Электрический заряд

Этим летом шрамы доставали сильней всего. Розовые ветвящиеся полосы ярко выделялись на светлой – почти молочной – коже и стали чуть более чувствительными, чем в начале весны или зимой. В общем-то, Куинн они не очень беспокоили: она привыкла не обращать внимания ни на зуд, ни на приятное полувозбуждение, непременно возникавшее, стоило лишь обвести пальцами контур шрамов. Разве что раздражали люди, только-только начинающие знакомство с ней и норовящие прикоснуться к необычным отметинам и недоуменно вопрошавшие, как они вообще появились. Это случилось, когда ей было семь лет. Врачи из частной клиники охали и хватались за сердце, когда узнавали, что случилось с малышкой. Такое не каждый взрослый может пережить, а уж маленькая и хрупкая девочка... Почти невозможно. Наверное, исключение из правил. Или заряд был слишком слабым (во что верилось с еще большим трудом), или Куинн Фабрей просто невероятно повезло. Надо же, удар молнии... Каждый год Куинн должна была проходить медицинский осмотр. И каждый год не находили абсолютно никаких изменений в ее здоровье: сердце девушки функционировало на «отлично», репродуктивная система была в норме, все остальные внутренние органы, включая кровеносные сосуды, были в полном порядке. Это было по меньшей мере удивительно. Куинн приходилось в жизни сложнее, чем обычным людям. Ведь человек с каким-то внешним отличием всегда бросается в глаза, невольно привлекает к себе внимание. Но она смирилась с этим, заученно отвечая на одни и те же вопросы, уже не испытывая раздражения. Осталась только глухая, непробиваемая стена безэмоциональности, холодности и даже в какой-то мере отчужденности. И был только один человек, при виде которого Куинн плавилась, словно молочный шоколад на солнце. Которого Куинн хотела до поджимающихся пальцев на ногах и мурашек по всему телу. Чьи темные глаза лучились доброжелательностью и силой. Рейчел Берри. Только Рейчел не задавала глупых вопросов, только Рейчел не стремилась прикоснуться к шрамам Куинн, только она... вообще никак не обращала на нее внимания. Не реагировала на подколки и оскорбления. Гордо переступала через подставленную подножку. Устало закатывала глаза, найдя очередную изрезанную личную вещь в своем шкафчике. Куинн понимала, что детские методы привлечения внимания вряд ли сработают. Но она боялась подойти в открытую, заговорить с Рейчел, попытаться подружиться с ней. И, наконец, это произошло. Рейчел сама подошла к ней. Сама взяла ее за руку. Сама потянула за собой в сторону туалетов. Сама толкнула ее в одну из кабинок, заперев дверь. - Мне это надоело! – заявила Берри, хмуря брови. – Неужели ты думаешь, что я не замечаю всего этого? Куинн вряд ли могла соображать хоть что-то в этот момент. Ей казалось, что она взорвется от счастья и внезапно накатившего на нее возбуждения. - Я все замечала, поверь, - Рейчел рвано выдохнула. – В общем, не шарахайся от меня только, ладно? – грозный настрой темноволосой почему-то вмиг улетучился. – Будешь со мной встречаться? Куинн ошалело кивнула, а Рейчел вышла из кабинки. *** Их отношения нельзя было назвать особо близкими. Рейчел все так же не обращала внимания на Куинн в школе, а редкие свидания заканчивались только поцелуями. Рейчел не прикасалась к коже Куинн. Она даже не знала о чувствительных шрамах, никогда не видела их. Но с наступлением июня все изменилось. Этим летом грозы были слишком частым явлением. Куинн чувствовала их: отметины от удара молнии зудели особенно сильно, когда приближалась гроза. Но в этот раз все было еще сильнее, хотелось хоть как-то унять это жжение. Обычными средствами не получалось. А Куинн сходила с ума от зуда и нарастающего томления внизу живота, стоило только притронуться к шрамам. В один из таких вечеров Рейчел сидела дома у Куинн. Они разговаривали ни о чем, изредка целовали друг друга в губы, дурачились и смотрели какое-то непонятное ТВ-шоу. И внезапно Куинн обронила фразу: - Сегодня будет гроза. Берри не придала этому значения, лишь заметила, что поведение Куинн немного изменилось: она стала какой-то более нервной, постоянно кусала губы и уворачивалась от прикосновений. А когда сверкнула первая молния – хотя прогноз погоды вовсе не обещал ненастья – и вовсе будто бы сошла с ума. Поцелуй был горячим и очень страстным. Куинн прижималась к Берри, будто жаждущий к источнику с родниковой водой. И Рейчел не выдержала, сорвавшись. Все происходило, словно в тумане. Вот Рейчел расстегнула пуговицы на блузке Куинн, вот она поцеловала ее в шею... Куинн ощутимо вздрогнула, когда пальцы Рейчел затронули полосу на коже, ища застежку лифчика. И громко застонала, когда Берри провела языком по чувствительным отметинам, начинающимся за ухом. - Не надо, - Фабрей схватила подругу за край рубашки. – Не надо... – ее тихий шепот утонул в поцелуе. Одновременно с поцелуем Рейчел прикоснулась к скуле Куинн, заправила прядь блондинистых волос ей за ухо и скользнула руками по шее к плечам, приспуская лямки лифчика и оглаживая руки. Фабрей прерывисто вздохнула, стоило только Рейчел задеть маленький кусочек поврежденной кожи на плече и положила свою руку на грудь Рейчел, мягко отстраняя ее от себя. Берри взглянула на девушку непонимающе, приподняв брови. Куинн покачала головой и прижалась к подруге, возобновляя поцелуй и позволяя ей снять с себя бюстгальтер до конца. Почему-то Куинн было невыносимо стыдно принимать ласки от девушки, о которой она грезила уже достаточно долго, но одновременно со стыдом ее охватывало жгучее возбуждение, что зарождалось в животе и теплым пульсирующим комком скатывалось к паху, просясь наружу. Обнаженная грудь Куинн с твердыми, бесстыдно торчащими розовыми сосками терлась о грубоватую ткань рубашки Берри, и это трение зарождало все новые и новые вспышки горячего томления внизу живота. Рейчел отстранилась от губ девушки и расстегнула пуговицы на своей рубашке, однако не сняла ее, вновь поддавшись искушению поцеловать влажные, красноватые и припухшие губы Куинн. Фабрей со свистом втянула воздух, когда язык Рейчел снова проскользнул в ее рот, аккуратно дотрагиваясь до языка и лаская его. Куинн не знала, куда деть руки, поэтому продолжила дело Рейчел: не глядя, расстегнула маленькие пуговички на манжетах и потянула ткань вниз, снимая с подруги рубашку. Берри не совсем понимала, что именно она делает. Малиновый вкус блеска для губ манил, сладковато-терпкий аромат духов Куинн заставлял ее терять последние остатки разума, поддаваясь инстинктам. Рейчел мягко поцеловала розоватый след от бретельки на плече Куинн, чувствуя, как пальцы девушки скользят по спине, ища застежку ее лифчика, и хитро усмехнулась, проводя пальцами дорожку от впадинки между ключицами до мелко подрагивающего живота Куинн, останавливаясь у кромки домашних шорт и тут же отстраняя руку. Куинн недовольно хныкнула, но тут же тихонько застонала, выгибаясь, когда Рейчел повторила тот же путь в обратном направлении, но уже языком, и накрыла губами сосок, сжимая рукой другую грудь и дурея от восхитительного запаха Куинн. У девушки не было времени раздеться самой, и расстегнутый бюстгальтер немного мешался, поэтому ей пришлось отстраниться, чтобы отправить ненужную сейчас деталь одежды на пол. Между ног пульсировало от все нарастающего возбуждения, а соски стали слишком чувствительными. И когда Рейчел легла на Куинн сверху, находя ее губы и прижимаясь к ним в требовательном поцелуе, ее тело словно прошибло электрическим током от соприкосновения возбужденной плоти с чужой кожей. Рейчел перекатилась на бок и встала с разворошенной постели. Куинн приподнялась на локтях, не понимая, в чем дело, но Берри отмахнулась, бросив быстрое «Не беспокойся» и наскоро сняла с себя джинсы, оставшись в трусиках. Куинн глубоко вдохнула и прикрыла глаза, испытывая острое желание запечатлеть картину полуобнаженной Рейчел в памяти. Но тут же отбросила эту мысль, потому что почувствовала, как к ее бедру прижимается упругая грудь с твердыми сосками, а низ живота опаляет горячее дыхание. Фабрей чуть приподняла бедра, чтобы Рейчел было проще снять с нее шорты вместе с бельем, и тут же стыдливо закрыла ладонями лицо, чем вызвала тихий и не менее смущенный смешок у Рейчел. - Мне тоже непросто, Кью, – Берри теперь ясно понимала, что пути назад сейчас уже точно нет, поэтому решительно и почти по-хозяйски развела ноги Куинн в стороны, чувствуя, как к лицу приливает кровь и в комнате становится еще жарче, однако любуясь представленной ее взору картиной. И так же решительно облизала пальцы, чтобы дотронуться ими до самого сокровенного. Куинн непроизвольно выгнулась и закусила губу, когда влажные пальцы Рейчел невесомо дотронулись до ее лобка и скользнули чуть ниже, несмело мазнув по клитору. И застонала негромко, чувствуя горячее дыхание на внутренней стороне бедра, сопровождающееся аккуратным поглаживанием. А стоило Рейчел осмелиться и провести языком по кромке половых губ и накрыть клитор губами, Куинн закусила ребро ладони и тихо заскулила, отпуская несчастную руку и кусая губы так, что на глазах выступили слезы от боли. Боль в губе немного отрезвляла, но, смешиваясь с горячим, тягучим наслаждением, создавала совершенно безумный коктейль. Сердце бешено колотилось о ребра от разрывающих эмоций. Рейчел вдыхала терпкий запах, сходя от него с ума, и ласкала языком и губами обжигающую плоть стонущей под ней девушки, рукой забравшись в свои трусики и лаская себя. Это было чистое удовольствие, граничащее с безумством, и Берри не хотела – да и не собиралась – останавливаться. Куинн задыхалась от блаженства, непроизвольно подаваясь бедрами навстречу ласкающему языку. Одной рукой она мяла свою грудь, теребя соски, другой зарылась в волосы Рейчел, осторожно направляя ее. Фабрей чувствовала, что пик уже совсем близко, и стремилась продлить минуты сумасшествия, изредка прерывая Рейчел и пытаясь отдышаться. Волна оргазма прокатилась по ее телу, когда Берри осторожно, будто бы пробуя, ввела в девушку палец. Тело Куинн сотрясла крупная дрожь, а внизу все сжалось, чтобы в считанные секунды взорваться ярчайшими вспышками удовольствия. Не дав себе времени передохнуть, Куинн заставила Рейчел лечь на кровать. Чмокнув ее в губы, она стянула с девушки трусики и, не раздумывая, прильнула языком к клитору, лаская то медленно, невесомо и тягуче, то быстро и с большим нажимом. Рейчел сдалась быстро: возбуждение, так долго копившееся, вырвалось на свободу, заставив ее поджать пальцы на ногах и вцепиться в волосы Куинн, приходя в себя. - И что скажешь? – Куинн легла рядом с Рейчел, смотря на нее шальными глазами. Рейчел промолчала, понимая, что сейчас слова излишни. Но спустя минуту будто вспомнила: - А гроза? - Гроза? – Куинн приподняла бровь, но тут же понимающе улыбнулась и подмигнула. – Считай, что та молния была знаком.