The Hyperborean One

Они сидели на крыше автобуса, который каким-то непостижимым образом умудрился приземлиться не только между деревьями, но и на колёса. Это был обыкновенный рейсовый автобус - серо-сине-красный прямоугольный параллелепипед на колёсах. - Так всё-таки, почему ты осталась? Я не говорю, что ты обязана была пойти. Я имею в виду, что ты же… бунтарь. Революционер. “Плохая девочка”, - Климов изо всех сил постарался проинтонировать кавычки и остался почти уверен в том, что провалился. - И они там все революционеры. Магнето, может, и маньяк и террорист, но у него понятные мотивы. И у него нет контроля. А это место… - Климов сделал жест, который, по его мнению, должен был обозначать всю академию. - … это место ведь и олицетворяет собой контроль. Тотальный. Просто нежный и незаметный. Роуг вздохнула и горько усмехнулась. - Ты прав, конечно. Я не верю в то, что Ксавье - добрый дедушка, который хочет всех спасти. Но другие люди, понимаешь… - она осеклась. - Я осталась здесь не ради Ксавье и его дурацкой школы и не ради его идиотских идей. Я осталась ради людей. Она поджала губы и тщательно обдумала следующую реплику. - Тут, знаешь… знаешь, тут живут два человека, которые очень важны для меня. Человек, который меня любит, - она посмотрела ему в глаза. - И человек, к которому я могу прикоснуться. Климов вздохнул. “Должно быть, довольно грустно… очень грустно, когда это два человека, а не один”. - Реми, должно быть, меня ненавидит. - Нет, - Роуг покачала головой. - Он ненавидит себя. За то, что не он спас меня от Магнето. А тебе он за это благодарен. “И ревнует. Я плохо разбираюсь в людях, но всё-таки не идиот. Наверное, мне стоит поговорить с Реми о том, что я не собираюсь никого у него отбирать”. - … о чём задумался? - А? Прости, - он рассеянно мотнул головой. - Задумался о том, что мне нужно поговорить с ним. - О чём? - удивилась Роуг. - Правда не понимаешь? - раздался сбоку насмешливый голос Ванды. Она парила над автобусом в красноватой сфере и, когда Роуг и Дима повернулись в её сторону, развеяла её и мягко спрыгнула на крышу. - А ты, значит, понимаешь? - с вызовом спросила Роуг. - Само собой, - фыркнула Ванда и села по другую сторону от Климова. - Неужели ты ещё не поняла, что Дима - нытик, который больше всего не любит конфликты? Он собирается пойти к Реми и сказать, что, во-первых, не держит на него зла за тот дурацкий случай с деньгами, а, во-вторых, не собирается отбивать у него любовь всей его жизни. - Как здорово, когда тебя понимают, - отозвался Дима, не вкладывая в эти слова ничего. - … более того, знаешь, что самое удивительное? - продолжала Ванда. - Он сделает всё это даже в том случае, если на самом деле был бы не против тебя отбить. Климов смотрел вперёд, в просвет между деревьями, где было видно поле недавней битвы. Он не хотел видеть лица девушек в этот момент, как не хотел даже представлять своё. Всё казалось бессмысленным. - А сейчас он молчит, потому что считает, что любой ответ сделает только хуже. - Звучит так, как будто ты понимаешь всё, что Дима делает или говорит. - Человека не обязательно пытаться постоянно понимать. Достаточно понять человека один раз, но полностью, целиком - и после этого всё, что он делал, делает или будет делать, становится кристально ясным. - Хочешь сказать, Дима предсказуем? - Я хочу сказать, что он из тех людей, кто не любит меняться. Кто всегда носит кроссовки одной фирмы, смотрит мультики одной студии, играет в видеоигры похожими персонажами, выполняющими одни и те же роли... Дима посмотрел на Ванду. Она ждала этого: их взгляды встретились. - … и в ситуации, когда мир вокруг меняется быстро и постоянно, особенно сильно хочется, чтобы что-то оставалось неизменным. Не потому что от этого станет лучше или хуже, а потому что должны быть хоть какие-то ориентиры. - Мне кажется, ты начиталась эти странных книжек по психологии, - фыркнула Роуг. - Полегче с этим. Я видела по телеку людей, которые увлекаются этим всерьёз - это потерянные люди. Ванда пожала плечами. - Мы и так потерянные. Какая разница, потеряемся мы сильнее или нет? - Не знаю, как ты, а я намереваюсь найтись, - ответил Дима, наконец. - Профессор МакКой сказал, что уже почти разгадал тайну моей способности. Скоро всё станет ясно. - И ты правда думаешь, что тебе станет от этого легче? - ухмыльнулась Ванда, и в её словах - или, возможно, глазах - Климов почувствовал грусть. Дима не ответил и, откинувшись назад, разлёгся на крыше. “Сколько пройдёт времени, прежде чем взгляд в небо перестанет напоминать мне о том, что случилось в этом парке?..”