Хроники Ордена Семилистника

Члены тайного общества, взвалившего на себя нелегкую миссию по контролю деятельности первого лица Соединенного Королевства, потихоньку стягивались в дом на улице Старых Монеток. Первым туда, беззаботно насвистывая и даже пританцовывая на ходу, подошел господин Почтеннейший начальник Малого Тайного Сыскного Войска, после чего вдруг исчез. Если бы за ним наблюдали энго, обладающие, согласно слухам, колоссальной по скорости реакцией, то заметили бы, как он скрылся за дверью миниатюрного дома. Спустя три четверти часа все были в сборе. Коба храпел на диване, источая ароматы вытрезвителя, где полгода не проводилась уборка. На входе сэр Джуффин решительно отобрал у старшины портовых нищих бутылку, из-за чего тот решил бойкотировать собрание. За это все были ему бесконечно благодарны. Его Величество Гуриг VIII чинно расселся на стуле, потягивая камру из миниатюрной чашечки, которую держал оттопырив мизинец. На стене было криво приклеено небольшое полотно, работать рядом с которым было опасно для здоровья, поскольку оно излучало негативные флюиды. На нем был изображен сэр Нуфлин Мони Мах со всеми атрибутами злодея - всклокоченными волосами, кривыми волосатыми ножками, острыми зубками и мантией а-ля "Великий Магистр продирался через поле чертополоха". Вредитель держал в руке нечто, одновременно напоминавшее петлю, сковороду, сачок для ловли бабочек и очень большой леденец. Предмет в его руках был особой гордостью художника - ведь всем известно, что хороший символ всегда многозначен. Нуфлин был обведен в круг, перечеркнутый жирной красной линией. Стараясь не встречаться глазами с портретом Магистра, Джуффин обратился к присутствующим: - Итак, господа, тридцать седьмое заседание объявляю открытым. Первый вопрос на повестке дня… - А может, придумаем нам какое-нибудь название? - ни с того ни с сего вмешался сэр Навбумберанда Гбэй. - Не нравится мне, что мы безымянные. - Это идея Джуффина, - отозвался Гуриг. - Я хотел назвать наш комитет БАЯН. - …?! - Бесстрашные Антагонисты Ящера Нуфлина. - Неплохо, Ваше Величество, - оценила леди Хенна, впившись ногтями себе в запястье и пытаясь подумать о чем-нибудь траурном. - Но лучше все-таки остаться без названия - так мы больше обезопасим себя от ящ… то есть от сэра Нуфлина. Воцарилась тишина. Джуффин пытался сообразить, что такого могла натворить леди Хенна, что робеет от мысли о встрече с Великим Магистром. Вскоре он понял. Понимание так ясно отразилось в его глазах, что все присутствующие испытали приступ сильнейшей паники. - Таааак, - прошипел господин Почтеннейший начальник. - А скажите-ка, кто из вас верит, что мы усердно скрываем свои собрания из-за страха перед сэром Нуфлином? В смысле да, мы не афишируем существование нашего маленького ведомства, но только потому что в противном случае придется официально регистрировать организацию, что повлечет за собой кучу бумажной волокиты, необходимость уплаты налогов и предоставления отчета о своей деятельности. Но неужели кто-то думает, что Нуфлин способен на что-то кроме мелких пакостей? Кто тут считает, что его могущества хватит на то, чтобы хотя бы прознать о нашем существовании? КТО?! - Да нет, что вы… - Бред, ясен пень… - В его-то возрасте… - Смешно и думать… - Хотя… Джуффин ждал эту реплику с таким же нетерпением, с каким Тайный Сыск ожидает очередного мятежного Магистра. Зло, неизбежное зло. - Хотя - что, сэр Глахх? Продолжайте, развивайте мысль. - Я только хотел сказать, что у меня двое племянников в Семилистнике, и они рассказывали, что время от времени там творится самая настоящая Древняя Магия, - таинственно прошептал сэр Бубарха Глахх. - Например, когда они только вступили в Орден - это было в сто шестнадцатый день семьдесят седьмого года Эпохи Кодекса - то видели, как по Иафаху бродило то самое чудовище-кархавн из легенды. Той самой, где мертворожденное дитя поглотило дерево, рядом с которым его оставили родители в надежде, что младенец оживет. После этого младенец сам превратился в почти что полноценного представителя флоры, причем весьма озлобленного, поскольку счел, что родители бросили его. Тогда он уничтожил их вместе с целой деревней, напускав в их еду свои коренья, чтобы людей в буквальном смысле разрывало на части выраставшим внутри них деревом… Все присутствующие кроме Джуффина выпучили глаза и приоткрыли рты, пытаясь переварить услышанное. - А еще племянники рассказывали, как вскоре после этого видели, как несколько послушников раскапывали могилы на кладбище, которое рядом с Иафахом. Они были просто шокированы, бедолаги. - Сэр Глахх, какое отношение подростковая травма ваших племянников имеет к нашему делу? - простонал Джуффин. - Я всего лишь… - Давайте сменим тему! * * * Тем же временем Нуфлин откинулся на спинку своего кресла, прекратив слушать беседу господ заговорщиков, и усмехнулся. - Ну-ну, как же, чудовище-кархавн! Он сделал себе мысленную пометку посоветовать Сотофе обучать излишне затейливым заклинаниям только наиболее уравновешенных девушек. Потому что он до сих пор не мог забыть случай, когда леди Ханемер взялась учить своих подопечных заклинанию создания достоверной иллюзии. Одна из учениц слишком перенервничала и вместо эфемерного дерева заколдовала верхнюю часть своего туловища таким образом, что оно частично одеревенело. Напуганная девушка успела порядочно побегать по Иафаху, прежде чем Сотофа ее выловила и привела в надлежащий вид. Но на этом история не закончилась. Кто-то из послушников увидел снующее по резиденции Ордена нечто и почему-то сразу подумал на умершего на днях Магистра Полму Таара, который был захоронен на кладбище неподалеку от Иафаха. При жизни сэр Полма был странным малым, многих нервировал, а потому никто не удивился его посмертным выходкам. Несколько послушников и младших Магистров обратились к кому-то из старших с просьбой о разрешении вскрыть могилу вредителя. Им разрешили проверить, но запретили наносить какие-либо повреждения трупу. Если их опасения подтвердятся, следовало позвать Старших Магистров, чтобы те прочли необходимые заклинания. Послушники вскрыли могилу, но почему-то никаких мер не предприняли и вновь закопали тело, однако весть о покойнике-буяне достигла ушек сотофиных учениц. Одна из них, побледнев, поведала, что при жизни сэр Полма оказывал ей недвусмысленные знаки внимания, которые она отвергала с присущей ей женской деликатностью, и теперь он не давал ей закрутить любовь с ее новым избранником (как именно злодей мешал ее личной жизни, она так и не смогла объяснить). Вместе со Старшими Магистрами послушники еще раз откопали останки сэра Полмы, окропили их водой из моря Укли и зарыли. Но то ли мертвец попался живучий, то ли адепты благостного Ордена просто вошли во вкус, но три дня спустя они опять вскрыли его могилу, прострелили тело из рогатки бабум, отрубили голову и на этот раз зарыли труп окончательно.