стены вряд ли получиться. Придется прорубить. Надо ребят подозвать, может, получиться разгрести часть. Не могу услышать только, где точно. Потому что. Они. Орут. Снова. Одни, что это самоубийца поджег все, другие – что проводка. Я понимаю, что им срочно надо выяснить, кто виноват, что все их родные спасены, а на остальные жизни им насрать, но… Можно, я им проломлю этой стеной голову? Почему они не могут побыть тихими? Как эта бесшумная стая пепельных мух вокруг. И клубы пыли. Как снег. Как, вашу мать, что-нибудь тихое. Как… Детский… Крик? - Бл*, да заткнетесь вы или нет?! В пятиминутной тишине все-таки нашли точное место, удалось вырезать целые шматки стен. В кои-то веки они затаили дыхания. Только они – на минуту, она – уже навсегда. Давно не плакал на выездах. Ты меня растрогал, малыш. Молодец, что докричался сквозь гул. Хотя бы ты.