Не реви!

- Ты так и не поняла смысл моих слов, Хисаги. Ты так и не боишься своего клинка. - Это ты убила их, Хисаги. Ты виновата! Ты могла бы спасти своих товарищей, а они все погибли. Из-за тебя. Из-за твоей трусости! - Ты убила и меня. Я же хотел помочь тебе. Я хотел спасти Общество Душ. А ты меня убила. - Хисаги... покажи мне свое лицо... Я хочу увидеть твое лицо Хисаги... пока могу... - Тайчо! Очередной кошмар. Очередная ночь, наполненная глухими страданиями и сухими слезами. Столько времени прошло, а она все ни как не может оклематься. Каждую ночь, в ее голове звучал голос ее капитана, ее учителя, шинигами, которого она искренне любила и уважала. "- Утри слезы, Хисаги. Моя Хозяйка, конечно, хоть и баба, но не тряпка". Насмешливо скривила губы, как будто, подвергая сомнению слова своего Занпакто. "- Вставай Хисаги. Хотя бы из чувства уважения к самой себе, ты должна жить". - Тоусен-тайчо наверное был бы не очень рад, узнай, до чего я себя довела. Холодная вода освежила лицо, и стерла немного с лица следы ее еженочных страданий и самоедства. "- Бестолочь. Ты почти так же слепа, как и твой Тоусен." Горячий чай обжигает язык, и возвращает ее из прострации сна к реальности. Но вернуться в постель уже не получится. - Казешини. "- Что? Что Казешини? Я всегда говорил тебе, что он рано или поздно доведет тебя до могилы. Остался еще один шаг - и ты отправишься за ним" - Заткнись. Заткнись! Не смей так говорить о нем! Не смей! "- А с чего это я должен... Ну не реви ты только, а! Не реви, кому сказал! Хватит! Хиса-а-аги-и-и-и! Не реви, дура! Как маленькая, чесслово!" - Не реву я! "- Ревешь!" - Не реву! "- Ревешь-ревешь-ревешь-ревешь-ревешь!" - Казешини! "- Бестолочь! Слезливая тряпка! Истеричка! Бес-по-лез-на-я! Ты ни на что ни годная слабачка! Ты даже Банкай не можешь получить!" Слезы вновь оставляют следы на ее щеках. Рот вновь кривится в бессильной улыбке. - Тоусен-тайчо...

***

Дорогу он помнил. Помнил так, словно ходил по ней еще вчера, а потому, сегодня от провожатого отказался. Запутанная, как и весь остальной лабиринт Сейретея, дорога, была лишь еще одним пунктом подтверждения его возвращения. Стены родных бараков встречали теплой радостью, от которой щемило сердце. Почти ничего не изменилось, разве что выросли парочка построек явно хозяйственного назначения. Хаори вновь на его плечах, реацу Сейретея окутывает его, стирая запах Генсея. Они наконец-то дома. Теперь все будет хорошо. Теперь все вернется на круги своя! Но ничего не будет по старому. Абсолютно ничего. Теперь все изменилось. Не будет Маширо, которая осталась в Существующем мире. Не будет Хачи, Лизы, Лава, Хиори. Будет лишь старый-новый мир, где его ждет посмертие. Будет нудная работа, неизвестный лейтенант, новый состав капитанов. Придется начинать все с самого начала. На плацу, мимо которого он проходил, тренировались шинигами. Отрабатывали движения мечом. Синхронно, тяжело, со вкусом, словно уже готовы рубить врагов. А руководила ими темноволосая шинигами с лейтенантским шевроном на левой руке. Чуть хриплый голос четко и громко разносился над полигоном. "- Девочка много перенесла, Кенсей. Будь тактичнее" Размеренный голос занпакто не был неожиданностью - Тачикадзе всегда незримо была рядом. А вот возникновение лейтенанта перед ним было неожиданностью - выскочила из сюнпо словно чертенок из табакерки. Осунувшееся, хищное лицо. Усталые, поблекшие глаза. И вправду, много перенесла. Она не отвела взгляда, но зрачки расширились, почти скрывая серую радужку. Испугалась? Насторожилась? Готовится к атаке? Что? Что значит этот взгляд?! - Добрый день. Я Хисаги Сюхей, лейтенант девятого отряда. Тихий, но твердый и сильный голос отрезвлял и возвращал разум к реальности. - Мугурума Кенсей. Капитан девятого отряда. Теперь вместе работать будем, лейтенант. Девочка сглотнула. Слишком нервно себя ведет. Слишком. - Приятно познакомиться, тайчо. - А уж мне то как. Ожидал увидеть нормального адекватного шинигами, а мне подбросили какую-то девку, у которой в добавок с нервами проблемы! Подфортило так подфортило! "- Кенсей! Как ты себя ведешь, глупый мальчишка?! Я же просила - деликатнее!" "- Она меня..." - Прошу прощения капитан. Исправлюсь. "...бесит." Бесит своей покорностью, своим явным нежеланием сопротивляться. "- Она как дикий зверек в клетке, да? Не знает, что будет дальше, не знает к чему готовиться, и безропотно подчиняется. Бедняжка. Это ее Тоусен такой сделал? Или его смерть? Кенсей?" ...А зачем она пластырь на лицо налепила? А эта татушка на щеке? Для нее тоже что-то значат эти цифры? Смешно даже. - Построй отряд. Хочу познакомиться с личным составом. - Да, тайчо. Зычный голос вновь раздавался над плацем. Отряд не подвергал сомнению ее авторитет, ее силу. Значит уже проявила себя. Хотелось взглянуть, какова она в деле, как сражается, узнать, что таит в себе. Он не хотел создавать подобие Айзена. Отряд встретил нового-старого капитана благосклонно, но без особого восторга. А чего он хотел? Что все сразу же примут в уже сложившийся коллектив? Нет конечно же. Он говорил не долго, кратко, по существу. О том, что политика отряда изменится, и сам дух отряда тоже должен измениться. Потому что пришло время меняться. После, Хисаги отвела его в кабинет, ознакомила с документами, рассказала о нынешнем состоянии отряда. О том, что в отряде недобор, о постоянных стычках между ее, нет, уже его подчиненными, с другими отрядами. Предрассудки. Избавляться от них надо как можно быстрее. - Ладно, хорош на сегодня. Пошли уже отсюда. Где там я теперь обитать буду?.. Лейтенант шла на шаг позади Кенсея. Как и положено идти, соблюдая субординацию. Лишь иногда говорила, где повернуть надо. "-В ее глазах печаль. И обреченность. Она не знает, как от этого избавиться" А то он не заметил! - Вот ваши комнаты, тайчо. Завтра же их приведут в надлежащий вид - мы сегодня не были готовы к вашему приходу. Если вам не нравится, могу предложить... - Завались уже, Хисаги. Твое бормотание противно слушать. Говори громко, четко и по существу, поняла! - Д-да, тайчо! - Все, а теперь - отбой! - До свидания, тайчо! - Ага. "- А она миленькая, Кенсей. Перевоспитай и оставь себе, а?" "- Спокойной ночи, Тачикадзе." "- Ну Кенсей!" *** Проходило время, постепенно все начало вставать на круги своя, и устаканиваться. Он вливался в жизнь отряда, вспоминал, что забыл, восстанавливал рабочий процесс, включал в цепочку дел себя, ибо в той цепочке что была, Хисаги исключала пост капитана из-за отсутствия этого самого капитана. А еще он пытался вытащить Хисаги из того дерьма, в которое она себя затянула. Пока неудачно, правда. Лейтенант не желала ему открываться. Пряталась в свою скорлупку. Пряталась, пыталась "излечиться" сама, выбраться. Но пока тоже не особо удачно. Кенсей с некой долей зависти смотрел на Хирако и Оторибаши. Они как-то смогли найти подход к своим фукутайчо в отличие от него. Что тонкая блондинка, что невысокий мальчишка. Этих смогли вытянуть, смогли вернуть к жизни. Девчушку любовью и лаской пригрел Роуз, мальчишку распинала и оживила Шинджи. А у него все как всегда, все через гарганту. На Хисаги не действовали ни подначки, ни предложения поговорить по душам, ни провокации. Она лишь вежливо отказывалась, переводя разговор на рабочие темы. Она не хотела пускать его в свою жизнь. Кенсея это бесило, раздражало, и просто сводило с ума. Но он не мог отступить. Теперь не мог и уже не хотел. - Э-э, Кенсей, ты просто дуралей, если до сих пор не слышал эту историю! Рыжая красавица Мацумото притягивала взгляды. Шальной лукавый взгляд, мягкий грудной голос, влекущее шикарное тело. Это видели посторонние, не знакомые с Рангику, не сидевшие в камерной обстановке и не слышавшие ее горькие слезы и тихие рыдания. А Кенсею довелось повидать. - Ну, просвети меня, женщина. Если расскажешь такое о моем фукутайчо, чего я еще не слышал, то я извинюсь перед твоим тайчо, за то, что называл малышом. Рангику звонко рассмеялась, утирая пальчиком слезы с глаз. А Мугурума залюбовался этой красивой женщиной. Такая искренняя, живая, сильная и умная женщина, а столько несчастий свалилось на ее хрупкие плечи. Наверно, невесело заметил Кенсей, такова доля всех рыжих, что владеют немалой силой. И почему-то вспомнилась еще одна рыжая, правда это была маленькая девочка, что осталась без ничего в том, реальном мире. Куда пару дней назад ушел лейтенант Абарай по приказу Главнокомандующего. Де-юре - осмотр Каракуры. Де-факто – проведать Куросаки Ичиго. Ведь как бы они не отрицали очевидное, но всем запала в душу такая маленькая, но такая упертая девочка с теплыми глазами. - Ох, ну, теперь-то мой капитан будет доволен. Он мне должен! Я ему такую услугу оказала! - Рангику, что там с Хисаги? История, не забыла? Мацумото подобралась, ее лицо приобрело загадочное выражение. - Эту историю у нас не рассказывает только ленивый слепо-глухо-немой из отряда Куротцучи. История о спасении, преданности и благодарности. И многие, смею заметить, мечтают о продолжении! Я в том числе. - Рангику! - Все-все, слушай. Наша милая Хисаги-тян родом из Рукангая, вроде из восточных районов. Жила в общем, как и все руконгайские детишки - впроголодь, подворовывая, и одной бандой. И прожила бы она спокойно до самого перерождения, если бы в один день на них не напал Пустой. Хисаги понимала, что все они не выживут, а потому бросилась на монстра, уберегая товарищей, да и погибла бы там же. Но все не так просто. "Ну, а как еще может быть с Хисаги?" - с мрачноватой ухмылкой подумал Кенсей, азартно споря с Тачикадзе, кто же мог спасти его фукутайчо. - Ее спасителями оказались шинигами. Да не простыми, а из отряда специальных расследований. Они спасли малютку. Правда один напугал ее чуть ли не до истерики, как мне известно, но именно он произвел самое сильное впечатление на нее, одним ударом отправив Пустого на перерождение. Хисаги запомнила его, его имя, но особенно запала в память татуировка на теле у того шинигами. Она пообещала сама себе, что как только сможет, поступит в Академию шинигами и пойдет служить в отряд к своему спасителю. Однако поступить с первого раза не получилось, как и со второго. Силенок не хватало. А вот потом... она стала лучшей на курсе, ей приходили приглашения на службу еще задолго до выпуска, да и службу она начала проходить, будучи еще студенткой. Да вот только приглашения от ее спасителя не было. Она же, бедняжечка, не знала, что он исчез в день их знакомства, и его давно нет в Сообществе Душ. А когда узнала... На следующий день на скуле появилась татуировка, такая же, как и у ее спасителя. В память, в благодарность за спасенную жизнь. В знак безмерного уважения и восхищения. Кенсей замер. Подобного поворота событий он, если честно, не ожидал. Теперь хоть становится понятны некоторые поступки Хисаги. Да и взгляды тоже. Вот же, бестолковая девчонка… Мацумото, пристально вглядывающаяся в лицо вайзарда, тихо хмыкнула. - Не узнал, значит.… Ну да, девочка немного подросла… - Я думал, это мальчик был. Рангику звонко хохотала, закидывала голову назад, дергала ногами, каждым жестом показывая свое отношение к собутыльнику. - Так вот оно что! А я то все думала! Кенсей, ты и правда, дурак. Кенсей на это лишь неловко улыбнулся. Ну да, сложно было понять, что тот мелкий ревущий худющий пацан на деле оказался девчонкой. Да и сейчас уже не девочка. Женщина. - Ну, в общем, Хисаги после окончания Академии стала одним из офицеров первого десятка девятого отряда. Тоусен ее заметил, стал натаскивать, и довольно скоро она стала его лейтенантом. Лейтенантом капитана-предателя. Которого сама и убила. На этих словах Рангику замолчала, невесело улыбнувшись. Оно и понятно, сама потеряла такого же друга-капитана-предателя-шпиона. Казалось бы, догадывалась, что затевает ее дружок, да тот так вертко отмазывался, что не подкопаешься. Если бы она знала… Только что она могла бы сделать? Ответа не было и уже не будет, как и одного язвительного шинигами. - Спасибо, что просветила, Рангику,- поднялся на ноги вайзард,- я твой должник. - Да чего уж там, любого спросил бы, все рассказали бы. Не удивлюсь, если Хирако-тайчо обо всем уже в курсе. Хинамори был кохаем Сюхей в Академии. Взяв на заметку информацию, Кенсей покинул уютную комнату лейтенанта и отправился восвояси. До утреннего построения оставалось полчаса.