***
― Вот приспособленец! ― засмеялась Мелди. ― Не хочет даже лапы лишний раз морозить. Халтурит! ― Ты просто не знаешь, как с непривычки больно ходить по снегу, покрывшемуся коркой льда, ― возразил стоящий рядом с ней Лион. ― Им легко изрезать голые ноги в кровь. Ладно, пошли к госпоже. Лион схватил свою спутницу за край плаща и потянул вверх по склону. У них было меньше часа, чтобы все подготовить.***
― Да, ― протянул Нацу, стряхивая с плеча снег. ― Кое-кто утверждал, что знает тут каждый овраг, а на правильную дорогу нас вывел кот. Кто-то не справляется. ― Глупостей не говори, головешка, ― Грей не мог смолчать на такую откровенную насмешку и уже приготовился вступить в дружескую драку. ― Откуда я знал, что тот проход завален лавиной? ― Тише, ― властно сказала Эльза. Кот на ее руках дернулся и поспешно выбрался из объятий раздраженной воительницы. ― Мы на месте. И действительно, небольшой домик, из трубы которого поднимался дымок, был уже хорошо виден. Буря осталась позади, и серебристые снежинки медленно падали на покрытую белоснежным ковром землю. Настоящая зимняя сказка завораживала, поселяя в сердцах пришедших умиротворение и чувство покоя. Кроме дыма ни одного признака угрозы, как и следа человека или животного, не было заметно. Было очень тихо. ― Пойдем? ― неуверенно спросила Люси, доставая связку звездных ключей. ― Для этого и приехали, ― шепнула Эльза и, обнажив меч, сделала решительный шаг в сторону дома. Но никакого сопротивления не было. Ни ловушек, срабатывающих под ногами пришедших, ни стрел, ни ворожбы. Только медленно падал снег и из трубы продолжал подниматься дымок. Грей первый зашел в дом и замер на пороге. Все было так, как он запомнил, как будто кто-то неизвестный заколдовал его и отправил в далекое прошлое. Повсюду было чисто: ни пыли, ни портящегося дерева на полу и стенах. Слышался треск поленьев в камине. Казалось, Ур сейчас выйдет из гостиной, улыбнется, прислонившись к стене, и скажет: «Вот и ты, негодник. Долго же тебя не было. Познакомишь меня со своими друзьями?» Сердце предательски защемило, ведь это видение навсегда останется несбыточным. Слух уловил звук шагов: в гостиной и на лестнице. Но Грей, находясь в своеобразном трансе, проигнорировал свои чувства. ― Долго же ты. Познакомишь меня с… Черт! Я забыла, ― знакомый голос попытался сказать такие родные слова, а потом перед четверкой вошедших магов появилась девушка. Черные длинные волосы спускались по плечам, прикрывая неглубокое декольте симпатичного теплого платье. На красивом лице играла радостная улыбка. Черный кот мяукнул, быстро засеменил к появившейся колдунье и, потершись о ее ногу, скрылся из виду. ― Актрисы из тебя не получится, ― подытожил также знакомый голос сверху. ― Но ты права в одном: вы очень долго шли. Мужчина, говоривший все это, быстро спустился по лестницы и, приобняв колдунью за талию, произнес: ― Добро пожаловать домой. Но маги не могли подобрать слов, чтобы ответить. Они никак не ожидали увидеть перед собой Уртию и довольного, улыбающегося Лиона. ― Вижу, наши гости немного ошарашены. Думаю, несколько чашек чая и сытный ужин помогут им прийти в себя, ― на вершине деревянной лестницы появилась женщина в длинном синем платье до пола. Из украшений на ней был лишь небольшой серебряный феникс, гордо блестящий на тонкой шее: ― Здравствуйте. Меня зовут Легадема. Вы могли видеть меня во время спектакля.***
Прошло около часа, прежде чем маги из Хвоста Феи освоились и смогли адекватно разговаривать со своими друзьями. Эмоции лились через край, и не было числа улыбкам, пролитым слезам и бесконечным расспросам. Легадема терпеливо отвечала на большинство из них, хотя чувствовала, что пришедших беспокоит совсем не это. Какая-то непреодолимая стена образовалась между ее командой и приезжими волшебниками, и нужно было сделать все возможное, чтобы ее уничтожить. Внезапно Эльза поднялась и вышла, сославшись на то, что ей нужно подышать свежим воздухом. Никто из присутствующих, повинуясь повелительному взгляду беглой королевы, даже не попытался ее остановить. Легадема решительно поднялась и, взяв меховой плащ Эльзы, которым та неразумно пренебрегла, поспешила за воительницей. Эльза нашлась практически сразу. Стоя на крыльце и наблюдая за падающим снегом, Эльза боролась с собственными слезами. С того момента, как Легадема напомнила ей о спектакле, она не могла ни о чем больше думать, кроме как о смерти Джерара. Образы всплывали в голове один за другим, приобретая новые подробности, и, в конце концов, взяли верх над самообладанием. Одинокая слеза покатилась по щеке. ― Не стоит так терзать себя, ― немного холодно произнесла Легадема и накинула плащ на плечи Эльзы: ― Ведь прошлого не изменить. ― Но это не значит, что нужно просто забыть, ― Эльза, поняв, что ее истинные чувства раскусили, с некоторой злостью посмотрела на невольную собеседницу: ― Не вам меня судить. Я его никогда не забуду. ― Я верю тебе, ― в голосе Легадемы появилась мягкость. ― Но не стоит доказывать это окружающим таким мучительным для себя путем. Просто помни и храни свои чувства вот здесь, ― королева нежно прикоснулась к груди Эльзы и, прислушавшись к быстрому биению ее сердца, посоветовала: ― Прогуляйся. Думаю, морозный воздух принесет тебе покой. И Эльза повиновалась. Ноги сами понесли ее вперед по следам, оставленным аккуратными кошачьими лапами. Она уходила все дальше и дальше, утопая в серебристом снегу. И когда лес начал приветливо переливаться в вечерних лучах холодного солнца, кошачьи метки внезапно кончились. ― Странно, ― задумчиво произнесла Эльза и уже хотела повернуть назад, но ее сердце забилось с бешеной скоростью. Справа, на самом краешке скального выступа стоял человек. Одетый в белоснежную меховую накидку, он, казалось, слился с этим волшебным местом. Его глаза смотрели изучающе, не до конца веря в правдивость происходящего. Казалось, он готов был броситься к Эльзе, чтобы обнять ее и больше никогда не отпускать. Но маг медлил, позволяя серебристому снегу беспрепятственно ложиться на собственные волосы. ― Здравствуй, Эльза, ― прошептал Джерар. ― Здравствуй, ― только и смогла ответить бедная девушка. Ноги ее подкосились, и она начала падать, чтобы в следующее мгновение оказаться в крепких объятьях любимого. Таких теплых, таких родных и живых. И только серебряный снег был свидетелем этой встречи.***
― Ты хорошо поработал, Лахар, ― Легадема улыбнулась, протягивая своему верному слуге руку для поцелуя. ― Я рад, ― Лахар нежно, как к величайшему сокровищу мира, припал губами к бледной коже, поклонился и быстро пошел в сторону дома. Там, обратившись, он забрался на второй этаж и мирно устроился на отдельной кровати. По плану его время восстания из мертвых еще не пришло.