Папоротник... Красивое растение с резными зелеными листьями, которое росло на планете Земля уже много миллионов лет, постепенно видоизменяясь и приспосабливаясь к новым условиям. Художнице он всегда нравился. Его ниспадающие плети украшали её подоконник и полку со старыми книгами, от которых прямо пахло мудростью. Каждый взмах кистью девушка делала с любовью. Переливы многих оттенков зеленого делали нарисованный цветок очень похожим на настоящий, который ей приходилось поливать каждое утро, потому как тот сильно любил влагу.
Еще с детства девушка слышала разные легенды про этот цветок. Почти все они были связаны с праздниками, в частности, народными. Фольклор — вот что было её слабостью и пристрастием кроме рисования. Предания и легенды, казалось, кружили голову своим таинством и красотой. И вот — последний мазок — и рисунок закончен. Вздохнув, девушка со скрипом открыла деревянное окно — в комнате было душно, но зато так уютно. Она жить не могла без родного творческого хаоса.
За окном как всегда шумела улица: машины, разъезжающие по шоссе и недовольно бибикающие зевакам, заснувшим на светофоре, дети, галдящие, словно сорочата, перед лавкой мороженщика...
Она скользнула взглядом по листве, привычно воспринимая каждое растение не как предмет или живое существо, а как рисунок, примечая, куда падает свет и как изменяется градация цвета под солнечными лучами.
— Бу! — раздался голос за спиной, от которого девушка чуть ли не подпрыгнула.
— Попалась-попалась! — тут же закричал юноша, отчего она только шумно выдохнула, разворачиваясь с каменным лицом. Только у неё может быть старший брат, ведущий себя как пятилетний ребенок. Дурак рыжий. Но родной.
— Дурак - это твой диагноз! — поднимая подушку, девушка со смехом обрушила оную на бедную спину брата.
— Так чего на медицинский не пошла? — ухмыляясь, юноша с достоинством принял удар. Ну как принял... просто начал щекотать сестру, прекрасно зная, что она это ненавидит.
— Еще не поздно! Чего пришел в мою скромную обитель?
— Ко мне друг сейчас придет. Не хочешь вместе с нами пойти в кино? - улыбаясь, парень присел на старый диван, который приветливо заскрипел. Он любил свою сестру, хоть и постоянно ее подкалывал.
— Не-ет... Ты же знаешь, я не особый любитель ходить в компании... Идите лучше сами.
— Ну ты и скучная!
Парень скорчил рожицу и оттопырил пальцами уши, наглядно демонстрируя, какой он видит сестру. Та несильно пнула его по голени. А нечего девушек оскорблять!
— Ууууу! — выдал он, но тут как раз раздался звонок в дверь. Гости спасли юную художницу от кровавой расправы брата над ней. Ну, или скорее наоборот.
— Хэй! — раздался мягкий грудной голос. Девушка навострила уши. В сознании тут же проявилась песочно-бордовая палитра в спокойных мягких тонах.
— А вот и свет очей моих! Друг мой, Велиор, познакомься с сестрой моей, Бестервой. Ну не повезло вам двоим именами... зато коммунисты бы вас просто обожали! — братец явно издевался над сестрой, а та лишь хитро улыбалась. Видно, план мести у нее уже был готов.
— Смеется тот, кто смеется последним... — прошептала Бес, улыбаясь уже во все тридцать два, как первоклассница на линейке.
— Да ты художница, я смотрю, — Велиор, видимо, хотел разрядить обстановку, поэтому с интересом потянулся за очередным рисунком девушки, но был остановлен рукой Бестервы, ну или Стража Революции.
—
Не люблю, когда трогают моё. И неважно, что это — вещь или человек. Кажется, это Оскар Уайльд сказал...
— Именно он!
Брат художницы, редко когда проявляющий смекалку, в кои-то веки решил это сделать. Наверно, в первый и последний раз. Он едва заметно попятился назад.
— Черт! Маман зовет! Буду минут через надцать.
И все. Он был таков. Девушка осталась наедине с юношей лет двадцати от роду: высокий, в меру накачанный, с умным и задорным взглядом. Мечта.
— Много читаешь?
— Люблю читать. В книжках и мир другим кажется. Не таким... — искреннее и правдивое слово так и вертелось на языке, но все никак не хотело озвучиваться.
— Таким жестоким, — парень прошелся по всей комнате, внимательно разглядывая Бес. — Ты в институте искусств учишься?
— Ага, там ребята классные, да я и сама всегда хотела быть художником. А ты?
— Я на самолетостроительном... — протянул парень, еле сдерживая смех. — Там тоже ребята чудесные. А смешные...
Девушка понимающе кивнула. Хорошие сокрусники - это классно. Она даже неосознанно поправила прядь волос, выбившуюся из прически. Ну, как прически - художественной композиции "гнездо чайки на морском утесе".
Где-то на кухне загрохотали кастрюли: это брат девушки делал все возможное, чтобы симулировать активное действие и занятость.
- Эй вы! Я не смогу сегодня! - протянул он с кухни, открыв на полную мощность кран. Пускай парочка в комнате думает, что он посуду моет.
- Какого тогда звал? Я уже билеты купил, - раздраженно высказал юноша из комнаты. Художница совсем по-девичьи закусила губу. Ну прямо пастушка, влюбленная в короля.
- Мадам, не соблаговолите ли вы составить мне компанию на фильме? - обратился вдруг к ней невероятно мягкий баритон. Был тенор. Стал баритон. Он что вампир, читающий её мысли и желания, а потом подстраивающийся под них?
— Пожалуй, я не против. Знаете, люблю кино, — рывком поднимаясь со стула, Бес схватила лежащую на полу сумку. Благо, она собиралась погулять сегодня вечером в парке, поэтому уже была более-менее достойно одета, — мы же еще не опаздываем?
— Нам до сеанса осталось полчаса, если напряжемся, то успеем. Пробки же... дело такое.
— Ага. Да еще и маршрутка, набитая под завязку! — поддержала Страж Революции, выходя за дверь. Никогда в жизни она себя еще так не чувствовала. Что-то сильно влекло её к этому парню. — Ты не возражаешь, если я когда-нибудь нарисую твой портрет?
— Нет, конечно. А за маршрутку не волнуйся, поедем на моем собственном транспорте. Выйдя во двор, парочка, можно сказать, оседлала коня Велиора. Было видно, что парень заботится о своем черном байке.
Девушка мысленно разбила технику на фрагменты, представила мотоцикл в виде совокупности геометрических фигур: кубов, шаров, цилиндров. Она с восхищением наблюдала игру светотени на полированном боку «мустанга».
— Запрыгивай, — лихо сказал он, перекидывая ногу через сидение.
Художница с легкой опаской опустилась на кожаное сидение и неловко оперлась ладонями о корпус, думая, что же сделать, чтобы не свалится.
— Обними меня, красавица, — выдал он, вновь прочитав мысли девушки. Точно маг!
Она засмеялась, пытаясь скрыть смущение и обхватила руками талию незнакомого парня, чье имя помнила весьма смутно. Что-то на М... Или на К...
Он собственной рукой притянул её ближе.
— Держись крепче, иначе улетишь, пташка.
***
Уже несколько дней подряд этот парень не выходил у Бес из головы. Его байк, который она нарисовала уже не один раз, висел прямо над кроватью, но вот его портрет у нее так и не получилось нарисовать. Сколько раз не пыталась, а все тщетно. То профиль не тот, то еще что-то. Не могла она вспомнить его облик, ей нужна была натура. Почему-то девушка помнила его образ, глаза и даже голос, но вот лицо никак не могла вспомнить. Очередной раз берясь за карандаш, Бестерва задумчиво посмотрела на потолок, где были наклеены звезды, что светились по ночам. Кажется, идея наклеить их пришла девушке в голову еще во втором классе. С тех пор они тут так и висели, радуя глаз. Уже и обстановка в комнате изменилась, а звезды все висели.
Улыбнувшись своим мыслям, рыжая потянулась и разлеглась на кровати. Фантазиям девушки не было предела. Ей так хотелось увидеть Велиора еще раз, заглянуть в его глаза, уловить то самое неуловимое и, наконец-то, нарисовать желанный портрет.
Она могла бы решить все одним звонком: заветная бумажка с его номером лежала в книге по истории искусств как закладка. Но рука никак не подымалась. Как только она решалась внезапно появлялась сотня дел, болячек, лени.
Нет, что вы, она не влюбилась! Ни в коем случае! Ни за какие коврыжки! Ей просто понравился он, как модель: эти скулы, подбородок, изгибы. Она могла их представить, но почему-то очертания постоянно менялись. И голос, звучащий в сознании. Завораживает до дрожи. Но в голове крутилась лишь одна фраза:
Не люблю, когда трогают моё. И неважно, что это — вещь или человек. Она никогда не была собственницей, но только не в этот раз. Она не могла представить, чтобы эти её наброски его профиля кто-то трогал. Она не хотела, чтобы кто-то рисовал его кроме её.
Что-то твердое и небольшое ударилось о её бедро.
— Прекращай хандрить. Я теперь официально «предатель» ради тебя. Читай смс, страдающая моя.
— "Привет! Может, еще раз встретимся?" — прочитала Бес вслух. Завизжав, она крепко обняла брата, да так, что у того чуть ребра не хрустнули. — Я хочу его нарисовать!
День пролетел так быстро, что девушка и не заметила, как пробило шесть часов. Настало время встречи! Быстро облачившись в легкое шифоновое платье с белыми оборками, девушка надела бежевые босоножки. Раньше она и не задумывалась, что надевать, ведь творческому человеку, так сказать, в большинстве случаев наплевать на свою внешность.
Вечер уже полностью входил в свои владения. Это было самое шикарное время, которое девушка любила больше всего на свете. Легкий ветерок играл с волосами, спутывая их, а деревья, словно перешептываясь, чуть покачивались. Тряхнув рыжей копной волос, Бестерва улыбнулась.
***
Нормальные люди проводят первое свидание в романтической обстановке. В крайнем случае, они чувствуют себя безумно неловко, делают глупости и обливаются вишневым соком, который им подали вместо вина. Но то ведь нормальные люди. Художница же только посмотрела влюбленными глазами на парня, проигнорировав меню, и засела его рисовать.
Уверенные штрихи и карандашом, который, словно почувствовав ответственность момента, перестал соскальзывать и делать кривоватые линии. Рисуя под вдохновением, создают шедевры.
- Может, ты все же покажешь мне то, с чем возишься? - спросил через час, не выдержав, парень. Он видел многих девушек, но эта его завораживала. Хотя и была слегка нудной и пресной в плане романтики.
- Это тебе, - вместо ответа протянула ему листок девушка, вставая и убегая. Вот и все. Прекрасное завершение свидания. Идеальное. Зачем она это сделала?
- Постой! - но художницы и след простыл.
Приподняв бровь, парень раскрыл рисунок. Так точно был изображен профиль Велиора, что он невольно залюбовался самим собой. Девушка раскрыла самые прекрасные черты лика парня. Было видно, что она очень старалась, рисуя его. Она смогла почувствовать Велиора. Хмыкнув, парень отправился домой, все время вспоминая чудную художницу. Что-то было в ней такое...
21 июля 20** года. Дневник Велиора
Уже прошло три года с того свидания с Бес, которая навсегда осталась для меня не просто Стражем Революции, а Стражем Гармонии и чего-то такого неуловимого. Её образ, признаюсь, навсегда останется в моей душе. Эта странная художница, которую я больше и не видел. Сразу после нашего свидания ей предложили учиться в другом городе, и она согласилась. Кажется, сейчас она довольно популярна, ее талант растет, а работы очень востребованы. Её брат мало что о ней рассказывал, да я и забыл почти сразу. Все же мы немного общались.
Но её рисунок... Он стал частью меня! Она показала в нем самое тайное, что у меня есть внутри. Черт, как я могу так рассуждать? Но как бы там ни было... Каждый раз, когда кто-то хочет посмотреть на него, я отказываюсь показывать, говоря её любимую фразу: Не люблю, когда трогают моё. И неважно, что это — вещь или человек. И самое главное: я говорю это не потому, что больно злой и жадный, а потому, что это мой внутренний мир. Мое самое сокровенное. 
