Дорогой Гарри

Дорогой Гарри, Я даже не уверен, что это письмо сможет добраться до тебя. Я знаю, мы не разговаривали уже почти десять лет, но недавно я начал много думать о тебе. Ты помнишь, что произошло однажды ночью на летних каникулах? Вроде бы это было за несколько дней до твоего шестнадцатого дня рождения. Что-то ужасное случилось в тот учебный год, но ты никогда не рассказывал мне об этом. Ты очень изменился тогда – стал тише, но я знаю, глубоко под этой отчужденной оболочкой кипел гнев. Я не задумывался об этом. До следующего события. Около двух часов ночи я проголодался (как всегда) и решил прокрасться вниз на кухню, чтобы съесть несколько пирожных. Ты сидел на кухне и разговаривал сам с собой. Ты говорил слишком тихо, поэтому я не смог разобрать всех твоих слов, но я услышал, как ты бормотал самому себе: «Просто сделай это. Давай. Просто сделай». Еще я смог понято, что ты говорил что-то о том, что сделаешь всех счастливее. Ты отвернулся и открыл выдвижной ящик, а я, наконец, шагнул на кухню. Когда ты повернулся ко мне, я увидел у тебя в руках кухонный нож. Заметив меня, ты был очень удивлен. В тот момент я впервые по-настоящему посмотрел на тебя после твоего возвращения из школы. Ты был бледный и осунувшийся. Твой взгляд потускнел, а радужка была настолько темная, что казалось, что глаза стали почти черными. Ты позвал меня по имени, но я не слушал. Не успев даже подумать о том, что делаю, я схватил телефон и вызвал полицию. Это был инстинкт, который родители и учителя посеяли во мне еще с начальной школы – звать на помощь, если ситуация становится опасной. И это было все, что я мог сделать в тот момент. Я не знаю, почему позвонил (ведь я тогда не особенно заботился о тебе), но все-таки я сделал это. Полиция подъехала к входной двери примерно через полчаса. Я не знал, как ответить на их сердитый вопрос: «В чем проблема?» Поэтому я просто дал им пройти на кухню, в центре которой до сих пор растерянно стоял ты. Мама и папа, конечно же, были в дикой ярости на тебя, но ты, по крайней мере, был избавлен от их гнева на несколько недель, пока лежал в психиатрической больнице. Я знаю, ты очень рассердился на меня тогда. В ту ночь, вероятно, ты стал ненавидеть меня еще больше, но это нормально. Я хочу, чтобы ты знал, что я ни разу не пожалел о своем поступке. Я до сих пор не понял, почему моим первым решением было вызвать полицию, но я рад, что сделал это. Я не знаю, что у тебя произошло, но это не стоило того, чтобы ты довел свой план до конца. Я был и остаюсь твоим старшим братом. Извини, что не был по-настоящему им, когда мы были детьми. Я искренне прошу прощения за издевательства над тобой. Мне жаль, что я никогда не вставал на твою сторону в школе, да и дома тоже. Ты не заслужил того, как мои родители обращались с тобой. Поэтому я прошу прощения. Я понимаю, что мы не виделись уже почти десять лет. Но вот я женился, и у меня есть сын Уильям, которому недавно исполнилось два года. Я знаю, что у тебя тоже есть дети. Я был бы не против, чтобы они поиграли вместе. Если ты, конечно же, не против их общения с сумасшедшими не магическими родственниками! Независимо от того, как ты воспримешь это письмо, я хотел бы, чтобы ты всегда был уверен, что я не сожалею о том, что помог тебе тогда. Знай, я всегда буду рядом, чтобы защитить твоих детей, хочешь ли ты этого или нет. Я не знаю, нуждаются ли они во мне, но если их кто-то обидит, пусть будут уверены, что у них есть стотридцатикилограммовый человек, который всегда готов защитить их. Потому что семья должна держаться вместе. Члены семьи должны помогать друг другу, и я сожалею, что не понял этого раньше. Я надеюсь, это письмо застанет тебя счастливым и здоровым. Передай от меня привет жене и детям! Твой двоюродный брат, Дадли Дурсль.