Голос!

      — Похоже, мы так и не увидим детей... Это была пустая трата моего времени, — произнес Сиэль по окончанию выступления Бист. Да, ему было определенно скучно и совсем не интересно.              Сиэль и слова не успел сказать, как Себастьян встал со своего места в полный рост. Джокер как раз спросил, не хочет ли кто поучаствовать в следующем номере.              — Джентльмен в черном фраке желает попробовать! — Джокер широко улыбался, протягивая руку-протез, дабы направить внимание на Себастьяна. — Прошу на арену!              — Помнишь, Джокер, как мы встретились впервые?.. — спокойным и ровным голосом спросил Себастьян, проведя рукой по рыжим волосам.              Сквозь легкие шторы проникал легкий свет луны, такой яркой и необыкновенной в эту ночь. Казалось, что та приобрела голубоватый оттенок, слишком даже голубоватый. Или это только кажется? Впрочем, сего не узнать более. Лунный свет освещал тела двух молодых людей — демона и человека. Нет, это не контракт. Это похоть. Очередной демонский порок. Один из многих.              — Еще бы... Тебя же тигр лишь «прикусил»... — Джокер издал сдавленный стон, когда горячие губы Михаэлиса коснулись его шеи и оставили яркий засос на светлой коже.              Тонкие губы Себастьяна скривились в довольной ухмылке. Ему нравились стоны Джокера, нравилось, как тот ломался каждый раз перед тем, как пасть на мягкую двуспальную постель, нравилось, когда он кусал губу, пытаясь скрыть свои истинные чувства и эмоции, вызывающие багровую краску на лице.              Себастьян провел языком мокрую дорожку от уха до небольшой впадинки между ключицами. Легкий, нежный поцелуй, несвойственный исчадию ада, и Джокер снова кусает губу. Запястья держит демон над головой жонглера. От этого возбуждение становится все сильнее и сильнее, а силы, чтобы сдерживаться хоть как-то, покидают тело. Огромное желание отдаться без остатка, почувствовать всего его.              В штанах становилось тесно лишь от одних поцелуев, сводивших с ума. Оставив несколько засосов на плечах Джокера, Себастьян решил спуститься ниже. Он обвел кончиком языка вокруг затвердевших сосков-бусинок, прикусил острыми зубами, но не до крови. Себастьяну хотелось принести удовольствие Джокеру своими ласками. Но что это за неведомое чувство? Известно, что демоны любить не в силах. Они порочны и неверны в этом плане.              Влюбился в демона? Твоя проблема, не его. Тебе лишь остается страдать от хода своей судьбы. Ты будешь желать его, будешь лелеять мечты о прикосновении его палящих губ, оставляющих красные следы по всему телу. Пускай любовь запретная. Но, как известно, запретный плод сладок.       Дразня кончиком языка соски Джокера, демон провел ладонью по груди, задевая второй сосок и спускаясь ладонью ниже. По телу парня пробежали табуны мурашек, когда тонкие пальцы коснулись бугорка, пусть даже и через ткань мешковатых штанов. Жонглер прогнулся в пояснице от одного лишь прикосновения. Себастьян ухмыльнулся, взглянув исподлобья на красное лицо рыжего, чьи волосы разметались по белоснежной подушке. Михаэлис хитро сощурил глаза, последний раз лизнув твердую бусинку, перед тем как начать свое действо. Джокер лишь нервно вдохнул, заметив этот полный пошлости взгляд, что предвещал сладкие муки.       Джокер сжал кулаки до побеления костяшек, когда обжигающе-горячий язык обхватил не менее горячую плоть. Приглушенные стоны и пошлые чмоки все больше наполняли комнату с каждой минутой.       Михаэлис играл языком с напряженными венками, массируя мошонку. Циркач, прогибаясь в пояснице, излился в рот демона.       — Ты сегодня быстро… — глаза блеснули во тьме, Себастьян ухмыльнулся, слизывая остатки спермы со своих губ и головки члена под томные неровные вдохи любовника.       Джокер не ответил, да и Себастьян не ждал ответа. Каждый раз все проходило по одному и тому же сценарию. Несильное сопротивление, нежные ласки и превосходный трах. Но всегда были разные эмоции, разные чувства, испытываемые существами.       Страстный поцелуй-укус вернул Джокера в реальность. Плавным и нежным движением Джокер обвил шею исчадия ада. Быстрым движением он провел ладонями по широкой спине демона, и вот уже нет ни брюк, ни нижнего белья.       Оторвавшись от адски сладких губ, Джокер взглянул на то, что очень скоро будет в нем целиком. Это была своего рода традиция, Себастьян даже не противился, а лишь ухмылялся шире. Циркач с восхищением и предвкушением смотрел на это нечто. Он послушно развел ноги, обвивая ими поясницу Михаэлиса.       Думаете, нужна растяжка, хоть какая-либо подготовка? Нет, Джокер этого не любил. Ему нравился контраст нежных ласк в начале и резкая боль перед концом. Эта черта характера сводила исчадие ада с ума. Себастьян подставил головку своего члена к нерастянутой дырочке, берясь руками за бледные бедра.       Резкий толчок. Вскрик. Слезы.       Джокер выгнулся дугой, опираясь на голову. По губе стекает алая струйка — прокусил. Себастьян медленно наклоняется к губам рыжего, слизывает жидкость с привкусом железа и делает новый толчок.       Снова вскрик и слезы.       Толчки набирают скорость, а чувство боли уходит на второй план. Себастьян даже и не думал отвлекать циркача ласками. С каждым движением накатывала новая волна удовольствия, перед глазами начинали мелькать золотые искры в сероватой дымке.       — Голос! — повелительным тоном произнес Себастьян, входя во всю длину с новой силой. За этим приказом последовал громкий стон удовольствия, вырвавшийся из уст Джокера.       Губы демона снова кривятся в ухмылке. Темп становится невообразимо бешеным. Только существо с неимоверной мощью может доставить такое удовольствие, циркач был уверен в этом.       С каждым новым толчком перед глазами мутнело все больше, а искры превращались в разноцветные мелькающие круги. Луна уже была на своем пике. На коже молодых людей появились испарины. Стоны Джокера стали хриплыми.       Яркая вспышка в сознании, и их обоих накрывает волна изумительного оргазма. Громкий стон и протяжный рык. Себастьян изливается в хрупкое тело и, тяжело дыша, ложится рядом с охрипшим любовником.       Они не сказали друг другу ни слова. Сладкая нега не желает оставлять тела, проникая глубоко в душу. Пускай сегодня утром Джокер снова проснется один. Но он знает, что вечером они встретятся и проведут вместе неописуемую ночь.