-Доволен? - Дима кривит губы в раздражённой ухмылке и, задев плечом,
проходит мимо Влада в квартиру. Стягивает перчатки, сжимает их в кулаке и остаётся стоять к нему спиной.

-Напуган, - запоздало щёлкает дверной замок.

В прихожей полумрак, основное освещение составляют огни гирлянды, развешанной под потолком по всей квартире. Ну, или по крайней мере, по обозримой части. С вошедшим Бикбаевым в дом врывается морозная свежесть.

-Ты так хотел этого. Пожалуйста, вот он я, полностью твой на целых... - Дима смотрит на телефон, - 45 минут.

"Язва, какая же язва", - думает Влад. От слов “полностью твой” ведёт. И как бы хотелось, чтоб правда.

Дима разувается, стягивает куртку, оглядывается и устраивает её на вешалке, оставаясь в белом свитере. Холодный воздух быстро нагревается, снова проступает аромат мандаринов: у Влада в левой ладони несколько долек, которые он не успел доесть.

Дима оборачивается на него. Не зная, куда деть руки, суёт их в задние карманы джинс. Картинно вскидывает брови и интересуется:

-В гостиную пригласишь?

Влад, будто очнувшись ото сна, быстро кивает и протягивает ему мандарин, но тот отказывается.

Да, ото сна. Который длится уже несколько лет. Слишком давно они не разговаривали. Слишком давно они “не”.

В этой комнате атмосфера ещё более праздничная. Развешаны дурацкие яркие украшения. Ёлки нет, но по телевизору бесшумно мелькают фигуры с микрофонами, толпы людей. Ёлки нет, как нет и звука.

Аккуратно присаживаясь на широкий светлый диван, Дима выжидающе скрещивает руки и делает вид, что люди на экране, беззвучно открывающие и закрывающие лживые рты, ему очень приглянулись. Но ему насрать, безусловно.

-Ну, я слушаю, - кидает безразлично, - Начинай. Я получил в сумме около 20 смсок с просьбой приехать.

Соколовский садится рядом, дёргает уголками губ - чёрт знает, с чего начать. Забываясь, тянется к обтянутой джинсой коленке рядом. Так давно не видел, и вот сейчас он сидит около него, вполне настоящий. Наверняка адски обиженный на события четырёхлетней давности, но рядом. Поверить невозможно. Невозможно поверить.

С ума сойти.

-Лапы свои держи при себе,- зло выплёвывает Дима. Удивляется такой наглости.

Влад отдёргивает руку. И говорит:

-Ты мой номер не удалил.

-Ты мой тоже.

И они смотрят друг на друга. Диме хочется встать и как можно скорее слинять из этой квартиры, от Влада (что за щенячье выражение глаз?), либо влепить этому чёрту напротив жуткую оплеуху и развязать войну сразу. Всё равно подобные разговоры зачастую к этому и приводят.

Дыхание кончилось.

Глоток воздуха режет лёгкие.

-Что? - не выдерживает Дима, срывается, - Что ты так на меня смотришь? Хотел поговорить - давай. У тебя не так много времени.

Минус ещё секунда. Две.

Десять.

-Красивый такой, - после долгой паузы выдаёт Влад и взгляда не отрывает. Впрочем, как и Дима.

Дышать полезно. И удобно. Но как это делается-то?

-Я надеялся на более содержательный разговор.

-Зрачки расширились, Бикбаев.

-Да пошёл ты на хуй, - от тычка мордой в реакцию собственного тела смущением и злобой прошивает до кончиков пальцев.

-Дим, - невинно клонит голову к плечу, ладонью доверительно накрывает чужую, - Только на твой.

Влад коротко смеётся.

"Язва, какая же язва", - думает Дима. Но воображение услужливо подкинуло нужную картинку. Не успевает придумать ответ на выпад - задыхается раньше. Одна ладонь Влада всё ещё сжимает его собственную - выдернуть из-за шока забыл, - вторая скользит по подбородку, скуле, ложится на щёку.

-Охуел? - звонко шлёпает по запястью рядом со своим лицом. Конечно, не поможет, детский сад какой.

-Принцесса, - указательным пальцем гладит за ухом, - Покраснел.

-Охуел, точно.

Дима вырывает руку, нервно дёргается. Дышать. Ещё надо дышать.

С силой бьёт Влада по предплечью. Шипит и судорожно вцепляется в его запястье, почувствовав пальцы на бедре. Опасно близко к паху. Опасно-опасно, блять.

-Соколовский, ты что творишь?

-Иду на хуй. Сам же послал.

Дима вскакивает, стряхивая с себя загребущие руки чёрта, показывает фак и, кривя гримасу отвращения, быстрым шагом направляется обратно в прихожую:

-Такими “разговорами” занимайся с кем-нибудь другим.

Влад выходит следом, хмурясь, наблюдает, как Дима накидывает куртку:

-Ты же знаешь.

Дышать. Дышать.

-Знаешь, что не стал бы...лезть, если бы не видел, что ты тоже хочешь.

-Хреново видел, ублюдок.

У Димы устоявшаяся система ценностей. Одна из самых значимых - честность.Устоявшийся условный список самых важных людей в его жизни. В нём одна из самых высоких позиций - у Влада. Но от звания величайшего мудака Влада это не освобождает. Поэтому:

-Не дай Бог ещё раз попросишь о встрече.

-Дим, - зовёт виновато. Понял, что натворил фигни? Вряд ли.

-Тварь, - и в этом долбанном ругательстве столько всего, что голова кружится. А ещё кружится от того, что не успевает вовремя вдыхать.

А ты, Дима, думает, чего ожидал? Что прощенья просить будет? За что? Дурак, думает, он же озабоченный. Ему насрать и на твои ценности и на то, что он - величайший мудак. Лишь бы потрахаться, вот и всё, напоминает себе.

Обувшись, вылетает из квартиры. Грубо толкает дверь, но железяка бьётся о подставленную Владом ногу.

-Сука, - шипит Соколовский и хватает Диму за плечо, - Сам ты, Дима, тварь. Ещё и истеричка.

Провоцирует на скандал. На драку. Только бы не ушёл.

-Не буду я тебя трогать, раз так противно.

-Да ты совсем дурак, что ли? - рявкает. Волосы растрёпаны, глаза горят злобой, пальцы, в ответ зацепившиеся за чужое плечо, подрагивают - с такой силой Дима их стискивает, - Что за цирк устраиваешь? Звал поговорить - окей, я приехал. Так не будь озабоченным ребёнком, возьми, сука, и поговори. По-го-во-ри.

-Я заебался без тебя, Дим.

Влад резко отпускает, смотрит: останется или сбежит.

Ждёт реакции, потому что сказал наконец. Вслух. И не только самому себе. Хотя и себе поначалу тоже страшно было. Выдавать всё за пошлятину - конечно, проще.

Смотрит в глаза, вскидывает брови и проговаривает медленно и тихо, выделяя каждое слово:

-Ты мне нужен, блять. Совсем уже свихнулся.

Показательно крутит пальцем у виска.

В волосах у Влада играют блики от гирлянды, он одной босой ногой стоит за порогом, второй - на коврике с надписью “Welcome :)” по другую сторону от двери.

-Давай. Скажи что-нибудь. Снова пошли меня на хуй.

-Пошёл ты на хуй. Снова.

Дима говорит это, ладони соскальзывают с плеч, и хочется умереть. Умереть. И втащить Владу за то, что он опять втянул его в это дерьмо. Снова.

Он беспомощно раскидывает руки:

-Иди сюда.