Доминик

Я слышал, как отъехала от дома машина, но не сдвинулся с места. Некоторое время я просто сидел в коридоре, вслушиваясь в шум дождя на улице, затем, не желая поддаваться обуревавшим меня эмоциям поднялся в спальню, заставил себя обработать метку на шее и почти обессилевший рухнул в постель. Около часа, может чуть больше, я лежал не смыкая глаз в надежде, что Ян вернется, что к дому подъедет машина, хлопнет входная дверь, и он поднимется наверх. Но этого не происходило и незаметно для себя я заснул. Проснулся я от боли, взметнул руку к шее и наткнулся на чужие пальцы — Ян отклеивал с метки пластырь. Было уже утро, а он был одет во вчерашнюю одежду, выглядел не выспавшимся, и у меня не осталось сомнений, что он лишь недавно вернулся домой. - Придется вызвать врача, - сказал он сухо, осматривая рану, - кожа вокруг воспалена. Сейчас принесу антисептик. - Где ты был? - вяло спросил я, сжав его ладонь в своей, чтобы удержать. Он высвободил руку. - Ян, - позвал я вновь, - где ты был всю ночь? Не уходи, побудь со мной. - Нужно вызвать врача, - повторил Вернер, поднимаясь с постели и вытащил из кармана сотовый. Я хотел было спросить насчет Анджея, но не рискнул — такой вопрос грозился обернуться новой ссорой. Поведение Яна, конечно, меня удивило, но я слишком плохо себя чувствовал, чтобы начать раздумывать над этим. Болела голова и мысли казались тяжелыми, словно раскаленные гири, которые перекатывались туда-сюда, от лба к затылку. Болел низ живота, боль, не проходящая, ноющая, но отчасти даже приятная охватывала бедра, пах, разливалась по телу зудящим желанием и заходила на спину. Я со стоном сполз вниз по подушке, закутался в одеяло и прикрыл глаза слушая, как за дверью спальни Ян разговаривает по телефону с доктором. Через пару часов пришел врач — молодой, улыбчивый, светловолосый и сероглазый бета. - Доброе утро, - поприветствовал он меня с улыбкой, быстрым движением надевая на руки медицинские перчатки, - как себя чувствуете, Доминик? Должно быть вы меня не помните, меня зовут Грегори. - Здравствуйте, - поздоровался я смущенно и присел в постели. Грегори присел рядом, на самый край, и не медля снял недавно наклеенный пластырь с моей шеи. - Ну, не так плохо, - сказал он, осматривая рану пока я морщился от боли, - кожа вокруг воспалена, но я выпишу лекарства, которые снимут воспаление. - Затем ловко оттянул ворот футболки и оглядел синяк, который мне вчера оставил Вернер. Сказал: - Что же, выпишу мазь и для него. А пока что, давайте измерим температуру. И он вытащил из сумки градусник. - Я выпишу мази, - произнес Грегори, быстро строча названия лекарств на чистом рецепте, - еще антисептик, тот, который у вас хорош, но этот тоже пригодится. Обезболивающее… Давайте посмотрим температуру. Ничего себе, выше, чем нужно! - Это плохо? - поинтересовался молча стоявший до этого момента в дверях спальни Вернер. На меня он упорно не смотрел. - Нет, не думаю, - улыбнулся Грегори, обернувшись на него, - это из-за воспаления. Если температура будет повышаться, нужны вот эти антибиотики, одна таблетка один раз в день, в течении пяти дней. Вы принимаете какие-то другие лекарства? - Обычно нет, - ответил я, смущенный донельзя, и понизил голос, - ну, во время течки… Она не должна была начаться, не знаю, почему так вышло. Грегори взглянул на Вернера, тяжело вздохнул и сказал: - Возможно это сильный стресс, причин много… Принимайте их как обычно. Я выпишу успокоительное, от активных физических нагрузок лучше воздержаться, тебе понятно, Ян? Пойдем, мне нужно тебе кое-что сказать. Я зайду на неделе, Доминик, соблюдайте постельный режим. Всего доброго. Он ободряюще коснулся моего плеча, легко поднялся с постели и вышел из спальни вслед за Вернером. Я слышал, как они разговаривают спускаясь вниз по лестнице, но не разобрал ни слова. Ян в спальню так и не вернулся. Я весь день бесцельно провалялся в постели, пару раз спускался вниз, хотя врач и велел мне не бродить по дому без особой надобности, взял свой ноутбук, просмотрел на нем пару фильмов, не слишком сосредотачиваясь на происходящем на экране, сходил в душ и, просматривая очередной фильм заснул. Сон был тяжелый, мрачный и жаркий, напоминавший кошмар, и я был рад, когда вдруг проснулся от хлопка входной двери внизу. Со смесью облегчения и страха я вслушивался в то, как Вернер раздевается, вешает в шкаф куртку и поднимается вверх по лестнице шурша чем-то, напоминающим пакет из магазина. Когда он вошел, я увидел, что в руках у него действительно был пакет, но не из магазина, а из аптеки. - Лекарства, - сказал он даже не поздоровавшись, - инструкция от Грегори тоже там. Тебе нужно поесть, прежде чем принимать таблетки. - Я не особо голоден, - покачал я головой. Вернер поставил пакет на прикроватную тумбочку с моей стороны и сердито сказал: - Придется. Сейчас согрею еду и принесу. Я вздохнул, вновь не решившись спросить у него ни о суде, ни об Анджее. Когда Ян вернулся, вид у него был уже не такой сердитый. - Когда поешь — обработаешь… след, - сказал он, запнувшись на последнем слове, и лицо его помрачнело, - выпьешь лекарства, вода в пакете, я потом все уберу. - Ладно, - кивнул я слабо, - Ян… Это Анджей сливал Тоширо информацию о тебе. Я думаю, это он. Вернер, уже находящийся у двери, замер на несколько секунд, но затем, не сказав ни слова вышел. Проснулся я рано и несколько минут лежал не двигаясь, вслушиваясь в привычные звуки дома. Снизу, кажется, доносился шум, но я не был уверен, что там действительно кто-то есть. Медленно, превозмогая боль я поднялся с постели, оделся и спустился вниз. В коридоре я столкнулся с Вернером — он выходил из ванной на первом этаже, уже одетый, но волосы его были еще влажные. - Врач велел тебе не бродить по дому, - сказал он сухо, в своей обычной манере, не удосужившись даже взглянуть на меня, и принялся завязывать перед зеркалом галстук, - я вернусь сегодня поздно, деловая встреча. - В ресторане? - тихо поинтересовался я, наблюдая за ним. Ян кивнул: - Да. Ничего интересного. - Может не пойдешь на нее? - Это моя работа, - буркнул он. Я замолк, осажденный его резким тоном, но потом, в надежде сгладить ситуацию, предложил: - Хочешь, сделаю завтрак? Ты ведь, наверное, еще не ел... - Нет, спасибо, - и в голосе Яна проскользнуло плохо скрытое раздражение. Нервным движением он подтянул галстук, тяжело вздохнул, оглядел себя в зеркало и добавил: - надеюсь, у тебя хватит ума не выходить на улицу в твоем состоянии. Мне пора, я сам закрою дверь. Уязвленный его грубым замечанием и пристыженный равнодушным тоном я не нашелся что ответить и позволил ему уйти. Я слышал, как Вернер завел машину, но отъехал не сразу, словно несколько минут сидел в автомобиле над чем-то размышляя. Над городом вновь нависли тучи, шел дождь, образуя узкие ручьи которые с шумом пропадали в сливных решетках, установленных вдоль тротуара. Ранние цветы, трава и кусты с радостью впитывали теплую, дождевую воду, в дом, сквозь приоткрытые окна доносился приятный запах свежей листвы. Я постоял немного у открытой форточки в кухне, ожидая, пока согреется вода в чайнике, заварил чай и поднялся наверх, в спальню. Ян появился дома только на следующий день. Я был наверху, дверь в спальню была открыта — я никогда не закрывал её, если спал один, поэтому мне было очень хорошо слышно, как хлопнула входная дверь, впуская пришедшего. Часы показывали три часа дня, обычно Ян никогда не приходил настолько рано, но вряд ли это мог быть кто-то другой. Несколько минут я вслушивался в приглушенную речь снизу, подумав, что Вернер поднимется, но этого не произошло. С тяжелой головой я сполз с постели, закутался в халат, в доме было прохладно, и почти бесшумно спустился вниз. Они стояли в гостиной. Ян стоял спиной ко мне, а напротив него стоял Якуб. Я услышал, как Вернер говорил, с холодной решимостью в голосе: - Если это действительно так, нужно действовать сейчас, пока Росс не ускользнул от нас. Если только этот мелкий сучонок не соврал, скорее всего... - он замолк, уловив взгляд Якуба, направленный прямиком на меня, и обернулся. С раздражением и досадой крикнул: - какого черта ты спустился?! - У меня закончилась вода, - пробормотал я первое, что пришло в голову, потуже запахивая халат под пристальным взглядом Якуба. Даже не смотря на лекарства и душ, он скорее всего все равно почувствовал… И Вернер почувствовал тоже. С тяжелым вздохом он сходил на кухню и поднялся ко мне вверх по лестнице. - Возьми, - сказал сердито, впихнув мне в руки прохладную бутылку, и голос его вдруг дрогнул и смягчился: - иди к себе, немедленно. - Ты говорил о Хавьере? - попытался выяснить я предысторию подслушанной фразы. - Да, - ответил Вернер резко, впервые за несколько дней глядя мне прямо в глаза, - иди к себе, слышишь? Тебя этот разговор не касается. - Но ты говорил о Хавьере! - Иди к себе, Доминик! - разозлился Ян. - Какого черта ты меня никогда не слушаешь? Немедленно вернись в постель! - Ладно, - спасовал я, отступил и не попрощавшись с Якубом поспешил обратно в спальню. Мне совсем не хотелось лишний раз злить Яна, хотя в последние дни, кажется, я только этим и занимался. Они разговаривали внизу еще около получаса, но я не рискнул лишний раз покидать комнату. Затем наступила тишина, хлопнула входная дверь, через некоторое время еще раз, раздались знакомые шаги и в спальню вошел Ян, уже без пиджака и с ослабленным узлом галстука. Он присел на край постели, открепил с моей шеи пластырь и принялся рассматривать метку. - Уже не болит, - сказал я нерешительно, искоса наблюдая за выражением его лица. Вернер поджал губы: - Хорошо, - сказал он устало. Отвернулся, стащил с шеи галстук и швырнул его в кресло, стоящее в углу комнаты. Галстук не долетел совсем немного и упал на пол. - Ты сегодня снова уйдешь на работу? - нарушил я затянувшуюся паузу, коснувшись его колена. Ян вздрогнул, помолчал немного, потом спросил, по-прежнему глядя куда-то в пространство: - Ты с ним спал? Я растерялся, не готовый к подобному вопросу. - Нет, - ответил, убирая ладонь с его колена. Вернер задумчиво качнул головой несколько раз. - Прости, - попросил я тихо, присаживаясь в постели и придвигаясь к нему, - знаю, как это выглядит… Мы сидели в машине, просто разговаривали… Между мной и Анджеем ничего никогда не было, я бы не стал… - Я знаю, - прервал он меня с тихим вздохом, - знаю. Просто хотел услышать это от тебя. Прости, я уделяю тебе мало внимания и часто бываю резок. - Он обернулся ко мне, нашел взглядом след на шее и мрачно дополнил: - в произошедшем есть и моя вина. Неосознанно я прикрыл метку ладонью. - Я вернусь в офис, - сказал Вернер с какой-то тоской в голосе, - Гаспар звонил, сказал, дата судебного заседания утверждена, суд состоится через две недели. Надеюсь, к этому времени ты поправишься. - А если Хавьер не появится на бракоразводном процессе, что тогда? - Назначат новое заседание, через неделю, если не явится снова, еще одно и если Росс снова не придет — вынесут решение заочно. На это уйдет не больше месяца, Оливер гарантированно будет с тобой, - пообещал он, затем вдруг замолк и виновато произнес: - то, что я наговорил тогда тебе, в тот вечер… Прости, я сказал это просто от злости. - Я знаю, - успокоил я его. Вернер слабо улыбнулся и ласково погладил меня по волосам. - Поспи, - сказал он, рассматривая меня, но взгляд его вновь и вновь соскальзывал на метку на шее, - врач сказал, тебе нужен отдых. - Побудь со мной, - взмолился я, захватив его ладонь в свою, - не езди в офис сегодня. Я приготовлю ужин или закажем еду, ты так редко бываешь дома. - Не в этом дело, - он склонился ко мне, и мне показалось, что он помедлил, прежде чем поцеловал меня в лоб. Я едва не застонал от разочарования. - Тебе нужен отдых. Нам стоит побыть раздельно пару дней. - Нет... Ты все еще зол на меня? - Все в порядке, - ответил Ян. Мягко привлек меня к себе, поцеловал в плечо, прикрытое футболкой и глухо прошептал: - просто надо переждать, не хочу, чтобы тебе стало хуже. - Не станет, - прошептал я в ответ, заключая его в объятия - все будет в порядке. - Грегори сказал... - Я тоже этого хочу. Ладонь его коснулась моей груди, словно он хотел меня оттолкнуть, но затем пальцы скользнули вниз, замерли на резинке домашних брюк и спустили её с бедер, вызвав в паху болезненную и одновременно приятную волну дремавшего до этого желания. Я коротко застонал, подавшись к Яну, вцепился в ремень его брюк и принялся расстегивать их. Возбуждение, совершенно неконтролируемое, накрыло нас обоих. Жадно, как тогда, впервые, мы одаривали друг друга поцелуями, касаниями, торопливо избавляясь от одежды. Руки его сжали мои бедра, рывком Вернер поднял меня с постели, заставляя встать на колени, развернул к себе спиной и, крепко обхватив за талию вошел, немного быстрее, чем нужно. Я сдержал стон, подался назад, позволяя ему проникнуть как можно глубже, и уперся ладонями в спинку кровати, стремясь придать телу устойчивое положение. Движения Яна, поначалу медленные, затем участились, приобрели ритм, ладони его придерживали меня за талию, и рубашка, которую он так и не снял, а лишь успел расстегнуть, то и дело касалась моих бедер в такт толчкам. Тяжелое дыхание, соприкосновение тел, все это отодвинулось куда-то дальше, на второй план, а на первом месте царили ощущения близости, движения, скольжения, наполненности, распаляя желание еще больше, заставляя стонать, умолять, шептать его имя и прогибаться под его руками, кусая губы. Еще несколько минут, и я застонал, чувствуя, что дрожу всем телом в преддверии наступающего оргазма. Желание стихло, уступив место наслаждению, напряжение спало, позволив мышцам расслабиться. Я еще чувствовал, как Ян движется внутри меня, но и его толчки стихли, с коротким стоном он вышел и кончил мне на ягодицы. Я чувствовал, как его сперма стекает по моим бедрам. С трудом, опьяненный нахлынувшими чувствами, я перевернулся на спину и опустился на прохладную подушку. Губы у меня пересохли, но во рту не было слюны, чтобы облизать их. Я дотянулся до стакана с водой, стоявшего на прикроватной тумбочке, и сделал несколько глотков. - Ты побледнел, - сказал Вернер, снял рубашку и лег рядом со мной на свободную половину постели, - ты никогда меня не слушаешь. - А ты разве жалеешь? - улыбнулся я слабо, вернув стакан с водой на место и устраиваясь удобнее рядом с ним, - ну ладно, больше не будем этим заниматься никогда в жизни. Пальцы Яна ласково коснулись моего виска, скользнули вниз, к подбородку, затем на шею и прошлись по отметине, которую оставил мне Анджей. - Не надо, - покачал я головой, прижимаясь к нему, - пройдет скоро. - Прости. - Не хочу, чтобы ты об этом думал. - Не буду, - и он поцеловал меня в губы. Затем развернулся в постели, подминая меня под себя и сказал: - я тебя хочу. Губы его вновь накрыли мои, поначалу нежный, поцелуй становился все более требовательным и страстным. Вернер отстранился, затем прильнул губами к коже под подбородком, вынуждая меня открыть шею, спустился ниже и левее, прямо туда, где была метка. Я судорожно вздохнул, мягко оттолкнув его. - Не волнуйся, - твердым шепотом сказал он, увидев мой встревоженный взгляд, - все хорошо. - Просто не надо, - попросил я умоляюще, покачав головой. Вернер промолчал в ответ и вновь склонился ко мне, его нежные, кроткие поцелуи ласкали затянувшуюся ранку. Меня почему-то трясло от волнения. - Мне больно, перестань, - прошептал я, когда его губы в очередной раз прильнули к израненной коже, - Ян, что ты делаешь? Поцелуи его становились все грубее, все болезненнее, я почувствовал, как он прихватывает кожу сначала губами, потом прикусывает её, оставляя новый след. Вниз по шее из вновь растревоженной метки скатилась на белоснежную наволочку капелька крови. - Прости, сейчас обработаю, - сказал Ян, присев в постели и дотянувшись до антисептика и бинтов, - вот так. Будет щипать, потерпи. Я стиснул зубы, сдерживая стон боли, и позволил ему промыть рану и наложить повязку. Затем откинулся на подушку, не взирая на то, что она запачкана кровью. Боль в шее, горячая, пульсирующая, не давала пошевелиться. - Отдохни немного, - Вернер обтер кусочком бинта кровь со своих губ, - передвинься на мою половину кровати, а то с твоей стороны кровь попала. Я потом сменю белье. - Ладно, - отозвался я, но не двинулся с места, - Ян… Зачем ты это сделал? Вернер склонился ко мне и поцеловал. - Не хочу, чтобы в тебе было что-то от другого, - сказал он, - не хочу даже думать об этом, видеть это, чувствовать... Отдохни. Я приготовлю еду, тебе нужно поесть перед приемом лекарств. Одарив меня улыбкой напоследок, он поднялся с постели, надел домашние брюки и вышел из спальни. Морщась от боли, я передвинулся в кровати на сторону Яна, туда, где белье было чистым, подпихнул под голову его подушку и прикрыл глаза, вдыхая такой приятный, свежий, волнующий аромат, напоминающий запах свежескошенной травы. Запах Яна. Спустя полчаса, так и не дождавшись его возвращения, я спустился вниз, накинув его старый кардиган прямо на голое тело. Вернер стоял в кухне у плиты, рядом на столе стояли две чистые тарелки. - Кухня цела - это радует, - сказал я со слабой улыбкой, остановившись в полутора метрах от него, у обеденного стола. Ян обернулся, скользнул по мне взглядом и доброжелательно ответил: - Я умею готовить. - Да? Почему ты тогда этого ни разу не делал? - Я умею готовить яйца, ты же не будешь есть их все время. - Точно. Но в качестве воскресного завтрака можно. Он улыбнулся, выключил газ, оставив прикрытую крышкой сковороду на плите, и подошел ко мне. Спросил: - Как ты себя чувствуешь? Шея болит? - Уже нет, - солгал я. Вернер нахмурился, заставил меня отклонить голову, открыв шею и осторожно отклеил часть пластыря. Затем вернул его на место, виновато сказал: - Наверное, останется шрам. Прости. - Ничего страшного, - со смешанным чувством радости и огорчения ответил я. Затем, в надежде, что Ян этого не заметил, дополнил шутливо: - придется всю жизнь ходить с твоей отметиной на шее. Тебе точно придется на мне жениться. - Какой ужас, - ответил Ян, но голос его звучал добродушно. Я усмехнулся в ответ. - Придется завести детей и собаку, - сказал он серьезно, - еще одного, только одного ребенка, и одну собаку. Не больше. - Да, не больше, - согласился я со смущенным смешком. Затем все же недоверчиво спросил: - ты ведь не серьезно все это сказал? Вернер склонился ко мне, подхватил на руки и усадил на стол. - Я люблю тебя, Доминик, - сказал он тихо, и внутри у меня все сладко заныло от этих слов, - знаю, я никогда этого не говорил, но… Это просто, чтобы ты знал. Я люблю тебя.