Твои следы исчезнут через час, но она тебя не забудет никогда. А ты так и не сказал ей. Жизнь короче, чем ты думаешь. Люби, пока можешь… © Пять сантиметров в секунду
У Джея в голове промелькнула совершенно идиотская идея вырубить его прямо сейчас, но он сдержался, начав сильнее кусать нижнюю губу, проклиная старика за то, что тот отправил его куда-то без его любимых железок. Они помогали держать себя в руках, создавая иллюзию контроля над жизнью, которого у него, конечно, не было. — Представьтесь, — судья пробежала взглядом по бумагам, видимо, выискивая имя вышедшего. Гермиона, как и все в зале, буравила отца взглядом, когда он плавно опустился на высокий стул для дачи показаний. Он выглядел совершенно спокойным, как и обычно, разве что немного потрёпанным, что было для него странно, потому что первое, о чем беспокоился Грейнджер, это его внешний вид. Второе — репутация Гермионы. — Судья, имеет ли он право давать показания? — сторона, выступающая от Министерства Магии, сильно начала нервничать, но эта нервозность не передалась Джею, который впитывал дозу адреналина от всего происходящего. Ему нужно было волноваться, но это чувство было выбито из него. «Пенкс все сделает», — мантра в голове татуированного, хотя он ненавидел полагаться на других. Но это не тот случай, здесь контроль за судом не в его полномочиях. — Ваше слово. — Я был там, в казино, — Грейнджер перевел взгляд с Фреда на дочь. — В день убийства. Гермиона почувствовала, как немеют ноги, с удивлением отмечая, что все ещё стоит. — Садись, — Джордж слегка дернул её за руку, получилось слишком резко, но это было случайностью, на которую девушка не обратила внимание — её вряд ли бы пробудил сейчас даже гудок паровоза. Отец тоже не отводил взгляд, будто демонстрируя ей, какую услугу предоставляет «верной псине». Не такой он её воспитывал, совсем не такой. Гермиона поняла, что улыбнулась, потому что сухие губы слегка треснули и открыли свежую ранку. — Мы требуем перерыв! — резко выступила сторона обвинения. — Сторона защиты, Вы в курсе, что выпускать свидетеля без предупреждения это нарушение? — Свидетель, с какой стороны Вы выступаете? — темнокожая судья слегка повернулась, чтобы лучше видеть отца Гермионы. — Со стороны защиты. — Защита?.. — У нас не было обговорено это, — сальный адвокат поднялся, поправляя пальто. — Мы хотим взять перерыв, чтобы обсудить показания мистера… — Грейнджера, — вставил мужчина, наконец отрывая взгляд от дочери, которая странно ему улыбнулась. «Глупая девчонка, это близко не победа», — мужчина почувствовал, как сильно ему хочется курить. Вдохнуть дым с никотином в лёгкие и закрыть глаза, а затем выпить. Много выпить. Судья объявила перерыв. — Что происходит? — Гермиона повернулась к Джорджу, часто моргая, чтобы согнать набежавшие слезы. Он не выглядел ошарашенным, в отличие от кудрявой отличницы. Просто сильно бледным и испуганным, и не отрывал взгляд от Фреда, который так же находился в замешательстве, как и его девушка. — Я ему заплатил, — близнеца пробила мелкая дрожь, так что он сильно сжал ладони, пытаясь прийти в себя. — Чтобы он дал показания, я поговорил со своим отцом и заплатил твоему магловскими деньгами, но я не думал, что он придёт… Гермиона хмыкнула. Конечно, как же иначе. Как она вообще могла подумать, что отец пришёл в суд из-за её просьбы? Из-за её боли и слез? Это было совсем не в его стиле. Это не приносило ему никакой выгоды, а она ему была нужна. Ублюдок. Люди не меняются. Не её отец уж точно. — Сколько? — хрипло спросила девушка, сжимая кулаки от злости. Ответ Джорджа заставил её вздрогнуть. У Грейнджера не было совести, он не знал, что такое совесть. Гермиона изо всех сил держалась, чтобы не сорваться с места и ударить мужчину так сильно, как она только могла. Джей тоже сдерживался, насилуя зубами нижнюю губу, но тревога немного спала с его плеч, когда в судебный зал юрко прошмыгнул Пенкс. Теперь все пойдёт по его плану и никакой Грейнджер не помешает ему, даже его опасная заноза в заднице, по совместительству — дочь. Джей, в отличие от остальных, понимал, что бояться стоит слепой любви шестнадцатилетней девчонки больше, чем алкоголика-тирана Грейнджера, потому что у любви нет тормозов. Как и граней. Если бы не её отец, она бы разбилась в лепешку перед судьей, ползала бы по полу, хватая Уизли за ноги. Джей был в этом уверен. Почти на сто процентов. Десять процентов он скинул, потому что никогда не любил сам. Судья объявил об окончании перерыва, и разговоры вмиг смолкли. — Что ж, свидетель, прошу Вас высказать свою точку зрения. Грейнджер выложил все, что смог вспомнить. Начиная от своего похода в казино, заканчивая тем, как его, видимо, случайно вырубили. Кратко, без лишних эмоций, словно долго готовил эту речь. У Джея заиграли жилки на шее, когда отец Гермионы опознал их главаря, но он старался держать себя в руках, хотя выходило это теперь крайне тяжело, а костюм стал внезапно дико тесным. — Итак, в каком состоянии Вы находились на тот момент? — послышался голос Пенкса, который аккуратно натянул на нос очки. — Что за черт? — Джордж поймал взгляд Фреда, который был ошарашен еще больше. На стороне обвинения стоял тот самый мужчина, вид которого близнец принял прежде, чем они пошли в казино. Тогда невысокого мужичка у Фреда не составило большого труда вырубить одним движением палочки, он был идеальным средством для достижения цели. Работник Министерства? — Гермиона, у нас проблемы, — Джордж наклонился к уху отличницы, судорожно пересказывая ей все. Лицо Гермионы изменилось, приобрело удивленный вид, а затем она бросила обеспокоенный взгляд на отца, который его проигнорировал. Пазл складывался. — Я был слегка пьян, — спокойно ответил тот. — Слегка? — судья нахмурилась, в её голосе витали нотки недоверия. — Да, я выпил в тот день немного. Гермиона чувствовала, как потеют её ладони. Он врет, а определить это было можно по тому, как часто её отец касается шеи. — Свидетель, который был в казино в тот день утверждает, что Вы были в состоянии сильного алкогольного опьянения, — Пенкс преодолел расстояние между своим столом и подошёл к судье, вручая ей доказательства своих слов. — Что Вы на это скажете? — Это не меняет того, что я помню происходящее, — Грейнджер нахмурился, явно недовольный тем, что все идёт не так, как он планировал. — Свидетель со стороны обвинения утверждает, что Вы ушли ещё до начала происшествия, все ещё находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, — каждое слово Пенкса врезалось в сердце Гермионы, заставляя его обливаться кровью и ныть. Она чувствовала неприятное тягучее ощущение в животе, от которого хотелось согнуться, чтобы прекратить эту беспрерывную боль. Надежда вновь пропала, но только теперь не плавно утекла между её пальцев, а была выдернута из плоти, размазана по стенам судебного зал. Всем на смех. Гермиона не хотела верить в происходящее, не хотела верить своим глазам и тому, как за тысячи долларов показания её отца разбили в пух и прах наглой ложью. Несостыковки. Ненадёжный свидетель. — Вычеркните показания мистера Грейнджера из дела. Гермиона Грейнджер смотрела на Фреда все то время, пока ему выносили приговор, но он не смог поднять голову. Просто разглядывал свои ладони, кое-где покрытые веснушками, и думал, сколько он ещё не увидит солнце.***
За все свои шестнадцать лет Гермиона пережила слишком много плохих дней. Слишком для девочки-подростка. Но теперь она с уверенностью могла сказать, какой был худший из них. Фред был заперт в Азкабане уже три долгих месяца, а над семьей Уизли нависла туча общественного неодобрения и ненависти. По возвращению в Хогвартс каждый из них подвергался издевательствам со стороны не только Слизерина, но и других факультетов. Некоторые не говорили это открыто, но было понятно, что в школе их ненавидят и считают мусором. Джорджа исключили из команды по квиддичу. Джинни каждый день находила в своей постели кровавые записки с угрозами расправы, написанные фальшивой кровью. Рон наткнулся на труп своей маленькой совы с надписью «Убийца». Дети жестоки, в этом Гермиона убедилась, когда Джордж вернулся в общую гостиную Гриффиндора избитый. У него была сломана правая рука, рассечена бровь, глаз распух и заплыл, так что тот не мог его открыть. При каждом движении парень слегка морщился, притрагиваясь ладонью к рёбрам. Он не ходил на занятия около двух недель после этого. Гермиона не знала, что сделать и как помочь, когда заметила, что Джинни не появляется на завтраках и обедах в общем зале, как она когда-то. Теперь издевательства над Заучкой Грейнджер перестали быть для остальных чём-то забавным, потому что на её смену пришла целая семья Уизли. — Опять Джинни нет? — Гарри аккуратно дотронулся до плеча Гермионы, но это движение заставило её вздрогнуть. — Да, — тихий ответ, ведь на большее она не способна. Через секунду на голову Рона опустился большой бокал с темно-красной жидкостью. Вся его одежда промокла вмиг, и он, словно заворожённый, разглядывал то, как красные капли впитывались в его белую рубашку. — Господи! — только и успела вымолвить девушка, подскакивая на месте. — Все в порядке, это сок?.. — Гарри достал палочку, чтобы исправить очередную шутку над лучшим другом. Слишком жестокую шутку. — Не надо, — Гермиона коснулась его запястья, останавливая. — Я сама. После того, как Фред ушёл из её жизни, она перестала окрашиваться в яркие краски. Гермиона перестала дышать ровно и крепко спать по ночам, теперь её оценки ухудшились, но это не имело больше абсолютно никакого значения. Она не знала, что её больше беспокоит: то, как Джинни плачет перед сном каждую ночь, или свои собственные крики, которые будят всех в спальне. Легче не спать — к такому выводу она пришла к середине осени, когда по коридорам Хогвартса уже бродил прохладный ветер. Потому что во сне она видела его, пыталась прикоснуться к нему, изнемогала желанием дотронуться до белой кожи, полной грудью вдохнуть сладковато-пряный запах. Это выходило за грани разумного, будто бы он был призраком или просто миражем. Иногда ей тяжело даже было поднять голову и посмотреть на Джорджа, потому что тот всё-таки был чертовски похож на своего брата. Близнец, в свою очередь, взгляда Гермионы не выдерживал, он старался не контактировать с ней вовсе. Для некоторых слизеринцев их новые отношения лишь были поводом для шутки. «Грейнджер, будь аккуратнее, иначе сама пойдёшь на мясо», — смеялся парень в серебряно-зеленом галстуке. Гермиона давила тошноту, у неё не было сил с ним спорить. У неё совсем не осталось сил. А когда ты на дне, единственный выход — путь наверх.