***
Как-то раз, идя по улице, Бриз увидел столб дыма, поднимающийся над лесом. Прохожие останавливались, обсуждая судьбу потерпевшего крушение летательного аппарата. Мальчик, желая всё увидеть своими глазами, кинулся туда. Оказавшись среди деревьев, он вновь почувствовал на себе тяжёлые испытывающие взгляды. Лес будто говорил: «Вот и твоё первое испытание». И, отбросив сомнения, Бриз стал пробираться сквозь заросли. Ступать приходилось осторожно, чтобы ненароком не наступить на какую-нибудь змею или щупальце плотоядного растения. Какими бы отчаянными ни казались его поступки со стороны, он любил жизнь и не собирался с ней расставаться. Бриз старался держать верное направление и двигаться в ту сторону, где поднимался дым. Но порой растительность была настолько густая, что ему приходилось проходить вдоль неё огромное расстояние, прежде чем он находил менее густой участок. Но даже там Бризу приходилось ложиться на землю и лезть по-пластунски между корнями. Несколько раз до него доносился подозрительный шорох. Тогда Бриз замирал и, зажав в зубах шнурок выключенного фонарика, задерживал дыхание и обращался в слух, надеясь, что предательски громкий стук сердца, эхом отдающий в ушах, слышен лишь ему. Но спустя несколько ударов сердца полз дальше. И вот, услышав вдалеке выстрелы, Бриз понял, что всё же отклонился от первоначального курса. «Лишь бы они не начали стрелять в меня до того, как увидят!» — думал мальчик, хотя он прекрасно понимал, что сначала нужно было до них добраться. Наконец, стали слышны голоса, и Бриз включил фонарик. Теперь, когда он видел, что впереди, дело пошло быстрее. Вскоре растительность стала реже, а ветви кустарников — выше. И мальчик мог встать в полный рост. Он разглядел за деревьями на фоне зарева пламени четырёх человек. Двое тянули за собой третьего, ноги которого безвольно волоклись по земле. Ещё один шёл рядом, держа в руках оружие. Вокруг них кружила стая горбатых хищников, но нападать не спешила. Бриз представлял, что делать дальше, однако решил крикнуть, привлекая к себе внимание. И пара хищников, заметив детёныша карайя, перестала кружить вокруг взрослых мужчин. Мальчик замер, видя перед собой эти горящие глаза и капли слюны, падающие с огромных клыков. И понял, что совершенно беспомощен, когда зверь прыгнул. Прогремел выстрел. И его сбила с ног уже мёртвая туша животного. Слышалось рычание, вой, призывы и крики, гремела автоматная очередь. Затем для Бриза наступила полная тишина. Карайя выбрались леса, но мальчик очнулся только в больнице. Оказалось, что когда Бриз упал, его укусило опасное насекомое, и в кровь попал яд. В больницу немедленно примчались обеспокоенные родители и сестра. Тогда с Бриза взяли слово, что он больше никогда шага не ступит в тень леса. Для Бриза это казалось тяжелым и несправедливым, ведь, несмотря на всё, он выжил, к тому же получил иммунитет к яду этого насекомого. Теперь же, стоило ему зайти в лес хотя бы на шаг, ему грозила мучительная и неизлечимая болезнь, так как слово, даже данное случайно, карайя нарушить не могли. Спустя пару дней его выписали. Домой Бриз собирался добраться и сам, но всё-таки за ним прислали сестру. Отец, встретив детей во дворе дома, сообщил, что у них гость. Но после той клятвы Бриз был в дурном расположении духа, поэтому, не заходя в гостиную, поднялся наверх и скрылся в своей комнате. Пару раз в дверь стучалась сестра, но он не обращал внимания. Разложив на полу перед собой листы бумаги, карандаш и детали радиоконструктора, он так увлёкся, что не заметил, как наступил вечер. Бриз потёр глаза, пытаясь тем самым прогнать из них тёмный песок, и решил прогуляться перед сном. Но сталкиваться с родными или, того хуже, неизвестным гостем не хотел, потому воспользовался сплетённой когда-то для таких случаев верёвочной лестницей. Уже пробежав вокруг квартала и под свет жёлтых фонарей, спорящих с багровым небом, возвращаясь домой приподнятом настроении, Бриз увидел отходящего от их дома человека, который оглянулся на стук тяжёлых ботинок по бетону и замер. В свете фонаря мальчик хорошо видел его изумлённое, а, возможно, даже испуганное, лицо. Казалось, миг — и молодой карайя просто бросится, потому Бриз и предупреждающе крикнул: — Погоди! Тот справился с собой, и теперь просто оглядывался по сторонам, надеясь, что на помощь придёт невидимый союзник. Но союзник, если и был, то решил ничем себя не обнаруживать. Несмотря на свои слова, Бриз не спешил приближаться, испытывая смесь ужаса и любопытства, от которой кружилась голова. И виной тому было незнакомое прежде ясное осознание: этот взрослый молодой человек — его сын. — Как тебя зовут? — спросил Бриз, пересилив своё волнение и подойдя ближе. — Вистрей, — ответил тот, всё ещё избегая смотреть в глаза. — Я Бриз, впрочем, ты ведь должен знать… — Мальчик попытался улыбнуться. — Я и представить не мог, что так выйдет, — почти шёпотом потрясённо произнёс Вистрей, теперь уже глядя в пурпурные глаза Бриза. И убеждая в первую себя, продолжил: — Однако, похоже, это было необходимо. Я и представить не мог, что это прошлое… — А как ты сюда попал, если не знал, — усомнился в верности слов мальчик, не отводя взгляда от алых глаз сына. — Ведь пришёл ты именно в наш дом. И пришёл как гость. Карайя не лгут другим, но самоубеждение — страшная вещь, потому чересчур искренним людям редко доверяли. — Моя подопечная попала сюда, — сказал Вистрей. — И когда мне рассказали об этом месте и предложили помощь, я согласился. К счастью, я пришёл достаточно поздно. — Так ты нашёл её? — спросил Бриз. — Нашёл, — ответил Вистрей и улыбнулся. — Заодно и понял твои слова. — Какие ещё слова? — нахмурился мальчик. — Хорошо, что парадоксы существуют лишь в головах теоретиков. — Это точно мои слова? — усомнился Бриз. — Твои. Хочешь, я рассказу всё, что знаю о будущем тебе? — Не надо! — испугался мальчик. — Лучше о себе расскажи. — Хорошо. Присядем где-нибудь? Но всё же Бриз узнал то, о чём бы не хотел узнавать. Лишь одна мысль его успокаивала всякий раз, когда он думал об этом разговоре позже. Знание, как бы оно ни было преподнесено, не в насмешку даётся. — Если бы это не было нужно, мы бы не встретились, — сказал Бриз своим грустным думам, накатившим после беседы. После этого разговора Вистрей ушёл, исчезнув так же бесследно. Мальчик мог лишь надеяться, что он благополучно вернулся домой, в своё время, а не сгинул в лесу. К счастью для Бриза, многое выветрилось из памяти с тех пор.***
Уже намного позже, повзрослев, он, казалось, совсем забыл о странной встрече. Но однажды вечером, когда Светило уже почти скрылось за горизонтом, Бриз, гуляя по городу услышал разговор двух неспешно бредущих куда-то людей. — Помнишь, я как-то рассказывал про пустырь? — Уловив такую фразу, Бриз прислушался и даже не заметил, как изменил направление. — Конечно. Ты тогда предлагал основать поселение прямо там, но правящий совет почему-то отклонил данное предложение… — отозвался собеседник. — Так вот: лес до сих пор не отвоевал ни метра от той территории! — продолжал первый. — Это просто невозможно! — изумился второй. — Я должен это увидеть! Проводника легко узнать по выкрашенной в яркий цвет пряди волос. А эти двое ими были и говорили как раз о том, что меня больше всего когда-то интересовало. Лишь одна вещь остановила Бриза, иначе он сразу бы их окликнул — слово. «А если не заходить? — рассуждал он, а в сознании формировалась одна сомнительная мысль. — Слово нарушать нельзя, но возможно ли пойти в обход? Пока Бриз раздумывал, двое проводников скрылись за дверью, расположенного на окраине города дома. Подумав немного, глядя на свет, проходящий сквозь лёгкую белую занавеску, он постучал. Дверь открыла женщина. Она удивилась незнакомцу, однако его приятная внешность расположила её к незваному гостю. Когда женщина запустила его, в прихожей показался один из тех Проводников, которых Бриз видел лишь со спины. Из-за его ноги выглядывала маленькая девочка с большим синим бантом, на коротких волосах. Бриза пригласили войти в дом, но, когда он пояснил, зачем, собственно пожаловал, наотрез отказались его провести, сославшись на то, что маршрут не туристический. Зато он узнал, что проводника звали Гледарисом, его жену Ивирой, их дочь Тией, а старшего сына, пошедшего по стопам отца, Интарисом. — А если я сам стану одним из вас? — спросил тогда Бриз, за что получил три долгих оценивающих взгляда. Очередной раз ему пришлось выслушать весьма сомнительную лекцию о том, что есть вещи, которым нельзя научиться. Никто не мог объяснить, почему некоторые карайя веками без особых неприятностей бродят по лесу, а другие, гибнут. Когда-то те, кого лес принимал, становились охотниками, но теперь, когда отпала нужда добывать диких животных, требовались Проводники. В конце концов, ему удалось убедить их организовать что-то вроде испытания: он должен был, пользуясь компасом, дойти до указанной на карте точки. Самым опасным во всём предстоящем предприятии Бриз считал то, каким образом он окажется в лесу. Сам лес его не пугал, ведь остался он в живых в детстве. Конечно, тут надо благодарить тех, кто помимо своего товарища, вынес оттуда и Бриза. А обойти слово сложнее. Устройство, способное помочь ему в этом, он теперь нёс в разобранном виде в рюкзаке. При каждом шаге болты и гайки бились об пружины, и он пожалел, что не завернул их в бумагу как следует. Планируя свой маршрут, Бриз понял, что определённого участка нужно будет доехать на поезде, вот только сходить придётся на ходу, так как остановки там не запланировано. Народу в вагоне было немного, а окно в купе, которое он занимал один, открывалось легко. Приземлившись на гравий, он побежал к одноэтажным домам и перемахнул через забор, призванный защищать дом от пыли, спугнул не способную летать домашнюю птицу. Впрочем, там и дикие не могли подняться высоко в небо, но они вполне были способны вспорхнуть на ветви деревьев или крыши одноэтажных домов. Заметив незваного гостя, кто-то возмущённо постучал в стекло, и Бриз поспешил покинуть чужой двор. Забор, что отделял задний двор с его небольшими строениями от леса, совсем не был похож на тот, который преодолел Бриз. Сверху у него торчали штыри, увитые колючей проволокой, а сама стена была в два раза выше. Поглядывая на темный квадратный глаз ближайшего окна, Бриз скинул рюкзак и, отстегнув от него большую половину, выложил сверкающее в рыжем свете светила содержимое этой части на землю. Когда он прыгнул на пластину, щёлкнул затворный механизм, звякнули, разжимаясь, пружины, отправляя карайя в высокий, но недолгий полёт. Приземлиться помог парашют, который очень удачно зацепился за ветки прямо над головами ожидающих Бриза Гледариса и Интариса. Те переглянулись и поприветствовали его. Бриз же всей душой радовался, что его подход к делу сработал и он не ощутил никаких неудобств от нахождения в запрещённом месте. Но он понимал, что в следующий раз придётся снова прибегнуть к этому средству, так как рисковать, когда цель виделась на горизонте, не хотелось. А для начала предстояло извиниться перед хозяевами дома за вторжение и забрать «прыгалку».***
Бескрайняя пыльная пустыня открылась взору после долгих дней пути по густому недружелюбно опасному лесу. Толстые подошвы высоких ботинок утопали в мягком песке, замедляя скорость движения отряда. Бризарис предполагал, что до пустыря придётся идти гораздо дольше, потому мысленно ликовал, предчувствуя что-то неизведанное. — Почему он не нанесён на карту? — спросил он, щурясь от казавшегося ярким утреннего света. — Ведь магистраль не так далеко. — Он есть на старых картах, — ответил Гледарис, который и отвечал за поход отряда. — А пустырь кроме нас никому не нужен. — Но почему? Ведь здесь куда проще отстроить пару-тройку городов, чем заготавливать новые места посреди чащи. — Мы не знаем, не повторится ли это снова. Исчезнувший в одночасье многомиллионный город не оставил после себя никакой инфраструктуры, никаких следов. И самое странное, что это место осталось нетронутым неприхотливой вездесущей растительностью. Никогда раньше Бризу не приходилось сталкиваться со зноем и суховеем, потому, только оказавшись в пустыне, он осознал уют маленьких городков, окружённых лесами. Вдыхая поднимающуюся из-под толстых подошв пыль, они шли, пока светило не подползло к зениту. Потом остановились на привал и закрепили навес, чтобы получить хоть какую-то тень. Учёные, которых в отряде было двое, стали разворачивать измерительные приборы. Ветер усилился, подняв пыль и песок и нагнав бурые тучи, запеленавшие весь небосвод. Сверкнула ветвистая розовая молния. Интарис, у которого было самое хорошее зрение, утверждал, что она угодила в высокое дерево на самом краю пустыря. Пронёсся по округе оглушительный громовой раскат. И вдруг они увидели перед собой ещё одну яркую вспышку. Но на этот раз это уже была не молния, а совершенно плоский, оттого невидимый с боков, сияющий вертикальный сине-зелёный эллипс с человеческий рост высотой. Он появился прямо перед Бризарисом и совсем не излучал тепла. — Только не вздумайте до него дотрагиваться, — сказал Бризарису один из учёных. Но тот уже успел украдкой коснуться сияния, не ощутив ни боли, ни сопротивления. Он чувствовал, что не просто так оно появилось перед ним, и, не задумываясь о возможных последствиях, шагнул в эллипс. В следующий миг он, оказавшись в тесной давящей темноте, не чувствуя под собой опоры, ожидал падения, но оно закончилось в следующий миг. Коснувшись ногами твёрдой земли, Бризарис присел, но, стоило вновь выпрямиться, и его повело назад. Не упал он лишь благодаря оказавшейся за спиной рыжей кирпичной стене. Теперь под ногами была светло-серая брусчатка с выбивающимися из тонких тёмных щелей зелёными травинками. Дыхание перехватило, и вновь более или менее свободно вздохнуть Бризарис смог лишь спустя какое-то время. Воздух, не смотря на прохладу, был удушающе влажным. От яркого и непривычно холодного света вокруг слезились глаза. Светило тут было совершенно другое, а небо необычно светлое. И не было ни следа от того, зависшего в воздухе сине-зелёного сияния, которое перенесло его сюда. Бризарис не сомневался, что находится далеко от дома, но вот насколько, даже представить не мог. Он думал о том, исчезло ли «окно» с той стороны, после того, как он оказался здесь, и что предприняли остальные. И понял, что теперь, как когда-то его будущий сын Вистрей, оказался в чуждом для себя мире. Бризарис решил, что сюда я и должен был попасть, потому что кто-то явно его вёл. И больше всего он хотел узнать, кто. От этих мыслей Бризариса отвлекло стучащее дребезжание и весёлые голоса. По мощёному каменной плиткой тротуару, шурша и гремя рядами маленьких колёс, мимо него прокатилось несколько подростков. Они перекрикивались друг с другом на незнакомом карайя языке. На головах у них были защитные шлемы, но у некоторых из-под них выглядывали необычно светлые на взгляд карайя волосы. Бризарис отошёл к парапету и стал смотреть на сверкающее волнистое поле, далеко не сразу сообразив, что это вода. И это осознание заставило его сигануть через препятствие и пройти потемневшему сырому песку прямо к набегающим волнам. Правда от таких резких движений, дыхание вновь перехватило, и он, упав на колени, закашлялся. Бризарис привык, что у вода находится в почве, а также в подземных реках и озёрах. Конечно, она вырывалась на поверхность родниками, но проще было построить водопровод из глубин земли, чем найти такой источник. Когда случались извержения вулканов, вода оказывалась на поверхности быстро тающей снежной шапкой. — Только не вздумай пить, — сквозь шум в ушах услышал он насмешливый женский голос. Оглянувшись, Бризарис встретился с весёлым сиянием в иссиня-чёрных глазах. И улыбка на миг заставила его забыть, что он находится в странном незнакомом месте. Её мягкие на вид и непривычно светлые волосы колыхал лёгкий ветерок. Девушка в красной тунике и тёмных штанах протянула ему кулёк с бело-розовыми шариками. — Это съедобно? — спросил он, принимая конус. — Да, — улыбнувшись, ответила она, откидывая назад желтовато-белый локон. — Мороженое. Оно было сладким, хоть и с кислинкой, и ужасно холодным. Зато дыхание полностью выровнялось, и теперь Бризарис, сидя на песке смотря на размытую лёгкой дымкой линию горизонта, испытывал лишь любопытство. — Зачем ты прыгнул в портал? — Присев перед ним, девушка положила руки ему на плечи. Взгляд её завораживал, и Бризарис не мог не отметить красоту девушки. — Я и не думал куда-то прыгать, — улыбнулся Бризарис. — С кем имею честь? — Луффелло, абсолютный метаморф. — Метаморф, — повторил Бризарис. — Ты можешь изменить себя? — Что угодно, — улыбнулась девушка. — Хочешь, покажу на тебе? — Нет, спасибо, меня всё устраивает, — заверил он. — А ты не человек? — Если вообще, то нет, — ответила Луффелло. — А так — уже несколько минут… Неужели это так смешно звучит? — с интересом спросила девушка, вернее, метаморф в девичьем облике. — Забавно, — ответил Бризарис, — но после этого перехода готов поверить во что угодно. Это ты меня вела? — Нет, я только тебя встретила, — улыбнулась Луффелло. — Закольцевал ты свою жизнь, надо сказать. Хочешь узнать, что из этого выйдет? «Только вот я ли её закольцевал? — подумал Бризарис. — Несмотря на то, что встречу с сыном и появление портала разделяет много лет, эти события могут быть связаны между собой. Что раньше, а что позже? Всё перемешалось. Впрочем, так даже интересней». — Да и пусть выходит, — отозвался он, пожав плечами. — Всего бояться — в лес не ходить! — Тогда идём! — девушка вскочила и потянула его за собой. — И куда? — Вперёд! Странное веселье охватило Бризариса. Он подхватил девушку на руки и закружил, а поставив на ноги, не смог сдержать рвущегося наружу смеха. — Показывай дорогу! — воскликнул он. В глаз ему что-то попало. И, пока Бризарис избавлялся от инородного тела, Луффело произнесла: — Вот мы и здесь. Вот тогда он увидел, что местность вокруг изменилась. По-прежнему рядом было море, но теперь оно плескалось об борт деревянного судна внизу. — В этом мире есть твои сородичи, — сообщила Луффелло, точнее, голос, так как теперь её не было видно. — Именно здесь оказалась та страна, на месте которой в твоём мире оказался пустырь. — Когда-то мечтал узнать, куда они исчезли, — вспомнилось ему. — Мир так устроен, что в нём всё осуществляется, — произнесла она, на что я усмехнулся. — Просто редко это осуществляется именно так, как мы ждём. — Если ничего не делать, ничего и не произойдёт. — Если ничего не делаешь, чтобы чего-то добиться, то значит не так уж и стремишься к этому. Судьбу придумали для тех, кому не хватает воли. — Ты будешь со мной? — Я могу, если хочешь, — согласилась она, но добавила: — Но только незримо. Цвет светила у горизонта цветом напоминал о мире, где я родился и вырос. — Да, буду рад, — с улыбкой отозвался он. — Можно звать тебя Айтири? — А почему бы и нет? Так Бризарис оказался уже во втором незнакомом мире, хотя по свету и цветам он был похож на предыдущий. Хотя в целом оба мира немногим отличались от его родного, ведь везде жили другие, но всё же люди. Айтири рассказала, что корабль, на котором они в тот миг находились, пересекает Срединный пролив, что отделяет Западный материк от Восточного. А то, что показалось Бризарису тучей на горизонте, оказалось землёй, островом. Также она упомянула про устройство корабля и его команду. — Меня тоже не видят? — спросил Бризарис, когда мимо туда-сюда прошёл матрос. — Почему же? Видят, только не замечают. Но только до того, как сойдём на берег. После этого речь зашла о морских обитателей, в том числе, соперниках-спутниках кораблей: акулах и дельфинах. И Бризарис заметил в толще волн серебристый блеск. — Не смотри туда! Но голос метаморфа донёсся издалека, а столкновение с морем получилась жёстче, чем ожидал Бризарис. Почему ему пришла мысль прыгнуть в воду, если держаться на ней не могу? Вероятно, по той же причине, что заставила прыгнуть в портал. — Воду в масло не взобьёшь, — смеялась Айтири. А вот Бризарису было не до смеха, так как он захлёбывался и барахтался, иногда задевая рукой скользкий борт судна. Так он научился плавать. Но корабль ушёл, ведь по воле метаморфа человека за бортом просто не замечали.***
Пока они летели над морем, солнце скрылось за горизонт. Когда она опустила его на скалистый берег, захлопали крыльями, взмывая ввысь, птицы, которых мы спугнули. Но в слабом сероватом свете они казались лишь размытыми тенями. — Надо развести костёр! — Стуча зубами от холода, Бризарис двинулся в сторону темнеющего леса, но его остановили ладони, что легли на плечи. — Местные жители ставят там ловушки на крупных зверей. А пока под ехидные замечания крылатого силуэта Айтири Бризарис выжимал промокшую одежду, стало совсем темно, и карайя будто ослеп. — А ведь там, где живут карны, всегда темно… — Голос прозвучал совсем близко. По камням что-то застучало, а спустя мгновение зажёгся костёр. Бризарис потёр слезящиеся глаза, радуясь и тому, что не лишился совсем способности видеть, и тому, что мог теперь обсохнуть. — Карны — это карайя? — «Да». — Не понимаю, как можно жить без света. — Ко всему можно привыкнуть. — Айтири, пожав плечами, села у костра напротив него. Теперь не было за её спиной крыльев, благодаря которым они и оказались на суше. — А почему там темно? — Увидишь, как доберёмся, — улыбнулась Айтири. — Но не думай, что путь будет таким же коротким. Тебе придётся ближе познакомиться с этой планетой. Шумело море, и дым поднимался вверх, растворяясь в черноте, а она рассказывала о звёздах, которые, хоть Бризарис их не видел, сияли на безлунном в эту ночь небе.