Второй шанс

      — Теперь ты можешь сказать, что как солярист, ступал своей ногой на поверхность Соляриса, — в шутку сказал Снаут. — Исправляешься просто на глазах. Это хорошо. Скоро ты будешь совсем здоров. Вернешься домой, все забудешь.       Я покачал головой.       — Нет, — сказал я ему. — Я не хочу возвращаться и не хочу забывать. Пока я здесь, у меня есть надежда.       Снаут недоверчиво посмотрел на меня.       — Надежда на что? На пресловутый контакт?       — Вот послушай, если он все про нас знает, если он видит нас насквозь, должен же он понимать, что все это было неправильно, и она не должна была умирать? Если транслировать ему это достаточно долго, сможет он понять, чего я от него хочу? Он ведь разумен.       — И чего ты от него хочешь? — удивился Снаут. — Воскрешения Хари?       — Да, — твердо сказал я. — Воскрешения.       — Я бы посоветовал тебе показаться доктору, если бы ты сам не был доктором, — серьезно сказал он. — Ты эгоист, оказывается.       — Нет, — с жаром возразил я. — Вот ее записка, видишь? Ты сам передал мне ее. Смотри вот тут, в конце она подписалась «Хари», потом замазала его, и видишь, тут стоит еще одна буква — «К». Что она значит? Я много думал, и понял, что когда она писала, она знала точно, кто она. И не мне, а ей он просто обязан дать второй шанс. Это было бы справедливо. И пусть она вернется не ко мне, а к какому-нибудь другому доктору, я переживу, если буду знать, что она счастлива с ним.       Снаут с состраданием покачал головой, посмотрел на записку в моей руке.       — И что же, по-твоему, значит эта «К»? — спросил он просто так, для того, чтобы что-нибудь спросить.       Я вытер лоб рукавом.       — Не знаю. Может быть, Клара?