Last thoughts of the Stone

Мы не жалкие жестокие существа. Просто мы выбрали не тот путь. Ван Хоэнхайм смотрел на Эдварда, Альфонса и на всех тех, кто сражался, чтобы победить Отца. Смотрел, как братья разглядывают друг друга, чтобы еще раз убедиться, что все в порядке, словно никак еще не могли поверить в это, и тихо усмехался про себя. Я уверена, что мы можем измениться. Потому что мы слабы. Потому что мы можем умереть. Он жалел, что не может пойти и присоединиться к ним, праздновать с ними Ему так хотелось поговорить со своими сыновьями, сказать им, наконец, что любит их…но он решил иначе. В глубине души он чувствовал, что так будет правильнее, ведь они и так все знали. Мы боремся, чтобы жить, и поэтому становимся сильнее. Он бросил еще один взгляд на своих мальчишек. Хотя нет, они уже давно перестали быть детьми, превратившись в молодых мужчин. Он развернулся и отправился в свое последнее путешествие. На этот раз он мог позволить себе насладиться им, ведь оно было самым важным…особенным. И если ты все еще не можешь сделать этот выбор… Ведь эта война закончена? Он очень на это надеялся, чтобы теперь, когда не осталось больше ничего, что держало бы его в этом мире, он смог, наконец, сделать это. …просто вспомни… Он словно не осознавал того, что снова был в Ризембурге, до тех пор, пока не пришел к могиле Триши. Его не было там, когда она умерла. Он нарушил данное ей слово, но надеялся, что теперь сможет искупить свою вину. …те дни, что мы провели вместе в Ризембурге. Это время он помнил очень хорошо, и, наверное, никогда не смог бы забыть. Он коротко засмеялся, вспомнив подрастающего Эдварда. Припомнил, сколько неприятностей он доставил им с Тришей. Но он не променял бы эти воспоминания ни на что. «Я вернулся, Триша" Возможно, она была права. Нет…она действительно была права, сказав, что любой может измениться…Она была очень умной женщиной. Эдвард назвал его «отцом» Кажется, он сказал «хреновый отец» Хоэнхайм чувствовал, как его возраст настигает его, как с каждым словом уходит частичка жизни. «Я привык думать, что жить так долго слишком утомительно, но с тех пор, как я встретил тебя и наших сыновей...» Закрыв глаза, он увидел лица своих сыновей в тот момент, когда они смогли, наконец, победить Отца и вернуть себе свои тела. «Я впервые радуюсь тому, что живу, радуюсь всем сердцем. «Это была настоящая жизнь » Он чувствовал, что становится все старше и старше, он почти видел, как его золотые волосы становятся седыми, но счастливая улыбка все равно не покидала его лица «Да» «Этого достаточно…Спасибо, Триша» Он ощущал себя все более и более слабым. Усталым. «Да. Но и сейчас я действительно не хочу умирать» Он не мог этого видеть, но его золотые глаза постепенно угасали. Медленно, как гаснет свеча, лишенная воздуха. «Я действительно безнадежен» Он положил голову на могильный камень и почувствовал, что засыпает. И так же, как Триша, умирая, думала о нем, его последние мысли были о ней. «Триша…» Когда Пинако нашла его, на его губах оставалась все та же счастливая улыбка.