Хроники Сильверстоун. Заговор Белого Замка

       В час, когда солнце должно было показаться над оскалом Сильверстоунских гор, снаружи было холодно, сумрачно. Воздух напоминал свинец, а буйный ветер, пришедший с северных земель, дул не переставая. Но даже ему не удавалось разогнать густой туман, что непроглядной вуалью окутал промерзшую землю. Солнце тоже было бессильно, ведь чёрные грозовые тучи, пришедшие вместе с ветром, скрывали его от жителей Сильверстоун.        Это утро кланы южного и восточных государств встретили со страхом, благоговением и содроганием. Все знали, что наступил день битвы между Белым Замком и Аймэрэлд-алфэр, а некоторые даже видели, с какой стороны вражеские стороны подошли к общей границе. Полем боя был выбран участок между деревней «Лесных эльфов» — Каэлдрэ и деревней «Серебряных вампиров» — Гильдэн. И ни одного из королей совершенно не смущало, что от этого места было совсем не далеко до храмов Древних Богов обоих государств.        Эльфийская армия в коричнево-зелёных одеждах, численностью пять тысяч, уже пришла к месту сражения. Эльфы, как никто другой чувствовал тонкую грань, разделяющее их цветущее государство и земли Белого Замка, от которых веяло смертельным холодом. Для армии Аймэрэлд-алфэр это место давало несомненное преимущество. Поле боя от их деревни отделял полесок, где с лёгкостью спряталась большая часть воинов, вооружённых луками и колчанами со смертоносными стрелами. Среди жёлтых осенних листьев и зелёной хвои разглядеть этих изящных и ловких воинов леса практически невозможно. Впереди основного войска стояли четыре полководца: Бэлэгар, Иллира, Гэральд и Кэльдан. Зловещее молчание повисло над армией Алого цветка. Их враг приближался, они это прекрасно знали, ощущали каждой клеточкой тела. Они были готовы. Готовы победить.        Две армии, слившиеся воедино — воины Чёрного и Белого Замков двигались к месту сражения за своими предводителями. Со стороны армия восточных государств выглядела, словно объединившиеся шахматные фигуры, вышедшие против их общего врага. Макиэль и Антонио шли рядом. Серебряный вампир пренебрёг парадной формой, не надев белые одежды и королевскую мантию. В чёрных удобных одеждах наёмника и плотном темно-синем плаще он чувствовал себя гораздо лучше, хотя это и напоминало ему о службе проклятому Священному Совету. Блондин нёс в руках один единственный факел. Оборотень же, напротив, был облачён в чёрный, расшитый серебристыми нитями королевский военный мундир и строгую форму армии Чёрного Замка. Его плечи покрывала бархатная мантия темных тонов, обшитая мехом, а за спиной висел тяжёлый отцовский меч в плотных кожаных ножнах.        Не прошло и четверти часа, как армия восточных государств приблизилась к границе. Теперь заклятых врагов разделяло расстояние не больше шестисот метров. По традиции измерения Сильверстоун, сигналом к началу войны означал брошенный в сторону армии противника горящий факел. Макиэль одобрительно кивнул и передал Антонио факел:        — Пора начинать, эти самодовольные глупцы уже заждались нас.        Юноша-волк ухмыльнулся, приняв факел, а за тем обернулся через плечо и взглянул на друзей и брата. Увидев в глазах «Вервольфов» решительность и готовность к предстоящей кровавой битве, Антонио, вновь посмотрев вперёд, и со всей силы кинул факел в сторону противника.        — За Белый Замок!!! — в один голос воинственно прокричали Антонио и Макиэль.        Как только факел коснулся земли, две армии бросились навстречу друг другу. Тихое и свинцовое утро в один миг наполнилось яростными криками, гулким звоном холодного оружия и пронзительным свистом быстрых стрел.        Эльфы применили одну из своих самых успешных и безопасных тактик: обстрел противника издалека. Из полеска, где прятались воины Аймэрэлд-алфэр, во вражескую армию летели миллионы отравленных стрел с серебряными наконечниками. Это была действенная атака, так как никто из жителей Сильверстоун не мог сделать более опасного яда, чем сами эльфы. Прикрываемые градом стрел, эльфийские воины спокойно атаковали противников.        Но стоило заметить, что атака армии противника была ничуть не хуже: бессмертные тела воинов Белого Замка прикрывали вервольфов от смертоносных стрел, а оборотни, в свою очередь, прорубали брешь в защите эльфийского фронта.        Антонио впервые в жизни увидел серебряных вампиров в бою. Даже разъярённый вервольф в своём зверином обличии был куда милосерднее, чем любой представитель этой загадочной и крайне опасной расы….        Оружие, которым владели воины Белого Замка, не играло важной роли, поскольку каждый из вампиров сам по себе был уже орудием убийства. Их непостижимая никому, кроме самой расы серебряных убийц, магия была приспособлена для нападения, и в их обороте не существовало исцеляющих или защитных заклинаний. И страшнее всего было заклятие, не требующее никаких слов, а только контакта рук серебряного вампира с обнажённой кожей его жертвы. И была ли это магия вообще…скорее опасный дар, что наделила природа этих странных существ. Сами вампиры называли это пожиранием чужой жизненной силы: в единый момент от пышущего здоровьем эльфа оставалась лишь иссохшая оболочка с пепельной морщинистой кожей, напоминавшей скорлупу грецкого ореха, а в запавших глазах несчастного воина не было ни намёка на жизнь.        Вервольфы в бою тоже не были отмечены состраданием к противнику. Большинство воинов Чёрного Замка были берсерками, и стоило им войти в раж, как звериная натура давала о себе знать. Безжалостно оборотни прорывали стан Аймэрэлд-алфэр, с помощью мечей, кинжалов, копий, топоров и арбалетов.        Макиэль, который много раз был свидетелем того, как сражается эта воинственная раса, с нетерпением ждал наступления ночи. Ни разу его отец Анэр не позволял своему младшему сыну выйти на поле боя в полнолуние, и Макиэль, как мальчишка, страстно желал увидеть, как опешит враг, когда «Вервольфы» покажут им истинный лик. Вот только проклятые тучи, что застлали небеса, поглотили две полных луны этого месяца, и только Древние Боги могли прогнать их с небосвода.        У Антонио щемило сердце каждый раз, когда один из его собратьев замертво валился на землю. Пахло смертью. Скверный запах. А ведь его армии, что была гораздо уязвимей до обращения, надо было продержаться до ночи. Если только полная луна сможет показать свой лик….        Волк отбивался от стрел и эльфийских мечников, как только мог. В конце-концов это был его первый бой, и с ужасом юноша понял, что от всего происходящего вокруг у него захватывает дух. Кругом были отрубленные конечности и головы, пустые тела эльфов, чью жизненную энергию выпили серебряные вампиры, и море крови, что окрасило траву в багряные оттенки. Пока Антонио бился с очередным эльфийским воином, прямо рядом с ним один из вервольфов упал навзничь. Срубив голову своему врагу, волк оглянулся. Воин Чёрного Замка не смог отразить стрелу. Яд и серебро подействовали быстро — остекленевшие глаза вервольфа были обращены к серым небесам незрячим взором.        Проклятые стрелы, их было слишком много и серебряные вампиры просто не успевали принимать весь удар на себя. Недолго думая, волк поискал взглядом Макиэля. Даже одним глазом Антонио смог найти своего друга в толпе. Отражая летящие стрелы отцовским мечом, волк со всех ног ринулся к королю Белого Замка.        В это самое время Макиэль как раз сражался сразу с двумя эльфийскими мечниками. И какого было его удивление, когда он, успев лишь проткнуть мечом одного из противников, обнаружил второго обезглавленным. Одноглазый волк мощным взмахом стряхнул кровь со своего клинка.        — Нам не подойти, — сообщил Макиэль, приближаясь к Антонио.        — Я это уже заметил, — зло прохрипел оборотень. — Но думаю, у меня есть средство. Грэг! Динара!        Услышав зов своего предводителя, вервольфы поспешили предстать пред ним. Благо, оба они были живы, и только мужчина был слегка ранен в плечо — вероятно, какой-то эльф зацепил его мечом.        — Какие будут указания, Ваше Величество? — с ухмылкой спросил Грэг, вкладывая очередную стрелу в арбалет.        — Вы должны пробраться в рощу, где спрятались их стрелки, — пояснил Антонио. — Посейте там панику, снимите их с деревьев, сделайте всё, что возможно, чтобы они перестали стрелять.        — Будет исполнено, мой командир, — ответила Динара, снимая восемь метательных кинжалов со своего пояса.        — И самое главное — не смейте умирать, — сквозь зубы процедил король Чёрного Замка. Ему была отвратительна мысль, что в этой битве он может потерять всех друзей.        Грэг и Динара уже ничего не отвечали. Продолжая отражать эльфийские стрелы и попутно раня вражеских мечников, двое вервольфов ловко проскальзывали в стан врага. В общей суматохе эти двое не были заметны. Даже для Бэлэгара и его полководцев.        Проследив, как выполняется приказ Антонио, Макиэль снова ринулся в атаку. В отличие от своих воинов он не пил чужую жизненную силу и не тратил собственную на магию. Его способности позволяли ему гораздо больше. Он был энергетическим воином, куда более развитым, чем его друг. Макиэль мог делать то, чего, возможно, не умели даже члены Великого Совета. Чем больше трупов становилось на поле брани, тем сильнее чувствовал себя серебряный вампир. Энергия умерших — это было источником его силы, поэтому Макиэль нещадно резал и рубил эльфийских воинов мечом, ведя армию Белого Замка в наступление.        Антонио не торопился вступать в битву, всё ещё следя, как Динара и Грэг выполняют его приказ. И кроме этого он искал среди тысяч разъярённых вервольфов Шерон, Верону и Жуана. И если девушек было найти не сложно: Шерон была единственной женщиной, что махала двуручным мечом, а Верона так и не удосужилась связать рыжие пряди в косу, то брат Антонио как под землю провалился. Оборотень надеялся, что он всё же даст о себе знать. Скрепя сердце, молодой волк снова бросился в атаку.        Тем временем Динара и Грэг уже проскользнули в заветную рощу. От мечников и смертоносных стрел их прикрыли несколько серебряных вампиров, что взяли на себя всех эльфов, пытавшихся помешать оборотням. Чёрные одежды безжалостно выдавали их среди коричнево-зелёных цветов леса, но лучники Аймэрэлд-алфэр были так увлечены атакой, что не замечали врагов.        Грэг перезарядил арбалет, Динара приготовилась к атаке. И без слов эти двое знали, куда нанести первый удар. Среди верхних веток ели спряталась молодая женщина-воин. Она бы не выделялась среди сотен других стрелков, если бы не отдавала чёткие и короткие приказы. Несомненно, лучниками руководила именно она — младшая сестра короля Иллира Алый цветок.        В общей суматохе раздались хорошо различимые удары стали, царапающие дерево и звонкий женский крик. Раненая эльфийка упала на землю с грацией дикой кошки, смягчив своё падение, цепляясь руками за еловые лапы, и приземлилась на обе ноги. Мгновенно вложив стелу на тетиву лука, Иллира начала опасливо осматриваться. Шаги эльфийки не были слышны, но сама она не могла различить посторонние шаги в общем шуме битвы.        Ей с трудом удалось увернуться от прилетевшего, словно из ниоткуда, кинжала, что метил в её правую руку, и сопутствующей ему короткой арбалетной стрелы, что могла бы пропороть голень. Собственное спасение стоило ей потери боевой позиции и смятения, воцарившегося в отряде.        Чёрные глаза эльфийки высматривали противника, но враг будто испарился. К сожалению, это было не так. В следующую же секунду она ощутила чужую ауру совсем близко, но уже было поздно. Эльфийская принцесса не успела обернуться, прежде чем почувствовала, как четыре острия прижимаются к её спине и ещё четыре — к животу. Боковым зрением чуть правее себя она увидела хозяйку смертоносных кинжалов — темноволосую и сероглазую девушку-вервольфа.        — Если ты хотя бы раз пикнешь, я тебя на эльфийский фарш порублю, — с улыбкой прошептала Динара, сильнее впиваясь кинжалами в спину и живот пленницы. Кожаная кираса эльфийки затрещала под напором.        Иллира десять раз успела пожалеть, что оказалась на земле, а не дала себя убить. Ей пришлось опустить лук и выронить стрелу. Трава вокруг наконечника стрелы тут же почернела.        — Очень действенный яд, — процедил сквозь зубы Грэг, выйдя из-за дерева. Он уже успел рассмотреть, как и где расположился центральный стрелковый отряд. — Ни цвета, ни запаха, ни вкуса, но зато быстро и незаметно убивает всё живое парой капель.        Мужчина, гневно сверкая фиолетовыми глазами, перезарядил арбалет. Больше всего ему хотелось застрелить эльфийскую принцессу, чтобы отомстить за друзей, которых он уже успел потерять в этом бою. Но приказ Антонио звучал совсем по-другому.        — Будь осторожен, — прошептала Динара. На это Грэг лишь улыбнулся и молча кивнул.        Заткнув четыре кинжала обратно за пояс и освободив левую руку, девушка-волк грубо схватила эльфийскую принцессу за руку и оттащила к той самой ели, с которой та упала. Спрятавшись меж еловых лап, Динара вновь взяла Иллиру в объятия лезвий и стала наблюдать за действиями своего друга.        Грэг не стал церемониться. Равным ему по стрельбе из арбалета, возможно, не было во всём Сильверстоун. Он перезаряжал его даже быстрее, чем эльфы — луки. Целясь вверх, он выпускал одну стрелу за одной, при этом, не забывая перемещаться по рощице, прячась за деревьями и кустами.        Несмотря на немалый возраст, Грэг мог дать фору кому угодно. Словно ему было не больше тысячи лет, вервольф атаковал эльфийских стрелков, и Динара, смотря на своего товарища с нескрываемым восхищением, чуть было не забыла, что должна контролировать свою пленницу. Хотя Иллира и не думала бежать, а лишь беспомощно наблюдала за происходящим.        Несколько лучников, спасаясь от тяжёлых арбалетных стрел, спрыгнули на землю и тут же были серьёзно ранены кинжалами Динары. Девушка не собиралась оставаться в стороне и, крепко держа эльфийскую принцессу за горло одной рукой, свободной метала свои орудия в противников. К тому же прикрытие у неё было подходящее — ствол ели, в лапах которой она пряталась, был такой же чёрный, как и её облегающие кожаные одежды.        Грэг продолжал стрелять. Одни лучники переключались на него, забывая про битву, другие ловко уворачивались до тех пор, пока полумёртвые не падали на землю. Седовласый волк не останавливался до тех пор, пока весь центральный отряд не был выведен из боя.        — Пора скрываться, Динара, — как можно тише сказал Грэг, прячась рядом с девушкой. — Король будет доволен.        Мужчина поспешил уйти. Динара не долго думая оттолкнула от себя эльфийскую принцессу и бросилась бежать за другом. Им ещё предстояла куда более сложная миссия — вернуться в тыл своего войска и доложить Антонио о выполненном задании.        Иллира, которая от толчка девушки-вервольфа упала на землю, тут же поспешила подняться. Но в её планы не входило преследовать вражеских воинов. Сейчас важнее всего было предупредить Бэлэгара о потерях.        Антонио и Макиэль повели свою армию в наступление, воспользовавшись пробитой трещиной в обороне, но стрелы эльфов, пускай даже в меньшем количестве, всё ещё не давали приблизиться, и армии Аймэрэлд-алфэр удавалось держать безопасную дистанцию.        Бэлэгар ждал, когда бессмертная армия не сможет подойти и, устав махать мечами, попадёт в его ловушку. Стоя на возвышении, что разделяло поле боя и спасительный полесок, эльфийский король видел всё сражение, как на ладони. Иллира — его храбрая сестра, командовала стрелками, Гэральд Серый сокол оттеснял серебряных вампиров, а бесстрашный Кэльдан Воюющий меч атаковал вервольфов. И если командиры были в полном порядке, то воины, что шли за ними, падали один за другим. Эльфийская армия заметно редела.        Красный Кристалл был под его рубашкой и напоминал о своём присутствии приятным теплом, но чтобы добраться до Сатенрио, нужно было ещё избавиться от вервольфов. Ошибаться было нельзя. Король Антонио был как заноза в мягком месте. Его непонятная преданность Макиэлю поражала настолько, что об их странной дружбе знали жители всех Сильверстоунских земель. И если сейчас убить серебряных вампиров, «Вервольфы» начнут мстить. Бэлэгар слишком хорошо чувствовал ауру короля Чёрного Замка, чтобы рисковать, потому что это была аура энерговоина — очень редкая и очень сильная.        — Что будем делать, брат? — Бэлэгар даже не заметил, когда справа от него появилась Иллира. В её волосах запутались хвойные иглы, а в колчане за спиной почти не осталось стрел. Женщина судорожно сжимала в руках длинный лук. — Эти двое проклятых псов уничтожили наших стрелков, а сами даже не пострадали! Нам потребуется время, чтобы восстановиться.        — Не отвлекайся, Иллира, — холодно ответил Бэлэгар, не показывая волнения, что постепенно в нём накапливалось. — Пошли один из отрядов обратно в город, за оставшимся запасом стрел. Пусть те, что остались в живых заберут оружие у мёртвых и продолжат сражаться. Если ещё кто-нибудь прорвётся в тыл, используйте кинжалы, простые стрелы и мечи, но не дайте им уйти живыми.        — Я поняла! — Иллира кивнула и поспешила вернуться к подчинённым.        — Кэльдан! — Бэлэгар выкрикнул в толпу, надеясь, что полководец его услышит.        Эльфийский генерал действительно услышал своего короля. Отдав пару приказов воинам, Кэльдан Воюющий меч отделился от отряда. Кольчуга эльфийского генерала, плотно сплетённая из сотен металлических колечек уже была раздроблена в нескольких местах, а его меч-бастард залит кровью врагов. Да и вид у него был довольно измождённый, хоть он и старался как можно крепче стоять на ногах. Бэлэгар лишь радовался, что его друг не ранен и всё ещё жив.        — Будут приказы, Ваше Величество? — охрипшим голосом спросил золотоволосый мужчина.        — Стрелки временно выведены из боя, — ответил король Аймэрэлд-алфэр. — Сейчас главное — сплотить ряды и не давать проклятым бессмертным монстрам подойти ближе. Их кончина наступит, когда стемнеет, а пока продолжайте их оттеснять. Всю атаку стоит перенести на вервольфов, и я лично награжу того, кто пленит короля Чёрного Замка и доставит мне его живым.        — Будет исполнено, — Кэльдан слегка поклонился и поспешил вернуться к воинам.        Бэлэгар понимал, что рискует, но его месть теперь должна была коснуться не только беспощадного Сатенрио, но и оба восточных государства. Одним ловким движением вытащив клеймор из ножен на поясе, мужчина уверенно направился к мечникам. Он намеривался вступить в битву.        Антонио как всегда везло, будто смертнику. Прежде, чем пойти в очередную атаку, он отвёл Верону и Жуана в сторону, чтобы разработать новую стратегию. В это же время, несколько десятков эльфийских мечников, которым каким-то чудом удалось проскочить через серебряных вампиров, мгновенно окружили их.        Король вервольфов не сомневался, что яд, которым лучники Аймэрэлд-алфэр смазывали стрелы, припрятан и у мечников. Положение оборотней было опаснее некуда. Антонио крепче сжал рукоять своего меча и единственным серебристым глазом уставился на того, кто провернул этот опасный манёвр. Им был эльфийский генерал Гэральд Серый Сокол, несомненно, один из самых лучших воинов клана «Лесные эльфы».        Губы Антонио непроизвольно растянулись в кривой усмешке, но это было больше похоже на оскал хищника, которого загнали в тупик.        — Я их сейчас всех убью, — буквально прорычал Жуан, угрожающе размахивая двумя одноручными мечами.        — Ты не болтай, ты делай, — оставаясь совершенно спокойной, произнесла Верона.        Антонио был ошеломлён, когда после этих слов, рыжеволосая волчица с боевым кличем: «Во имя Чёрного Замка!», ринулась на врагов. Эльфы тоже не ожидали такого поворота, поэтому первый из них умер очень быстро — он даже не понял, в какой момент его голова отделилась от тела. Гибкая Верона даже не отражала вражеских ударов, она просто уклонялась от них.        Сразу после женщины на эльфийских мечников кинулись сразу оба брата Кобальта дас Эльпир. Сражаясь с противниками, Антонио не отказал себе в удовольствии понаблюдать за младшим братом. Отец всегда пророчил Жуану светлое будущее лучшего воина королевства и оказался прав. С двумя короткими мечами в руках, облачённый в кожаные чёрные доспехи, он двигался с такой же грацией, как танцор на сцене. Казалось, этот юноша не знает, что такое промах. Жуан не был берсерком, поэтому гнев не мог ослепить его. Он ни на секунду не забывал, что сверху в любой момент может прилететь смертоносная стрела. Антонио был спокоен за него.        Сам же Антонио был готов биться до конца. Даже если он будет весь утыкан проклятыми стрелами, даже если будет пленён Аймэрэлд-алфэр — пока сердце короля «Вервольфов» бьётся, рука, держащая меч его отца, не дрогнет. Подчинившись внезапному порыву, юноша-волк бросился на противников и одним мощным ударом разрубил пополам сразу двух эльфов. Кровь, с шипением вырвавшаяся их разрезанных сосудов, залила смуглое лицо и серебристые волосы короля вервольфов. Поправив кожаную повязку на незрячем глазу, Антонио продолжил бой. Ни он, ни его соратники не заметили, как и когда отступил генерал Гэральд.        А между тем битва даже и не думала заканчиваться. Солнца не было видно из-за туч, а потому никто не знал, как скоро закончится этот день и наступит ночь. Как никогда раньше молодой волк ждал наступления тьмы.

***

       Закатное солнце окрасило тучи в багряные оттенки. Земля Сильверстоун предстала в кровавых тонах, и это было как никогда символично. За прошедшие часы на границе Белого Замка и Аймэрэлд-алфэр пролилось много крови.        Несмотря на то, что на поле боя в этот самый момент сражался его кровный брат, Сатенрио, со свойственным ему беспристрастием, стоял у окна библиотеки, наблюдая небо, заполненное серым полотном. Он надеялся, что Древняя Богиня Луны смилостивится и разгонит тучи, чтобы вервольфы могли оборотиться и принести в Белый Замок лёгкую и желанную победу. Ведь предстоящая ночь должна была стать третьей ночью полнолуния в этом месяце, вот только две предыдущих луны вервольфы так и не увидели.        Серебряный вампир пытался догадаться о планах Бэлэгара и строил предположения об эффективности тактики Макиэля. Мужчина глубоко жалел, что в этот самый момент сам не находится на поле боя и не перерезает глотку этому дерзкому эльфу, что посмел бросить ему вызов. А ещё он хотел посмотреть, как же ведёт себя в битве этот волк, в которого сам Сатенрио, действуя руками Макиэля, вложил столько сил. Размышлять королю настойчиво мешала Никрополь, всеми силами стараясь привлечь внимание мужчины, сидя на подоконнике.        — Перестань крутиться, я не могу сосредоточиться, — с нотками раздражения произнёс Сатен. — Никто ещё никогда не видел меня в гневе, но у тебя, похоже, будет шанс.        — Верно, — ехидно хмыкнула Никро, не обращая особого внимания на слова серебряного вампира. Женщина грациозно прислонилась к холодному стеклу. — Этот шанс есть только у меня и Макиэля, потому что для остальных ты умер.        — Ты умнее, чем кажешься, — бросил серебряный вампир и направился к своему столу.        — Это был комплимент или оскорбление? — поинтересовалась девушка, как верная тень, следуя за серебряным вампиром. Ответа она так и не получила.        Сатенрио уселся за стол, расслаблено закинув на него ноги.        — Как ты считаешь, у эльфов есть хоть шанс победить? — с самодовольной усмешкой поинтересовался Сатен.        — Войско двух замков будет сложно победить, — дала ответ Никрополь и, присев на крышку стола, закинула ногу на ногу. — И пусть эльфы превосходят их количеством, они ничто против ярости вервольфов и неуязвимости серебряных вампиров.        — Твои слова правдивы, ведьма, — зловеще прошептал мужчина, и их чёрные глаза встретились. — Жаль, что мой брат идёт иным путём….        — Макиэль не такой слабый, каким он кажется на первый взгляд, и ему не суждено умереть в этом сражении, — словно глядя в будущее, произнесла девушка. — Антонио-Дэмиэн не допустит этого, даже ценой собственной жизни.        Сатен был поражён словами, что произнесла ведьма. Оставшись беспристрастным, мужчина поднялся со стула, и его лицо оказалось совсем близко к лицу Никро.        — Ты великолепна, — на лице Сатенрио появилась улыбка, достойная истинного вампира. Кончиками пальцев он приподнял лицо молодой женщины. — Дьявольская красота и алчная душа, но понимающее сердце и ищущий разум. Именно поэтому я позволяю тебе оставаться рядом, и если ты захочешь уйти, я убью тебя.        Услышав слова серебряного вампира, ведьма лишь улыбнулась. Но что скрывала эта улыбка, знала лишь она сама.

***

       Наступила ночь, и тьма поглотила земли Сильверстоун. С момента начала битвы погода ничуть не поменялась — было всё так же ветрено, и тучи не желали покидать небосклон, так и не пролив на землю ни капли дождя. Ко всему этому прибавился нестерпимый холод, который не чувствовали только серебряные вампиры.        Силовой перевес был на стороне Белого и Чёрного Замков. Ряды эльфийских мечников заметно редели, а Бэлэгар всё медлил. От шести тысяч воинов Аймэрэлд-алфэр осталось меньше половины. Страх перед гневом «Вервольфов», что и без обращения могли зубами вгрызаться в плоть врагов, не давал эльфийскому королю использовать Красный Кристалл. К тому же стрелки успели восстановить силы, и теперь дождь из ядовитых стрел с серебряными наконечниками не переставая, шёл над армией Замков.        Макиэль чувствовал себя превосходно. Бок о бок с начальником королевской стражи Франческо он шёл в первых рядах и вёл тысячу воинов Белого Замка к победе. Ни один серебряный вампир не пал в бою и не был пленён. Вскоре, они уже должны были добраться до злосчастного полеска, чтобы перебить лучников Аймэрэлд-алфэр и позволить вервольфам довершить начатое, уже не опасаясь смертоносных стрел.        В отличие от Белого Замка у «Вервольфов» не было всё так же лучезарно: от двух тысяч воинов осталась тысяча с небольшим. Ярость и жалость смешались в сердце Антонио, сделав своё дело — он лично убил около двух сотен эльфов. В войне, которая не имела к Чёрному Замку никакого отношения, погибло слишком много «Вервольфов», и они могли умереть все. Необращённые волки, не смотря на своё военное мастерство, были истощены, а луна так и не открылась им.        — Антонио!!! — раздался душераздирающий крик Вероны. Этот отчаянный возглас на несколько секунд заглушил звуки сражения. — Антонио!!!        Перерезав горло очередному противнику, проскочившему в тыл, молодой волк бросился в толпу, навстречу крику, попутно избавляясь мечом от смертоносных стрел. Наконец, он увидел впереди рыжую копну волос. Девушка сидела на коленях на земле, напрочь забыв о сражении. Антонио решил, что подруга ранена и подбежав к ней, резко приземлился рядом, не жалея собственных коленей. То, что он увидел, чуть не разорвало волчье сердце на куски.        Жуан… из его груди торчала серебряная стрела. Мокрое пятно на чёрной кирасе. Невидящие голубые глаза, устремлённые к небесам. Окровавленные мечи всё ещё зажаты в крепких руках мертвеца. Ему уже нельзя было помочь — он не дышал, ведь стрела пронзила сердце. Яд эльфов был слишком быстрым и сильным.        Из груди Антонио вырвался стон боли и скорби, не виданной ни одному человеку. Это был крик и вой одновременно. Верона стенала без слёз, не в силах смотреть на своего мёртвого друга и подавленного короля.        — Сделать ничего нельзя, — охрипшим голосом прошептал Антонио, даже не заметив, что из-под повязки с его незрячего глаза потекла кровавая слезинка. — Ему уже не помочь. Жуан отправился к Древним Богам. А мы должны убить врагов. Теперь просто обязаны….        Антонио поднялся на ноги и крепко сжал эфес своего двуручного меча обеими руками. На его шее напряглись вены. С криком он бросился в атаку, мгновенно отрубив голову первому попавшемуся эльфу. В короля вервольфов будто вселились демоны. Видя это, Верона мгновенно успокоилась. Женщина поцеловала своего мёртвого друга в холодный грязный лоб, а затем поднялась на ноги. Ей тоже не терпелось отомстить.        Тем временем Бэлэгар, который давным-давно перестал контролировать обстановку, и сам вступил в бой, лицом к лицу встретился с младшим братом своего заклятого врага. Эльф и серебряный вампир сошлись в бою.        В битве на мечах Макиэль был весьма достойным соперником, и вполне оправдывал своё прозвище, данное ему Советом. Отцовский бастард в его руках снова ожил и перемещался с завидной быстротой. Энергия, которую серебряный вампир получал из тел мертвецов, вполне хватало, чтобы не прибегать к магии. Хотя он уже обдумывал применить заклинание света, чтобы ослепить своего противника.        Бэлэгар был воином куда более искусным, чем младший сын Анэра и, не смотря на яростные атаки противника, ловко блокировал их. Мысль о том, что момент расплаты близок, придавала ему силы. К тому же и у эльфийского короля было ещё несколько тузов в рукаве. Клинок его клеймора был смазан ядом иного рода, чем тот, который использовали лучники. Эта отрава была куда заметней, потому что имела сладковатый привкус и приторный запах хвойной смолы, но и действовала иначе, не убивая, а лишь парализовывая любого, у кого была нервная система. Но серебряные вампиры не дышали, и Макиэль сразу бы насторожился, если бы мог почувствовать запах, что исходил от клинка эльфийского короля.        Король Белого Замка сосредоточился, решившись на создание малого огненного заклятия, чтобы немного подпалить вспыльчивого противника. Отвлёкшись, Макиэль пропустил выпад — остриё клеймора вспороло рукав его чёрной рубашки и пронзило правое плечо. Будучи готовым атаковать, серебряный вампир, к своему удивлению, понял, что не может пошевелить раненой рукой. Пальцы разомкнулись сами собой, выпустив полуторный меч, а рука безвольно повисла вдоль тела.        Серебряный вампир был ошарашен и пытался расшевелить онемевшую руку здоровой, но отрава уже расползалась дальше, обездвиживая шею и правую часть тела. Смотря на метания своего противника, Бэлэгар ликовал. Ещё никогда он не хотел убивать так страстно, как в этот момент. Он бы с радостью преподнёс Сатенрио красивые охровые глаза его брата, прежде чем отправить его в Аббис. К сожалению, умирая, серебряные вампиры рассыпаются прахом.        — Вначале Белый Замок, а потом и Великий Трейзен`нштар будут валяться у меня в ногах! — победоносно прокричал Бэлэгар, подходя ближе к королю «Серебряных вампиров».        — Ни за что! — выкрикнул Макиэль. Он ещё мог говорить, но с каждой секундой чувствовал, как тело отказывается ему подчиняться.        Правая нога серебряного вампира подкосилась — отрава добралась и до неё. Лесной эльф подскочил к своему врагу и, схватив вампира за грудки, слегка поднял над землёй. В этот момент Макиэль почувствовал себя по-настоящему слабым и беспомощным. Ни заклинания, ни сила энерговоина сейчас не могли ему помочь, а Антонио был поглощён битвой, чтобы заметить происходящее.        Внезапно, Макиэль оцепенел, и на его коже проступил хладный пот. Яд, который проник в его тело, был не самым страшным оружием короля эльфов. Всё нутро серебряного вампира сжалось от той магической энергии, которую он почувствовал. Красный Кристалл был где-то рядом, юноша не сомневался. Ещё никогда смерть не была так близка к младшему сыну Анэра.        — Сатенрио тебя переоценил, — с гадкой усмешкой бросил Бэлэгар, с ненавистью смотря в глаза Макиэля.        Одним лёгким движением, словно тот ничего не весил, эльф откинул парализованного вампира в сторону. Макиэль упал на землю, словно мешок с камнями. Ни рук, ни ног он не чувствовал. Лишь язык ещё слабо подчинялся ему. Надеясь, что всё ещё можно исправить, серебряный вампир начал начитывать текст малого заклинания огня.        В этот момент Антонио как раз искал своего друга взглядом. И каково было его удивление, когда он увидел короля Белого Замка, неподвижно лежащего на земле, а совсем рядом с ним — торжествующего Бэлэгара Алый цветок. В очередной раз забыв об опасности стрел, молодой волк оставил сражение и подбежал к серебряному вампиру.        Увидев приближение оборотня, Бэлэгар поспешил удалиться на безопасное расстояние. Ему было всё равно, кто из королей умрёт первым, но вервольфа ещё можно было использовать в своих целях.        Антонио, присев на корточки рядом с другом, тут же почувствовал, что тот сильно ослаб. Волк даже побоялся прикасаться к серебряному вампиру.        — Сможешь сражаться? — спросил Антонио, стараясь перекричать звон ударяющихся о мечи стрел.        — Боюсь, что нет, — хило улыбнулся Макиэль. — Берегись яда, что на острие его меча, иначе нам конец.        Антонио был вне себя. Он потерял брата, а сейчас и Макиэль был выведен из игры. Королевство без короля, армия без своего предводителя — это не стоило и ломаного гроша. Волк отошёл от своего друга. Его тело начала наполнять сила, взявшаяся как ниоткуда. Каждый мускул, каждая клеточка тела молодого волка наливалась этой энергией. Повернувшись лицом к вражеской армии, молодой волк пронзительно завыл. По сравнению с этим звуком, звон мечей и свист стрел ничего не значили. И даже время замерло, услышав зов короля вервольфов.        Антонио поднял взгляд к небесам — полная луна, наконец, взошла на законный трон. Повинуясь инстинктам, вервольфы побросали своё оружие и взглянули вверх, чтобы приветствовать королеву полнолуния.        Эльфы ничего не понимали. Армия Чёрного Замков вела себя более чем странно. Они смотрели на небо, но ничего не видели, кроме зловещих чёрных туч. Зато Макиэль прекрасно всё понял. Он тоже не видел того, что видели «Вервольфы», но он прекрасно чувствовал, что творится с Антонио.        — Отступаем! — выкрикнул король Белого Замка, достаточно громко, чтобы его услышал Франческо и другие полководцы. Сам он всё ещё не мог пошевелиться. — Уходим в тыл!        Серебряные вампиры повиновались. Покинув свою позицию, что держалась на протяжении всей битвы, воины Белого Замка уступили своё место вервольфам.        Эльфийское войско насторожилось, чувствуя приближение опасности. Никто из них не решался возобновить сражение. Мечники и лучники Аймэрэлд-алфэр ждали приказа Бэлэгара, но его не последовало.        Медленно и, как казалось, зловеще «Вервольфы» снимали с себя амулеты, перчатки, очки и повязки, убирая вещи в карманы одежд. Антонио стянул повязку с глаза и убрал в карман брюк. Оборотни купались в лучах долгожданного лунного света, что наполнял их тела силой. Войско Чёрного Замка начало своё обращение.        Зрелище превращения повергло в шок даже эльфов — полководцев: разрывающаяся кожа, из-под которой показывалась густая шерсть, крики боли, когда менее опытные воины чувствовали, как их уши заостряются и перемещаются на затылок, стремительно удлиняющиеся когти и взгляды неистовых звериных глаз.        Серебряный вампир лишь усмехнулся, когда снова смог чувствовать конечности. Поднявшись с земли и найдя свой меч, Макиэль присоединился к руководству отступлением войска Белого Замка. Он был готов кричать от восторга, словно получил самый лучший подарок. Он наблюдал за тем, как Антонио, сам того не ведая, вобрал из окружающей природы энергию, мощи которой хватило, чтобы поделиться со всеми воинами Чёрного Замка. Серебряный вампир чувствовал, как эта энергия распространяется на всё вокруг и наполняет его самого приятной лёгкостью. Другие воины Белого Замка тоже чувствовали эту невероятную жизненную силу, но не делали больше одного «глотка», опасаясь, что не смогут совладать с ней. Раны, которые некоторые серебряные вампиры не успели регенерировать, мигом затянулись.        Аура короля «Вервольфов» начала меняться вместе с телом. Эльфы не понимали, чего им стоит бояться больше — звериного облика оборотней или этой мощной, ни с чем несравнимой ауры, что исходила от белого вервольфа и витала над его армией.        Эльфийские лучники спустились с деревьев и, по приказу своей принцессы, присоединились к оставшимся мечникам. Иллира, выбежав вперёд, изо всех сил прижалась к брату, так, словно видела его в последний раз. Большого труда ей стоило не расплакаться. Гэральд и Кэльдан обступили короля и принцессу с обеих сторон, готовые защищать их до последней капли крови. Бэлэгар, ни разу не воевавший с вервольфами, впал в панический ужас, который не смел показать. Красный Кристалл уже не мог помочь. Надеясь на свой план, король Аймэрэлд-алфэр забыл, что Антонио-Дэмиэн Кобальта дас Эльпир — энерговоин, который способен подчинить себе даже полную луну.        Обращение закончилось. Антонио присел на четыре лапы. Все остальные вторили движениям своего повелителя. Белый вервольф гулко зарычал и, повинуясь инстинктам, бросился вперёд. Армия «Вервольфов» атаковала настолько стремительно, что некоторые эльфы не успели даже вынуть стрелы из колчанов или поднять мечи.        Серебряные вампиры превратились в хладнокровных наблюдателей. В отличие от Макиэля, им было невдомёк, каким образом «Вервольфы» смогли принять истинный облик, хотя луна не показывалась из-за туч ни на секунду. Но большинство не задумывалась над этим долго. Смотреть, как голодные вервольфы рвут на части армию Аймэрэлд-алфэр, было для них одним из приятнейших зрелищ. Те, которые жили ещё во времена правления Анэра и Сатенрио, наблюдали кровавую расправу с пренебрежением. Много лет тому назад их самих так же перегрызали пополам и отрывали головы. Регенерация после всего этого была настолько болезненной, что бессмертные воины Белого Замка жалели, что не отправились в Царство Древних Богов.        В армии Аймэрэлд-алфэр уже не было сплочённости: паника обуяла лесной народ. Большинство, называя короля предателем, глупцом и убийцей, пыталось бежать и спасти свою жизнь на деревьях полеска. И лишь малая часть, возглавляемая четырьмя полководцами, продолжала сражаться.        Но клану Чёрного Замка всё уже было нипочём. Нечеловеческая быстрота помогала вервольфам избежать стрел, а мечи были просто игрушками по сравнению с мощью их огромных лап и когтей.        Бэлэгар, Кэльдан, Гэральд и Иллира, не жалея оставшихся сил, сражались. Вчетвером им даже удалось убить двух оборотней, но всё было тщетно. Каждый из них знал, что умрёт, и все хотели одного — покинуть этот мир как подобает воину — с гордо поднятой головой.        Шерсть белого вервольфа уже была вся испачкана в крови. На его огромных когтях висели обрывки чьей-то зелёной кирасы. Запах крови дурманил голову, а предсмертные стоны эльфов пробуждали животные инстинкты. Облизнув белоснежные клыки от слюны, оборотень огляделся в поисках друзей. Совсем рядом грызла руку очередного стенающего противника смоляно-чёрная Динара. Грэг, злобно рыча, бросился догонять дезертиров, и огненно-рыжая Верона была с ним. Практически на глазах у армии «Серебряных вампиров», словно предупреждая, жёлтая волчица Шерон разорвала одного из эльфов на три части.        Антонио жалобно заскулил, вспомнив о Жуане, который больше никогда не проснётся, и который никогда не увидит свою повелительницу-луну. Утробный рык пришёл на смену стону. Король вервольфов должен был отомстить, даже если брату это ничем не поможет.        Бэлэгар держал наготове отравленный клеймор, чтобы защититься в случае нападения полулюдей-полузверей. Он обернулся назад, чтобы убедиться, что Гэральд и Кэльдан увели его сестру к полеску. В этот же момент с ног его сбил громадный белый вервольф. Меч эльфа отлетел далеко в сторону. Бэлэгар и Антонио встретились взглядами, и каждый хорошо запомнил глаза своего врага. Вервольф — абсолютно чёрные очи, с чьей тьмой могла сравниться только «Ночь Ужаса». В этой тьме сейчас блуждал дух его несчастного младшего брата. А король Аймэрэлд-алфэр увидел наполненные яростью глаза с узкими чёрными зрачками. Правый — абсолютно голубой, как небесная синь, а левый — с серебряной радужкой, мерцающей, словно сталь в лунном свете.        Бэлэгар не моргнул даже тогда, когда наседающий на нём зверь оскалился и занёс вверх громадную лапу. Эльф начал молиться своим Древним Богам, чтобы они сжалились над его народом и приняли в своё царство.        Антонио был доволен, что его противник оказался не труслив. Тем приятнее было убить его. Удар, и по телу Бэлэгара разошлись пять рваных ран. Удар левой лапой. Правой. Удар. Ещё удар. Ещё и ещё…. Яркие глаза Антонио переполняла злость. Эльф захлёбывался собственной кровью. Антонио, прерывисто дыша и роняя горячую слюну на землю, склонился над эльфом и взглянул в его полуоткрытые глаза. Он должен был убедиться, что смерть врага медленная и мучительная.        К сожалению, белый вервольф слишком легкомысленно поступил, сосредоточившись на умирающем противнике. Со спины, с заряженным луком к нему подступала Иллира. Шаги эльфийской принцессы не имели звука, а на серебряную стрелу, которую она вложила в лук, она вылила весь остававшийся у неё яд. Этого должно было хватить, чтобы раз и навсегда покончить с королём Чёрного Замка.        — Умри, мерзавец! — с яростью крикнула эльфийка и выстрелила.        — Осторожно, Антонио! — раздался рядом женский крик, смешанный с рыком.        Гневное послание Иллиры и крик боевой подруги помогли оборотню уклониться от смертоносной стрелы. Она воткнулась в землю, в нескольких сантиметрах от лица недвижно лежащего Бэлэгара, а Антонио уже стоял в двух шагах от него.        Рык Шерон оглушил эльфийскую принцессу. Одного удара от волчицы, чья шерсть отливала золотом при свете луны, вполне хватило. Когти вервольфа вонзились в позвоночник Иллиры. Раздался жуткий треск, и в один миг последняя из семьи Алого цветка отправилась к праотцам. Шерон толкнула на землю бесформенный труп с разорванной спиной, что некогда был прекрасной принцессой Аймэрэлд-алфэр.        Холодные взгляды двух вервольфов смерили тело Иллиры. Их, не менее чем серебряных вампиров, завораживала красота умирания. Её чёрные глаза потеряли живой блеск, а светло — каштановые волосы пропитались алой кровью, вытекающей из раны.        Антонио и Шерон были очень довольны. Жажда крови и стремление отомстить за Жуана смешались воедино.        Живых эльфов на поле боя оставалось меньше с каждой минутой. Грэг, что вместе с Вероной взяли на себя дезертиров, смогли убить ещё одного полководца — Гэральда Серого сокола. Как бы ни было велико его умение обращаться с мечом, но от клыков и когтей двух оборотней не было спасения. Верный своему королевству, эльф даже не вскрикнул, когда ему оторвали голову. Держа её за длинные русые волосы, Грэг наблюдал, как зелёные глаза его наливались кровью. В этот момент, проголодавшаяся Верона отгрызала руку поверженного эльфа.        Находясь в зверином обличии, клан «Вервольфов» не замечал, что небо из чёрного превращается в тёмно-серое. Приближался рассвет, и последние эльфийские воины пали в неравном бою с кланом «Вервольфов».        Когда начала выпадать роса, энергия Антонио уже была на исходе. Сила покидала тела вервольфов, и снова возвращала им человеческие облики. Усталые до изнеможения от битвы и потерь, в разодранных одеждах, покрытые красной крапиной, воины Чёрного Замка принесли злейшим врагам долгожданную победу.        Антонио вернулся к тому месту, где бросил свой меч. Там уже стоял Макиэль, осторожно держа двуручник. На лице серебряного вампира сияла довольная улыбка, и с ней он вернул своему рабу меч Марка.        — Победа за нами, — подвёл итог король Белого Замка, не переставая улыбаться. — Я навсегда запомню, что ты сделал для моего государства.        Антонио молчал и просто сжимал рукоять отцовского меча. Больше всего ему хотелось прямо сейчас наброситься на своего господина и убить его на месте. Молодой волк потерял в этом бою своего брата, свою честь и часть своего народа, борясь за цель, которая не имела смысла. Но он молчал…        Битва окончилась. Оставшимся в живых пора было возвращаться в родные земли. Белый Замок запятнал своё имя ещё одной кровавой победой.

***

       Сумерки снова опустились на Сильверстоунские земли. Тучи наконец-то покинули свою небесную обитель, и ушли далеко за горные хребты. В городе Белого Замка сейчас было очень шумно. В честь победы над кланом «Лесные эльфы», Макиэль устроил пир, куда были приглашены не только серебряные вампиры, но и воины Чёрного Замка. Вот только ни один «Вервольф» на празднике не появился. В Чёрном Замке к погребению готовилось тело Жуана Кобальта дас Эльпир. Антонио, хоть и не мог покинуть королевство «Серебряных вампиров», тоже был в трауре, так и не выйдя из своей комнаты.        В это время, далеко от белого города, двое шли по равнине, что отделяла деревню Гильдэн от деревни Каэлдрэ. По окровавленным трупам эльфов уверенной походкой шёл Сатенрио, облачённый в чёрный костюм наёмника и кожаный плащ. Его глаза, не смотря на темноту вокруг, по-прежнему скрывали тёмные очки, а за спиной мужчины весели ножны, в которых был длинный меч Разящее лезвие Камаель. За серебряным вампиром, аккуратно огибая мертвецов, поспевала Никро. Женщина была совершенно равнодушна к погибшим, куда больше её волновало, чтобы на её белоснежных одеждах и волосах не осталось следов грязи и крови.        Над полем витал запах разложения, и если серебряный вампир его не чувствовал, то ведьме пришлось закрыть нос рукой и дышать через рот. Многие трупы уже клевали вороны, и их довольное карканье было слышно на несколько миль вокруг. Сапоги путников утопали в мягкой земле, настолько пропитанной алой кровью, что она была всё ещё тёплой. Воспользовавшись праздником, в Белом Замке, Сатенрио покинул плен, чтобы закончить то, что не закончил его брат, прервать то, чего он не заметил.        Тот, к кому стремился Сатен, уже находился в поле его зрения. Бэлэгар, на последнем издыхании, тихо стонал от невыносимой боли, лёжа в луже собственной крови в окружении трупов соратников — эта картина радовала глаз серебряного вампира. Подойдя ближе, Сатенрио медленно склонился над эльфом.        — Нельзя недооценивать врага своего, — хладно произнёс серебряный вампир, снимая очки. — Тебя этому отец не учил?        — Замолчи, Сатенрио… не смей поминать моего отца… — окровавленным ртом прошептал Бэлэгар. — Дай мне спокойно умереть.        В свете убывающей луны, Бэлэгар, даже сквозь кровавую пелену, отчётливо увидел бледное лицо наёмника и его неистовые чёрные глаза.        — Как ты думаешь, если я хотел, чтобы ты умер спокойно, пришёл бы я сюда? — хмыкнул мужчина.        — Ты подлец, каких мало, — дерзко прозвучало в ответ.        — Благородство убило тебя, — прошептал Сатен, склоняясь к лицу эльфа. — Знаешь, как Марк Кобальта дас Эльпир уничтожил моего отца? Он вытащил кристалл сразу после начала боя, и вся наша армия превратилась в прах. Благо, в это время я был далеко.        В потускневших глазах эльфийского короля промелькнула тень надежды.        — Я ещё могу покончить с тобой, — прохрипел Бэлэгар, потянувшись к мешочку под рубахой.        — Даже не думай, — оскалился Сатенрио, с силой сжав руку эльфа, так что затрещали его суставы.        Выпрямившись, серебряный вампир обнажил меч и поднёс остриё к груди Бэлэгара.        — Сейчас ты отправишься вслед за своим отцом, — сказал Сатен, и на его лице засияла неистовая улыбка. — Он умер от этого меча, который в вечности принадлежит моим рукам!        Убийца сделал всего один рывок. Остриё меча пронзило сердце Бэлэгара.        — Мы ещё встретимся, Сатенрио, сын Анэра, — на последнем вздохе произнёс эльф, всё ещё чувствуя с какой огромной силой противник надавливает на клинок.        — Не сомневаюсь, — сказал Сатен. Он с интересом наблюдал, как эльфийский король закрыл глаза навсегда, и лишь затем вновь надел тёмные очки.        Мужчина выдернул меч из плоти, и привычным движением убрал его в ножны за спиной. На секунду, Сатену показалось, что кроме него и Никро, здесь ещё есть живые. Однако он тут же отбросил сомнения. Судя по красочному рассказу Макиэля, вервольфы вряд ли могли оставить кого-то живым или раненым. Вновь наклонившись к мёртвому эльфу, Сатенрио запустил руку под его рубашку и достал небольшой кожаный мешочек на шнурке. Сорвав его с шеи Бэлэгара, серебряный вампир сунул его в карман плаща. В мешочке был Красный Кристалл. Держать его в руках было равносильно самоубийству, но Сатен не боялся смерти, к тому же пока плотная ткань скрывает его, магия бессильна.        Серебряный вампир обернулся и посмотрел на Никрополь, которая всё это время стояла неподалёку. Длинные волосы ведьмы трепетали на ветру, а абсолютно чёрные глаза пристально смотрели на наёмника. В лунном свете посреди кровавого месива, она была похожа на смерть в самом притягательном обличии.        — Надеюсь, теперь вы довольны, Ваше Величество? — поинтересовалась девушка, и Сатенрио на секунду показалось, что он видел лукавство в её улыбке.        Серебряный вампир не удостоил Никрополь ответом и просто прошёл мимо. Он знал, что должен успеть вернуться, пока в Белом Замке не окончился пир. Бриллиантовая ведьма только лишь усмехнулась и последовала за королём. Молчание Сатенрио сказало ведьме очень многое.

***

       Незадолго до рассвета, пока сумрак ещё не рассеялся от солнечных лучей, один из тех, кого считали убитым, бежал. Он был тем, чью энергию жизни не обнаружил даже Сатенрио.        Чёрная тень скользила над полем битвы и скрылась в полеске. Кэльдан Воюющий меч — дезертир из царства тьмы. Ему предстоял долгий путь, он должен был многое сделать, чтобы хоть как-то оправдать своё предательство перед лицом погибших друзей и своего покойного короля.