Nothing Happens to Me

Джон застонал и сел на постели, слепо глядя в темноту расширенными от зашкаливших эмоций глазами. Сон не отпускал, туманя мозги и скручивая неудовлетворенным желанием тело. Пах распирало так, словно доктор Уотсон не занимался сексом, по крайней мере, год, а ширинка пижамных штанов совсем промокла от смазки. Твою, блин, гребаный ад, мать, к чертям собачьим!.. Джон буквально подавился лихо рвущимися из него наружу ругательствами. Что ж это такое, в конце-то концов! По-прежнему чуть слышно постанывая, он спустил ноги на пол, нашарил шлепанцы и заковылял в ванную. Холодная вода помогла мало, остудив лишь лицо и создав дополнительно возбуждающий контраст с чрезмерно разгоряченной кровью, пульсирующей у него в жилах. Вернувшись в комнату, он постоял минуту-две, раздумывая, потом крадучись спустился вниз. Зажег настольную лампу, достал бутылку с недопитым накануне виски, щедро плеснул себе в стакан и уселся за стол в гостиной лицом к двери в спальню Шерлока. Дверь была слегка приоткрыта. Неразбавленный виски обжег гортань, горячей волной шарахнул по желудку и разбежался по телу слегка расслабляющими теплыми струйками. Джон судорожно вздохнул и налил себе еще. Возбуждение не то чтобы отступило, а словно притаилось за кулисами, зато на авансцену стремительно выдвинулся гнев. Права у них, значит. Вот ублюдки. Джон со злобной гримасой уставился на свою левую ладонь, то сжимая ее в кулак, то напряженно растопыривая пальцы. Да как они смеют так с ним обращаться?! Он стиснул зубы, заново переживая привидевшееся во сне унижение, потом снова опорожнил стакан. Что они вообще о себе возомнили, социо… нет, психопаты чертовы!! Идиоты гребаные, два сапога пара… Джон с ожесточением шибанул кулаком по столешнице и вдруг жалко сморщился, потому что слишком ясно вспомнил приснившиеся смачные подробности такого бессовестного и такого сладостного нарушения этой парочкой его столь трепетно оберегаемого личного пространства. Перед глазами внезапно возник лежащий ничком и с обнаженным задом Шерлок, и поднабравшееся новых сил возбуждение выскочило из-за кулис, браво размахивая флагом. Доктор Уотсон сжал ладонью пах, пристально глядя на темный проем приоткрытой двери, всей кожей ощущая скрывавшегося за этой темнотой детектива. Гнев и вожделение, значительно сдобренные алкоголем, рождали в ушах негромкий, но навязчивый шум, мешающий вести адекватную мыслительную деятельность. Сон и реальность окончательно смешались в замутненном высоким градусом сознании. Ночь милостиво и опрометчиво развязала руки, освободив их от наложенных дневными обязательствами и лицемерным социумом пут. И ненадолго поднявшийся перед тем к себе Джон Уотсон ногой распахнул дверь в спальню Шерлока, держа в одной руке флакон с лубрикантом и брючный ремень, а в другой – скальпель и почти опустевшую бутылку с виски. * * * Шерлок спал. Падавшего из гостиной света было достаточно, чтобы разглядеть прикрытую простыней стройную фигуру и разметавшиеся по подушке темные кудри. Джон аккуратно присел на край постели, кровать тихо скрипнула, вызвав очередной прилив крови к члену. Посидев минуту, доктор Уотсон ухватил за край простыни и медленно, очень медленно потянул ее с детектива, дюйм за дюймом приоткрывая обнаженное тело. Откинул простыню в сторону и снова замер, пожирая взглядом чуть скрадываемые ночным сумраком пропорции. Запрокинутая в подушки голова, длинная шея, худая мускулистая грудь с темными пятнышками сосков… Джон лихорадочно облизнулся и заскользил взором дальше. Слегка впалый живот с едва заметной в темноте дорожкой волос, сбегающей ниже к крутым завитушкам и уютно покоящейся сейчас на них мягкой, расслабленной плоти. Джон протянул руку и слегка коснулся подушечками дрожащих пальцев члена Шерлока, окончательно впадая в исступление от его беззащитной податливости. Оглядел длинные, стройные ноги и… приступил к делу… – Что?.. Джон?! Бесцеремонно перевернутый со спины на живот и этим жестко разбуженный единственный в мире консультирующий детектив спросонья рванулся, но доктор Уотсон навалился на него, усевшись верхом и вдавливая лицом в подушки. Потом ловко ухватил Шерлока за руки, заведя их за спину, и крепко стянул запястья ремнем. – Могу я узнать, Джон, что ты делаешь? Судя по насмешливому тону, детектив проснулся окончательно и бесповоротно. – Собираюсь дать тебе выпить… – И для этого связал мне руки? Джон с удовольствием погладил ладонью напрягшиеся мышцы плеч и спины, потом запустил пальцы в растрепанные кудри. – Просто хочу показать, каково это – когда тебя ни о чем не спрашивают… Он потянул Шерлока за плечи назад, заставляя и в то же время помогая подняться и сесть на постели. Глаза детектива смотрели спокойно и внимательно и казались в полумраке совсем темными. – Джон, ты пьян… – Да. Зачем отрицать очевидное. – Что-нибудь произошло? – Пока еще нет, – доктор Уотсон с энтузиазмом улыбнулся и наклонился за стоявшей на полу рядом с кроватью бутылкой. – Выпьешь? – Не хочется. – А придется. Он хладнокровно протянул руку и зажал Шерлоку длинный нос. Детектив дернулся назад, но доктор Уотсон лишь сильнее сжал пальцы и поднес к его приоткрывшемуся рту стеклянное горлышко. – Хорошо, хорошо, – уже несколько раздраженно прогнусавил кудрявый гений, – убери руку. Джон приподнял донышко вверх, Шерлок сделал два глотка и закашлялся. Терпеливо переждав приступ кашля, Джон снова прислонил бутылку к губам детектива. – Джон, не надо, – Шерлок напряг подбородок, пытаясь отстраниться. – Я уже все понял. Пожалуйста, перестань… – Не могу, Шерлок, извини, – передразнил его Джон и сурово повелел: – А ну-ка открывай рот. Вынуждаемый к покорности детектив нехотя обхватил губами горлышко бутылки, и Джон вновь перевернул ее, заливая в Холмса обжигающий напиток. Некоторое время Шерлок, давясь, глотал переполняющий его рот виски, потом со злостью вытаращился на Уотсона. – Что теперь? Джон снова любезно улыбнулся, потом резко толкнул Шерлока в грудь, завалив его на спину. Взял в руку скальпель и устроился с боку, рядом с нескромно выпяченными из-за мешающих сзади связанных рук частями тела детектива. – Поиграем?.. – Джон, я раньше не замечал в тебе подобных наклонностей… – Все когда-нибудь случается в первый раз, – доктор Уотсон чуть потянулся и приложил прохладное лезвие скальпеля плашмя к пахнущим виски полным губам, затем медленно повел им вниз по шее, лишь слегка касаясь кожи заостренной стороной. – Тебе нравится то, что ты чувствуешь? Шерлок приоткрыл рот, но ничего не ответил. Лезвие спустилось ему на грудь, пару раз неторопливо обвело восьмерку вокруг сосков и двинулось дальше между ребер к животу. Добралось до пупка, слегка кольнуло в него и преодолело еще пару-тройку дюймов. – Вижу – нравится… – Джон, – дыхание Шерлока несколько сбилось, но голос звучал по-прежнему вполне уверенно. – Будет лучше, если ты меня все-таки развяжешь. – Нет, не лучше, – простодушным тоном пояснил Уотсон, – я собираюсь кое-что сделать, и для этого надо, чтобы ты не мог сопротивляться… Он неторопливо обвел скальпелем гениталии Шерлока, по основанию члена и дальше – вокруг плотно поджавшейся мошонки. – И что же ты собираешься делать? – на этот раз в голосе явно сквозило беспокойство. При прикосновении холодного металла к заветному Шерлок неловко завозился, втягивая живот и стараясь отстраниться от тревожащего соседства с режущим предметом. Склонившись над его пахом, Джон неожиданно плашмя прижал лезвие скальпеля к повлажневшей от смазки головке, и детектив, вздрогнув, закусил губы. – Шерлок, а ты не боишься? – задумчиво пробормотал доктор Уотсон. – Чего именно я должен бояться? – Холмс с трудом пытался сохранить невозмутимость, но эти попытки были абсолютно лишены смысла, поскольку его выдавал слегка подрагивающий зад. – А вдруг я совсем чокнулся и сейчас отрежу тебе… Джон не договорил и не увидел реакции Шерлока на свои слова, потому что неожиданно для самого себя он вдруг нагнулся и буквально наделся ртом на член детектива. – Ох… – испуганно и сладострастно выдохнул Шерлок и дернулся, инстинктивно вдавливаясь еще глубже в партнера. Джон почувствовал небом нежную, влажную поверхность головки, крепко обхватил плотный ствол губами и тягуче медленно снялся с него, испытывая огромное удовольствие и одновременно дико этому удивляясь. Потом нежно коснулся языком вновь открывшейся вершины, упиваясь вкусом Шерлока, ненавязчиво легким и чуть солоноватым, и уже не сдерживаясь, набросился, настойчиво облизывая, посасывая, захватывая и терзая. Напряженно дыша носом, он тихонько поскуливал от наслаждения, фиксируя краем сознания сдавленные стоны детектива. – Джон, Джон, господи, да, Джон, господи… Последний выкрик перешел в протяжный сип. Доктор Уотсон ощутил на языке легкую вибрацию, и через мгновение его рот наполнился вязкой пресноватой жижей. Джон сглотнул, старательно облизнулся, охватил тяжелым взглядом запрокинутую кудрявую голову и высоко вздымающуюся грудную клетку, потом почти грубо перевернул расслабленное оргазмом тело на живот и снова взялся за скальпель. Уселся Шерлоку на ноги и обхватил свободной ладонью упругую ягодицу. – Тебе понравилось? Уткнувшийся физиономией в подушки Шерлок что-то невразумительно промычал, и Джон расценил этот звук как согласие. – Отлично, – сдержанно порадовался он и вылил немного виски на скальпель, – значит, чуть-чуть боли ты вполне в состоянии вытерпеть… Едва заметное движение руки, и Шерлок задергался, давясь вскриком, а Джон поспешно наклонился, слизывая с его задницы выступившую кровь. Потом от души плеснул на ранку обеззараживающего средства из бутылки. Детектив глухо взвыл и вцепился зубами в угол подушки. – Тихо, тихо, – невозмутимо уговаривал Джон дрожащего то ли от злости, то ли от боли гения криминалистики, – уже все, теперь уже все, теперь осталось только приятное. Я буду очень, очень осторожен. Избавившись от пижамных брюк, он обстоятельно и деловито смазал лубрикантом свой член и задний проход Шерлока и, вцепившись в заломленные за спину руки детектива, решительно и властно вдавился в него… * * * Утром Джон проснулся первым. Поморщился, потирая лицо ладонями и чувствуя, как надсадно ломит затылок. С трудом разлепил веки, сфокусировав взгляд на таблице Менделеева, и вдруг вспомнив все, похолодел. Твою мать, что он наделал!!! Стараясь двигаться как можно незаметнее, чтобы не разбудить тихо посапывающего детектива, Джон сполз с постели, невольно подмечая свидетельства своего ночного преступления: валяющуюся на полу пустую бутылку из-под виски, скальпель на прикроватном столике, ремень, брошенный в изножье кровати, а главное – алые пятнышки крови на укрывающей Шерлока белоснежной простыне. * * * Шерлок проспал полдня. Доктор Уотсон совершенно извелся, готовясь к решительному разговору, вступая в воображаемые диалоги, в который раз пытаясь объясниться и посыпая голову пеплом. В итоге, чтобы отвлечься, он уселся за стол с ноутбуком, внося в блог подробности правонарушения, связанного с керамическими свиньями. – Дело об итальянском свинопасе?! Господи, Джон, ты не мог придумать что-нибудь оригинальное? Хриплый спросонья голос был так привычно надменен и снисходителен, что у Джона разом вылетели из головы все извинения. Он с досадой вытянул губы и чуть оглянулся через плечо на наконец-то выбравшегося из спальни соседа по квартире. – Чем тебя не устраивает название? Шерлок ничего не ответил, глубже запахнул халат, несколько скованной походкой направился к стулу напротив и уселся, едва заметно поморщившись. Доктор Уотсон бросил на него быстрый взгляд исподлобья и снова уткнулся в компьютер. – А что это было… – безразличным тоном поинтересовался Холмс, не отводя внимательного взгляда от столешницы, – …ночью? – Сатисфакция… – Джон нахмурился, не менее внимательно вглядываясь в пестревшие на экране ноутбука строчки, – и… декларация. О правах. – Правах? Каких еще правах? – вопросительный серо-зеленый взор оторвался от стола и остро уткнулся в Джона. – Моих. На тебя, – слегка задержав дыхание, доктор Уотсон тоже поднял голову и твердо уставился в глаза детективу. Тот непонимающе прищурился, потом пушистые брови дрогнули, и Шерлок сорвался с места, бросившись в свою комнату. Отодвинув стул, Джон неторопливо встал и отправился вслед за ним. Задрав халат и спустив с задницы брюки, Шерлок стоял в ванной перед зеркалом, ошарашенно разглядывая маленькие царапины на своей левой ягодице. Даже несмотря на запекшуюся кровь и покрасневшую вокруг кожу, было хорошо видно, что расположены они под определенным и несущим глубокий смысл углом друг к другу. Двойное V. W. Собственность Джона Уотсона.