***
Подкрепляемый именно надеждой, я запер Дина в бункере, и что было сил погнал в больницу Святого Михаила. Попросив больничного священника исповедать меня и освятить мою кровь, я забрал контейнер. Обменявшись обычными любезностями, поехал обратно.***
— Кас, ты уверен, что это сработает, — спрашиваю я, стараясь следить за дорогой. — Не знаю, Сэм. Он необычный демон. На нем Метка, — голос Ангела на том конце отнюдь не обнадеживал. — Но попытаться стоит, – настаивал я. — Хотя, это может убить его… — Помни: ты — охотник, твой брат — демон. Если придётся, ты исполнишь свой долг… Я сглатываю. Мне больно и гадко от самой мысли об убийстве брата. Она словно нож в сердце, мне кажется, я сгибаюсь под её тяжестью, она давит на меня не давая дышать, и сковывает. — Если понадобится, Кастиэль, я убью Дина, моя рука не дрогнет, но если есть хоть шанс, надо попытаться. И сначала я попытаюсь спасти его, — выдавливаю я. На том конце провода глубокий многозначительный вздох, а затем безэмоциональная реплика: — Держи меня в курсе. Я отключился, так как уже подъезжал к бункеру. Я знал — там меня ждет ад. Был ли я к этому готов? Хороший вопрос, я боялся в глубине души, но был полон решимости не сворачивать с пути, который выбрал.***
— Я знаю, Сэм, ты хочешь меня спасти, но что если я не хочу быть исцеленным, что если мне так хорошо? – шёл третий час после первого укола. Дина выворачивало, он изменялся в лице, верёвки, которыми он был привязан к стулу посреди звукоизолированной комнаты, в центре огромной дьявольской ловушки, едва сдерживали его. Видеть, как брат страдает, было невыносимо, поэтому я старался не смотреть на него. Я просто делал то, что должен. — Я лишь хочу вернуть тебя, вернуть прежнего брата, чтобы у нас снова была семья и дело. — Семья? — с издёвкой в голосе произнёс Дин. — Что ты называешь «семьёй», а Винчестер? Брата-ловеласа? Отца-неудачника и пьяницу, который помешан на личной мести демонам, за убийство жены? Это не семья. Открою тебе секрет: у тебя никогда не было семьи, если бы не ты, моя мать была бы жива, само твоё существование отравляет мне жизнь. — Мой брат никогда не сказал бы такого. Ты — не Дин, — набравшись мужества говорю я, хотя каждое слово демона рвёт душу на части, причиняя невыносимые муки, и я еле держусь, чтобы не сорваться, и поддавшись на провокации демона не убить. — Дин, я знаю, ты где-то внутри... не сдавайся. Борись, я вытащу тебя. — Какие пламенные речи! Надежда — это похвально, но открою тебе секрет: я не одержим, я — это я. Дина, которого ты знал, давно уже нет, и ты не вернёшь его. Я молча подхожу, и делаю второй укол. — Сэмми, ты же знаешь, я ненавижу уколы. Я же просил оставить меня в покое. Может бросишь строить из себя святого, вместе с этими жалкими попытками, и разойдёмся с миром? Я ждал реакции, и она последовала. Брата выгнуло, но вскоре он выпрямился и продолжал: — Мне надоело нянчиться с тобой. Я выбрал Короля Ада вместо тебя, а знаешь почему? Потому что ты выбрал Руби. Неужели я был так плох? — Признаю: я ошибся. Но я, в отличие от тебя, никогда не убивал ради собственной выгоды! — Неужели?! Я в курсе на что ты пошел, чтобы найти меня. Позволь спросить: кто из нас демон? — Откуда ты… — Кроули рассказал мне. Дальнейшие слова тонут. Перед глазами проносятся воспоминания: я сижу в очередном баре, в ожидании кандидата на продажу души. В этом и был мой план: заставить какого-нибудь недовольного жизнью бедолагу, вдобавок ничего не подозревающего, продать душу выйдя на перекрёсток, поймать демона и пытать её, до тех пор, пока она не скажет где Дин. Вскоре мне везёт. В бар заходит скромно одетый, изрядно подвыпивший не бритый мужчина, лет сорока. Если бы не приличная серая куртка и черные брюки, то он вполне мог бы сойти за бомжа. Выждав еще какое-то время, я подсаживаюсь к нему. Он пьёт, а я лишь подливаю. Он жалуется на измены жены, трудную работу, нехватку денег, недостаток секса. С каждым его словом, я понимаю — лучшего кандидата не найти. Я останавливаю жалобную тираду, ободряюще похлопав своего нового знакомого по плечу, говорю, что можно всё исправить. Рассказываю о ритуале, умолчав о том, что произойдёт на самом деле. Бедняга охотно соглашается, так как он слишком замучен жизнью и недостаточно трезв, чтобы здраво рассуждать. — А ты уверен в том, что это сработает? – только и спрашивает мужчина. Я киваю.***
И вот мы уже на перекрёстке. Все готово: несчастному только осталось произнести заклинание, и демон будет в моих руках, а его душа — в аду. Но меня это не волнует, у меня есть цель. И неважно сколько трупов будет оставлено позади, на пути к её достижению. В первый раз заклинание не срабатывает, так как произносится неправильно, я высовываюсь из-за кустов в которых прячусь, подсказываю, и демон появляется в нескольких метрах от того места, где я нахожусь. — Кто и зачем меня вызвал? — спрашивает она — Кто ты? — жертва явно растеряна — Я демон перекрёстка, что тебе от меня нужно? Пока мужчина что-то невнятно лепечет, я, крадучись как кошка, выхожу из-за кустов и встаю сзади. Только убедившись, что сделка совершена, я накидываю на голову демона черный мешок, хотя мог сделать это и раньше, не дав сделке свершиться. Значит ли это, что меня не заботит дальнейшая судьба души пьянчуги Тревиса? Так и есть — мне плевать на него. Мне плевать на всех и вся, кроме себя и брата.***
Заметив мое замешательство, Дин, словно прочтя чувство вины захлестнувшее меня после его слов, желая подлить масла в огонь, заговорил вновь: — Ты трус, Сэм. Ты используешь людей. Тебе ведь ни капли не жаль, что Тревис теперь обречен на вечные муки… — Я пойду на все, чтобы вернуть брата. — На все? Так почему свою душу не продал? Кишка тонка? Ты боишься. Я чувствую это. Ты пропитан страхом. Дин никогда не боялся, пожертвовать собой ради тебя, а ты всегда смирялся с положением, находя утешение в объятиях шлюх! Это стало последней каплей. Я пошел к выходу, и бросив короткое «не благодари», вышел, захлопнув за собой дверь.***
Войдя в комнату Дина, я осмотрелся: обставленная довольно скромно, в духе Хранителей, к коим мы с Дином принадлежали, она, вместе с тем, была просторной и уютной. Помимо большой двухспальной кровати, с идеально чистым постельным бельем, покрытой малиновым покрывалом, в ней имелся журнальный столик, на котором лежал блокнот для записей и прочие бумаги Дина. Случайно сдвинув блокнот, я обнаружил три фотографии: на одной из них были улыбающиеся Мери и Джон, счастливые, еще не знавшие горя. На другой — Мэри с маленьким Дином, а на третьей я и Дин после очередного дела беззаботные попивающие пивко в очередной забегаловке. Постояв пару минут, я положил фото на место и вышел, поклявшись, что верну себе семью, во что бы то ни стало.***
Вернувшись, чтобы проверить как брат, я обнаружил его без сознания. Он сидел на стуле с опущенной вниз головой, безжизненно повисшей на едва державшей ее ослабленной шее. Пытаясь привести Дина в чувство, я несколько раз легонько ударил его по щекам, при этом взволнованно повторяя: — Дин, очнись! Вернись ко мне! Наконец, он очнулся. — Ты в порядке? — облегчённо вздохнув, но с неподдельным волнением в голосе, спросил я. — Если под «порядком» подразумевать твою кровь, бурлящую у меня в жилах и причиняющие невыносимые страдания, тем что буквально выжигает все мои внутренности, то да, я в порядке. Отпусти меня, Сэмми. Обещаю: я не трону, не буду вставать у тебя на пути, вообще забуду о том что ты существуешь, только отпусти, умоляю, — корчась от боли произносит брат. — Извини, но я должен, — стараясь не смотреть на страдания брата, сказал я, и снова вышел.***
— Кас, ему не больно — он страдает, я боюсь он не выдержит. Мне кажется я убиваю брата — Возможно. Но помни, он — демон, и пойдет на любые уловки, лишь бы остаться таким. Не поддавайся. Держись. Если мы вылечим его, он поблагодарит нас, если нет… Если нет ты сделаешь то, что должен. Ведь так, Сэм? Мороз пробегает по коже. Я пару минут молчу, затем сломленным голосом произношу: — Поторопись. — Я уже в пути. Скоро буду. Держитесь, — в трубке раздаются короткие гудки и я, дрожащими пальцами, нажимаю «Отбой»***
Закончив разговор, я вспомнил, что выходя забыл закрыть дверь. Только обнаружил пустой стул с висевшими на его спинках ремнями. Демон сбежал. Это было мне отнюдь не на руку, потому что бункер, тянувшийся на многие мили, имел множество закоулков и потайных ходов, так что Дин мог быть где угодно. Я осмотрелся, окликнул брата, но мой голос вернулся ко мне эхом, отразившись от стен. — Страшно, Сэмми? Я же говорил, ты трус, — голос Дина многократно повторившись и отразившись, звучал, казалось, в каждом закоулке бункера. Я шёл почти бесшумно, преодолел расстояние до трансформаторной, и включил аварийную сигнализацию, что привело к выключению основного освещения по всему бункеру и блокировке дверей. К несчастью включилось аварийное. — Двери, Сэмми? Умно, но они для меня не преграда. Рано или поздно я найду тебя и убью. Ситуация походила на сюжет классического фильма ужасов, где перепуганная жертва пытается безуспешно спастись от преследующего ее маньяка, прячась в его же доме. Дин к счастью не знал бункер так хорошо, в этом было мое преимущество. Демон пугал, путал, и признаться, это у него получалось. Каждый раз слыша скрежет топора, моё сердце сжималось. Мой брат был прав — я трус, потому что умирать страшно любому, но я был готов пожертвовать собой. — Я все равно найду тебя Сэм и убью, заставив страдать перед этим, так же, как страдал твой брат, терпя твои измены. Так почему хотя бы в конце жизни не выйти, и не посмотреть смерти в лицо, мужественно приняв её, и отплатив за всё, что ты сделал? За всю ту боль, которую причинил? И я вышел. Демон прав. Пора отдавать долги, рано или поздно каждый платит, пришла и моя очередь. Я готов. Готов платить. Готов умереть. Какова бы не была воля Небес, я приму её. Смирюсь.***
Я пригибаюсь, чтобы не дать топору задеть меня, и выставляю вперед руку, сжимающую демонский нож. — Ну давай, Сэмми, убей. Только вот хватит ли у тебя на это сил? — Дин ухмыляется, смотря прямо в мои усталые, полные слез глаза. Я ослабляю руку, отдаляя нож от горла брата. — Нет? Ну тогда не обессудь, Сэмми. Я давал тебе шанс, – брат одним движением выбивает у меня из руки нож, заводя её назад и ломая. Затем снова заносит надо мной топор, я уже готов был принять смерть, как вдруг услышал голос Кастиэля: — Все кончено, Дин. Мгновением позже я вижу руки Ангела, крепко держащие демона.***
Следующий час был решающим, я волновался как никогда. Либо нам улыбнется удача, либо мы потерпим поражение, и я навсегда потеряю брата. Но вот звучит такой радостный для меня, растерянный, усталый, мягкий голос Дина: — Ребята, что случилось? Почему вы так взволнованны? А затем жизнеутверждающее: — Он больше не демон, Сэм. И я понимаю, что все мои жертвы не были напрасны. Не скрывая слез, я обнимаю брата и запинающимся голосом произношу: — С возвращением, Дин. — Сэмми, не плачь, - крепко прижимая к себе, Винчестер старший треплет меня по волосам. — Я рядом. Я с тобой. Я всегда буду рядом.