Надзор

Азазель не особенно интересуется жизнью своих коллег. Он знает, что в «команду», кроме него и Шоу, входит еще и любовница Себастьяна, но о ней он не знает ничего, кроме имени. Он подсказывает ей способ, как можно его вызвать, если встреча не оговорена заранее, но и намекает при этом, чтобы Эмма не задавалась и не звала его без уважительной причины. Он настолько убедителен в этот момент, что Фрост невольно вздрагивает и оглядывается, желая, видимо, получить поддержку от Шоу. Но тот не двигается с места - дрессирует, и очень правильно делает, так с ними и надо. Когда в команде появляется новенький, Азазель просто игнорирует его. Новичок ни слова не знает по-английски, общается только с Шоу на испанском и сам не горит желанием знакомиться с Азазелем. Тот только пожимает плечами - он любит разумное равнодушие. Бессмертный, он не желает привязываться к смертным, тем более Риптайд ничем не привлек и не заинтересовал его. Обычный. Так Азазель думает до того, как впервые видит новенького в деле. Тот оказывается куда более забавным, чем демон думал раньше. Вихри, ну надо же. К чему теперь синоптики, когда у человечества есть Риптайд? Присев на край крыши, Азазель наблюдает за тем, как Риптайд тренируется. Русские дали им повеселиться на военном полигоне, и Шоу предложил - очень продуманно, он никогда не приказывает ничего Азазелю, он «предлагает», давая хотя бы иллюзию выбора, - им вдвоем потренироваться. Азазель и так тренировался больше двух тысяч лет, поэтому он просто наблюдает, готовый в любой момент схватить Риптайда и вернуть на базу. Или схватить его и сбросить в вулкан, по настроению. Но за Риптайдом ужасно интересно наблюдать. Он закрывает глаза, запрокидывает голову, отдаваясь ветру, и гладит-обнимает зарождающийся ураган, как женщину. Азазель, конечно, не видел его с женщинами, но, скорее всего, Риптайд выглядит точно так же - отдается во власть стихии и сам становится ветром. Азазель хмыкает - неуместно пафосное поэтичное сравнение плохо вяжется с Риптайдом. Хотя его вполне можно представить с томиком Гарсиа Лорки. Когда Риптайд разносит очередной ангар вихрем, Азазель возвращает их обоих на базу. Хватит на сегодня. Он забывает о «команде» на пару недель, занимаясь своими делами, но Шоу вызывает его и просит об очень необычной вещи - Риптайд, мол, отличился, и Себастьян хочет наградить его. Костюмов от-кутюр у него полно, и Шоу решил выполнить его просьбу, а Риптайд взял и попросил разрешения увидеться со своей родней. Вернуться, так сказать, в прошлую жизнь. Поэтому не мог бы Азазель перенести его в родные трущобы минут на двадцать, чтобы Риптайд мог отчитаться матушке, что он в порядке и хорошо кушает, а потом вернуть обратно? И, увидев выражение лица Азазеля, Шоу добавляет - если все пойдет не так, как задумано, можно будет кого-нибудь убить. Такие условия Азазелю нравятся, и он переносит Риптайда куда сказано - в какой-то захудалый городок в Мексике, та еще дыра, и как только Шоу нашел здесь мутанта? Выпустив руку Азазеля, Риптайд тут же бежит к какой-то глубоко беременной тетке и обнимает ее. Они о чем-то говорят по-испански, быстро и громко, а Азазель в это время стоит в стороне, благодарит сумерки - иначе воплей было бы на обе Америки, - и считает сроки. Сроки вполне совпадают, тетка выглядит чуть постарше Риптайда, конечно, но вполне годится на роль его подружки, а что они похожи - так для Азазеля все люди на одно лицо, он отличает их разве что по прическам. За первой такой встречей следует вторая, третья, Риптайд за возможность встретиться с семьей выкладывается на сто пятьдесят процентов, Азазель отчаянно скучает и сам начинает читать Гарсиа Лорку в чьем-то там переводе, мешая его с Шекспиром и Анной Ахматовой. Подобный коктейль совершенно лишает его бдительности, и в очередной раз он чуть медлит, прежде чем перенести их с Риптайдом в Мексику. Тот пользуется возможностью и принимается что-то втолковывать Азазелю - не торопить его, на это и Шоу не решается. Скорее объяснять. - Hermana, - повторяет он, - hermana, soy hermano de ella, ella hermana, - и Азазель может только плечами пожать. Эрмана. Черт знает, что это значит. Имя, что ли? Эрмана, Эрмано. Сой Эрмано. - Это чудесно, парень, - говорит демон, чуть наклонившись, словно раскрывает военную тайну, - но я ни слова по-испански. Сечешь? В какую-то из следующих встреч Риптайд точно так же что-то втолковывает тетке, уже родившей - выносила как-то младенца, Риптайд долго умилялся и вцепился в руку Азазеля, как обезьянка в последний на свете банан, - и машет рукой в сторону Азазеля. Что он говорит - неясно, но Эмма, сканирующая мысли Риптайда после каждого такого визита, утверждает, что все в порядке. Ничего опасного Риптайд не расскажет, все равно не знает и не понимает. Тетка качает головой и скрещивает руки на груди - и Риптайд подбегает к Азазелю и нагло тянет его за руку, побуждая подойти. Демон даже не сопротивляется - слишком удивлен. - Demonio, - решительно заявляет тетка, разглядев Азазеля, и, вдруг оживившись, начинает тараторить что-то там, явно обращаясь к нему. Риптайд слушает - и принимается спорить, тыкает на себя, на Азазеля, стучит по лбу, показывает тетке ладони. Азазель тоже невольно прислушивается - и слышит подозрительно часто повторяющееся «Хесус». Это означает «Иисус», но не похоже на обычное «о господи» или что-то в этом духе. Они явно говорят про Иисуса - и по возвращении Азазель спрашивает у Шоу, что такое они обсуждали. Тот, посмеиваясь, рассказывает, что тетка - «hermana», оказывается, это «сестра», - решила, что молитва поможет излечить Азазеля. И Риптайд пытался доказать ей, что Азазель уж точно ничем не болен, и к Иисусу обращаться незачем. Азазель, услышав подобное объяснение, хохочет в голос, утирает выступившие от смеха слезы и просит Шоу перевести для Риптайда и его сестрицы, что Иисус не поможет, и Азазель в этом абсолютно уверен, так как общался с тогда еще не богом девятнадцать с половиной веков назад, и тот решительно отказался его лечить. Риптайд от подобных откровений вздрагивает и начинает смотреть на Азазеля с трепетом. Правда, его детского восхищения хватает ненадолго. Дни, недели, месяцы текут, а потом начинается наконец долгожданная круговерть, и становится не до встреч с родственниками. Их покидает Эмма и к ним присоединяется Ангел - Азазель не особенно следит за этим, больше занятый ранним Уайльдом. Приунывший было Риптайд несколько оживляется - новенькая (да, теперь не он «новичок», и это немного непривычно) говорит по-испански, и он надеется, что теперь ему будет с кем пообщаться - но Ангел не горит желанием налаживать контакт, и Риптайд возвращается в привычную для него скорлупу. Азазель все так же не понимает, что он говорит, рисовать картинки им обоим кажется унизительным, поэтому они общаются жестами - если это вообще можно назвать общением. Битву у Кубы они проигрывают - достаточно позорно, надо заметить, особенно учитывая, что их противники - кучка школьников, какой-то умник и Эрик Леншерр. То есть последний не кажется слабым соперником, но умник и дети ощутимо тянут его вниз. Однако с Шоу он справляется - конечно, закон жанра, Шоу бегал от Моссада и был убит ЦРУ, - и Азазель решает, что, пожалуй, стоит дать ему шанс. Тем более что с собой из балласта Эрик прихватывает только красивую - ну, на извращенный вкус Азазеля, конечно, - девушку. Только поэтому демон в момент, когда он должен сделать выбор, шагает вперед. И вовсе не потому, что тогда Риптайду наконец будет с кем поговорить по-испански.