***
Их пребывание на острове длилось уже больше трёх месяцев — Беркут давно потерял бы счёт дням, если бы Том ежедневно не делал еле заметные зарубки на пальме, под которой стояла палатка. Первое время они почти не покидали побережье в надежде, что с какого-нибудь проплывающего мимо корабля всё же заметят костёр, который жгли день и ночь. И уходя в лес, чтобы пополнить запасы воды и фруктов, обязательно оставляли кого-нибудь на берегу наблюдать за морем. Но дни летели, складываясь в недели, а никакой корабль не торопился забрать их с острова. Улизнуть из райской ловушки по-быстрому не получилось, и шансы на это с каждым прожитым днём становились всё призрачней. Слабая надежда всё-таки теплилась в душе каждого из них, и одного из четверых по-прежнему оставляли дежурить у костра на берегу, но вслух об этом уже не заговаривали, как не заикались больше и о планах на будущее. Один лишь неунывающий Джосс всё ещё время от времени высказывал идеи по поводу того, что можно было бы построить плот или даже выдолбить из цельного ствола дерева что-то наподобие лодки. Однако, срубить хотя бы одно дерево было нечем. Они обшарили весь берег на несколько миль в обе стороны от стоянки, но разжиться удалось лишь ещё парой кусков парусины и несколькими чудом уцелевшими оплетёнными бутылями с вином, в которых теперь хранили воду. Больше ничего стоящего волнами не выбросило, а тем маленьким топориком, что нашёл Том в первый день, дерево, подходящее для того, чтобы выдолбить лодку, способную выдержать четверых человек, они рубили бы, пока рак на горе не просвистит. Но разглагольствования Джосса никто не обрывал — пусть старый пират мечтает, раз хочется! Хуже всех обстояли дела у Тома. Он ни словом не обмолвился и не пожаловался ни разу, но от Криса не укрылось, как с каждым днём тускнеет блеск в зелёных глазах, словно райский остров по капле высасывал из графа жизнь. Том всё реже разговаривал, чаще, уйдя в себя, угрюмо молчал, и подолгу сидел на берегу, глядя на океан пустым безразличным взглядом. Только в объятиях Беркута он оживал, снова становясь собой прежним, льнул к пирату, как брошенный котёнок, и тянулся к губам Криса, молчаливо требуя поцелуев. Хемсворт и не возражал — он, всё так же, по раз и навсегда заведённой привычке, усаживал Тома промеж своих ног и мог часами зацеловывать мягкие губы, доверчиво подставленную шею, ставшие тёмно-золотистыми от постоянного пребывания на солнце плечи графа и его руки, некогда холёные, а теперь покрытые мозолями и ссадинами. А едва зарубцевавшийся шрамик на левом запястье лорда и вовсе стал его фетишем. В один из таких тихих, наполненных ласками вечеров Том и поведал, что дома у него остались жена и двое мальчишек. Крис, узнав об этом, посмурнел лицом, но так ничего и не сказал. Именно затем, чтобы как-то отвлечь графа от его многочасовых бесцельных сидений на берегу океана, Беркут и придумал потихоньку исследовать место, куда их забросила судьба. Теперь почти ежедневно Крис с Томом, захватив немного воды и еды, отправлялись в лес, каждый раз уходя всё дальше. Эти походы приносили и практическую пользу — их скудный рацион разнообразили киви, авокадо и бананы. Добывать последние, используя удачный опыт Тома, оказалось совсем не трудно, достаточно было лишь отыскивать деревья с сидящими на них обезьянками. Поначалу «исследователей» чаще сопровождал юнга Тедди, а на хозяйстве оставляли Джосса, пока пират не возмутился и не заявил, что ему всего-то сорок девять, песок с него покамест не сыплется, и в древние деды он намерен записаться не раньше, чем лет так через тридцать, а потому будет ходить в лес наравне со всеми. Шустрому и любознательному Теду это очень не понравилось, но спорить парнишка не решился, и теперь они с Джоссом сопровождали Тома с Крисом по очереди. Ни Беркут, ни граф, надо сказать, ничуть об этом не пожалели. Помощник растолковал Крису, как из камня и оторванной от куска парусины неширокой ленты смастерить самую простенькую пращу, и своей одной рукой управлялся с ней просто виртуозно. Не было ему равных и в метании ножей. А, поскольку довольно скоро выяснилось, что на острове в изобилии водятся дикие козы, мужчины никогда не возвращались на стоянку без добычи. Соли не было, и кусочки мяса, зажаренные на веточках над костром, чаще получались обугленными снаружи и не совсем прожаренными внутри, но уплетали их так, что за ушами трещало, и даже привыкший к изысканной пище граф не морщился.***
Но в этот раз Крис с Томом отправились в путь вдвоём — Тедди накануне подвернул ногу и остался с Джоссом хозяйничать на стоянке. Остров был гористым и почти сплошь покрытым тропическим лесом. Но, на счастье неудачливых мореплавателей, основной горный массив располагался в западной части острова, а там, где их выбросило на берег, тянулись не слишком высокие и довольно пологие отроги, путешествовать по которым было не так уж и сложно. Сегодня Крис и Том, обнаружив звериную тропу со множеством еле заметных отпечатков лап и копытцев, вившуюся между стволами огромных деревьев, и решив, что по какой-никакой тропе идти все-таки легче, двинулись прямо по ней. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь густое кружево листвы, в лесу царил обычный полумрак, и мужчинам временами казалось, что они бредут по дну глубокой реки. С деревьев петлями свисали здоровенные лианы и лежали причудливыми узорами поперёк тропинки, напоминая издохших змей. Повстречались им и настоящие змеи — шедший впереди Том вдруг стремительно отпрыгнул в сторону, и Крис тут же увидел, как из густой травы с устрашающим шипением вывалился клубок разъярённых змеюк. А в следующее мгновение змеи дружно расплелись и, выстроившись полукругом, двинулись прямо на оторопевших мужчин. Пришлось далеко обходить опасное место. Но как Беркут ни настаивал на том, чтобы идти первым, граф решительно отверг все его притязания и по-прежнему шёл впереди. Обычно они делали небольшие зарубки на деревьях и легко находили обратный путь на стоянку. Однако на сей раз, когда в лесу уже стало понемногу темнеть, порядком уставшим путешественникам вдруг показалось, что откуда-то слева доносится приглушённый шум прибоя, и мужчины решили не возвращаться по меткам, а выйти к морю и вернуться обратно по берегу, где идти всё-таки было несравненно легче, чем по лесу. Они всё шли и шли, но лес почему-то не кончался, а, казалось, даже становился гуще, и желанный берег никак не показывался. Том так и брёл чуть впереди, и поначалу Крис просто любовался его ладной фигуркой — за время пребывания в их райском плену граф исхудал ещё больше, зато несколько раздался в плечах, что в сочетании с тонкой талией, узкими мускулистыми бёдрами и длинными ногами выглядело ещё соблазнительнее. К тому же они давно выбросили совсем истрепавшиеся штаны и соорудили себе из парусины нечто вроде набедренных повязок, а отросшие волосы оба теперь собирали в хвост, перевязывая их тесёмками, оторванными от найденного Томом кафтана. Шедший позади Крис то и дело сглатывал слюнки и измозолил себе глаза, облизывая взглядом плавный изгиб спины графа, стройные ноги и бёдра, обмотанные куском ткани так, что она едва прикрывала крепкую задницу. И, припомнив, что последний раз они занимались любовью пару недель назад, уже несколько раз окликал упорно шагавшего вперёд Тома и предлагал устроить привал. Беркут был вовсе не прочь поваляться с графом на какой-нибудь уютной зелёной полянке, где к тому же не водится ничьих лишних глаз и ушей, но Том отрицательно качал головой на все его предложения отдохнуть. — Скоро стемнеет, — сетовал граф, — а ночью в лесу мы просто заблудимся! Вот дойдём до стоянки — там и отдохнём! Крис только вздыхал, сильно подозревая, что заблудились они уже давно и теперь идут не пойми-разбери куда, вместо того, чтобы отыскать себе относительно безопасное место для ночлега и дождаться утра. И со всё возрастающей жалостью смотрел на заплетающиеся графские ноги, понимая, что упрямец, пожалуй, не остановится, пока не упадёт без сил. Словно в ответ на его мысли, Том нелепо взмахнул руками и вдруг стал заваливаться куда-то вперёд и вниз. Беркут, чертыхнувшись, одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, успев обхватить графа рукой за талию, с силой дёрнул его назад. От резкого движения оба повалились на землю, не удержавшись на ногах. — Ну вот скажи, куда тебя несёт? — выпалил Крис, задыхаясь. — Ты решил загнать себя до смерти? Том, не отвечая, скатился с него и на четвереньках подполз к яме, куда не свалился только благодаря молниеносной реакции пирата. И ахнул от ужаса — на дне, посреди кучи рухнувших вниз каких-то тоненьких жердей, веток и травы, торчал грубо заточенный деревянный кол. — Вот чёрт… — Крис тоже подполз к краю ямы и с изумлением уставился вниз. — Остаётся только гадать, кто тут устраивает такие ловушки… Вряд ли местные ягуары поумнели настолько, что догадались таким образом добывать себе коз на обед! Граф застонал, как от зубной боли и уселся, раскачиваясь из стороны в сторону. — Том, что с тобой, а? — Беркут тотчас примостился рядом и прижал к груди его голову. — Этот проклятый остров… — Том всхлипнул. — Он никогда нас не выпустит! — Даже и думать не смей об этом, понял? — Хемсворт взял в ладони заросшее кучерявой рыжеватой бородкой лицо графа и заглянул в полные безнадёги глаза. — Да я стараюсь, — отвёл взгляд Том. — Только мне… так тоскливо! — Всё, идём искать укромное местечко для ночлега! — распорядился Крис, поднимаясь и увлекая за собой лорда. — Надо отдохнуть, а утром будем искать дорогу. Знаешь, мне тоже временами бывает тоскливо, но… Хемсворт, услышав странный тихий свист, быстро толкнул Тома обратно наземь и сам рухнул рядом, напряжённо прислушиваясь. — Крис, смотри, — Том указал на что-то пальцем, и Беркут, полуобернувшись, увидал небольшой дротик, воткнувшийся в дерево совсем неподалёку от них. — Ч-чёрт, — снова выругался Крис. — Кажется, кому-то очень захотелось развеять нашу тоску… Несколько долгих минут обалдевшие путешественники так и лежали, распластавшись на земле и даже затаив дыхание. Открытие, что они на этом благодатном острове не единственные представители людского племени, буквально оглушило обоих, и теперь оставалось только гадать, как случилось так, что судьба только сейчас столкнула их с настоящими хозяевами острова. Впрочем, оно и к лучшему — похоже, эти самые хозяева не слишком-то жаловали непрошеных гостей. И Крис, и Том вдруг почувствовали себя словно обнажёнными и абсолютно беззащитными, и только опасливо озирались по сторонам, не зная, откуда ждать нападения. — Туда! — Том, увидев невдалеке два почти сросшихся стволами громадных, едва ли не в три обхвата каждое, дерева, почти окружённых понизу густой порослью какого-то кустарника, потянул Криса за руку. Мужчины переглянулись, одновременно вскочили на ноги и бросились деревьям, петляя на ходу, как зайцы, и не давая возможным охотникам хорошенько прицелиться. Сзади снова тихо свистнуло раз, другой, третий… и стихло. Один из пущенных им вслед дротиков упал слева от Криса. Беркут притормозил на секунду, нагнулся, схватил тонкое древко и рысцой припустился следом за Томом. Спасительные ветви кустарника укрыли обоих беглецов от глаз нежданных визави, и мужчины, добравшись до деревьев, рухнули на колени, пытаясь отдышаться и повернувшись так, чтобы стволы деревьев находились за их спинами. По крайней мере, теперь можно было не опасаться нападения сзади, а спереди и слева их защищали разлапистые ветки кустов. Вкупе со всё сгущающейся темнотой это делало Тома и Криса практически неуязвимыми для стрелков. Прицелиться теперь было невозможно, а пущенные наугад дротики или стрелы неминуемо застряли бы в густых ветвях. Парни малость перевели дух, но напряжение, казалось, сгустилось в воздухе, не давая расслабиться ни на мгновение. Крис положил рядом с собой трофейный дротик и узелок с провизией, вытащил кортик, который носил в ножнах за спиной, заткнув за набедренную повязку, и зло ухмыльнулся, увидев, как угрожающе блеснул острый клинок. Том утёр пот со лба и поудобнее перехватил свой топорик: если с силой размахнуться, им можно было и убить, а серьёзно ранить — уж наверняка. Вокруг воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь частым взволнованным дыханием обоих мужчин. И Крис, и Том напряжённо прислушивались, да и приглядывались тоже, но от зрения теперь было мало толку — темнота сгустилась окончательно, погасив последние лучики света. Утешало только одно — невидимые враги, где бы они сейчас ни находились, тоже вряд ли смогли бы их увидеть, и были вынуждены полагаться только на слух. И подобраться неслышно у них бы не вышло — в ночной тишине, лишь иногда разрываемой стрёкотом цикад, беглецы непременно услыхали бы, если бы кто-то надумал вдруг продираться к ним сквозь кусты. Ждать пришлось довольно долго, колени затекли, и горе-путешественники уселись на землю, привалившись спинами к шершавому стволу. — Может, ушли, как думаешь? — тихонько спросил Том, приклонив голову на плечо Беркута. Напряжение, заставившее каждый нерв натянуться струной, понемногу спадало, и граф тщетно пытался подавить раздиравшую рот зевоту. — Вряд ли, — с сожалением ответил Крис, крепче прижав его к себе. Он понимал, что Том вымотан до предела, но расслабляться было рано. — Скорее, затаились, так же, как и мы. Том вздохнул, борясь с накатывающей дремотой, и вдруг снова напрягся — промелькнувший в кромешной тьме слабый отблеск света заставил его резко распахнуть глаза. — Смотри, вон там! — встрепенулся он, указывая пальцем в темноту. — Что? — Крис едва не подскочил от неожиданности. — Там, за деревьями, был свет! — торопливо пробормотал граф, и в его тихом голосе теперь плескался настоящий страх. — Он правда там был, мне не померещилось! — Что бы ни случилось, держись за моей спиной, — Беркут до боли сжал похолодевшую руку Тома — он тоже увидел ещё один отблеск огня, уже ближе. — Я не… — начал было Хиддлстон, но Крис не дал ему договорить. — Держись за моей спиной! — повторил он таким тоном, что у Тома сразу пропала всякая охота возражать. Огонёк мелькнул снова, ещё раз и ещё. Крис и Том застыли, точно каменные изваяния, и с замиранием сердца ждали, когда же наконец покажется тот, кто нёс факел. Их оказалось восемь — довольно высоких, выше среднего роста, крепких мускулистых мужчин. Темнокожие, словно выточенные из эбенового дерева, но с тонкими, не похожими на негроидные, чертами лиц и чуть раскосыми «рысьими» глазами. Гладкие чёрные волосы у всех восьмерых были собраны в длинные, спускавшиеся ниже лопаток, хвосты, завязанные высоко, чуть ли не на самой макушке, а из одежды на них было лишь что-то вроде коротких, узких «юбок» из шкур животных. То, что это именно шкуры, незадачливые путешественники поняли сразу — юбки завязывались сбоку на лапы с оставшимися на них когтями. Только у одного из пришельцев голову украшал замысловатый убор из чёрных перьев — наподобие тех, что были у североамериканских индейцев. И в отличие от остальных, чьи шеи обвивали ожерелья из акульих и змеиных зубов, на его бычьей шее висел короткий кожаный шнурок с болтавшимся на нём небольшим черепашьим черепом. Все были вооружены короткими дротиками, а трое несли в руках большие, обёрнутые листьями перламутровые раковины с чадящим огнём. — Лучшая защита — нападение… — Крис весь подобрался и взвесил в руке кортик. — Нет! — Том предостерегающе схватил его за руку. — Нам не удастся отсидеться здесь, Том, — покачал головой Беркут. — Хоть кто-то из них наверняка заметил, где мы укрылись. В кустах особо не развернёшься, а если они навалятся всей кучей, им уж точно удастся попросту окружить нас и прикончить. Но сидеть тут и ждать, пока меня заколют, как свинью, я не собираюсь! Граф отпустил его руку и, не слишком решительно, но всё же кивнул. Туземцы о чём-то негромко переговаривались на своём тарабарском языке, то поглядывая на кусты, где нашли убежище Том с Крисом, то нерешительно оглядываясь по сторонам. Должно быть, преследователи не были уверены, что беглецы не успели улизнуть под покровом темноты, и решали, стоит ли обшарить кусты или же продолжать погоню. Но того, что перепуганные, как они полагали, и загнанные в угол люди вдруг нападут первыми, никто из них явно не ожидал. И потому, когда Крис с диким криком выскочил из кустов взбесившейся шаровой молнией, ближайшего из туземцев удалось застать врасплох. Беркут рывком выдернул кортик из его шеи и помчался дальше, а мужчина, выронив раковину с огнём, рухнул наземь, обливаясь кровью. Второй преследователь вскрикнул и схватился за плечо, в котором торчал дротик — Том метил в грудь, но в красноватой полутьме малость промахнулся, и короткое копьё вонзилось туземцу чуть ниже ключицы. Вожак, очнувшись от ступора, бросился к Беркуту, вскинув и отведя чуть назад руку с дротиком. Крис вовремя пригнулся — копьё, просвистев над его головой, с силой воткнулось в древесный ствол за спиной пирата. Хемсворт мгновенно распрямился и кинулся к вожаку, но тот теперь был начеку и так же быстро отскочил, выхватив из-за пояса нож. Сзади что-то громко зашебуршилось, даже, кажется, кто-то упал. «Том, чтоб тебя!» — ругнулся про себя Крис, едва успев отбить летящий прямо ему в голову пудовый кулак, сам выбросил вперёд руку с кортиком, сумев зацепить туземца по предплечью, и стремительно обернулся, отыскивая глазами графа. Но, оказалось, что зря беспокоился — один из темнокожих уже катался по земле, обезвреженный тем же безотказным приёмом, который некогда испытал на собственных яйцах сам Беркут. Подхватив обронённый туземцем дротик, Том наотмашь вломил древком по затылку другому аборигену — метнуть копьё он уже не успел бы. Туземец рухнул, как подкошенный, а граф бросился к третьему. Но тот, совсем ещё молодой парнишка, вдруг отступил, встретившись глазами с бешеным взглядом графа, и дал стрекача, моментально скрывшись в лесу. Том только пожал плечами. Кипевший в крови адреналин заставил его забыть об усталости и страхе, но догонять юнца он не стал — пусть драпает, куда хочет! Убедившись, что граф не скучает без дела, Крис отшвырнул ногой подбиравшегося к нему справа темнокожего, с хрустом угостив того пяткой в живот, и тут увидел, что пернатый вождь, не иначе, как решив последовать примеру своего молодого бойца, потихоньку отступает к лесу, делая какие-то странные пассы руками и что-то бормоча себе под нос. — Куда-а?! — взревел Беркут, настигнув его одним громадным прыжком. Взгляд вожака метнулся к последнему из уцелевших воинов, но тот опустил на землю раковину с огнём и теперь держал наготове дротик, но нападать на бешеного светловолосого громилу отчего-то не торопился, предоставив вождю возможность самому разобраться с противником. Вожак взревел и наотмашь рубанул ножом, пытаясь достать Криса. Беркут опять уклонился и, не мешкая, впечатал кулак в лицо туземца. Мужчина вскрикнул и пошатнулся, закрыв свободной рукой разбитый нос, а роскошный убор из перьев, соскользнув с его головы, свалился наземь. Туземец ошалело тряс головой, пытаясь проморгаться, но медлить и ждать, пока вожак окончательно очухается от сокрушительного удара, Крис не собирался — подскочив к аборигену, он, широко размахнувшись, полоснул ему кортиком по шее, раскроив горло от уха до уха. Кровь, в полутьме казавшаяся чёрной, хлынула вождю на грудь, он захрипел и упал на колени, а потом медленно завалился на бок и замер. Беркут, поигрывая окровавленным клинком, повернулся к уцелевшему «огненосцу», но мужчина вдруг отшвырнул дротик, опустился на колени и ткнулся лбом в землю, положив руки ладонями вниз по обеим сторонам головы. Крис с удивлением воззрился на странного аборигена, но тут, подвывая и держась за больные места, приковыляли двое тех, кого вывел из строя Том, и тоже пали ниц перед ним. После подтянулся тот, которого Крис лягнул в живот, а следом притащился и раненый в плечо. Он уже успел вытащить копьё из раны и теперь зажимал её пучком листьев. Оба незамедлительно бухнулись на колени и застыли, упёршись лбами в землю. Последним, прямо на коленях, выполз из леса трусоватый юнец — видимо, мальчишка, поняв, что никто не собирается его преследовать, вернулся к месту схватки и ошивался поблизости. — Видишь? — Крис посмотрел на подошедшего Тома и выразительно кивнул на коленопреклонённый народ. — И не надейся! — фыркнул граф, по-своему расценив его взгляд. Хемсворт, уразумев, что имеет в виду Том, ухмыльнулся и совсем было уже собрался поведать упрямому аристократу, что уже давно разузнал замечательный способ, как поставить его на колени, но только махнул рукой. — Да я не о том! — произнёс он озадаченно. — Чего это они? — Похоже, ты прикончил их вождя. Так что, теперь ты вместо него… — предположил Том. — Можешь примерить вон тот чепчик с перьями! — Благодарю покорно! — поспешил откреститься офигевший Беркут, косясь на валявшийся в траве убор. — Знаешь, я рад, что ты снова стал самим собой, а не той бледной тенью, коей был всё последнее время! — Крис приобнял графа за плечи и притянул к себе. — Хочешь, уступлю тебе эту высокую честь? А я уж так, каким-нибудь се-е-е-реньким кардиналом при тебе побуду! — В теневые правители метишь, хитрец? — сделал брови домиком Том. — А номинальный вождь пусть в случае чего башли огребает? Вот уж нет! — Ну ладно, — вздохнул Бекрут, — не хочешь высокой чести — не надо… И что мне теперь делать с этими покоцанными папуасами? Вести их на нашу стоянку? Если бы я ещё знал, где она теперь! Но не захотевший помочь прежнему вожаку огненосец вдруг сам разрешил его сомнения. Мужчина поднял голову и залопотал что-то по-своему, указывая рукой в темноту. — Похоже, он зовёт нас куда-то, — нахмурился Крис. — Кажется, да, — кивнул Том. — Может, стоит принять приглашение? — Полагаешь, можно рискнуть? — раздумчиво спросил Беркут. — А вдруг эти туземцы были лишь чем-то вроде разведывательной группы, а основной отряд окопался где-то там, в лесу? Им нас и ловить не придётся, сами явимся в их горячие объятия! — Не думаю, чтобы вождь собственной персоной попёрся в разведку, — не совсем уверенно возразил Том. — Скорее, он остался бы с отрядом и ждал донесений… — Тоже верно, — согласился Крис. — Так что, сходим, посмотрим, куда он нас зовёт? Туземец всё что-то бормотал и постоянно, точно китайский болванчик, кивал головой. — Ну что же, — Крис присел перед ним на корточки, — давай, веди! Темнокожий словно понял, что сказал ему Беркут, и тут же вскочил на ноги, дав сигнал подниматься и остальным. Через несколько минут маленькая охающая и хромающая процессия неторопливо скрылась в лесу.