Не было бы счастья...

Десять часов вечера. На улице темно, а переулки освещает лишь слабый свет не многочисленных фонарей. По одному из таких идет парень, опустив голову, и что-то говоря себе под нос. Он не замечает никого вокруг. Сегодня – самый ужасный день в его жизни. Сегодня погибли его близкие, родные. К сожалению, уже ничего не вернуть. *Flashback * Утро того же дня - Ичиго, – к рыжеволосому парню повернулся солидный на вид мужчина, одаривая придурковатой улыбкой. – вызови газовую службу, у нас какая-то хрень с трубами. – с этими словами он прыгнул на парня, но увы, лишь поцеловался с его пяткой. – Ну Иии-чиии-гооо, нельзя же так с отцом – мужчина повернулся к плакату, висевшему на стене. – Масаки, наш сын меня совсем не любит,– рыдал он, обращаясь к красивой девушке, изображенной на листе. Это мать. Мать Куросаки Ичиго. Прошло ровно 7 лет после того, как она умерла. Семья как раз собиралась на кладбище – Вызови службу, дойди до универа, и пойдем. Мама заждалась нас – Иссин – отец Куросаки, всегда позитивный и неунывающий, грустно улыбнулся, скрывая взгляд потухших глаз. - Да успокойся ты, сейчас всё сделаю, - рыжеволосый парень набрал номер, и договорился об осмотре дома.– Я ушел – бросил он, захлопывая за собой дверь. День прошел относительно спокойно, не считая суматохи перед химией. Ещё бы, преподавателем был никто иной, как Куроцучи Маюри, самый ненормальный учитель на всем курсе. А ещё парня целый день преследовало неприятное чувство, будто что-то должно случиться, что-то из ряда вон выходящее. Закончив так называемое обучение, парень пошел было домой, как вдруг у него зазвонил телефон. Неизвестный номер. - Алло, – из аппарата донесся знакомый голос, это была соседка. – Куросаки – кун, скорее приезжай домой, - она плачет? Что произошло? – Твой дом… - не дослушав до конца, парень скинул вызов и бросился бежать в сторону дома. Минут сорок, не меньше. Обычно он спокойно ехал себе на транспорте, но сейчас не до этого. Что-то произошло, что-то ужасное, он чувствовал это. Этот день запомнится ему на всю жизнь, семь лет со смерти мамы, и смерть всех самых близких его людей. Отца и сестер. Аварийная служба не успела во время, произошло замыкание… И взрыв. Увидев пожарников, парень подбежал к дому, вокруг которого уже копошилась толпа. И тут он увидел ИХ. Они лежали на земле, а над ними склонились врачи, запихивая, словно кукол, в черные пакеты. Этого просто не может быть, ведь буквально несколько часов назад они все вместе смеялись, Куросаки-младший одаривал своего папашу недовольным взглядом, Юзу – младшая сестра, сочувственно глядела на них, а Карин – старшая, всем видом поддерживала Ичиго. И вот теперь, что он видит? Изорванная в клочья одежда, разорванные куски мяса по всему телу, обугленное, словно на костре, от огня. Если бы не подвески в виде солнца – фамильная ценность семьи, их бы никто не опознал. На это просто невозможно смотреть. От увиденного парень упал на колени, хватаясь за голову. Мелкая дрожь била все тело. Ещё чуть-чуть и рыжие пряди останутся в руках. - Нет… - осипший голос совершенно не узнаваем. – Не позволю, - он бросился к врачам, распихивая их в разные стороны, хватая пакеты, пытаясь их разорвать. Прилагая уйму усилий, его все же удалось оттащить от места происшествия. Он брыкался, отбивался, проклинал всё то, на чем белый свет стоит. А по щекам текли горькие слезы обиды и потери. Их не сотрешь никогда в жизни, сколько не пытайся. - Эй, Куросаки, – металлический голос окликнул парня. – Держи ключи, я заказал тебе номер в гостинице, перекантуешься там, тебе нельзя здесь находиться, - перед Ичиго стоял беловолосый парень, который раньше всегда дико улыбался. Но не сейчас. – Такси я тебе вызвал, - желтые глаза сверкнули в темноте, а рука, до этого находившаяся в кармане, подхватила рыжего под локоть, и парень повел его в сторону дороги. - Хичиго, придурок, ты что творишь? – пытался вырваться Куросаки, как можно сильнее отбиваясь, и причиняя боль, что бы хоть с кем-то разделить то, что чувствует он. А вот и такси. - Харуми-Дори, гостиница «Акасака»,- командным тоном произнес блондин, запихивая рыжего в машину. - Простите, уважаемый, но подъезд к отелю закрыт, максимум, где я могу высадить, это в десяти минутах ходьбы от него. - Хорошо, только объясните потом этому парню, как до туда добраться, – Таксист кивнул, а Хичиго запер дверь, и машина тронулась. - Мы прибыли, - всю дорогу они ехали молча. Водитель пару раз пытался развязать язык рыжеволосого, но тот лишь отмалчивался, сверля пустоту взглядом когда-то теплых медовых глаз. Объяснив, как добраться до нужного места, и попрощавшись с молодым человеком, водитель уехал прочь, вновь оставляя рыжеволосого парня в одиночестве. *end flashback* На горизонте показался нужный ему отель. Ичиго, презренно фыркнув, пошел дальше к месту своего назначения. Да уж, а он не маленький. Огромные вывески освещают улицу не хуже солнечного света. Глаза, уже привыкшие к темноте, невольно сужаются, морщась от изобилия цветов. Здание – этажей семьдесят, не меньше. Братишка не поскупился на номер. Войдя в здание, Куросаки тут же окружила толпа персонала. Он молча, не обращая ни на кого внимания, подошел к стойке обслуживания, не поднимая глаз. - Простите, – тихо сказал он.– Должен был быть заказ на имя Широсаки Хичиго, - глаза девушки, стоявшей за стойкой, округлились. Да, его имя знали все в этом городе, ведь он – самый влиятельный мафиози. Да, да, именно мафиози. Если кому-то кажется, что их пора прошла, тот глубоко ошибается. - Конечно, секундочку, – натянуто улыбнулась она. – Последний этаж, комната 1а, все по высшему разряду. У Вас есть с собой какие-либо вещи? – рыжий отрицательно покачал головой. – Если что-нибудь понадобиться – звоните, - она вышла из-за своего рабочего места, провожая парня до лифта. – Прошу. POV Ichigo Двери лифта закрылись. Снова я один. Совсем один. Как же это больно. Странно, с чего это брат решил так побаловать меня, заказывая лучший отель в городе? Да ещё и лучший номер? Мы ведь особо никогда не ладили. Так я проехал около полуминуты. Лифт остановился, двери распахнулись и я увидел нечто. Парень с небесно-голубыми волосами, свисающими чуть ли не до пояса, и собранных в хвост; такого же цвета глаза, выразительный взгляд; атлетически сложенное тело, что ненароком залюбуешься. Его внешность притягивала. Почему-то мне показалось, что его грива - а это можно было назвать только так, шелковистая, и её хотелось коснуться, проверить, убедиться. - Вам на какой? – размышления прервал голос, не менее прекрасный, чем он сам. Бархатистый, с легкой хрипотцой, такой… Возбуждающий? Нет, не до него мне сейчас. Я, конечно, и гей, но вешаться на первого попавшегося не собираюсь. Тем боле учитывая все то, что со мной произошло сегодня. Сейчас ни до кого. Сейчас главное – отрубиться и забыться. - Последний, – бросил я, опуская глаза в пол. Сознание немного прояснилось, и предо мной во всей красе предстали картины дня. Коленки предательски задрожали, медленно подкашиваясь, и грозясь не выдержать собственного веса. - Эй, эй, ты мне тут в обмороки не падай. Кто таков, раз в элиту едешь-то? – парень дерзко улыбнулся. А он забавный. Мне даже самому улыбнуться захотелось, но увы, ничего не выходит. Жаль. - Куросаки Ичиго, а ты? - Клубничка? Прикольно! – снова улыбка, но уже не оскал, а настоящая улыбка… Такая… Милая? – Я – Гриммджо Джагержаг, великий и могучий – протянул руку для приветствия. Его горячая ладонь обожгла мою, и я резко отдернул её. Он недоуменно посмотрел на меня. - Что с тобой, Клубничка-кун? - Не называй меня так, – огрызнулся я. - Ой-ой, какие мы обидчивые, – смешок сорвался с его губ. Я невольно засмотрелся на его лицо. Идеальные, ровные черты, словно он сошел со страниц какого-то модного журнала. - Отвали, - а вот и мой этаж. Наконец-то. Блин, это ведь последний… Как-так? «это» будет моим соседом? Тут ведь всего одна комната, спасибо Хичиго за это. Этот отель принадлежит ему, а комната 1а – супер-люкс для особо важных персон. - Постой, - осекся мой собеседник, подходя вплотную. – Ты брат Широсаки Хичиго? – он ошарашенно смотрел на меня, прожигая взглядом небесных глаз. - Ну да, - бросил я, и отвернулся в другую сторону, лишь бы не смотреть на него. Он отпрянул, и подошел к какой-то дверце возле моей комнаты, похожей на кладовку. - Вот уж не ожидал, что такой милый мальчик может оказаться… Кхм… Таким… - что? О чем это он? Достав из кармана ключ, он открыл дверь, и выудил из помещения какой-то чемоданчик.– Пойдем, это подарочек от твоего братца, - проговорив это, парень странно взглянул на меня, проводя языком по пересохшим губам. Пройдя в комнату, я немного удивился. Минималистский стиль, всё в черно-белых тонах. Да уж, не даром это комната – элита. Ни одной люстры, повсюду лишь свечи, от чего в комнате царит приятный полумрак. Посередине комнаты стоит кровать… Просто огромных размеров. Шикарная. Никогда в жизни не видел более красивого места. - Гриммджо, откуда ты знаешь моего брата? – действительно, откуда? Зная Широсаки, не могу поверить, что у него есть друзья.– И что за подарок? – вопросительный взгляд, а он лишь нагло улыбается. - Будто ты не знаешь, Клубничка-кун. Дальше все обрывками. Удар головой об стену, но не настолько сильный, чтобы потерять сознание. Его горячее дыхание, губы, такие обжигающие, и шершавый язык, исследующий мой рот. Что?.. Пытаюсь оттолкнуть – не выходит. Он лишь сильнее прижимается ко мне, сжимая ягодицы в своих крепких, мускулистых руках. Выдыхаю ему в губы, от чего он улыбается сквозь поцелуй. Подхватывает меня на руки, заставляя ногами обхватить его поясницу, и несет к кровати, попутно хватая с собой тот самый чемоданчик - «подарок». - Что ты…? – договорить не дают, вновь затыкая поцелуем. Вытряхивает меня из футболки, ненадолго прерывая поцелуй, после чего вновь возвращается к губам, так жаждущим его. Руки уже во всю блуждают по моему телу, срывая с губ невольные стоны-всхлипы. Рука медленно опускается с шеи все ниже. Не хочу сейчас ни о чем думать, надо забыться. Я понял, Хичиго, что за подарок ты мне преподнес. Но тогда я ещё не знал, что будет дальше. Тонкие пальцы очерчивают ключицы, а губы все так же дарят наслаждение, иногда прерывая контакт с моими, но лишь для того, чтобы ухватить побольше воздуха и продолжить, страстно, нежно, горячо. Одна рука касается соска, неторопливо теребя его двумя пальцами. Вдох – выдох… Лишь бы не разучиться дышать. Жарко, не выносимо. Все мысли исчезли, осталась лишь страсть. Пальцы сильнее сжимают твердую бусинку, отчего неосознанно подаюсь вперед, потираясь стояком о его пах. Теперь уже с его губ слетает сдавленный рык. - Подожди, Клубничка, это только начало. Не разрывая поцелуй – сейчас это просто невозможно, тянется рукой к ремню, медленно, будто дразня, расстегивает его, как бы невзначай задевая орган, требующий внимания. - Гримм… - так, не забывать дышать. Он смотрит на меня, довольно облизываясь, и стягивает джинсы вместе с боксерами. Смотрит, не отрывая глаз. Смущение поглощает меня, и я отворачиваю голову, пытаясь не поймать взор этого хищника. Да, он похож на кошку. Даже скорее не на кошку, а на пантеру. Джагержаг потянулся к чемоданчику, и открыл его. Я впал в ступор, отстраняясь от него. - Не смей, – нотки истерики просачивались в моем голосе. То, что я увидел, поразило. Не чемоданчик, а секс-шоп ходячий. Фаллоимитаторы разной длины и толщины, какие-то повязочки-перевязочки, наручники, шарики. Брр. Я недовольно поморщился, и пытался отступить, на что он лишь схватил меня за руку, и придвинул ещё ближе к себе. - Не рыпайся, Курросаки, - тихий рык прямо в ухо. Так, это уже переходит все границы. – Расслабься, так будет лучше, – с этими словами он достал какой-то тюбик, и выдавил его содержимое себе на пальцы. Затем достал шарики на веревочке. Маленькие, блестящие, снизу – самый маленький, около сантиметра в диаметре, и каждый последующий больше предыдущего. Последний был около семи сантиметров. Боже! Вся жидкость, которая была на руках Гримма, теперь плавно переходила на эти… Ну вы поняли… Следующее его действие меня удивило ещё больше. Он схватил меня, и повалил на кровать, придавливая всей массой так, что я не мог пошевелиться. На запястья что-то щелкнуло. Черт! Наручники. Я ещё пытался как-то сопротивляться, но со следующим поцелуем мне в рот попала жидкость, от которой все тело парализовало. Не узнавая своего голоса, я простонал, разрывая воздух вокруг себя. На глаза надели темную повязку, поэтому теперь все ощущения усиливались в несколько раз. Касание рук прекратилось, даря возможность расслабиться. Повисла гробовая тишина. Я уж было подумал, что он ушел. Хотя очень не хотелось в это верить. Вот моего соска касается что-то холодное - не приятное чувство. Это что-то сжимается, от чего я нервно выдыхаю, ловя пересохшими губами столь необходимый сейчас воздух. Чувствую, как члена касаются холодные руки, сильно контрастирующие с разгоряченной плотью. Подаюсь вперед, намекая. - Ещё не вечер, малыш, – Шелковая лента проходится по основанию, и завязывается где-то там же. Нервно выдыхаю. Холодные пальцы медленно проходятся по внутренней стороне бедра. Пальцы… И что-то ещё. Нет, только не это. Шарики. Проникновение. Он медленно вводит в меня сначала один, при этом целуя, и не давая отстраниться. Больно не было, скорее дискомфорт от непривычного ощущения заполненности внутри. Второй шарик, третий. Будто в отместку кусаю его за губу, да так, что славливаю металлический привкус крови на своих. Это возбуждает, причем не слабо. Ещё один шарик, и ещё. Уже хочется скорее кончить, а не получится, и все из-за этой долбанной ленточки. Боже, это невозможно терпеть. Ещё один шарик, и ещё. На глаза накатываются слезы, я их не чувствую. Понимаю это только тогда, когда глаз касается мокрая повязка. Он замер. Неужели все? Не хочется прерывать поцелуй, однако Гримм отстраняется, и я, даже сквозь маску, чувствую его ухмылку. Гримм резко потянул на себя веревочку последнего шарика, от чего они все разом вышли, принося неописуемое наслаждение. Пронзительный крик заполняет комнату, разрывая давящую тишину. Мой крик. Крик удовольствия, похоти и разврата. Все тело пронзает судорога, а член набухает ещё больше, готовясь вот-вот взорваться. Не могу остановиться, продолжая говорить что-то невнятное, и кусать его, судя по шипению, до крови. - Малыш, спокойно, - притягивает меня к себе. Он снимает с меня повязку, и какого моё удивление! Парень возбужден не меньше моего. Его стояк упирается мне в живот… Стоп, а когда это он успел раздеться? - Пожалуйста, - смотрю на него своими карими глазами, пытаясь как можно больше надавить на жалость. - Ну уж дудки, - смазанный, рваный, дерзкий поцелуй. Он хватает меня за волосы, слегка оттягивая голову назад.– Это ещё не конец, – тихо шепчет он. Сгибает мои ноги, прижимая своими, видимо, чтобы не дергался. А я начал дергаться, очень даже начал. Из своего заветного сундучка он достает фаллос, причем огромного размера, будто бы изрезанный иероглифами, Я испуганно смотрю на него, не веря своим глазам. Опять улыбка. Почему-то я не могу ей противиться, и прекращаю сопротивление. Новая смазка. Он выдавливает её на самый краешек, и начинает размазывать пальцами, неотрывно глядя на меня. Меня приподнимают за бедра, подкладывая небольшую подушку. Чувствую у своего ануса холодную, неприятную жидкость. Проникновение. Не так больно, как я себе представлял. Гримм входит им почти на всю длину, а я неосознанно пытаюсь отстраниться. Он прижимает меня своей сильной рукой к кровати, не давая воли движениям, и снова входит. И так много раз, пока я сам не начал насаживаться на ребристую игрушку, постанывая от наслаждения. На глазах снова появляются слезы, но не от боли, а от возбуждения. - Сними её, прошу. - Нет, ещё немного, потерпи, - он вытаскивает фаллос, заменяя его на собственный член. Толчок, ещё толчок. Невозможно, невообразимо хорошо. Хочется во что-нибудь вцепиться зубами. Не нахожу лучшего варианта, чем его плечо. Он шипит, грубо целуя меня, и вбивая в простыни. Слышу щелчок. Отекшие руки свободны, наконец-то. Обвиваю их вокруг шеи любовника, пытаясь сильнее прижаться. С каждым толчком его пах касается моих ягодиц. Провожу языком по шее, слегка прикусывая, он срывается на рык, ещё сильнее вколачиваясь. Рука тянется к коварной ленточке, но он её перехватывает, меняя наши положения. Теперь я сижу верхом на нем, насаживаясь на плоть, а он прижимает меня к себе за бедра, глубже толкаясь внутрь. Наконец-то, ненавистная ленточка слетает с моего члена, и, уже горячая, рука касается возбужденной плоти. Видимо он сам на пределе. Вверх-вниз, стон, вздох, желание, похоть. Оргазм охватывает нас одновременно. Тело пробирает мелкая дрожь, от которой не по себе. Сжимаю волосы любовника, горячо дыша ему в губы. Дрожь не проходит. Грудь тяжело вздымается, не хватает воздуха. Это была самая прекрасная ночь в моей никчемной жизни. Парень притягивает меня к себе, крепко сжимая в своих объятьях, подхватывает на руки, и несет в ванну. Не могу шевелиться. Словно из меня вытащили опору, и отказали все органы. Гриммджо нежно ополаскивает меня, а затем сам принимает душ, пока я сижу рядом. Снова касание рук, снова кровать. Голова покоиться на сильном плече, а рука по-собственнически обвивает талию, не давая пошевелиться. - Я не дам тебе упасть, просто не позволю, - слышу я еле различимый шепот сквозь пелену сна. - Спасибо, Хичиго, это был самый прекрасный подарок, который ты мог сделать, - улыбнувшись своим мыслям, я уснул, зная, что, чтобы не произошло, этот голубоволосый всегда будет рядом, не смотря ни на что.