Неожиданность

      Манабу не ожидал. Он лежал в чужой постели абсолютно обнаженным. Ему не было страшно или стыдно, или еще что... Просто неожиданно. А комната казалась смутно знакомой. За окном все еще было темно. Он различал лишь силуэты, а откуда-то, видимо из ванной, доносился шум воды. Где он? С кем? Он помнил только, что прилично перебрал на каком-то мероприятии. Людей там было предостаточно: как своих, так и чужих. Но кто? Это была тайна, покрытая мраком.       Шум из ванной внезапно стих, раздался звук чьих-то аккуратных шагов, и на него приземлилось тело. Слишком тяжелое и слишком горячее. Кажется он чувствовал возбуждение. Нехилый такой стоячок. И это тоже было неожиданным. А еще этот. Водит своими губами по шее, заставляя подрагивать. Кажется его накачали чем-то. Да, определенно.       - Какого.. - слова застряли в горле, когда он почувствовал укус на плече, который затем зализали языком. Языком, который был проколот. Да, это было чертовски приятно, но... У него была масса знакомых с проколотым языком. Взять хотя бы его одногруппника. Да, смешно. Он бы в последнюю очередь заподозрил в этом приятном сумасшествии Казу. Тот на него лишнего внимания не обращал, не то что... А Манабу было обидно. Ему хотелось именно его внимания.       Влажные кончики волос незнакомца щекотали щеку, когда он наклонился с поцелуем. Манабу с удовольствием отвечал на ласки, покусывая его губы, поглаживая пальцами влажную кожу на плечах. Его не особенно привлекал контакт с мужчиной, но этот был до одури горячим и невероятно привлекательным. Манабу хотел его. Внутри все выжигало страстью и этим животным желанием. Казу, Казу... Губы незнакомца также были проколоты. С обеих сторон. И на ощупь он тоже был похож... Хотя откуда ему знать? Но верить так хотелось. Одержимый этими мыслями он повалил искусителя на спину, приложив к этому немало сил, уселся на него сверху, продолжая отвечать на жаркие поцелуи... Ага, пупок и уши тоже проколоты. Как у Казу. И прическа на его похожа. В конец осмелев, он коснулся горячей плоти внезапного любовника, а тот судорожно выдохнул ему в губы. Ну же, давай. Ему нужно было убедиться. Было приятно доставлять ему удовольствие. Он касался губами и обводил языком головку, лаская пальцами бедра, поднимаясь выше, начиная водить ладонью по всей длине. Ни звука. Только судорожные выдохи. Он боялся спалиться. Скотина. Мана пошел дальше. Погрузил в рот, постепенно втягивая глубже. И да. Он сдался. Сдался в его полную власть. Негромкие стоны и эти пальцы, поглаживающие по затылку.       - Манабууу... - голову внезапно так прижали к паху, что он чуть не поперхнулся, но отстраняться и не думал. Облизав губы, он снова уселся на него верхом. Вот ведь кретин. Неужели думал, что даже, если бы голосом не выдал, он бы не узнал.       - Казу, ты козлина похотливая. - тот, несмотря на то, что еще отдышаться не успел, хрипло рассмеялся.       - Ну прости, не удержался. Ты был таким милым.       - Ненавижу. - Манабу было обидно. Чем только думал этот идиот. До ванной дойти не удалось. Остановил и прижал к себе. Целовал в шею, за ухом, поглаживал по животу, спускаясь ниже.       - Ты же хочешь. - мягкий укус, выбивающий из легких воздух.       - Ты накачал меня чем-то. - безуспешная попытка выбраться из стальной хватки. Сильные пальцы обхватывают его возбужденную плоть, и он тихо постанывает, прижавшись задницей к его паху.       - Вот делать мне нечего. Не отмазывайся. Ты хочешь. Давно причем. Я же вижу, как ты смотришь. - он тоже прижимается, а еще трется. И у него снова стоит.       - А ты? Зачем? - с трудом выдохнул Мана, ощущая, как пальцы второй руки поглаживают его между ягодиц.       - А что? Незаметно, да? Одного твоего взгляда хватает, что бы меня начало трясти от желания тебя отделать прямо на месте. - пальцами надавил и ласкает теперь изнутри.       - Ох, боже. Ну ты и...       - Да, скажи, как я хорош.       - Мм... Мудак ты... Тот еще.       - Ах так, да? - валит на постель, задирает ноги так, что Манабу начинает беспокоиться за сохранность своих конечностей. А Казуки входит. Не спешит, сволочь. Толкается немного вперед и сразу же выходит полностью. Он может так продолжать безумно долго. Хочет, чтобы попросил. Ну ладно, мы не гордые.       - Казу, нуу.. Пожалуйста. - тихо-тихо. Обаятельный искуситель только усмехается в ответ и толкается на пару сантиметров глубже.       - П-о-ж-а-л-у-й-с-т-а... Казууууу.. - все же исполняют его просьбу. Двигается глубоко и быстро, не давая вдох нормально сделать. И без того низкий голос сорван до хрипа, его всего трясет, а кожа, в тех местах, где он прикасается горит адским пламенем, а внутри и вовсе раскаленная лава вместо крови. И Казу стонет. И бедра до боли сжимает своими пальцами, а темп бешеный, и пот с него ручьем. Будто бы вечность проходит в погоне за сладким терпким удовольствием. До того как перед глазами все поплыло, он почувствовал только тепло, разливающееся внутри и срывающееся дыхание у виска. Потом его отрубило.       А на утро он с матюками гонялся за голым совратителем по всей квартире, а в итоге сам попал в ловушку и был снова бессовестно растлен.