Судьбу не выбирают

Она стояла в нескольких сантиметрах от него, связанная с Фемистоклом, как незримой нитью раз и навсегда соединившей их судьбы в единый клубок, так и реальной, осязаемой сталью его меча, пронзившей тело командующей персидского флота насквозь. Артемисия смотрела на самого ненавистного и самого желанного мужчину, которого она не смогла ни уговорить, ни покорить, ни подчинить себе, ни убить. На него - достойного противника и неплохого любовника. Единственного, кто сумел заставить покрытое жгучей ненавистью, словно коркой морской соли, холодное сердце амбициозной и безжалостной предводительницы персидского флота напомнить своей хозяйке о том, что она не только опытный и превосходный боец, но еще и прекрасная, молодая женщина. На него, единственного, кто смог заставить ее презирать всех мужчин на этом свете немного меньше, чем следовало. Он мог бы быть ее идеальным помощником, правой рукой. Единственным человеком, на кого она могла бы положиться и кому смогла бы доверять чуть меньше, чем себе. Прирожденный стратег: сильный, решительный, смелый, готовый пойти на риск, предугадывающий действия противника, чувствующий удачу и умеющий идеально использовать предоставленный богами случай. Он мог бы быть идеальным любовником: страстный, напористый, готовый загореться от желания в любой момент, словно пропитанный смолой фитиль при соприкосновении с огнем ее страсти. Сказывалась, несомненно, нехватка опыта. Но это было делом поправимым при обоюдном желании. Он мог бы быть ее и душой и телом. Сражаться с ней плечом к плечу против всего мира и любого, кто осмелится встать у них на пути. Бороться с ней и в постели каждым движением губ и тел, каждым вдохом и стоном, растворяясь в ней без остатка и покоряя ее снова, снова и снова. Она готова была проигрывать эту борьбу тел, сдаваясь на его милость победителя. Он мог бы обладать ею, владеть ею, отдаваться ей и дарить всего себя. Артемисия готова была разделить с ним сладость битвы, дурманящий аромат крови, дыма от горящих кораблей и морского ветра, предсмертные стоны врагов, власть, богатство и страсть ночей. Он мог бы получить от нее все, что только пожелал бы. Взамен Артемисии потребовалось от него лишь одно – его полная и безоговорочная преданность. Разве то, о чем она просила, было столь невыполнимым? Сущий пустяк, открывающий перед Фемистоклом все блага мира. Несколько слов, способные раз и навсегда изменить как ход войны между греками и персами, так и судьбу и жизнь Артемисии и Фемистокла. Но вопреки всем ее уговорам и соблазнам Фемистокл выбрал ложную надежду, обманчивую и от того притягательную иллюзию - свободу. Он остался верен Афинам, Вечной Демократии и Великой Свободе. Глупец. - Нет – в пылу битвы он снова отказал ей. Она не смогла простить Фемистоклу первый отказ. Второй только разозлил Артемисию, заставив желать его смерти и уничтожения Греции, сильнее, чем когда-либо прежде. Сталь, как живая, порхала в ее руках, словно сам Арес вселился в Артемисию ради нескольких секунд упоительного наслаждения великой битвой достойнейших противников. Удары сыпались один за другим. Танец клинков не прекращался ни на миг. Искры, высекаемые мечами, казались ярче, чем солнечный свет на поверхности воды. Ненасытные клинки пели свою песню смерти, жаждущие новых и новых порций крови. Фемистокл и в бою оказался достойным ее. Никто до него не мог обыграть командующую персидским флотом на ее же поле. Никто до него не смог превзойти ее в битве на мечах. И сейчас, стоя напротив него и пронзенная мечом Фемистокла, Артемисия впервые жалела о том, что жизнь не сложилась по-другому. Рок и злая насмешка судьбы сделали их, рожденных в Греции, смертельными врагами, посеяв жажду мщения и ненависть в сердце Артемисии, столкнув лицом к лицу его и ее, и настроив друг против друга. А ведь в другой жизни они могли бы найти друг друга при совершенно других обстоятельствах. Они моли бы быть мужем и женой, произнеся клятвы верности и перед богами и перед народом. Но судьбу не выбирают. Артемисия позволила соскользнуть телу с клинка и упала на палубу на колени, не отрывая глаз от него, пытаясь запечатлеть в памяти каждую черточку его лица, каждый мускул его тела и этот взгляд, затуманенный недавней битвой, полный безумной ярости, гнева и…жалости и сострадания. Она улыбнулась, догадавшись, что Фемистокл думал и жалел о том же. Артемисия чувствовала, что ее жизнь стремительно утекает, как песок из разбитых часов. Угасающее сознание, позволило ей раствориться в спасительной темноте. Артемисия не знала, что ждет ее впереди в царстве мертвых, на полях белых элодей, но была уверена в одном. Она будет ждать Фемистокла в подземном мире. А он будет верить, что Артемисия дождется его.