Только мой (Истинные)

Той ночью я ласкал его как никогда до этого, я зацеловывал все участки его маленького тела, с нежной, как лепестки роз кожей. Но его душа оказалась шипами роз. Какой омега после оргазма, прижимаясь к альфе спиной и подставляя живот под нежные поглаживания, расскажет о своем истинном? Какой омега будет говорить, что он уйдет, уйдет с моим ребенком? Такое мог сделать только Марти. Я любил его, но сейчас, прижимая к груди своего новорожденного альфочку, я понимаю, что все чувства к омеге ушли, и я не могу оставить им его. Это мой сын, и как бы мне не было тяжело, я воспитаю его. Пеленки, распашонки, работа, институт, судебные дела и маленький ребенок, который невиноват, что его папа практически отказался от него, уйдя к другому альфе. Я забирал Бена к себе по выходным и свободным для меня дням, я бы хотел забрать его навсегда, но понимал, что ничего не смогу ему дать. Ну что может сделать студент четвертого курса экономического факультета и с подработкой то тут, то там, против истинного папы? Конечно, я ничего не могу сделать, я же ничтожество по сравнению с этим богатым альфой-актером. Суд прошел не в мою пользу и Бен должен был расти с этим гуляющим индюком! Моего сына будет воспитывать какой-то бритоголовый актеришко! Я виделся с сыном раз в две недели по выходным. Я гулял с ним, я приносил ему сладости и дарил подарки. Мне запомнился случай, тогда Бену было уже два года, в тот день я принес сыну около двух килограмм его любимого белого шоколада, но он его не взял, сказал, что лучше пока мы будем гулять, он поест его, чем мой подарок снова выкинут. Тогда я узнал, что все подарки, какие я приносил, все сладости, все что он получал от меня сразу же отправлялось на свалку!

***

Где-то через полгода, я увидел у моего сына фонарь на лице. Расспросив Бена, я узнал что Карл (этот придурок - недоальфа) практикует на ребенке свою новую роль, видите ли там он как жестокий отец, который должен иногда хорошенько воспитывать своих непослушных детей. Именно в тот момент мне пришла мысль выкрасть Бена. Его искали, проверяли меня, моих родителей, а потом просто признали его без вести пропавшим. Трехлетний ребенок сам ушел и пропал! В нашем мире уже все в самом деле, сошли с ума! Бенджамин был умным малым и когда его искали, спокойно прятался в деревне у моего пожилого деда-омеги. Они подружились. Сразу после того, как ребенка не смогли найти и это дело замяли, я забрал сына к себе. Устроил его в детский сад, закрыл последнюю сессию и, получив диплом начал собирать наши вещи. Бен все хотел в деревню, к дедушке, я и поддался на его уговоры. Утром мы планировали уехать. Уложив сына спать, я сел проверить свою почту, почти в полночь раздался звонок в дверь. На пороге стоял Марти, его лицо было одним сплошным синяком, одна его рука нервно сжимала небольшой рюкзак, а вторая гладила небольшой, слабозаметный животик. Пропустив его в квартиру и напоив ягодным чаем с шоколадом, я взбесился. Карл избил Марти за то, что тот попросил у него денег на внеплановый осмотр. Утром он плохо себя почувствовал, но решил подождать до вечера, думал что все пройдет, но ничего не проходило. Он его избил, Карл бил его по лицу, и несколько раз ударил по животу. Карл сказал что ему не нужен этот выродок. Бен был рад видеть своего папу, а Марти благодарил меня за то, что я вовремя спрятал нашего сына. Утром мы, уже втроем, как и планировали - уехали. Я простил Марти его уход к своему истинному. Но к чему его привела эта истинная пара? У омеги случился выкидыш, и мы решили не возвращаться в город, в деревне свежий воздух и мало вероятно, что его найдут. Через полтора года мы поженились. А еще через год ждали своего второго ребенка, но уже омегу. На очередном осмотре в больнице, Марти сказали что его ребенок мертв и ему нужно вернуться в город что бы удалить плод... Он долго плакал. Дед успокаивал его и гладил по небольшому животу. Ночью я не спал, я ворочался долго, и наконец, решил погладить и поговорить в последний раз со своим малышом. Я гладил оголенный животик Марти, целовал его и шептал в пупок о том, как бы наша маленькая семья была счастлива, если бы он родился, как мы уже любим его и какой у него был бы заботливый и храбрый старший брат. Поцеловав пупок, я положил щеку на живот и почувствовал легкий пинок. Тогда я подумал, что у меня уже начались галлюцинации на нервной почве, но пинок повторился еще раз, потом еще и еще, все сильнее. Увидев, что Марти положил руку на свой живот, я поднял на него глаза, он снова плакал и шептал, что он любит и его и меня и Бена, и что это все слезы радости. Через четыре месяца у нас родился кареглазый омежка в котором вся наша, уже большая семья, души не чаяла.

***

Вся наша семья изменилась и повзрослела. Мы с Марти стали уважать друг друга и теперь считаем, что истинные пары - это те пары, что могут подарить друг другу счастье.