Монте-Кристо: Последний выход

Лаксус вошел в небольшую комнату, приготовленную специально для него, и устало опустился на кровать. Прикрыв глаза, он глубоко вздохнул и попытался расслабиться, но вместо этого в голове стали роиться неприятные мысли ― следствие усталости. Лаксус был опустошен физически и морально, но все равно мужественно сопротивлялся подступающему сну. Пожалуй, эта ночь была одной из самых трудных в его жизни. Волнующее кровь появление королевы, ее рассказ и воспоминания отца, которые каким-то странным, одной Легадеме ведомым образом, как магический фильм сменяли друг друга в его голове. Все это не давало погрузиться в спасительный мир грез, пребывание в котором было сейчас жизненно необходимо. «Интересно, ― Лаксус провел кончиком пальца примерно по тому месту на щеке, где у Ивана был неглубокий шрам: напоминание о первой встрече с Алисой. ― Я один видел эти отрывки прошлого или же нет?» Ответ пришел как-то сам собой: разумеется, нет. Это было видно по расширившимся глазам собравшихся, которым с огромным трудом удалось сдержать рвущиеся вопросы и обидные фразы. Возможно, это благоразумное решение и спасло положение. В противном случае, раздора, а может быть выяснений отношений с помощью магии и стали, было бы не миновать. Но и Ивану следовало бы отдать должное: мужчина в мгновение ока взял себя в руки, избавившись от малейших следов потрясения, и, с превосходством и некоторым презрением взглянув на окружающих. Предложил изучить послание. Получив молчаливое согласие в виде кивков, Иван подцепил кончиком кинжала ближайший сверток и переложил на стоящий рядом столик. Вид у мага в этот момент был такой, будто он перемещал по комнате не белоснежный лист, а кусок дурно пахнущего, наполненного червями мяса, который от безысходности предстояло употребить в пищу. Как только четыре одинаковых свертка оказались на глянцевой поверхности стола, а свечи, предназначенные разрушить мглу вокруг, были поднесены ближе, люди, имена которых были искусно выведены на бумаге, приблизились к своей цели. Мастер Макаров, на правах старшего, первым развернул свой свиток. После его примеру последовали Лаксус, Иван и Эльза. Вороны и феи не смели нарушить этот ключевой момент даже ничтожным шорохом. Только звуки медленно просыпающейся столицы пытались оспорить права молчаливого беспокойства, но потерпели бесспорное поражение. И вот непродолжительное чтение было завершено. Первой оторвалась от небольшого послания Эльза. Дважды перечитав его, девушка удивленно приподняла бровь, посмотрела на свою команду и, подойдя к разложенной карте подземелий замка и города, сказала: ― В письме сказано, что я и моя группа ― это отряд В. Нашей задачей будет попасть из этого дома, ― Эльза показала на карте «Логово Мантикоры» из-за чего он вспыхнул оранжевым цветом. Сразу же после этого красная линия поползла по зачарованной бумаге, показывая ей лучшие из возможных путей движения: ― вот сюда. Причем это нужно сделать максимально быстро и ни в коем случае не попасться страже, ― Эльза определенно была сбита с толку. ― Легадема как будто специально выбрала для нас роль отвлекающего маневра. Лаксус, лежа на кровати, грустно усмехнулся. Он бы поступил точно так же: оставил опытную Эльзу и ее взбалмошных подручных в тылу, чтобы те были подальше от основных боевых действий и, в случае провала, смогли бы спастись. Тревога ― редкое и нелюбимое чувство для Лаксуса ― лишь усилилась, когда отец и дед, вопреки ожиданиям собравшихся магов, наотрез отказались посвящать посторонних в подробности своих заданий. Только дотронулись до карты, отображая тем самым траектории своих маршрутов, и разошлись в молчании по своим комнатам, заботливо подготовленных Нурией. Лаксус поступил также. Он еще долго стоял перед картой, наблюдая за тем, как извиваются разноцветные линии: золотая, алая, черная и серебряная. И с какой-то непривычной для себя грустью он думал, что ни один из путей не пересекается. А это означало, что кого-то, а может и большинство, Лаксус уже никогда не увидит. В дверь робко постучали, и Дреяр, не ждавший посетителей, недовольно нахмурился. «Должно быть это Мираджейн», ― тяжело вздохнув, Лаксус уже начал предвкушать неприятный разговор. Ведь в описаниях операции про девушку и ее брата не было ни слова, а остаться в стороне волшебница-демон просто не могла. ― Заходи, Мира, ― Лаксус хотел сказать еще что-то, но замолчал на полуслове. За дверью действительно оказалась Мира, вот только девушка, казалось, была чуточку не в себе. Заплаканная, с растрепанными волосами, она едва ли походила на ту улыбчивую официантку, и тем более на боевую Дьяволицу. ― Прости меня, Лаксус, ― не поднимая прелестных глаз, пробормотала она. И в ту же секунду она была сдвинута вправо, и вместо первой красавицы Хвоста Феи на пороге появился Макаров. Сказать, что мастер был зол ― ничего не сказать. Брови сдвинуты, отчего глаз было практически не видно, голова чуть опущена, а само лицо было настолько напряжено, что можно было разглядеть каждый желвак, которые неистово дергались под морщинистой кожей старика. Завершала всю эту картину золотистая аура волшебника, которая сейчас никак не могла служить символом света и добра. Макаров без приглашения вошел в комнату и так сильно хлопнул дверью, что Мира, оставшаяся в коридоре, чуть не вскрикнула, а Лаксус поморщился. Господи, как же он хотел избежать этого разговора. Но судьба распорядилась иначе, и теперь Лаксусу ничего не оставалось кроме как ответить за свою постыдную трусость и бездействие. И даже тот факт, что новость могла добить ослабшего мастера, не внушала Лаксусу уверенности. Деду стало намного лучше два дня назад, и он вполне мог бы вынести это известие. А сейчас, стоя в центре комнаты с опущенной головой, Лаксус чувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Но больше всего давило на нервы всепоглощающее молчание Макарова. Лаксус предпочел бы крик, необоснованные обвинения, даже позорную пощечину, но не эту проклятую тишину, смешанную с презрением. ― И когда ты собирался мне все рассказать? ― непривычный холодно-безразличный голос деда заставил Лаксуса вздрогнуть, но продолжить молчать. ― Ты хоть понимаешь, какой опасности подверглись наши маги? Неужели ты настолько безразличен к их судьбе, что понадеялся на помощь Легадемы? Да будет тебе известно, что с самого начала она всем своими действиями показывала, что спасет Джерара. И где он сейчас? Даже трупа не осталось! ― не дождавшись реакции на свои слова, Макаров медленно побрел к двери, и выйдя за порог громко, чтобы было слышно и тем, кто скрывался за ближайшем поворотом, сказал: ― Ты знаешь обычай, Лаксус. Если один из членов команды погибает, команда распадается, а ее предводитель подвергается всеобщему порицанию и покидает гильдию. Мне больно будет сделать это снова, но таков закон. ― Но, мастер, ― Эльза, которая до этого скрывалась вместе с Мирой за углом, неуверенно приблизилась к Макарову. ― Лаксус ни в чем не виноват. Мы всей гильдией решили, что так будет лучше. Мы боялись за вас. Но Макаров как будто ее не слышал. Он даже не повернулся к приблизившимся волшебницам, лишь ниже, как будто пристыжено, опустил голову и зашагал прочь. Мира, так и не решившаяся произнести хоть слово, поспешила в комнату к Лаксусу. Распахнув дверь, девушка застыла, несколько секунд не решаясь подойти к магу. Тот стоял перед распахнутым окном и слушал звуки проснувшегося города. Мерно дыша, Лаксус хмурился, но не было понятно от чего: то ли ему докучал запах гари, прилетевший из промышленных окраин столицы, то ли печальные мысли никак не хотели покидать его голову. ― Лаксус, ― Мира тихо приблизилась и заключила его в объятиях. ― Прости меня. Мастер застал меня врасплох своим вопросом. Я не знала, что мне делать. Прости… По щекам обычно стойкой и улыбчивой Мираджейн потекли слезы. ― Не плачь, Дьяволица, ― Лаксус повернулся к подруге детства лицом и примирительно-натянуто улыбнулся: ― Ты же такая красивая. Ты должна вдохновлять всех на подвиг, и я верю, ты справишься, ― он положил руку на плечо Мире, а вторую протянул к другой волшебнице S-класса. ― И ты, Эльза, не стой как на похоронах. Ты ведь знаешь, что я в любом случае ушел бы странствовать по миру, ― Лаксус отвел взгляд, когда Эльза приблизилась и неуверенно, так же как Мира, прижалась к его широкой груди. ― Вот только уходить я хотел не так. ― Но еще ведь не все потеряно, ― с надеждой сказала Мира. ― Мы же пока ничего не знаем… ― Да, ― коротко ответил Лаксус и перевел внимательный взгляд на Эльзу: ― Тем более, я верю, что королева Легадема всегда добивается того, что хочет и держит слово. Эльза в ответ лишь кивнула и виновато улыбнулась, подтверждая догадку соратника о том, что Джерар остался в живых.

***

Тень мужчины бесшумно скользнула вдоль каменной стены подземелья и замерла, наблюдая за разворачивающейся на другом конце коридора драмой. Там среди грязи и запаха гнили шли трое ни в чем не повинных людей: две девушки и мужчина. Шли, низко опустив головы, понимая, что это их последние минуты жизни. Не было ни криков, ни просьб о помощи, даже слезы не появились на глазах измученных жертв. Только скорбь и обреченность. ― Ну, что я тебе говорил? ― Рин толкнул Бикслоу в бок, а потом поспешно отошел от прутьев клетки. Смотреть больше было не на что. ― Лучше бы ты оказался неправ, ― вздохнула Венди, которая до последнего не верила в версию Рина. Девочке хотелось плакать, но она держалась, стараясь оправдать доверие старших магов Хвоста Феи. ― Да, ― прошептала Лисанна, прижимая к себе Венди и замерзшего Рина, который, не ожидая проявления заботы со стороны бывших врагов, как-то нелепо сжался. ― Но от нас же все равно ничего не зависит. Мы даже не знаем, в чем нас обвиняют. Спасибо, что воду и еду приносят. Бикслоу, все еще сидевший около решетки, недоуменно посмотрел на Лисанну, а потом перевел взгляд на Рина. С тех пор как два дня назад ворона переселили в эту камеру, они ни разу снова не вернулись к прошлому разговору, но оба уже не могли спокойно жить, зная, что их дни сочтены. Ситуацию усугубляла Шарли. Время от времени к ней приходили видения ближайшего будущего, в которых не было ничего утешительного. Как раз накануне белая кошка предрекла, что этот день с вероятностью девяносто пять процентов станет для них роковым. Но, к счастью, выбор стражей пал на другую камеру. Книги жизни волшебников из помещения номер тысяча сто два сегодня не захлопнулись. Тень, дождавшись, когда шаги тюремщиков затихнут, а заключенный из дальних камер займутся своими делами, отделилась от стены и в мгновение ока оказалась перед нужной камерой. ― Эй, ― задорный голос, совершенно не подходящий к данной обстановке, заставил пленников вздрогнуть. Доранбальт, довольно улыбнувшись, вставил в замочную скважину ключ, который он нашел во время встречи со странным котом, и, затаив дыхание, повернул его. Его руки тряслись от волнения, а по виску катилась крупная капля пота. Доранбальт не был уверен в том, что у него все получится. Но чудо свершилось. Замок тихо лязгнул и открылся. ― Поздравьте меня, друзья, ― сказал Доранбальт и искренне улыбнулся. ― Я только что оставил ненавистную должность рунного рыцаря, освободил нескольких преступников и совершил еще парочку преследуемых законом злодейств. Так что, прошу, не задерживаемся. Нас ждет увлекательное путешествие по катакомбам замка!