Доминик

*** Слишком подозрительная тишина. - Будем благовоспитанны, - оповестил сероглазый крепкий высокий шатен в строгом костюме сопровождающих его альф и нажал на кнопку звонка, перехватив оружие из одной руки в другую. Несколько минут назад в эту квартиру вошел его нынешний любовник, в сопровождении Хавьера Росса, имеющего дурную репутацию среди профессиональных игроков в карты. Хавьер задолжал почти всем и Яну тоже, а теперь еще и увел его омегу, чем весьма огорчил владельца холдинга, служившего прикрытием для отмывания нечестных денег и проворачивания еще некоторых грязных делишек. В общем, повод для справедливой мести имел место быть. Дверь открывали не слишком быстро, но наконец щелканье замков прекратилось и в проеме показалось раскрасневшееся лицо Хавьера. - Что за... - начал было он, но первым же ударом был сбит с ног, затем за шкирку оттащен в гостиную, чтобы не привлекать внимания соседей потасовкой в дверях квартиры. Разъяренный Вернер навис над ним, впечатав дуло пистолета ему в лоб. Сдержанно осведомился: - Развлекаешься с моим парнем, Хавьер? - Что? Нет! - взвился Хавьер, попытавшись отползти, но решил не рисковать жизнью, не зная, как поведет себя взбешенный кредитор. - Я не знал, что это твой парень! - Все ты знал, - укоризненно покачал головой Ян, надавил оружием на кожу, заставляя альфу лечь, - я тебе говорил, что за то, что ты пользуешься моими вещами, ты должен платить? Говорил. Ты трахаешь моего парня, за это ты тоже должен платить, ведь так? Он же мой. Где деньги? - У меня нет сейчас столько! - взмолился Хавьер, кажется, даже протрезвев. - Я проиграл все до копейки, как только отыграюсь, отдам! - Договор был иным, - напомнил ему Вернер, так и стоя согнувшись над побледневшим альфой, - кстати, где мой омега? - Вот он, - окликнул Яна его подчиненный, невысокий, крепкий альфа по имени Якуб, заталкивая в комнату любовника Вернера. Ян отвлекся от Хавьера на минуту, оглядел полуобнаженного омегу и, переключив внимание на лежащего под ним альфу, спросил: - Ну, кого пришить первым? Тебя или его? - Ян! - вскрикнул было омега, и тут же получил в ответ полный ненависти взгляд Яна. - Заткнись, - приказал Вернер, вновь отвлекаясь на Хавьера, - иначе я пущу тебе пулю в лоб первым, и никто и никогда твой труп не найдет. Хочешь? - Это не то, что ты подумал, - взмолился напуганный омега, - у меня быть ничего не может с этим парнем, Ян... И он замолк, потому что Вернер распрямился, и подошел к нему. Мягко ухватил за подбородок, чувствуя, как подрагивает омега под его рукой, заглянул в зеленые глаза любовника и сказал: - Я велел тебе замолчать. С тобой позже разберусь, понял? А пока что заткнись. Присмотри за ним, Исаак. - Присмотрю, - кивнул подчиненный, оттолкнув омегу в сторону. Ян развернулся, вновь склонился к сидящему на полу Хавьеру. - Ну? - спросил он, вычерчивая невидимые узоры оружием на лбу альфы. - Ну так что? В лоб? Или тебе яйца отстрелить, чтобы ты всю оставшуюся жизнь в задницу трахался? - Я тебе все отдам, - взмолился Хавьер, то бледнея, то краснея под уничтожающим взглядом Вернера. На лбу его выступила испарина, и воротник рубашки промок от пота, - клянусь. Отпусти. - Куда отпустить? - осведомился Ян, отступил, навел пистолет чуть выше колена, потом двинулся выше, к паху, вновь чуть напряг палец на спусковом крючке. - Нет! Не надо! - завопил Хавьер с такой силой, что у Вернера заложило уши. Он поморщился, дождался, когда крик перейдет в тонкий скулеж, перевел оружие к лицу жертвы и продолжил: - Пользуешься моими деньгами, трахаешь моего омегу, и думаешь, я тебя так просто отпущу? Так какую ногу прострелим первой? Правую или левую? - Никакую! - завопил Хавьер, пытаясь оттолкнуть Вернера, за что получил еще один удар. Откинулся на спину, зажимая лицо руками. - Значит, правую, - решил для себя Ян, отвел руку с оружием в сторону и за свою неосторожность был тут же наказан ударом по лицу. Получив неожиданное сопротивление, он отступил назад и едва не упал, запнувшись о ноги Хавьера. Болезненная пульсация разлилась по левой части лица. - Сука! - взвился он яростно, кинувшись на альфу, нанес несколько сильнейших беспорядочных ударов, но был остановлен подчиненными, оттащившими его от переставшего сопротивляться Хавьера. Ярость, охватившая Яна, стала понемногу угасать. - Он хоть дышит? - осведомился осторожно Исаак. Отпустив руку Вернера, он склонился к пострадавшему и пробормотал: - Кажется, ты его до смерти избил. - Плевать, - протянул Ян, отступая. В разбитой губе пульсировала боль, во рту скопился солоноватый вкус крови. Он вытер тыльной стороной ладони губы, осмотрел кровавый след на коже, - пусть сдохнет. Где эта шлюха? Якуб метнулся в коридор, заглянул в спальню, заметил приоткрытую входную дверь и виновато доложил: - Сбежал. Наверное, удрал, когда мы отвлеклись на тебя. Черт. - Ладно, - вытирая кровь, мотнул головой Ян, - потом с ним разберусь. Надо здесь прибраться, а этого ублюдка... твою мать, неужели он сдох? Этого мне еще не хватало. Мало того, что трахнул моего парня, так теперь и долг не вернуть. И он склонился к Хавьеру, брезгливо отодвинул ворот рубашки, нащупывая на шее пульс. - Надо вывезти этого ублюдка за город, - сказал он с отвращением, оглядывая пространство под мебелью, - привести в порядок и вытрясти хоть немного тех денег, которые он задолжал. - А с омегой что делать? - нерешительно напомнил про сбежавшего Исаак. - Плевать на него, - покачал головой Вернер, нащупав, наконец, пульс, едва заметный, редкий, - живой, - с облегчением резюмировал он. - Значит, сейчас этого в машину и... Он замолк, зацепившись взглядом за, как ему показалось, детские сандалии, спрятанные за занавеской в гостиной. Отдернул руку, скорее машинально прижал ладонь к поясу брюк, где была кобура пистолета. - В чем дело? - встревожился Якуб, видя нервный жест Вернера. - Тихо, - шикнул тот, по-прежнему сидя на корточках и рассматривая колыхающуюся занавеску. Ласково позвал: - эй. Иди сюда. Из-за занавески на него взглянул ребенок. Сначала одним глазом, потом вторым, немного отдернув тяжелую ткань. - Твою мать... - изумился Исаак, прикрыв рот ладонью. Такого поворота они не ожидали, всем троим альфам на ум пришла одна и та же мысль: этому маленькому альфе было от силы года четыре или пять, и он видел все, только что произошедшее в его доме. - Не бойся, - поманил его рукой Ян, подзывая к себе, - как тебя зовут? Причинять боль ребенку он не собирался, да и делать с ним что-либо тоже - альфа не был настолько жестоким. Озадаченный появлением такого юного случайного свидетеля, он здорово растерялся и не придумал ничего лучше, как попробовать поговорить с мальчиком. Ребенок вышел из-за занавески, осторожно, пугливо подходя к незнакомцам и косясь на неподвижного отца. Остановился в нескольких шагах от Яна, и тот протянул ему руку. - Меня зовут Ян, а тебя как? - спросил он ласково, пытаясь как-то наладить контакт с ребенком, потому что тот мог заплакать или вытворить что похуже, например, убежать и рассказать о произошедшем людям на улице. Прямо сейчас шумиха была ни к чему, они и так не слишком аккуратно разобрались с очередным любовником ветреного омеги. Встревоженный и явно напуганный ребенок нахмурился, едва слышно признался: - Папа не разрешает мне говорить с незнакомыми. - И это правильно, - одобряюще кивнул Ян, разглядывая мальчика, затем улыбнулся, надеясь заслужить большее доверие, - твой папа молодец. Но так как я у тебя дома, значит, я не незнакомый, а твой гость. А гостям положено знать имена друг друга, правда? Свое я уже назвал, а твое имя как? - Оливер, - отозвался с детской непосредственностью маленький альфа, не отрывая взгляда от Хавьера и спросил: - а почему он не двигается? Он умер? Вернер покосился на пострадавшего, сглотнул и, решив не пугать ребенка, сбивчиво ответил: - Нет... Он... Он спит. - Ему больно? - задал новый вопрос маленький альфа, ставя Яна в очередной тупик. Вернер обернулся, словно ища поддержки в лице Якуба или Исаака, но те сами были в растерянности, переглядываясь друг с другом и не зная, что делать. - Ну... - протянул Вернер, разглядывая Хавьера, а потом маленького русоволосого, с мягкими кудрями, обладателя светло-карих, золотистых глаз, альфу, - нет, ему не больно. - А когда он так делает моему папе, ну... до крови, - по лицу малыша скользнула тень, - папе всегда больно. Вернер почувствовал, как у него в прямом смысле на затылке волосы встают дыбом. Если здесь есть отец-альфа и ребенок, значит, где-то должен быть и отец-омега... И если он сейчас вернется, то будет еще одним ненужным свидетелем, которого придется убрать, если только они не уйдут отсюда раньше. А если омега уже сейчас в квартире и сообщил обо всем этом в полицию? Решив выяснить подробности, Вернер осторожно поинтересовался: - Где сейчас твой папа? - На кухне, - доверчиво отозвался ребенок и осмелев, подошел к Яну ближе, сказал: - он сказал мне уйти в гостиную, а сам остался там. - Хорошо, - кивнул Вернер, распрямляясь на порядком затекших ногах, - Якуб, присмотри за ребенком. Исаак, за мной. Осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, они вышли из гостиной и двинулись дальше по темному коридору. Замерли у закрытой двери в кухню, вслушиваясь в посторонние звуки, но ничего такого не было. За мутным цветным стеклом не отбрасывала тени движущаяся фигура, словно помещение было пустым. Вернер жестом приказал открыть дверь на счет три. Синхронно они отсчитали нужные числа, и, выставив вперед оружие, Ян первым шагнул в помещение. На кухне было пусто. На полу валялись смятые бумаги, да и весь вид свидетельствовал о недавней потасовке, но омеги он не увидел. Повернулся было к двери, но Исаак, успевший пройти вглубь помещения, вдруг позвал его: - Ян, иди сюда. Ты только посмотри... Вернер в несколько шагов достиг точки назначения и увидел, наконец, то, зачем позвал его служащий. На полу, неловко согнувшись, привалившись к стене, сидел омега. Вернер вздрогнул, ожидая, что хозяин квартиры сейчас поднимет на него взгляд, но тот, судя по всему, находился без сознания. Рука его безвольно покоилась на запачканном кровью кожаном сидении кухонного диванчика — очевидно, опираясь на него молодой омега пытался встать, когда силы покинули его. Ян осторожно опустился на колени рядом с юношей, убрал оружие и повторил процедуру с проверкой пульса на внезапной находке. Омега был жив, хоть и сильно избит, на шее его проступали отпечатки чужих пальцев, словно его душили и не раз. И, очевидно, это был Хавьер, потому что юноша наверняка был его мужем, а мальчик — сыном. - Вот ублюдок, - пробормотал окончательно растерявшийся Вернер, не зная, как поступить в этой ситуации. Он осторожно поднял голову омеги за подбородок, оглядел лицо, виски, шею, затем переключил внимание на руки и тело, решил, что юноша не имеет серьезных повреждений, за исключением, может быть, перелома ребер и сотрясения мозга, и лучше не трогать его, а оставить здесь, вместе с ребенком. Омега оклемается и позовет врача сам, Вернеру тут светиться не стоило. Он поднялся на ноги, отступил на шаг и услышал за спиной тонкий, полный надежды детский голос: - Ты поможешь папе? Альфа обернулся, взглянул на взволнованного ребенка, держащегося за руку Якуба и вздохнул, не зная, что делать. - Нельзя оставлять здесь омегу и ребенка, - пожал плечами Якуб, - а если парень сдохнет, что будет с мальчиком? Очевидно, Хавьер его избил, вот ведь ублюдок. Ян вздохнул, разрываясь между мучительным желанием не ввязываться в неприятности с омегой и ребенком, и жалостью к ним же, потер лицо руками и, переборов себя, отчаянно махнул рукой: - Ладно, омегу и ребенка давайте в машину, - приказал он, - а Хавьера... Исаак, ты знаешь, что делать. Будь что будет. - Ну, без снимков рентгена и УЗИ я не могу тебе сказать о наличии внутренних повреждений, - деловито сообщил светловолосый бета, снимая с рук тонкие медицинские перчатки, - вполне возможно повреждение внутренних органов, перелом ребер слева, но без смещения, может, просто трещина. Что касается ребенка, то он полностью здоров, не истощен, психически нормален, хоть и находился долгое время в стрессовой ситуации, очевидно... - И что мне с ними делать? - глупо поинтересовался Вернер, разглядывая лежащего на диване в его квартире покалеченного омегу. Он привез его домой, побоявшись, что тот очнется в больнице и устроит скандал. Пострадавшему пришлось вколоть успокоительное, которое подействовало на омегу как снотворное, потому что едва придя в себя по дороге в дом Яна, он вновь отключился прямо на руках Якуба. - Ребенку необходима забота, свежий воздух. Можешь завести собаку, животные помогают восстановиться после стресса, - иначе истолковал его вопрос молодой врач, - а омеге все же нужно сделать УЗИ и рентген, если будут характерные при переломах боли. Также необходимо соблюдать общие рекомендации: постельный режим, витамины, обезболивающее, при необходимости успокоительное. Мне пора, Ян. Рад был повидаться. - Взаимно, Грегори, - растерянно отозвался Вернер, поднялся, пожал приятелю на прощание руку и вновь уселся в кресло, едва бета покинул гостиную. Он думал, что ситуация разрешится быстро и не придется тратить так много времени на незнакомца, но обстоятельства сложились иначе, а теперь и вовсе пошли вразрез с его планами. Тащить домой неизвестно кого Ян изначально не собирался, но поддавшись жалости, свалил на свою голову еще пару проблем и совершенно не знал, как от них избавиться. Бросить где-то омегу в таком состоянии ему не позволила совесть, к тому же, наличие маленького ребенка сыграло не последнюю роль. Пусть альфа и был жесток, но не настолько, чтобы оставить на произвол судьбы юного Оливера, который, кажется, проникся к нему симпатией. Не слишком явной, но он его вроде бы не боялся и довольно спокойно пошел в машину, что удивило и даже позабавило Вернера. Теперь время забав кончилось, и нужно было как-то разруливать образовавшуюся ситуацию. - Ладно, - пробормотал Вернер себе под нос, нащупывая телефон, - оклемается и посмотрим. Не выкинешь же его из дома, пока он без сознания. И, поднявшись на ноги, он вышел, набирая по пути номер Исаака. Нужно было улаживать оставшиеся проблемы. - Он очнулся, - сообщил под утро Якуб, которому велено было присматривать за омегой и мальчиком. Вернер опыта общения с детьми не имел вовсе, да и времени на то, чтобы сидеть с омегой у него не было, поэтому он благоразумно решил, что Якуб, отец двух альф-погодок, заканчивающих первый класс, вполне справился бы и с чужим ребенком. Проглотив остаток кофе - после практически бессонной ночи нужно было хоть как-то взбодриться, альфа прихватил телефон и направился в залитую ласковым весенним солнцем гостиную. Возиться с омегой ему не слишком хотелось, и он надеялся, что тот уже в состоянии встать на ноги. Но завидев пострадавшего, понял, что ошибся. Присел на край дивана, спросил, разглядывая пытающегося присесть омегу: - Как вас зовут? - Где мой сын? - вместо ответа спросил омега хрипло, взметнув руку к разбитому виску и на мгновение прикрыл глаза - очевидно, его мучила головная боль. - С вашим сыном все в порядке, - отозвался Вернер чуть более резко, чем стоило бы, - он спит в комнате наверху. Его осмотрел врач. - Я могу его увидеть? - задал новый вопрос омега, морщась от боли и прижав ладонь к левому боку - видимо, перелом ребра имел место быть. - Когда он проснется, - покачал головой Ян. Сидящий перед ним пострадавший не выглядел слишком уж больным, но и здоровым его назвать было тоже нельзя. Лицо омеги заливала синеватая бледность, переходя в причудливой формы синяки на виске и шее. - Мне нужно домой, - сказал он, попытавшись откинуть прикрывающий его тело плед, - пожалуйста. - Как вас зовут? - повторил свой вопрос Вернер, чувствуя легкое раздражение. Переспрашивать одно и то же не являлось его любимым делом. - Доминик Росс, - внезапно послушно ответил омега, подняв наконец на альфу измученный взгляд карих с золотистыми прожилками глаз, - что произошло? Вернер, вполне готовый к такому вопросу, смягчил тон: - Небольшая потасовка, - сказал он настолько мягко, настолько только смог, - что вы помните о вчерашнем вечере? Доминик мотнул головой, поморщился от нахлынувших вновь болевых ощущений и признался: - Ничего. Я поссорился с мужем, а потом темнота. Вы из полиции? Ян хмыкнул, обменялся быстрым взглядом с Якубом, стоящим в проеме дверей, и решил воспользоваться невольной подсказкой пострадавшего. - Что-то вроде этого, - кивнул он, решив не раскрывать свою личность. Незачем этому омеге было знать, кто он, да и скажи правду, пришлось бы объяснять, каким образом он попал в квартиру, зачем пришел и почему увез его к себе, - значит... Только ссора с мужем и все? - Да... - омега покраснел вдруг, присел на кровати, поджимая губы, дополнил стыдливо: - он был не один. - Да, это мы уже знаем, - сжал губы Вернер, с отвращением припоминая вид своего бывшего любовника. Впрочем, с ним нужно было разобраться, но чуть позже, - вы не слышали шума, звуков драки, - уточнил он, - ничего такого? - Нет, - покачал головой омега, глаза его вдруг наполнились слезами, то ли от боли, то ли от неприятных воспоминаний, - что с этим... Что с Хавьером? - Он в больнице, - ответил чистую правду альфа. Потому что Исаак оставил Хавьера где-то в лесополосе близ дороги, и того наверняка уже нашли и отвезли в госпиталь, - думаю, в крайне тяжелом состоянии, в реанимации. Он вряд ли выживет. Омега взглянул на него, довольно безэмоционально, взгляд его не выразил ни горя, ни радости, и вновь прикрыл глаза. Идти куда-либо он явно был не в состоянии, да и возвращения омеги в его квартиру альфа дозволить не мог. Там, скорее всего, уже орудовала полиция, если, конечно, соседи озаботились её вызовом, а если и нет, то стражи порядка рано или поздно появились бы там, стали расспрашивать Доминика о том, где он был, и омега мог рассказать о Вернере. А такого допустить было нельзя, они и так слишком наследили вчера вечером, если кто-то из людей Яна или он сам засветятся там, отмазаться будет трудно. В любом случае, омегу нужно было оставить в доме Вернера, возможно, на несколько дней, чтобы проверить, ввяжется в это дело полиция или нет. Рассказывать о истинном положении вещей тоже было рискованно, поэтому ложь о причастности к правоохранительным органам была как нельзя кстати. Уверенный, что и так находится под защитой полиции, омега не будет дергаться лишний раз, а значит, не будет подставлять Вернера под удар. Все, что альфе сейчас было нужно - это не попадать в поле зрения маститых детективов и так собирающих на него компромат. - Ладно, - сказал он отрывисто, поднимаясь на ноги под внимательным взглядом омеги, - вам принесут поесть и отведут к сыну. Мне пора, служебные дела, - губы его исказила усмешка. Отвесив шутливый поклон, альфа отступил к двери вышел, оставив омегу одного в пустой гостиной.