***
Нарцисса закрыла за собой дверь комнаты Драко и медленно подошла к окну в коридоре. Лучи солнца освещали эту часть замка, будто бросая вызов остальным комнатам — холодным и мрачным. Здесь можно было дышать, жить, наслаждаться светом. Её Драко — это и есть свет, это и есть вызов, который он, возможно, неосознанно, всю жизнь бросает их прогнившему до основания миру. Ей было так страшно за него, но она знала, что это единственный путь выжить, не стать тем жалким, омерзительным подобием человека, каким стал его отец. Нет, он не такой! Он сможет победить их всех, перевернуть их мир! Он гораздо сильнее, чем сам думает! А она будет рядом и приложит все силы для того, чтобы он мог сам сделать свой выбор. В холле на первом этаже послышались голоса. Нарцисса виртуозно придала лицу гостеприимно-вежливое выражение, добавив светскую, сияющую, но холодную улыбку, и направилась вниз. Пускай сейчас они видят её такой, какой она должна быть для них. Её время ещё не настало…Глава 5. Страшное откровение.
22 октября 2014 г. в 22:45
Утренние лучи струились сквозь распахнутое окно, заливая тёплым ярким светом всю комнату. Мягко согревая, они скользили по лицу, словно напоминая, что настал новый день, звали за собой. Драко почувствовал лёгкое прикосновение, он попробовал открыть глаза и сразу зажмурился от яркого солнечного света. Едва уловимый, нежный поцелуй на щеке, такой родной и знакомый.
— Мама… — ему хотелось мурлыкать от удовольствия.
Она рассмеялась своим чистым, серебристым смехом и коснулась ладонью его щеки. Пальчики были тёплыми и такими бархатно-нежными, что не хотелось отпускать их. Никогда. Он улыбнулся и накрыл её руку своей. Глаза наконец привыкли к солнцу и он посмотрел на неё. Нарцисса сидела на краешке кровати и улыбалась. В серебристо-серых глазах плясали солнечные лучики, волосы платиновыми волнами струились по плечам, на которые была наброшена тонкая накидка лазурного цвета.
— Мама, красивее тебя нет никого в целом мире, — с лёгкой улыбкой, ещё немного сонным голосом произнёс он, нежась в лучах солнца и волнах нежности, исходящих от неё.
Её улыбка стала ещё более ласковой и тёплой:
— Неправда, — немного лукаво, с искорками смеха в голосе ответила она. — Нет никого прекраснее одного очаровательного сони, которого я как раз сейчас вижу перед собой!
Драко рассмеялся. Сейчас к нему пришло самое настоящее счастье, и он не хотел его терять, упускать, отдавать кому бы то ни было. Некстати вспомнился вчерашний день. Он должен спросить у неё, должен, хотя так не хочется о чём-то думать и разрушать этот хрупкий волшебный момент. Но он должен знать наверняка. Драко постарался придать привычной непринуждённости своему голосу:
— Мама, ты правда не хочешь, чтобы я стал Пожирателем?
Он видел, как погасла её улыбка, как что-то померкло в глазах, и это доставляло почти физическую боль. Но он должен знать это. Сейчас это было жизненно необходимо.
— Нет, Драко, не хочу, — её голос звучал ровно и серьёзно. — Но, увы, от наших желаний мало что зависит.
Она хотела было встать, но он удержал её за руку, заставив остаться. Его ладони сжимали её внезапно похолодевшие пальцы, стараясь согреть и успокоить её.
— Я не стану им, обещаю тебе! — прошептал он, глядя ей в глаза.
Какое-то время они сидели молча друг напротив друга, разговаривая взглядами поразительно похожих серых глаз с серебристым оттенком. Драко видел нотки отчаяния во взгляде Нарциссы, надежду, сменившую их, и безысходность, поглотившую всё остальное. Она не выдержала первой и прервала тишину дрогнувшим тихим голосом:
— Они не позволят. Если ты ослушаешься их, они убьют тебя, Драко! И отец… — она внезапно запнулась, будто раздумала говорить то, что хотела, но продолжила, — отец не сможет защитить тебя от них.
— Ты хотела сказать, что отец убьёт меня первым?
Он и сам не знал, какой чёрт дёрнул его сказать это. Уже мгновение спустя он всей душой жалел и раскаивался, что не сдержался. Лучше бы он не видел глаз матери в этот момент. Он просто погрузился в бесконечную пучину отчаяния и ужаса, страха и безнадёжности. Он понял, что был прав, но от этого стало еще тяжелее.
— Прости, мам, — тихо проговорил он и вдруг увидел, как начали поблёскивать её глаза. — Только не плачь, пожалуйста.
Драко обнял её за плечи, но она всё-таки не выдержала и расплакалась. Он почувствовал, как маленькая горячая капля упала на его плечо, будто обжигая — но не кожу, а душу. Он закрыл глаза. Он не знал, чем может утешить Нарциссу, любые слова были бы просто фальшивкой, а ему была чужда любая фальшь в отношении неё. Он просто молчал, стараясь справиться с невыносимой болью внутри, с чувством собственной беспомощности и ничтожности. Он всем своим естеством, каждой клеточкой, каждой гранью души ненавидел их всех: этого одержимого Лорда, отца, Пожирателей, но больше всех — самого себя. За то, что, подобно пешке в шахматной партии, следует по пути, выбранному для него другими, за то, что боится и не может что-то изменить, за то, что он слишком слаб против всех них, и он не в силах победить весь мир и самого себя.
Слёзы кончились так же внезапно, как и начались. Нарцисса слегка отстранилась от сына и посмотрела на него. Он выглядел совершенно разбитым, как и её душа.
— Знаешь, Драко, — решительно сказала она, смахивая последнюю слезинку, — нас лишили выбора и, наверное, самым правильным будет смириться, — он удивлённо приподнял бровь, в глазах читалось недоумение, а она продолжала. — Я часто думала над этим. Всё могло бы быть иначе. Но этого не случилось, а значит, так надо.
— Как — иначе? — непонимающе спросил он.
Она посмотрела в окно куда-то над ним. Такого взгляда он ещё никогда не видел у матери: острый серый лёд, сверкающий холодными бликами.
— Пожиратели ведь тоже гибнут, — голос был не менее ледяным. — Твой отец мог бы погибнуть, и мы бы остались с тобой. И жили бы совсем по-другому. Но этого не случилось, а значит, так надо, — повторила она.
Нарцисса вдруг переменилась, вернулась та, прежняя, ласковая и тёплая. Изящно поднявшись с кровати, она с нежностью посмотрела на ошеломлённого Драко:
— Я пойду. Буду ждать тебя к завтраку.
Драко был поражён её откровением, не в силах вымолвить ни слова. А она, как ни в чём не бывало, улыбнулась и легко выпорхнула из его комнаты.
Неужели она так сильно ненавидит Люциуса? Неужели она ненавидит его так же сильно, как и сам Драко?..