Контракт

- Кажется, я сплю, - сказала Донован, провожая его глазами. - Ущипните меня. - Шерлок, Джон! - радостно заулыбался Лестрейд. – Я смотрю, вас можно поздравить? - Избавь меня от своего нездорового возбуждения, - проворчал Шерлок, плотней заматывая шарф, пока Лестрейд и Джон обменивались рукопожатиями. - Кстати, - сказал Джон, - Грег, у меня к тебе разговор… - У нас здесь труп, если кто-то не заметил! – рявкнул Шерлок. – Может быть, обсудите радостную новость потом или хотя бы отойдете подальше, чтобы я не был вынужден выслушивать ваш милый щебет? - Ух, новобрачный не в духе, - передернула плечами Донован. – Обычно они становятся спокойней, когда на них наденешь ошейник, но было опрометчивым ожидать от фрика… - Все вон! - Как тебе удалось? – с болезненным недоумением поинтересовался инспектор, когда их выпихнули из комнаты, где гениальный детектив колдовал над свежим трупом. - Он сам предложил, - пожал плечами Джон, стараясь не выдать своего восторга. - Невероятно. – Лестрейд покачал головой. – Не думал, что… - Да, - согласился Джон со всем сразу. Он тоже не думал, и до сих пор поверить не мог, хотя прошло уже больше недели. - У меня есть одно условие, - сказал Шерлок как-то утром, после того, как всю ночь провел под одеялом между ног Джона, держа его член во рту (сценарий пятьсот четырнадцатый, Господи, так и с ума сойти можно). Теперь он сыто щурился и поминутно трогал запекшиеся губы, время от времени касаясь пальцев кончиком языка. Смотреть на это было… тяжело. Даже учитывая прошедшую ночь. - Какое? – поинтересовался Джон, спешно прогоняя от себя воспоминания. - Ты не имеешь права приказывать мне во время работы. Джон моргнул от неожиданности и присел на краешек дивана, внимательно глядя на Шерлока. - Но ты же всегда на работе, - сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал невозмутимо. – Ты на ней женат. Если верить твоим словам. - Кое-что изменилось, - задумчиво пробормотал Шерлок, хмурясь, и решительно заявил. – Я имею в виду текущие дела. Что мне делать и как себя вести во время расследования. - Ладно, - сказал еще немного недоумевающий Джон. - Но в эти вопросы не входит нежелание есть и все такое прочее, если вдруг ты срочно занят делом и тебе некогда. Шерлок поморщился. - А в остальном можешь сколько угодно скакать под пулями и подвергать себя опасности. – пожал плечами Джон. - Не забывай только прихватить меня с собой. - Будешь защищать меня от пуль? — серьезно спросил Шерлок, и Джон улыбнулся. - Если понадобится. - Я так и думал. - Шерлок кивнул, снова трогая краешек губ, и Джон невольно сглотнул. - О чем? О чем ты думал? Шерлок еще потеребил губу, глядя на Джона пристально, а потом подскочил, сбрасывая халат прямо на пол. - Пойдем. Я хочу отвести тебя в одно место. Куда угодно, хотел сказать Джон, но промолчал – Шерлок не любил банальности и сентиментальности. По крайней мере в тот момент Джон был в этом уверен. Через пятнадцать минут, когда кэб затормозил возле свадебного салона, он уже не был уверен ни в чем. - Выбирай, - сказал Шерлок, подпихивая Джона к занимающим половину просторного зала витринам с ошейниками, и тот растерянно огляделся по сторонам. Широкие и узкие, цветные и черные, простые и элегантные из кожи, вычурные из ажурной замши, грубые клепаные, легкомысленные матерчатые, дешевые пластиковые, роскошные – усыпанные камнями и вставками из драгоценных металлов. Были даже целиком золотые и серебряные ошейники, сплетенные из множества легких цепочек… - Здравствуйте, - профессионально улыбнулась администратор салона, сверкающая ошейником из сплошной золотой полосы с тремя скромными, но, вероятно, очень дорогими камушками. - Поздравляю вас со знаменательным... - Нет, - решительно перебил ее Шерлок. – Нам нужен только ошейник. Никаких церемоний, никаких дополнительных услуг, ничего из того, что вы собираетесь нам сейчас навязать… - Подожди, Шерлок, - негромко сказал Джон, не оборачиваясь. – Миссис… Миссис Тейлор, мне нужен ошейник и серебряная бирка. С гравировкой. Вы можете сделать гравировку? Прямо сейчас. - Конечно, - улыбнулась администратор. – Пожалуйста, выберите размер и надпись. - Размер сейчас выберем, а надпись будет «Собственность Джона Уотсона». - Собственность Джона Уотсона? – с невыносимым сарказмом осведомился Шерлок, когда миссис Тейлор отошла. - Не согласен? Можем отменить заказ, пока он не ушел гравировщику. – Джон смотрел в витрину прямо перед собой и не видел ничего, кроме сияющих бликов подсветки. Шерлок помолчал, фыркнул и с напускным недовольством проворчал: - Не забудь о моем условии. Никаких приказов во время работы. - Хорошо, - быстро сказал Джон. – Когда вернемся домой, я занесу это в контракт… - Нет. - Нет? - Контракт – это для них. А для нас – вот это, - Шерлок кивнул на витрину. – В конце концов, если я теперь считаюсь собственностью Джона Уотсона, я должен доверять ему, а не какой-то распечатанной на паршивом принтере бумажке. Ошейник они выбрали вместе. Он был нешироким, из мягкой темно-синей телячьей кожи, с почти невесомой гравированной биркой. Джон надел его на Шерлока дома, и у его саба блестели глаза, а губы сами собой растягивались в улыбку. По такому случаю Джон открыл бутылку вина, заранее приготовившись настаивать и оправдываться, но Шерлок воспринял этот идиотски романтический порыв на удивление с энтузиазмом, правда, потом выяснилось, что он просто решил попробовать сценарий номер тысяча девятнадцать, где требовалась бутылка вина… По крайней мере, по бокалу они выпить успели. С этими сценариями… У Джона, если честно, голова шла кругом. Такого количества качественного, разнообразного и, что уж там скрывать, совершенно невероятного секса в его жизни, кажется, не было никогда. Правда, время от времени он чувствовал себя чем-то вроде головы в холодильнике или тщательно замешиваемым и дозируемым ингредиентом в очередном химическом опыте Шерлока, но когда дело доходило непосредственно до… дела, он забывал обо всем. Как и своим экспериментам, Шерлок отдавался сексу полностью и с максимальной искренностью. У него не было табу или запретов, и только сейчас, месяц спустя, Джон понимал, почему перед регистрацией нового контракта с приложениями объемом с медицинскую энциклопедию, ему пришлось пройти массу тестов и получить удостоверение восьмого уровня доверия вместо пятого, которым он вполне обходился до сих пор. Некоторые выбранные Шерлоком сценарии были… Джон даже не мог сказать, что они возбуждали. Они, скорее, поражали, а иногда даже вызывали тошноту – это у военного-то хирурга, который видел в жизни всякое. А самое чудовищное было в том, что Джон был уверен – Шерлок способен это выдержать и он действительно хочет это испытать. Не факт, что он получит удовольствие, но для Шерлока, казалось, любая новая информация в интересующей его сфере сама по себе была удовольствием. Возможно, когда-нибудь... когда кончатся все эти почти три тысячи остальных сценариев... Но пока Джон предпочитал малодушно пролистывать жутковатые страницы. Тем более, что Шерлоку пока хватало. В чем-то Донован была права – получив ошейник, саб не то чтобы стал спокойней, но что-то в его поведении явно изменилось. Теперь Шерлок мог просто так, по своей инициативе подойти и сесть на пол у ног читающего Джона и уткнуться носом в колено, требуя внимания. Он, если это не требовалось сценарием, уже не ждал приказов в постели, угадывая желания Джона и свободно выражая свои. Господи, он даже несколько раз готовил Джону кофе – сам, по собственному почину! Кофе у него, правда, получался паршивый, но Джон никогда не ругал его и вообще старался как можно реже наказывать. Хотя иногда без этого было не обойтись. Правда, после первой пары раз, когда примерно наказанный саб по окончании процедуры задумчиво щурился и с удовлетворением заявлял что-то вроде: «Триста восемнадцатый. Очень интересно», Джон принял решение исключить из обихода любые наказания, хоть косвенно напоминающие эротическую игру. Теперь провинившийся Шерлок занимался уборкой, наведением порядка в своих архивах, а один раз даже был вынужден позвонить Лестрейду и попросить у него прощения. Это было жестокой, но вынужденной мерой. Самому же Джону тоже пришлось пойти на вынужденные меры и заняться поисками работы. Нет, им пока хватало пенсии Джона и случайных гонораров Шерлока, но после того, как Шерлок получил свой ошейник, Джон понял, что его не отпускает беспокойство. Они не устраивали официальной церемонии и конечно же не заключали брака, но с того момента, как замок защелкнулся над выпирающим позвонком длинной шеи саба, защемив прядь волос, Джон ощутил себя семейным человеком. А семья требовала финансовой стабильности. Даже такая своеобразная, как у них с Шерлоком. Конечно же, Шерлок был против. У него перманентно существовала масса планов на Джона, а тут Джон куда-то регулярно пропадает, и не у кого потребовать карандаш, телефон или чаю, не перед кем разгуливать по квартире в одном ошейнике, наслаждаясь жадными взглядами вслед, чтобы наконец получить приказ встать на четвереньки или перегнуться через подлокотник кресла. Некому излагать свои умопостроения, некого выслушивать со снисходительным видом, не к кому завалиться головой на колени, когда что-то не получается, некого таскать за собой по сомнительного вида переулкам в погоне за очередным преступником… Да, Шерлок был не просто против, он был в ярости. Он даже пробовал шантажировать и угрожать, но, к счастью, Джон уже немного понимал, как с ним обращаться, поэтому непокорный саб был живо приведен в чувство. Это выяснилось случайно, так же, как и то, что при достаточном возбуждении даже самая легкая асфиксия вызывает у Шерлока разрядку, - на саба буквально магическое действие оказывали пальцы Джона у него в заднице. Он мог ерепениться, а в особо сложные дни дерзить даже в тот момент, когда его член находился у хозяина во рту, но стоило только коснуться кончиками пальцев ануса, как наступал момент истины. Шерлок был готов на все, и такой предельной искренности Джон от него не получал ни до, ни после. - Давай, - сказал Джон, поглаживая перекинутого через колени саба между ягодиц и мягко нажимая. – В чем дело, Шерлок? Расскажи мне. Шерлок рыкнул, упираясь лбом в сидение дивана и прикрывая скованными руками голову. После устроенной истерики он упорно отмалчивался вот уже полчаса, только кусая губы и пламенея скулами. Судя по всему, он уже и сам был не рад, что поддался эмоциям, но Джон не собирался пропускать это мимо ушей. - Не упрямься, - продолжил он уговаривать саба, увеличивая нажим так, чтобы палец проник внутрь на фалангу. – Расскажи мне, что тебя настолько сильно расстроило, и мы все обсудим. - То, что тебя не будет рядом, - буркнул Шерлок наконец, вздергивая задницу. – Я, кажется, ясно выразился. - Я буду на работе только два-три дня в неделю, - сказал Джон, погружая палец глубже и принимаясь поглаживать саба изнутри. Шерлок прерывисто вздохнул и сжался, будто пытаясь удержать палец в себе. - Ты ведь можешь прожить без меня пару дней. Ты иногда не вспоминаешь о моем существовании неделями. - Нет, - Шерлок даже вскинулся на локти, но голову все-таки не поднял. Джон вздохнул, вынимая палец, и Шерлок дернулся, прогибаясь и подставляясь. - Нет, - сказал он глухо и торопливо. – Я всегда помню. Ты мне нужен. Каждую минуту. Пожалуйста. Саб выгнулся и застонал, получая внутрь три пальца сразу, его нутро горячо пульсировало и сжимало гладкой скользкой нежностью, и на секунду Джон даже забыл о том, чем он занят, ошеломленный желанием всунуть в саба всю руку, надеть его на себя, нанизать. Пробраться в самую его глубину, раз уж невозможно влезть ему в голову… - Я не хочу, - отчаянно зашептал Шерлок, подаваясь назад и пытаясь насадиться плотней, - не хочу, чтобы ты думал о других. Заботился о других. Делал для них… что-то. Это мое. Мое!.. Его трясло и выкручивало на коленях у Джона, и тот инстинктивно подхватил саба под живот, фиксируя и жестко вталкивая пальцы в раскрытое и мягкое, с каждым толчком сильно проезжаясь кончиками пальцев по набухшей простате. А Шерлок все бормотал и бормотал, явно себя уже не слыша, путаясь в словах и звуках: - Мое… мой… ты мой, ты мне… ты принадлежишь мне. Собственность. Собственность Шерлока Холмса… Джон зажмурился и, вытащив пальцы, плеснул на ладонь любриканта. - Конечно, - сказал он, медленно погружая внутрь всю кисть, палец за пальцем. Шерлок закричал и дернулся, стуча закованными в наручники кулаками по обивке дивана, а потом всхлипнул и затих, замер. Джон еле дышал, ошеломленный ощущениями. Шерлок облегал его как вторая кожа, туго стискивая запястье и конвульсивно сжимаясь. - Иногда, - сказал Шерлок немного напряженным, но совершенно ясным голосом. – Иногда я хочу засунуть тебя в себя целиком, Джон. Чтобы ты был во мне постоянно. Никуда не мог деться. - Зачем, - почти беззвучно прошептал Джон, зажмурившись. – Я уже в тебе. Всегда. Он осторожно пошевелил пальцами, и Шерлок снова дернулся, скуля. - Ты уходишь, - упрямо заявил он сквозь всхлипы. – Ты будешь с кем-то… - Нет, - перебил его Джон, медленно сжимая пальцы в кулак и чувствуя, как от напряжения градом катится пот по лицу. – Я бы не мог принадлежать тебе больше, даже если бы ты надел на меня ошейник, Шерлок. Ты это знаешь. Шерлок явно хотел что-то сказать, но не смог и только запрокинул голову, шумно выдыхая. Джон ласково подхватил его под подставленную шею, так же медленно, как и внутри, сжимая на ней пальцы. Серебряная табличка ошейника впивалась в ладонь, Шерлок хрипел и бился, сжимая внутри так, что Джон почти перестал чувствовать руку. Наконец саб обмяк, и, аккуратно вынув кисть из распахнутого и расслабленного уже нутра, Джон уложил его на диван и снял наручники, рухнул на пол рядом. Перед глазами что-то вспыхивало и взрывалось разноцветными брызгами, ему даже почудилось, будто он слышит отдаленный грохот, как при обстреле. Но в эту же минуту ему на затылок горячо легла ладонь Шерлока, и в голове моментально прояснилось. - Если хочешь в рот, тебе придется стащить меня на пол или забраться сюда, - сонно пробормотал Шерлок. Джон невольно усмехнулся. - Спи. – сказал он, поднимаясь. – С твоим ртом разберемся, когда придешь в себя. Он прикрыл сразу же засопевшего саба пледом и отправился в ванную. Собственное возбуждение могло подождать, ему было о чем подумать до тех пор, пока Шерлок не проснется. На удивление это были очень спокойные и деловитые мысли. Через несколько дней Джон вернулся с собеседования с перебинтованным запястьем. - Что? – с порога спросил Шерлок настороженно. - Все в порядке. Выхожу с понедельника. - Я не об этом, - сморщился с отвращением Шерлок. - Что с рукой? - Пока ничего, - рассеянно ответил Джон, копаясь в холодильнике. – Опять кончилось молоко? Почему ты не сказал мне, что выпил все молоко? - Я не заметил, - дернул плечом тот, подходя ближе. – Покажи. - Что? Господи, Шерлок. С рукой все в порядке. Верь мне, я доктор. - Естественно в порядке, - заинтересованным, но в то же время отстраненным тоном сказал Шерлок, перехватывая его кисть. – Движения не затруднены, функциональность сохранена. Меня интересует, что под повязкой. Джон тяжело вздохнул. - Подождать не можешь? - Нет. - Ладно. Хорошо. – Джон кивнул. – Снимай. Но учти, что бинтовать заново будешь сам. - Я умею бинтовать, - все так же странно, почти без выражения сказал Шерлок, аккуратно и быстро разматывая бинт. – О. Джон поморщился – кожу еще немного щипало. Шерлок шумно сглотнул и кончиками прохладных пальцев провел вдоль свежей, еще воспаленной татуировки с внутренней стороны запястья. Как раз там, где он так туго держал Джона в себе. «Шерлок». - Это… - начал Шерлок и нахмурился, растеряв слова и не отрывая взгляда от клейма. - Раз уж ты не можешь надеть на меня ошейник, - пояснил Джон. Шерлок сглотнул и медленно кивнул. А потом так же медленно наклонился и прижался губами к основанию ладони. Черт с ним, с молоком, подумал Джон, глядя на склоненную кудрявую макушку. Обойдемся сегодня без молока.