Связанная капроновой "нитью"

- Интересная идея, жаль, что неосуществимая, - вслух подумала Ника, закрывая страничку браузера с интригующим заголовком «Шибари». – Во-первых, на сайте написано, что тренироваться надо несколько месяцев, во-вторых – где мне взять джутовую стометровую веревку? Нет, для любимой Лизочки придется приготовить другой сюрприз, хотя идея с веревкой мне очень нравится! И Ника вновь погрузилась в дебри всемирной паутины, дабы найти простой и безболезненный способ удержать одну миловидную блондинку в неподвижном состоянии. Проблема Вероники была стара, как мир – она с детства привыкла, что ей достаточно топнуть маленькой ножкой, и родители тут же достанут желаемое. Отсутствием финансов их семья не страдала, ведь отец Ники был одним из членов правления крупного банка, так что любой каприз исполнялся, как по мановению волшебной палочки. Повзрослев, Ника научилась использовать для достижения цели свою внешность – но ни стройная спортивная фигура, ни волосы цвета воронова крыла, ни грудь третьего размера не могли дать ей нужного – любви признанной школьной звезды Лизы Королёвой, которую из-за опечатки в журнале прозвали «Королева Елизавета» или просто Принцесса. Надо сказать, что эта влюбленность не стала для Вероники полной неожиданностью. В седьмом классе, на волне общего интереса, она увлеклась японской анимацией, после чего поймала себя на мысли, что ей нравятся сцены с целующимися девушками. Пересмотрев все сериалы, так или иначе связанные с женскими парами, она принялась осваивать огромный объем тематической манги, а после и фильмов, в том числе весьма смелого для школьницы, содержания. Хотя внешне в поведении лучшей школьной спортсменки ничего не изменилось, разве что в душевой и раздевалке она старалась не смотреть на обнаженных одноклассниц, чтобы не вводить себя в искушение. Да и вряд ли учителя и сверстники отнесутся к таким наклонностям с должным пониманием, что уж говорить о родителях. Именно поэтому Ника приналегла на учебу и волейбол, старательно избегая мужского внимания. Женского она, впрочем, тоже избегала, обходясь самоудовлетворением и плодами труда японских художников и аниматоров. Впрочем, был непродолжительный роман с одной из соперниц на чемпионате области – тогда Ника наконец-то продемонстрировала все умения, которые досконально изучила в теории, чем изрядно удивила свою старшую любовницу, не ожидавшую от внешне тихой домашней девочки таких познаний. Но чемпионат закончился, и память о единственной ночи постепенно стерлась. Так было до начала этого учебного года. Пока не появилась Лиза. Елизавета перевелась в школу только в этом году, но уже успела стать всеобщей любимицей. Преподаватели ценили её за хорошую учебу, одноклассники – за дружелюбный и веселый нрав, а руководительница эстрадного клуба – за потрясающий голос. Выступления Лизы теперь открывали каждое школьное мероприятие – от того самого первого сентября, на котором она блестяще исполнила «Не повторяется такое никогда» до открытия районной спартакиады, на котором звучали совершенно незнакомые песни Высоцкого. Стоит ли говорить, что внешность Лизы была под стать её таланту: натуральная платиновая блондинка с голубыми глазами и роскошной грудью, которой завидовали абсолютно все девушки школы – от пятиклассниц, которые еще соревновались в скорости, до выпускниц, среди которых мало кто мог похвастаться такими внушительными размерами. Добавить яркие, немного капризные губы, стройные ноги и вот она - классическая мультипликационная принцесса, так что неудивительно, что парни за Лизой ходили толпами. К счастью, у неё был строгий отец, армейский генерал Королёв, который одним своим наличием отпугивал ухажеров лучше, чем дихлофос тараканов. Зато против подруг суровый папа ничего не имел, поэтому Нике легко удалось сблизиться с Принцессой, но ей хотелось большего. Лиза стала героиней её эротических снов, после которых Нике проходилось буквально выжимать свои трусики, а в школе ей приходилось куда хуже, ведь они сидели за одной партой. Слышать голос девушки, которую любишь, чувствовать её запах, ощущать прикосновения – и не иметь возможность как-либо проявить свою любовь. Нельзя сказать, что Ника сидела, сложа руки, но все деликатные намеки с её стороны наталкивались на вежливое непонимание Лизы, а прибегнуть к большей откровенности девушка боялась – ведь, в случае неудачи, её секрет будет раскрыт, и более того – Елизавета навсегда будет для неё потеряна. Именно поэтому ею был разработан коварный план, в ходе исполнения которого она просто поставит подругу перед фактом. «И будь что будет!» *** - Привет, можно войти? – застенчиво улыбнулась Лиза, стоя на пороге. - Конечно можно, проходи! – потянула её за руку Ника. – Чай будешь? С тортиком? - Чай с радостью, а вот от тортика откажусь. Мне фигуру надо беречь. - Ну, смотри, а то грудь меньше станет, - полушутливо пригрозила Ника. - Хорошо, тогда можно маленький кусочек? – спросила, проходя на кухню, Лиза. – Так уж и быть, ради груди я готова на всё – даже на пирожное с взбитыми сливками! - Надо будет – найдем! Кстати, о фигуре, хочешь, покажу одну вещичку, которая точно поможет её сохранить? – Ника поманила подругу в сторону комнаты старшего брата. - Ну и что такого, обычная шведская стенка, пусть и с наворотами? - Это старшему брату подарили вместо тренажера, - хихикнула Ника. – Он раскатал губу на какой-то супер-мега-комплекс, но он занял бы всю его комнату и половину моей. Поэтому пришлось закатать губу обратно и удовлетвориться модернизированной «шведкой». Впрочем, он ей и не пользуется, зато я время от времени практикуюсь. Смотри, какой высокий турник! Лиза привстала на цыпочки, пытаясь дотянуться до перекладины, но её пальцы замерли практически в метре от цели. Покачав головой, она отошла от турника. - А подпрыгнуть – слабо? – подзадорила её Вероника, и, в доказательство своих слов, взвилась в прыжке, легко достав турник. – Видишь, как всё легко и просто? - Тебе, волейболистке, легко говорить, а я на турнике могу изобразить только миниатюру «бельё на просушке», и то недолго! - У тебя море других достоинств, - успокоила подругу девушка. – Кстати, есть еще одна штука, которую можно делать на этой стенке – тебе точно понравится! И Ника убежала в соседнюю комнату, через пару минут вернувшись с толстым спутанным шнуром в руке. - Подержи немного, только аккуратно, чтобы окончательно не запутался – с этими словами она сунула Лизе в руки переплетенный комок, а сама полезла наверх. - По-моему, он уже и так запутался дальше некуда, - прокомментировала девушка. – И что можно делать на турнике со шнуром? Мне разве что повеситься получится! - Мда, похоже, ты права – не в плане «повеситься», а в плане «запутался». Ладно, отпускай, сейчас попробую распутать! Лиза послушно разжала руки. В следующий момент произошло сразу несколько событий: два веревочных кольца легли на запястья девушки, веревка слегка натянулась, затягивая петли, и в тот же миг Ника спрыгнула с турника, продолжая удерживать шнур. В результате натянувшийся шнур заставил вскрикнувшую от неожиданности Лизу поднять руки над головой, а затем вновь встать на цыпочки, чтобы не дать веревке врезаться в запястья. Почти сразу же Ника быстро обернула конец веревки вокруг ступеньки и затянула узел, благодаря чему самостоятельно освободиться Принцесса точно бы не смогла. - Ну и ну, тебя поймал шнурок! – хихикнула Ника. – Всё-таки физкультурой нужно заниматься не только по средам, но и по жизни. - Как так? – изумленно захлопала глазами ничего не понимающая Лиза. - Это, - провела по её запястьям Вероника, - так называемый «пьяный узел». Образует две петли, которые затягиваются от резкого рывка, но неподвижны при статической нагрузке. Так что если ты не будешь шевелиться, дальше они не затянутся. - Но я никакого узла не завязывала! А стоять неудобно, у меня чулки на ламинате скользят. - Правильно, ты не завязывала. Его завязала я. А с полом я сейчас помогу, - с этими словами Ника нагнулась и спустила с ноги Лизы чулок. - Щекотно! Что ты делаешь? - Снимаю с тебя чулки, босиком ты не будешь скользить, - преодолев небольшое сопротивление, девушка закончила свою работу и небрежно отбросила чулки в сторону. - А не проще развязать веревку и опустить меня? – подозрительно спросила Лиза. - Извини, но это невозможно – я такую работу проделала, чтобы ты оказалась в таком положении. К сожалению, я пока не могу тебя отпустить. - То есть? – задергалась Принцесса и слегка зашипев, остановилась. – Ника, если это шутка, то она совсем не смешная! Мне больно! Развяжи веревку! Покачав головой, Ника подошла к беспомощной девушке и, слегка распустив петли, подсунула под них по небольшому куску мохнатой ткани, в которых легко можно было опознать кусок от полотенца, после чего затянула петли обратно. После этого она взяла Лизу за подбородок и заглянула ей в глаза: - Меня всегда интересовал вопрос – как можно быть такой, мягко говоря, тугодумкой? Неужели ты так ничего и не поняла, милая? Лиза, заглянув в спокойные глаза Ники, внезапно начала плакать – абсолютно беззвучно, только слёзы катились по щекам, а губы шептали: «Почему, зачем, за что?» Нахмурившись, Ника стояла и смотрела на рыдающую подругу, а затем достала платок и стала вытирать лицо подруги со словами: - Ты, похоже, так ничего и не поняла, любимая – на этих словах Принцесса прекратила плакать так внезапно, как будто выключили кран. – Ты приходишь ко мне во сне, каждую ночь, и я так больше не могу! Ты такая ласковая и послушная во сне, но в реальном мире не понимаешь ничего – или делаешь вид, что не понимаешь! Я не железная, но я умею думать и планировать – поэтому сейчас ты находишься здесь, Лиза! - Извини меня, - еле слышно прошептала девушка. – Я не смогу дать тебе ничего, отпусти меня и я уйду, пожалуйста… - Я знаю, что ты слишком скромная и невинная, поэтому всё, что мне нужно, я возьму сама! Что же до «уйду» – прости, я не могу тебя отпустить. Ты мне слишком дорога, лю-би-ма-я! - Я закричу! – предъявила последний аргумент Лиза. - Как тебе будет угодно, - спокойно заметила Ника. - Это комната моего брата, а он просто обожает слушать рок на полную катушку. Отцу это так надоело, что он однажды лишил Никиту карманных денег на два месяца и нанял строителей, которые сделали качественную звукоизоляцию. Теперь в этой комнате можно из пушки стрелять – а соседи даже не почешутся. Лиза испуганно сглотнула. Она была бы рада закричать, но у неё так пересохло в горле, что вряд ли бы удалось выдавить из себя даже шепот. К счастью, Вероника наблюдала за ней и пришла на помощь: - Точно, я же обещала напоить тебя чаем! Никуда не уходи, я скоро вернусь! – и спустя пару минут она возвратилась в комнату с чашкой чая. – Извини, чайник почти остыл, но так даже к лучшему – не обожжешься. Придется помочь тебе. С этими словами она поднесла чашку к губам Лизы. Та сделала несколько глотков и вдруг закашлялась. Чашка опрокинулась на её блузку, а Ника принялась хлопать подругу по спине. Вскоре она прекратила кашлять, но вот чай уже было не спасти – он успел насквозь пропитать всю одежду Лизы. - Вот ведь растяпа! – шутливо прокомментировала Ника. – Ладно, пойду, поставлю чайник еще раз, а то совсем холодный пить не стоит, тебе нужно беречь голос. Поставив новую чашку чая на компьютерный стол, она обратила внимание на одежду Принцессы и неодобрительно покачала головой: - Ты промокла насквозь. Надо будет постирать твою одежду, а то тебе не в чем будет идти домой. Позволишь помочь? – с этими словами Ника расстегнула и сняла юбку Лизы, а затем расстегнула блузку. – Вот досада, блузку я снять не могу, но ничего страшного. А вот белье тоже сырое и нуждается в стирке. - Не надо, – прошептала Лиза. – Со мной все будет хорошо, я доберусь до дома… - Что ты такое говоришь! А если ты простынешь? Кто в этом будет виноват? – легко преодолев слабое сопротивление, Ника избавила подругу от лифчика, а следом, медленно стянула трусики, оставив Лизу практически обнаженной – впрочем, расстегнутая блузка уже ничего не скрывала. Окинув покрасневшую девушку внимательным взглядом, она подхватила вещи и вышла из комнаты, направившись в ванную. Вернувшись, она вспомнила про многострадальную чашку и вновь покачала головой: - Чай снова успел остыть. Ничего не поделаешь, кружку я тебе не доверю, а то снова обольешься. Придется напоить тебя, как птенчика, - и, пока Лиза пыталась понять, что означают эти странные слова, Ника отпила из чашки и прильнула к губам подруги. Та попыталась отодвинуться, но Вероника легко удержала её на месте и передала весь чай до капли. Лиза инстинктивно сделала глоток, затем еще один, опустошив таким необычным способом всю чашку. - Ну как, еще чай будешь? - Н-нет, спасибо, больше не хочется, - на автомате произнесла девушка. - А тортик? - Как-нибудь в другой раз. - Вот и славно, - удовлетворенно кивнула Ника. – Значит, мой долг хозяйки исполнен полностью, и настало время для одной интересной игры. - Ника, может быть, не надо? Я прошу, развяжи меня, пожалуйста, - вновь попробовала переубедить подругу Лиза. Но спасбросок на убеждение провалился. - Извини, любимая, - она вновь выделила это слово, - но я слишком долго ждала. Я сейчас на пределе, и, если не получу желаемого, просто сойду с ума. Обещаю, тебе понравится. Закончив небольшую речь, Ника не стала тянуть время и притянула к себе подругу, жадно впиваясь ей в губы. Это было не невинное касание губ, а, скорее, что-то из серии «изнасилование поцелуем». Сильные пальцы Ники надавили на подбородок, и в открывшуюся между зубами щель ринулся горячий, как раскалённый уголек, язычок, все еще хранящий на себе вкус чая. Лиза сделала последнюю попытку вырваться, но всё было бессмысленно – её неосторожный язык попал в плен, оказавшись у Ники во рту, где с ним принялись играть язык и зубы – насильницы или любовницы? Впрочем, последнее было неважно, по одной причине – Лизе катастрофически не хватало воздуха, за которым она с непривычки забыла следить. Верно оценив её состояние, Ника сжалилась и отпустила девушку, с каким-то болезненным интересом наблюдая, как она пытается отдышаться. Все тело девушки покрывала испарина, лицо горело, как галстук пионера, ноги подкашивались, а взгляд никак не мог сфокусироваться на одной цели. Наконец, Лизе удалось восстановить подобие контроля над своим телом – по крайней мере, настолько, чтобы иметь возможность смотреть и слушать. - А теперь ответь мне, только честно – тебе понравилось? – ехидно, но в тоже время с плохо скрываемой надеждой спросила Ника. – Ты хочешь, чтобы я поцеловала тебя еще раз? - Нет… - еле слышно прошептала Лиза. – Я не хочу… - Странно, а мне показалось, что тебе было хорошо. Быть может, ты просто не успела распробовать? Тогда вдохни поглубже и дыши носом! Следующий поцелуй оказался мягче и нежнее, чем первый, в котором Ника выплеснула большую часть накопившейся страсти. Теперь она изучала рот подруги неторопливо и ласково, то пробегаясь по деснам, то играя с языком, который все активнее отзывался на ласки. Левая рука девушки незамеченной скользнула вниз, по-хозяйски погладив Лизину попку, а затем двинулась на штурм самого дорогого. Достаточно было пары движений, чтобы Лиза вскрикнула от наслаждения, а тело её начала сотрясать мелкая дрожь. Ника, поняв, что ей стоит остановиться, отпустила подругу и, усевшись в кресло, с любопытством ученого принялась наблюдать за тем, как она пытается прийти в себя. - Е… е… …еще! - никак не могла отдышаться и совладать с языком Лиза. Наконец, ей это удалось. - Ника, поцелуй меня еще раз! - Сегодня можешь об этом и не мечтать. Ты была очень, очень плохой девочкой, и поэтому я тебя наказываю! - Чего?!! - Что слышала, гадкая девчонка. Впрочем, у тебя еще много мест, с которыми я бы хотела познакомиться, так что я тебя не оставлю неудовлетворенной. Если бы я могла поступить так, я бы непременно сделала это, поверь, - Ника медленно провела ладонью по внутренней стороне бедра подруги. – Но, боюсь, если я сейчас пойду пить чай, ты затопишь соседей, милая. Поэтому мне придется немного пострадать от жажды, расплачиваясь за свою доброту. Лиза негромко взвизгнула – Ника прильнула к ней сзади и схватила за грудь, после чего принялась её легонько поглаживать, стараясь не задевать мгновенно затвердевшие соски. Спиной, даже сквозь Никину футболку, Лиза чувствовала, что подруга тоже возбуждена, но при этом не показывает этого. - Ну и дойки ты отрастила, подруга! Генеральский паёк – осетрина и черная икра? - Прекрати! Сами такими выросли! И вообще завидовать нехорошо! - Мелким слова не давали, - нравоучительно произнесла Ника и мгновенным движением провела по соскам Лизы, отчего её тело выгнулось дугой, а губы выдали великолепный стон, достойный места в коллекции сайта «РедТуб». - Похоже, это твоё слабое место, милая, - Ника повторила опыт с аналогичным результатом, правда стон немного поменял тональность. Потянувшись, она укусила подругу за ухо. – Не молчать, отвечать! Грудь твоё слабое место? - Откуда мне знать, - покраснела еще больше, хотя это было практически невозможным, Лиза. – Я… никогда… - Что, серьезно? - не поверила Вероника. – И даже сама себя не ласкала ни разу? - Ты же знаешь, я живу с папой, а у него слух будь здоров и внимательность как у сурка. - Бедняжка, ну что ж, сейчас я буду тебя растлевать и развращать! - А есть разница? - Тебе виднее, ты у нас отличница и всем пример, а я спортсменка и головой ем, - отшутившись, Ника одним ловким движением переместилась к ногам Лизы и встала на колени. – Вот, смотри, я у твоих ног, любимая! Согласна ли ты взять меня в жены, и всё такое? - С ума сошла? Впрочем, согласная я, но с родителями сама будешь договариваться! - Идет! Но вставать Ника не спешила, и, спустя мгновение, Лиза поняла, почему – по её бедру, направляясь всё выше, заскользил горячий язык. Потом ещё и ещё, с каждым разом немного меняя маршрут и подбираясь всё ближе к заветной цели. Лиза судорожно попыталась сдвинуть ноги, но она слишком ослабла, и Ника легко справилась с жалкой попыткой сохранить неприкосновенность. - Знаешь, а ты вкусная! Я уже не жалею, что отказалась от чая! – эти слова сломали последний барьер и язык Ники коснулся губ Лизы – но не тех, которые умеют говорить. Стоны и крики наполнили комнату, в то время как Ника продолжала работать язычком, с каждым разом захватывая всё больше, пока не наткнулась на крошечную горошинку, прикосновение к которой вызвало такую бурю стонов, что не будь комната звукоизолирована, сюда явилось бы полгорода. Несколько прикосновений языка – и все тело Лизы внезапно содрогнулось, а затем обмякло, повиснув на шнуре. При этом лицо Ники оросили капли, а стоны смолкли так внезапно, что на вызов к месту «преступления» должна была явиться вторая половина города с начальником полиции во главе. Облизнув губы, Ника с трудом поднялась с пола, и непослушными руками принялась развязывать веревку, опуская Лизу на пол. Немного отдышавшись, она взяла бессознательное тело на руки и, нетвердо ступая, понесла в свою комнату, где положила на кровать и укрыла одеялом. Затем Вероника направилась в ванну, где до сих пор жужжала стиральная машина, сбросила с себя одежду и встала под холодный душ. Тело её горело, но напряжение, копившееся последние два месяца, ушло. И причина этого была проста: «Знаешь, Лиза, а ведь я кончила вместе с тобой, хотя себя я не коснулась ни разу. Видимо, ты всё-таки моя судьба». Даже не вытершись после душа, Ника взяла с базы телефонную трубку и набрала по памяти давно выученный номер: - Здравия желаю, товарищ генерал! … Разрешите доложить! … Так точно! … Разрешите покинуть расположение части сроком на двое суток! … В целях повышения боевой и политической! … Есть обеспечить трёхразовое питание! … Так точно! Положив трубку обратно, Ника улыбнулась и, обернув махровое полотенце вокруг бедер, направилась в свою комнату, к самому дорогому и близкому человеку на свете. Присев на край кровати, она погладила все еще спящую Лизу по спине, но, присмотревшись к её рукам, нахмурилась. Пришлось идти к аптечке, откуда она вернулась с тюбиком спортивной мази, которую стала бережно втирать в следы на запястьях подруги, которые остались от шнура. - Бедная Лиза…*. - Ммм, - полусонно мурлыкнула в ответ подруга. – Ты что-то сказала? - Я позвонила твоему отцу, и он разрешил тебе остаться, а родители вернутся только в понедельник вечером, так что… - И ты снова подвесишь меня на веревке? - Лиза, любовь моя, у нас есть еще два дня, так что я придумаю что-нибудь поинтереснее. Ты слышала о японском искусстве шибари?