Решает

Гет
G
Завершён
655
автор
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
655 Нравится 36 Отзывы 80 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Тоука ненавидит до боли в крепко сжатых кулаках, когда за неё решает кто-то другой, когда кто-то начинает выдумывать что-то помогающее и делает всё это, пытается надоедливо втиснуться в её хаотичную жизнь, чтобы сотворить там нечто иное, более доброе и светлое. И Тоуку это неимоверно бесит, потому что лишь она сама решает, что делать со своими проблемами, которые, если честно, могут уничтожить и оборвать последние крылья, которые и так уже трещат по швам и кровоточат без передышки. Но девушка вечно стоит на своём — никто не посмеет взять её за хрупкую руку и спрятать за сильной спиной. Она решает. Она тщательно думает над каждым шагом в своей нелёгкой быстротечной жизни. Она не позволит кому-то приблизиться настолько близко, что на тонкой коже шеи будет чувствоваться размеренное тёплое дыхание. Вот только чёртов паразит пытается. Сдаваться не хочет и идёт напрямик, смотря прямо в глаза своим вечно чуть виноватым взглядом глаз цвета эбонита. И изучает. Изучает пристально, выжидающе, как самый настоящий хищник, подкрадывается к бьющемуся сердцу почти бесшумно, даже подлое эхо от коротких шагов не отражается от холодных каменных стен. Тоука на него и кричит яростно, нетерпеливо сжимая кулаки, и пинает сильно, а он просто отвечает лёгкой улыбкой, даже не собираясь хоть как-нибудь злиться — лишь прожигает сопляк чёрными глазами внимательно, будто всё-то он знает и слышит, как Тоука временами плачет почти беззвучно по ночам в старую подушку. Тоука ненавидит, когда он вот так вот легко смотрит ей прямо в глаза, ничего не тая. Она замечает частые свистящие перешёптывания, как глаза бегло осматривают её напарника по работе, а затем, встретившись случайно с пристальным взглядом глаз цвета тёмной стали, поспешно отворачиваются, стараясь либо уйти, либо сделать вид, что они хоть что-нибудь делают. И Тоуку это неимоверно бесит, как Канеки пытается не обращать на поведение друзей никакого внимания, как легко заводит с ними разговор о кофе и дружелюбно улыбается уголками тонких губ. Словно это не он когда-то постепенно сходил с ума, бессердечно ломая кости врагам, раздирая с ужасающей силой их тела, которые потом напоминали только сломанных кукол с мёртвыми стеклянными глазами. Тоука не обращает на него внимание, сама не понимая, из-за чего. Тоука просто по окончанию работы привычно хлопает его по плечу и поспешно прощается, усердно стараясь не замечать, как чёрные глаза прожигают её гордо выпрямленную спину. Канеки кажется, что Тоука уже неделю выглядит слишком помятой, и в уютных беседах отвечает лишь односложно и отстранённо, словно думает о чём-то секретном и своём. И он наблюдает. Изучает, как она нервно теребит тонкими пальцами рукав кофты, как смотрит не на всех в комнате, а лишь на приоткрытое окно, благодаря которому вольный ветер гуляет по просторной комнате. И Тоука чувствует этот обжигающий пристальный взгляд в свою сторону и бесится из-за этого ещё больше, чем раньше. Она уверена, он не может понять её, как она старается не плакать навзрыд, не кричать жалобно в подушку, как надеется, поджав губы, что хриплое из-за ночных рыданий горло не сдаст её с потрохами и вымученными до едва слышного хруста крыльев. Кагуне-крылья… Хех, любит же он выдумывать всякий бред — и слишком часто решает всё за всех. И снова эти глаза — тёмные, стальные, безумно открытые, а взгляд почему-то печально-изучающий. Тоука замечает мимолётом, как тягучая больная мысль проскальзывает в голове о том, что этот чёртов идиот всегда смотрит на неё именно так. А ещё улыбается своей привычной лёгкой улыбкой, чуть поднимая уголки сухих губ и слегка прищуривая левый глаз больше, чем правый. Для Тоуки всё это стало обыденным, привычным в её хаотичной жизни, но совсем не монохромным и серым, как приготовление идеального кофе. И она бесится из-за этого неимоверно сильно, сжимает из-за этого бессильно крепкие кулаки и поджимает от ярости губы. А Канеки как всегда чуть виновато поглядывает в её сторону и ободряюще улыбается. «Я защищу тебя» — Тоука не желает защиты. Тоука глубоко в груди хочет чуточку тепла и нужной поддержки — никто не смеет решать за неё. — Я защищу вас всех, — и почему-то не хочется слышать в этом надрывистом хрипе-крике терзающее отчаяние. — Я, правда… И сильный удар заставляет замолчать. Она решает. Она повелевает никому неизвестной, но своей судьбой, своими надрывистыми шагами идёт к назначенной цели, кусая внутреннюю сторону щеки до привкуса крови во рту — не солёный, привкус становится тускло-пресным и почему-то едва различимым, обыденным, словно заваривание бодрящего кофе по утрам. Тоука хочет вмазать ему со всей силой кулаком в солнечное сплетение, чтобы выгнать эту ядовитую дурь из этой теперь седовласой головы. Вспоминает снова, как сравнивала когда-то с первым чуть различимым снегом, смешавшимся со слякотью и грязью, но со временем приятные на ощупь волосы стали напоминать лишь серый пепел. От сигарет, как будто его жизнь неоднократно бросала, затушив очередную сигарету о волосы. Тоука хочет прижаться к нему, потому что ей холодно. Тоука хочет вздохнуть этот едва различимый аромат кофе и почувствовать приятное тепло, исходящее от его длинных пальцев. Она едва заметно дрожит и выглядит какой-то слишком помятой, словно не спала несколько дней, думая о чём-то своём, тайном, чужом для других умов. И Канеки молчит, не задаёт волнующие его вопросы и просто лишь смотрит, как Тоука пытается показаться сильной, чтобы никто не мешал ей идти своей дорогой. Он знает, как её невыносимо бесят посторонние решения, основанные на попытках помочь. Потому что она решает. И Канеки об этом знает с самого начала, а ещё он слышит редкими ночами, как Тоука иногда едва различимо из-за гула проезжающих автомобилей всхлипывает. Нет ни криков, ни громких рыданий или яростных проклятий — лишь горькие хрипы, похожие на скуление брошенного измождённого щенка. И Канеки её гордость по отношению к попыткам помочь тоже безумно злит. Тоука чувствует, как сильные руки крепко обнимают её, исключая все шансы вырваться из такой цепкой, но мягкой хватки — и шею обжигает горячее дыхание. Руки у него тёплые, сильные, мягкие, и ей почему-то совсем не хочется начинать привычные возмущения о своём личном пространстве. Потому что доверяет. Потому что для этого внимательно изучающего взгляда глаз цвета эбонита всегда открыта, как простая тонкая книга. И он её читает с интересом, открывая каждый раз в неизменившихся строчках новые мысли, чувства, эмоции, и улыбается поэтому всегда легко и непринуждённо — привычно, как кофе по утрам. Канеки утыкается носом ей в шею, вдыхает родной едва заметный запах и улыбается слегка уголками губ. Тоука утыкается ему в плечо и вдыхает запах свежеприготовленного кофе, сделанного им для посетителя пару минут назад. Она впервые в жизни рада, что он решил всё за неё — ему уже давно разрешено подходить чуть ближе, чем следовало бы. — Я всё решил. Опять. За тебя.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.