---
Крики, смех, шумная музыка, в общем, все то, что за 24 часа Майку уже порядком надоело. Притчард вышел на балкон, закрыв за собой дверь, чтобы хотя бы немного заглушить эти раздражающие звуки. Облокотившись о перила, Майк достал из кармана пачку сигарет своей самой любимой марки, выудив оттуда одну сигарету и с превеликим удовольствием закурив, выпуская сизый дым в свежее ночное небо. Два часа ночи, на улице уже стемнело, но звезды и яркий свет, просачивающийся из окна за его спиной, вполне справлялись с освещением. Сегодня Майклу исполнилось шестнадцать лет. Правда, сам Майк не считал это чем-то особенным и не понимал, зачем его закадычному дружку Джону вообще приспичило позвать на даже не его собственный праздник половину его знакомых. И что еще более абсурдно: половину совершенно незнакомых ему людей! Не сказать, чтобы праздник оказался дерьмовым, просто Притчард хотел провести его немного иначе. Честно сказать, он чувствовал бы себя намного счастливее, присутствуй на торжестве лишь он, Джон, Бриттни и Фрэнк. А может, только он и Фрэнк. Уж они бы нашли, чем заняться. Майк ухмыльнулся своим мыслям, выпустив очередное облачко дыма, и задумчиво посмотрел на небо. А ведь всем этим людям абсолютно по барабану, куда пропал именинник, если они, конечно, вообще заметили его отсутствие. Даже Джон еще не ринулся его искать. Майк раздосадованно выкинул окурок на землю, собравшись достать еще одну сигарету, но звук открываемой за его спиной двери заставили Притчарда повременить с этим действием. Сейчас еще кто-нибудь стрельнет у него сигаретку, ага. Самому мало, тем более любимой марки, тем более совершенно незнакомому человеку. - Ага, спалился, злобный убийца своих легких, табака и невинных деревьев, - раздался такой до чертиков знакомый смешливый голос. Притчард улыбнулся, сложив руки на деревянных перилах, загораживающих всяких идиотов от падения с третьего этажа, и снова устремил свой взгляд далеко вперед, с предвкушением дожидаясь, пока обладатель этого голоса, наконец, к нему подойдет. Шаркающий звук за его спиной возобновился, неспешно приближаясь к нему. - Чего ушел? На празднике из-за тебя уже дефицит недовольных рож развился, - фыркнул недавно вошедший парень, обняв Майка со спины, а подбородок положив на плечо, для чего ему пришлось немного приподняться на носках, обидчиво заявив, - и все-таки ты та еще каланча. - Что? Коротышка Фрэнки снова не достает? - блондин мягко рассмеялся, прижав обнимающие его руки покрепче к груди. - Я, между прочим, и обидеться могу, - предупреждающе буркнул Райт, показав ухмыляющемуся Майку язык и вдруг улыбнувшись, тихо произнеся, - дылда. Именинник в очередной раз засмеялся, картинно устало закатив глаза, но тут же серьезно проговорил: - Спасибо за подарок, милый. Он просто охуенный! - Ну, ты же всегда мечтал о таком, - проговорив тоном а-lа: "ну что в этом такого", Райт все же самодовольно усмехнулся, заискивающе продолжив, - кстати, это еще не все. - Да? Майк бросил короткий, но заинтересованный взгляд на хитро улыбнувшегося Фрэнка. Рыжеволосый важно кивнул, убрав одну руку с груди Притчарда, чтобы залезть ей в карман своих любимых желтых шорт с принтом в виде огромных листков марихуаны, которые вечно веселили Притчарда, впрочем, как и сам Фрэнк. - Закрой глаза и дай мне одну руку, - Райт шепнул это на ушко Майку. Выполнив просьбу парня, Майк с интересом стал ждать, что же будет дальше. Не предложение же тот собирается ему делать! Не сказать, чтобы Майк был против такого расклада, но просто сейчас для них это было даже слишком рановато. Но когда-нибудь - обязательно. Притчард уже все для себя давным давно решил. Теплая ладошка Райта всунула ему в руки что-то маленькое, продолговатое и твердое. Майк с нетерпением открыл глаза, заглянув в свою руку, не без удивления найдя в ней своеобразного вида сережку. Незамысловатая железная палочка с двумя небольшими шариками на обоих концах. Казалось, ну чего особенного? Серьга, как серьга, да еще и единственная. Но что-то в ней пленило Притчарда, как когда-то и сам Фрэнки. До крайней степени наглый, взбалмошный, но бесконечно любимый вечный ребенок с шилом в одном месте. - Тебе нравится? - по-детски наивный взгляд голубых глаз, как всегда, очаровал Майка. - Еще как, - блондин благодарно улыбнулся, прижав обрадованного парнишку к груди, и поцеловал его в макушку, - мне как раз надоело это кольцо. Как ты только обо всем узнаешь? - Просто я уже очень хорошо тебя знаю, Майки, - Притчард почувствовал, как Райт улыбнулся, слегка отстранившись от него, - я должен сделать еще кое-что. Фрэнк попросил серьгу у удивленного Майка обратно, а его самого - чуть наклониться. Притчард, конечно, изрядно удивился, но просьбу Райта исполнил. - Хэй! - таков был недоумевающий выкрик Майкла буквально через пару секунд. А все дело было в том, что Райт по-хозяйски снял с его уха его единственную серьгу и запульнул ее куда-то в кусты. - Она больше не нужна тебе, - Фрэнк невинно улыбнулся, потрепав обалдевшего Притчарда по и без того взъерошенным светлым волосам, а потом самостоятельно надел ему на ухо свой маленький подарок. Под веселый взгляд Майка, Райт обошел его по кругу, внимательно рассматривая, что вышло, с видом, достойным прямо-таки истинного ценителя стиля. Рыжеволосый снова остановился за его спиной, торжественно и четко вынося свой вердикт: - Она Вам очень идет, Майкл Райан Притчард! Парень на этот спектакль лишь умильно улыбнулся, блаженно зажмурившись, как только почувствовал, как крепкие руки снова обнимают его, а теплые губы нежно касаются чувствительной кожи за ушком с новоиспеченным украшением на нем. - Теперь я никогда и ни за что не сниму ее, - ласково проговорил Майк, задумчиво поглаживая руки донельзя довольного парня. А все-таки было в этих днях рождения что-то особенное. Или же все дело было просто в его Фрэнки, с котором каждый день являлся таковым? - С днем рождения. Я люблю тебя, Майки. - И я тебя. Больше всех на свете...---
- То есть, ты хочешь сказать, что эта серьга - подарок от твоей первой любви? Армстронг уселся на кровати в позе лотоса, разве что только устроив руки не на коленях, а на груди. Да и поза, вроде как, для постижения дзена придумана, а внутри-то у Билли все просто закипает! Ну надо же, они ведь уже так давно расстались, а Майк эту безделушку все равно носит. - Да... - как и во время своего рассказа, Притчард лежал на спине, закинув руки за голову, и безэмоционально смотрел в потолок. Теперь воспоминания точно не дадут ему уснуть сегодня. - Как я вижу, не такой уж и крепкой была ваша любовь, раз сейчас ты со мной, - казалось, будто Армстронг был смертельно обижен. По крайней мере его голос звучал абсолютно печально. - Билли Джо... Никогда не говори о том, чего не знаешь или в чем не уверен до конца, - строгость в голосе Притчарда заставила брюнета испуганно вздрогнуть. Билли виновато опустил голову, подобравшись к Майку, и, не встретив сопротивления, лег рядышком, используя вместо подушки его широкую, мерно вздымающуюся грудь. - Значит, ты все еще любишь этого своего Фрэнка? - Билли неуверенно сжал край его футболки в ладони, один раз даже всхлипнув от досады, - а как же я? За словами Армстронга последовал лишь тяжелый вздох. - Я люблю тебя, Билли Джо, - словно для подтверждения своих слов, Майк зарылся пальцами одной руки в его мягкие волосы, чуть приподняв голову, чтобы коснуться губами его макушки, и переместил руку уже на плечо, прижав улыбнувшегося Билли еще ближе к себе. - А что тогда Райт? - а ведь Билли все не унимался. Притчард закусил губу, опустив неуверенный взгляд на ворох пушистых черных волос, закрывающих ему остальной обзор ниже груди. Внутри него сейчас боролось два желания: забыть об этом разговоре, как о страшном сне, который сегодня и вовсе не пришел, или же все-таки ответить, но потом мучиться кошмарами еще неделю. Впрочем, Билли бы все равно не дал ему покоя, пока обо всем бы не разузнал, да еще и обидеться может, ребенок. До крайней степени наглый, взбалмошный, но бесконечно любимый вечный ребенок с шилом в одном месте.... - Пойдем. - Что? Куда? - от неожиданности Билли плюхнулся спиной на кровать, так как Притчард без какого-либо предупреждения поднялся с кровати, подойдя к шкафу. - Ни я, ни ты сегодня уже точно не заснем. Сейчас уже полседьмого утра, дорога займет примерно полчаса. Как раз успеем к открытию, - говорил Майк, подыскивая одежду и буквально спиной чувствуя недоумевающий взгляд изумрудных глаз. Билли неуверенно поднялся с кровати, вторив действиям Майка, и все же снова поинтересовался: - К открытию чего? - Увидишь. Я хочу тебе кое-что показать. Больше за время сборов Майк не произнес ни слова, и даже вечно не унимающийся Армстронг затих, везде покорно следуя за Притчардом. В машине было настолько же тихо, Майк запретил Билли даже включать радио, серьезно погруженный в какие-то важные раздумья. В кои-то веки Армстронг сам додумался не доставать парня с распросами, с любопытством изучая дорогу и мысленно прикидывая, что Майку понадобилось в том районе, куда они направляются. Ведь там нет ничего особенного, кроме одного весьма своеобразного, но существующего в каждом городе, места. Вот только туда ли они действительно едут? Но зачем? Армстронг задумчиво дожевывал оставшиеся пончики из стащенной перед отъездом из дома коробки. А то это не дело - ехать куда-то на пустой желудок, да еще и с утра. Вот только Майк почему-то отказался есть, хоть это и были его самые любимые пончики. Притчард что-то вообще молчаливый последние два часа. Обиделся, что ли? На что? На высказывание о бывшем? Он ведь ничего плохого не сказал, просто поинтересовался. - Мы приехали, пойдем. Блондин оказался даже слишком немногословен. На него это было не похоже. Билли схватил в зубы последний оставшийся пончик, резво вылезая из машины вслед за Майком. Осмотревшись по сторонам, Армстронг поперхнулся, невольно выронив сладость изо рта. - Майки... Я не... - Идем. Притчард появился возле поникшего Билли совершенно внезапно, даже чуть напугав его этим, и крепко сжал ладонь Армстронга в своей ладони, неспешно ведя его за собой. Билли шел тихо, понуро опустив голову, и не решался поднять взгляд даже на спину идущего впереди мужчины. Парни шли не очень долго, не больше трех минут, но эти минуты показались Армстронгу по истине невыносимыми. Когда Притчард резко остановился на месте, Билли захотелось просто провалиться под землю, больше не существовать, сгореть от стыда и боли, испытываемые им на момент их приезда. - Мы пришли. Армстронг сморгнул подступившие к глазам слезы, кивнув. - Знакомьтесь. Фрэнк, это Билли. Билли, это Фрэнк. Вот теперь вы знаете друг друга. Неуверенными шажками Билли все-таки подошел, для удобства упершись об землю одним коленом, и проговорил: - Привет, Фрэнк Эдвин Райт третий. Тысяча девятьсот семьдесят второй, тысяча девятьсот восемьдесят девятый. Армстронг коснулся рукой холодонго мрамора, очертив пальцем выгравированные на нем цифры, и поднял болезненный взгляд на Майка. - Ты не говорил мне, что он умер. - Ты сегодня и о нем-то самом впервые услышал, - горько усмехнулся Притчард, присев на небольшую лавочку, стоявшую рядом, и похлопал по месту рядом с собой. Билли молча поднялся на ноги, приняв приглашение, и робко прижался к руке Притчарда, неуверенно шепнув: - Ты знал, от чего он умер? Майк тяжело вздохнул, окинув территорию кладбища помутневшим взором, и твердо ответил: - Да. Ведь он умирал у меня на руках.---
- Фрэнки, я дома! Прокричав это на весь дом, чтобы Райт его услышал и потом больше не ворчал из-за того, что Майк складывает все купленные сладости не у него на глазах так, что их потом просто невозможно найти, Притчард с огромными пакетами наперевес прошел на кухню. Вопреки ожиданиям, на лестнице не было слышно топота и криков а-lа: "не смей трогать без меня вкусняшки!", ни через минуту и ни через пять. Майк пожал плечами, решив, что Фрэнки, похоже, уснул. Впрочем, это было ему только на пользу, еще бы он так самостоятельно проявлял желание пойти подышать свежим воздухом в парке, и таблетки без его ведома в туалет не смывал. Но ничего страшного. Все приходит со временем. Майк вытащил из пакета все сласти, в числе которых были так горячо любимые Фрэнком пончики, и решил, что не будет раскладывать их по местам, а лучше дождется, пока Райт сам решит, куда их от него припрятать. Притчард нежно улыбнулся, подумав об этом, и стал разбирать покупки дальше. Покончив с этим, Майк все же решил не идти переодеваться в более домашнюю одежду. Лучше сейчас он по-быстрому приготовит обед, проследит за тем, чтобы Райт выпил дневную норму всех купленные им по настоянию врача таблеток, накормит эту детину, а потом они отправятся в кино, как Майк и обещал. Фрэнки, вообще, безумно любил ходить в кино. Майк снова улыбнулся, теперь уже вспоминая, как он "любит" ходить до ужастиков. До синяков на предплечье Майка, ага. Притчард решил приготовить любимую Фрэнком лазанью. За три года совместной жизни Майку невольно пришлось научиться готовить. Но счастливая улыбка и радость в глазах его мальчика стоили этого и еще намного большего, которое Притчард всегда старался ему дать. Майку показалось странным, что на запах, разносившийся, казалось, по всему дому, Райт все равно не спешил спуститься на первый этаж. Он, бывало, конечно, засыпал порой на целые сутки, особенно в последнее время, но он же еще только вчера проснулся после двухдневного сна. Он еще ни разу не засыпал на столько много часов подряд... Майк оторвался от своих размышлений, поставив огромную тарелку с только что приготовленной лазаньей на середину стола, а фартук неспешно сняв через голову и повесив на спинку своего стула, бросая недоверчивый взгляд на второй этаж. Врачи предупреждали его, что долго оставлять Райта одного нежелательно, но последние два месяца тот был просто паинькой, причин для подозрений не было. Тогда что произошло сегодня? С каждой ступенькой, неумолимо ведущей Майка на второй этаж, в сердце Притчарда закрадывалось липкое, противное беспокойство, подгоняющее его удары о грудную клетку. В доме, в котором помимо тебя проживает Фрэнк Эдвин Райт, не бывает такой тишины. Вообще никакой не бывает. Притчард задержал пальцы на дверной ручке, чувствуя странную дрожь в коленях. С чего бы вдруг? Предчувствие никогда раньше не обманывало Майка, но сейчас тому совершенно не нравился такой расклад. Потому что все еще существо сковала страшная догадка о том, почему от Райта сегодня не было ни единой весточки. Майк закрыл глаза, глубоко вздохнув, словно перед прыжком в воду с трамплина, и, повернув дверную ручку, осторожно толкнул дверь. Ему понадобилось меньше секунды, чтобы осознать ситуацию. - Фрэнки... Майк прикрыл рот рукой, стараясь не закричать. Его Фрэнки, его милый Фрэнки лежал на полу, не подавая никаких признаков жизни. Как в тумане Притчард бросился к телефону, набрав номер скорой, едва разборчиво описал ситуацию и, назвав адрес, сбросил звонок, рухнув на колени перед едва дышащим Райтом. - Почему, малыш? Почему ты это сделал? Ты же шел на поправку, Фрэнки... Притчард аккуратно прижал катастрофически, неправильно, ненормально горячее тело любимого к груди, мертвой хваткой вцепившись в его футболку пальцами, а носом уткнувшись в подозрительно мокрый висок. На побледневшем лице Райта поблескивали капельки пота. На подбородке, над губой, на лбу, казалось, он был везде. Капелька солоноватой холодной воды скатилась по его лицу откуда-то из-под волос, навсегда пропав меж посиневших губ. Дрожащими руками Майку все же удалось предельно осторожно уложить его на кровать, присаживаясь рядом. Притчард уже не мог сдерживать слез, он был просто не в силах смотреть на то, как из его самого дорогого на свете человечка медленно выходит жизнь, а он ничего, совершенно ничего не может с этим поделать. Майку оставалось лишь ждать и надеяться на лучшее. Но это было слишком для него. - Любимый, почему ты сорвался? Тебе оставалось продержаться чуть больше пяти месяцев, слышишь?! - содрогаясь от рыданий, срывающимся голосом прошептал Притчард, переплетая их пальцы, а в его голосе было столько боли, сколько сейчас, наверное, ощущал только Райт. Больше физически, чем морально. Потому что взгляд Райта был безучастен, пуст и безумен. Или же все дело было в практически полном отсутствии радужки в его глазах? Непроглядная чернота на фоне белесой кожи и синих губ выглядела по истине жутко.Словно завороженный Притчард коснулся тыльной стороны его руки, проводя кончиками пальцев по покрасневшим, опухшим венам, выглядящим так искусственно и нелепо на фоне мертвенно бледной кожи с то ли зеленоватым, то ли синим оттенком. - Где ты вообще их достал? - всхлипнув, спросил Майк, кивнув в сторону шприцов, валяющихся на полу, как будто Фрэнки еще мог его слышать, и осторожно устроил одну руку за спиной Фрэнка, чтобы приподнять его безвольное тело, снова прижимая к себе. - М-Майки... - Фрэнк? - голубые глаза Майка резко распахнулись в неверии, уставившись на Райта. Притчарда не покидало назойливое ощущение, словно в эту самую минуту он говорит с настоящим ожившим трупом. Впрочем, с одной стороны так оно и было. Райт приоткрыл рот, как будто желая что-то сказать, но не находя слов, а потом сдался, дергано помахав в свою сторону рукой. Глотая слезы, Майк наклонился к его лицу, зажмурившись. Прилагая просто титанические усилия, но Фрэнку все-таки удалось зарыться рукой в его светлые волосы, удачно прошептав ему на ухо только с шестой попытки: - П-прости меня... Притчард ничего не ответил, только крепче прижав к груди голову Райта. Передозировка. Врачи не успеют спасти. Предчувствие Майкла еще никогда его не подводило. Дыхание Фрэнка замедлялось, стук сердца становился все слабее и тише, а кожа на ощупь казалась сгорающей прямо изнутри. - Потерпи, осталось совсем немного. Скоро эта боль закончится. Скоро все закончится... Правда, семнадцать лет - это слишком короткий срок, не правда ли? Голова Фрэнка покоилась на коленях Притчарда. Слезы больше не лились из его глаз, а руки не дрожали, поглаживая щеки и взмокшие рыжеватые волосы его Фрэнки кончиками пальцев. А он ведь, наивный придурок, мечтал когда-нибудь сделать ему предложение. Сейчас это казалось таким заоблачным, желанием из какого-то совершенно иного мира. Счастливого мира. Где его любимый не умирал у него на коленях, смотря своими почти черными глазами с таким смирением и невыносимой болью, ежесекундно пронзающей его тело толстой, тупой иглой. Из последних сил Фрэнк поднял руку, положив ее на его щеку, еще мокрую от слез, и погладил ту большим пальцем, кротко улыбнувшись. - Помни, что я люблю тебя, - по щеке Райта скатилась одинокая слеза, впитавшись в штанину Притчарда, положившего на его ослабевшую руку ладонь. - Я всегда буду помнить тебя, малыш, - сквозь вновь накатывающие слезы, прошептал Майк и улыбнулся в ответ, перенеся ладонь Фрэнка на свое правое ухо, - помнишь, я обещал ее не снимать... - Помню, Майки, - Райт кротко улыбнулся, смотря из полуприкрытых век на серьгу, зажатую меж его пальцев, но уже совершенно не ощущаемую ими. Веки словно наливались свинцом, как бы он старался не спать, держаться до последнего, чтобы хотя бы еще немного побыть со своим Майком, он больше не мог. - Поцелуй меня. В последний раз. Майк медленно кивнул, судорожно вдохнув катастрофически недостающего ему воздуха, и наклонился над лицом Фрэнка, даря ему его последний в жизни поцелуй, стараясь передать все те любовь, боль и отчаяние, клокотавшие в его сердце. - Сладких снов, малыш, - Притчард зажмурился, закрыв ладонью веки Райта, заснувшего уже навсегда. За окном послышалась сирена скорой помощи. Предчувствие так и не подвело его.---
- Знаешь, я думаю, вы бы отлично сдружились с ним, - Майк решился подать голос только спустя полчаса, как окончил свой рассказ. - Да? - Билли приподнял голову, с любопытством посмотрев на задумчивое лицо Майка, и улыбнулся, наигранно возмутившись тому, чтобы Майк больше не смел портить его прическу своими лапищами. - Вы очень похожи, - только и ответил Притчард, устремив бездумный взгляд куда-то далеко перед собой. Прямо как на балконе в ту волшебную ночь. Майк невольно вцепился руками в края лавочки, шумно вздохнув. - Поэтому ты в меня влюбился? Я напоминаю тебе его? - в голосе Армстронга больше не было ревности или обиды на то, что он не оказался у Майка первым. Ведь если бы не Фрэнк, его бы, по сути, рядом с ним сейчас и вовсе не было бы. - Не только из-за этого, малыш. Не переживай, - оторвавшись от воспоминаний, все еще немного задумчиво проговорил Притчард и приподнял голову немного не ожидавшего этого Билли за подбородок, нежно целуя в губы. А потом встал, медленно зашагав в сторону выхода из кладбища. - Знаешь, если бы не ты, я бы никогда не встретил нашего замечательного Майки, - Билли грустно улыбнулся, погладив рукой ребро мраморного надгробия, - я просто хочу сказать... - Билли Джо, ты там что, спросонья в могилу провалился? Давай быстрее! - раздался издалека нетерпеливый голос Майка, прерывая раздраженно закатившего глаза Армстронга на полуслове. - Спасибо тебе, Фрэнки, - Билли наклонился над камнем, совершенно не волнуясь о том, что он мог быть чертовски грязным, и мимолетно прижался к тому губами. - Билли! - снова разорвало кладбищенскую тишину. - Иду! - выпрямившись, крикнул в ответ Армстронг, и бросил последний взгляд на надпись, выгравированную под датой. Здесь покоится до крайней степени наглый, взбалмошный, но бесконечно любимый вечный ребенок с шилом в одном месте. Армстронг улыбнулся, наигранно сокрушенно покачав головой, и побежал в сторону в очередной раз позвавшего его Майки.