Верни мою любовь.

До тех пор моя жажда будет неутолима, Пока я любил, но никогда не был любимым. Я не считаю это несправедливым, Но часто это именно то, чего не хватает для счастья. POV Хибари. — Хи-хи! – Тсунаеши зажимал ладошкой рот, пытаясь сдержать приступ смеха. Он сидел на моей кровати, по-турецки скрестив ноги, и смотрел на то, как Гокудера опять спорил с Ямамото. От картины такого Дечимо я улыбался, сам того не осознавая. — Ямамото, ты бейсбольный при… — Гокудера посмотрел на довольного босса и вспомнил слова Реборна: «Чтоб никто не ругался, никто не кричал, не дрался и не приставал к Тсуне! Иначе заставлю вас проходить тренировку с Лар Милч в пустыне Сахара без воды и компаса!» Когда память с фантазией сообща нарисовали Хранителю Урагана подобную картинку, то он исправился, не желая принести вред неокрепшей душе Джудайме и попасть на тренировку в пустыню, — при… при… фанат! – И совсем тихо добавил, — Помешанный на бейсболе фанатик! — А-ха-ха-ха! – Такеши, пропуская мимо ушей напутствия Хаято, приблизился к кровати, на которой восседал Тсуна. Кстати, сейчас я, Савада и все Хранители Вонголы (кроме Ламбо и Мукуро) находятся в моей комнате. Все, кроме естественно самого Дечимо, предупреждены о том, что Тсуна пока не отправился от шока, то есть нестабилен в психике. И Реборн всем пригрозил, чтобы никто не влиял на этого ребенка… Значит и Аркобалено беспокоится и заботится о своем ученике. Мечник тем временем как обычно улыбнулся и спросил: — Тсуна, тебе весело смотреть на то, как мы разговариваем с Гоку-тян? – У Рёхея нижняя челюсть отвисла от того, как мечник назвал подрывника. А по мне, так ничего удивительного, они же встречаются… Да и для нашего наивного босса так легче для восприятия: Гоку-тян, Ямамото-тян, Ламбо-тян, (теленка Савада уже видел), Рёхей-тян, даже мое имя он сократил до Хи-тяна. Если честно, то у меня учащается пульс от того, как Дечимо произносит ТАК мое имя. — Да! – всю комнату наполнил радостный возглас, заставивший всех неосознанно улыбаться. В таком состоянии, Тсунаеши обладает исключительной харизмой! Мои губы тронула легкая улыбка – Тсунаеши, ты прекрасен! Примерно через полчаса все покинули мою комнату, оставив меня наедине с моим любимым. Хаято конечно упирался, опасаясь оставлять нас наедине, но Такеши уволок его, при этом шепча на ушко подрывнику такое, от чего тот краснел. Почему Савада в моей комнате? Это приказ Реборна, который видел причину в том, что это якобы «Кёя виноват в теперешнем состоянии Десятого Вонголы». Да я собственно и не против, ведь сознание подсказывает: если сейчас привязать к себе Тсунаеши, то он навсегда останется только моим. Я вновь улыбнулся. Поразительно, но словно вместе с Дечимо и я начал чувствовать. — Тсу-тян, — в моем голосе было море ласки и нежности, — я схожу, принесу нам покушать, а ты пока никуда не уходи! – я попытался придать лицу как можно более теплое выражение. — Хорошо, Хи-тян! – сердце остановилось, чтобы забиться еще быстрей. Ох, Тсуна, что же ты со мной делаешь?! Я поспешил выйти из комнаты, чтобы не напугать беззащитного ребенка своим жаждущим, желающим взглядом… А про Рокудо я совсем забыл, за что и проклинал себя после. POV Мукуро. — Оя-оя, — я взглядом прочертил контур тела Тсунаеши. Он умиленно улыбался, лежа на животе, болтая в воздухе ногами и подперев ладошками личико. А находился он в комнате Кеи… Во мне вскипела ненависть – да как этот садист смеет селить МОЕГО Саваду у себя в комнате?! Я невольно посмотрел на Дечимо, который вальяжно разлегся посреди большой **^___^ и зачем Хибари такая?** двуспальной кровати, и я понял, что никогда не отступлюсь от него, — Совсем как ребенок… — Десятый посмотрел в мою сторону и лучезарно улыбнулся! Неужели он меня видит? Но разве я не скрыт иллюзией? Ну что ж, Савада Тсунаеши, твоя гипер-интуиция достойна похвалы, и раз ты чувствуешь меня, то смысл тратить свои силы на иллюзии? — Ку-фу-фу! – я предстал перед ним, больше не скрываясь. Сейчас мы в комнате одни, так как Хибари «пошел за едой», хотя мне-то известно, что на самом деле все намного проще… И поэтому он не получит тебя, мое Небо! А ведь Тсуна так беззащитен сейчас, так восхитительно открыт для всех! — Тсу-тян, давно не виделись! – на меня посмотрела пара любопытных и удивленных глаз. — Мукуро-тян? – от произнесенного им моего имени у меня мурашки по коже побежали. Теперь я понимаю тебя, Хранитель Облака, как можно устоять перед таким боссом? – Мукуро-тян! – мальчик вскочил и бросился ко мне, а я попытался сдержать лукавую улыбку, ведь Дечимо совсем не представляет, в какой сейчас близости от самого дьявола… ** Х__Х у Мукуро завышенная самооценка** А рыжее чудо обвило меня руками и из-за небольшого роста уткнулось носом мне где-то в районе плеча. Я обнял Дечимо в ответ и вдохнул аромат, исходящий от него… От аромата липового меда и молока у меня поехала крыша. «Ведь если я сейчас соблазню Тсунаеши, то он привяжется ко мне и влюбится?» — спросил внутренний голос. — Тсу-тян, ты ведь добрый? – постарался сделать кавайное личико. — Д…да? – от моего кавайного личика он заикаться начал. И сомневаться в себе. Я наклонился и прошептал: — Тогда ты поможешь мне? – ушко Десятого Вонголы тут же порозовело. Я улыбнулся и поцеловал Тсуну у лоб, слушая такой же неуверенный ответ: «Да.» Я прижал такое желанное тело сильнее к себе, одна рука переместилась на узкую талию. — Му-Мукоро-тян? – когда-то радостный, сейчас голос у Тсунаеши был напуганным и слегка хрипловатым. Ну что же ты, Савада Тсунаеши? Я же не хотел тебя напугать? Моя рука, лежавшая на талии у парня, нырнула под футболку и прикоснулась к пояснице. От этого Десятый вздрогнул, сжался в комок у меня в руках, а я облизнулся – ты такой соблазнительный, рыжий Тсу-кун! Кожа под моими пальцами была бархатной и теплой, будто созданной специально для поцелуев. — Тсу-тян, ты уже целовался? – я отстранился, чтобы посмотреть в эти удивительные золотисто-карамельные глаза в пол-лица. «Я хочу быть у тебя первым! И последним…» — добавил я мысленно. — Нет. – Коротенькое слово, которое я так ожидал услышать. — Тогда я тебя поцелую…— едва слышно прошептал я. Затем наклонился, нависая над Савадой, и прильнул к мягким, податливым губам со вкусом меда и яблок. POV Хибари. Я прижался спиной к стене и тяжело вздохнул: как же сложно держать себя в руках, когда рядом Тсунаеши, ведущий себя открыто с Хранителями и со мной. Стоило мне прикрыть глаза, как я увидел смущенного Дечимо, лежащего на моей постели. Я застонал, но вовремя прикусил губу. Хоть рядом никого и нет, но все же это странно, наверное, выглядит со стороны… «Стоп! Хватит думать о подобном, когда Десятый Вонгола так доверчив!» — я открыл глаза и направился в сторону столовой. Накормить своего любимого босса я решил суши из красной рыбы (единственное японское блюдо на острове), овощным рагу и на десерт черничным мороженным с шоколадной крошкой и вафлями. И с этим поздним ужином я направился обратно в свою комнату. Поднос с едой у меня был в одной руке, а другой рукой я ухватился за ручку двери. В комнату я зашел, гладя на еду, с мыслью не уронить бы ее. Но стоило мне оказаться в помещении, как моя интуиция завопила: «Идиот! Что встал?!» **О.о пробудилась кровь Вонголы и появилась гипер-интуиция?** Я посмотрел сначала на кровать, а затем на самого Тсунаеши. ТСУНАЕШИ В ОБЪЯТИЯХ ЦЕЛУЮЩЕГО ЕГО МУКУРО! Поднос быстро оказался поставленным на столик (наверное, сработала моя годами отрабатываемая сущность главы ДК), затем я вихрем понесся в сторону этого облезлого ананаса. Странно конечно, но перед глазами не было красной пелены, наоборот все было ярким и четким. И мыслью было не убить Рокудо, а оградить Саваду. Боже, да кем же я становлюсь?! Мои пальцы стальной хваткой обвились вокруг талии Дечимо, вырывая его из объятий иллюзиониста. Тсуна испуганно пискнул, но когда понял, что это я обнимаю его со спины, успокоился и даже прильнул ко мне, ошарашено и со страхом наблюдая за начавшим исчезать Хранителем Тумана. — Ку-фу-фу! Он не достанется тебе, Кёя! – последние слова повисли в воздухе, когда Рокудо Мукуро исчез. Я загнал в угол души мысль о том, что его надо убить сейчас же, и ласково погладил по волосам еще испуганного Десятого Вонголу. Затем я увидел, как по щекам, таким нежным и любимым, покатились две маленькие соленые капельки. Я молча подхватил на руки несопротивляющегося парня и отнес к кровати, затем аккуратно, словно на руках у меня и не человек вовсе, положил на нежно-голубую простынь. Я присел рядом, успокаивающе проводя рукой по вздрагивающим плечам и спине, шепча: — Тише, мой маленький, тише. Никто никогда больше тебя не обидит… Не плачь… В моей комнате тут же появился Джотто, я понял его без слов, услышав лишь: «Он в номере 306». Я пошел туда, оставив Дечимо в руках Примо. Душу заполняла чистейшая ненависть. POV Джотто. Я слышал, как прикрылась дверь за Хранителем Облака, хотя меня это сейчас не волнует. Сейчас главное – это свернувшийся калачиком на огромной кровати Тсунаеши. Я тут же оказался рядом и тихо сказал, желая обратить на себя внимание Дечимо: — Тсу-тян… — он тут же посмотрел на меня своими удивительными, но полными слез глазами. А потом рыжий парень обнял меня и уткнулся носом мне в плечо, рубашка на котором тут же намокла. Но это не важно. — Тсу-тян, тебе не понравился поцелуй Мукуро? – Тсуна замер, даже, кажется, перестал плакать, а потом раздалось приглушенное «Не понравилось». Я нахмурился – я знаю, что надо сделать, чтобы он забыл этот ужасный для него момент. — А с кем бы ты хотел поцеловаться, Тсу-тян? – я был в ожидании. — С Кёко. – Я улыбнулся, радуясь, что Дечимо не видит сейчас моего лица. «Естественно, ведь ему всегда нравилась эта девушка…» — А кроме нее? – Даже задержал дыхание. В комнате на мгновение повисла тишина. — С… Хи-тяном? – Прозвучал ответ. А у меня в голове пронеслась мысль: «Здесь ты выиграл, Хибари. Но, Кёя, я его предок, я знал, о чем он думает. И я хочу, чтобы он был счастлив. Значит, ты поцелуешь его».