Познать боль

- Нагато… - тихо шепчет она, неуверенно касаясь его плеча. Ночное небо уже давно затянуто тучами, и, кажется, вот-вот тяжелые капли дождя должны обрушиться на землю, но этого не происходит. Чёрные густые тучи будто выжидают, накапливая в себе всю мощь и силу стихии, чтобы в подходящий момент накрыть ливнем шумный город. - Уходи, Конан – совсем не среагировав на её прикосновение, произносит он. Воздух постепенно сгущается и становится трудно дышать. Он будто разрывает лёгкие изнутри, и каждый вдох-выдох приносит боль. - Нагато, я… - медленно опускаясь на колени рядом с ним, она пальцами касается его руки. Он по-прежнему никак не реагирует на её касания. Устремив вдаль свой задумчивый взгляд, туда, где так оживлённо суетятся люди, он погружен в свои мысли – свой собственный мир, в который он никогда никого не впускает, даже её. Особенно её. - Зачем? – тихо спрашивает она, почувствовав на своих пальцах темную липкую жидкость. Не дожидаясь ответа, она берёт его руку в свои. Крест. На тыльной стороне ладони ножом высечен крест. Кровь до сих пор струится с раны, стекая по всей поверхности руки. - Не приходи сюда больше – повернув голову, он пристально посмотрел на неё. Уже шесть лет. Шесть долгих лет она принадлежит ему. Каждую ночь, когда он забирается на крышу самого высокого небоскрёба в городе, она приходит к нему. Ему это не нравиться, ведь его истинная страсть – одиночество. Но он молчит. Она ведь всё равно его не оставит. Пускай продолжает. Он её Бог. Люди должны всегда следовать за своим Богом. - Ты ведь познаёшь боль, да? – шепчет она, смотря ему прямо в глаза. Выдернув свою ладонь с крепкой хватки её рук, он снова окинул взглядом город. Город такой огромный. Весь наполнен жалкими людьми, которые всю свою жизнь снуют по шумным улицам, в ожидании чего-то невероятного. А ведь никто из них даже не задумывается о вечном. О том, что в этом мире они всего лишь на мгновенье. День за днём, проживая свою никчёмную жизнь, они гонятся за деньгами, счастьем, своими глупыми мечтами, так и не в состоянии осмыслить всё величие и красоту вечного.Жизнь и смерть – всего лишь два мгновенья, бесконечна только наша боль. - Нет. Я уже давно познал её. Теперь эта боль часть меня. Она живёт в моей душе – спокойно произносит он. - Пейн… - говорит она, слизывая языком его кровь со своих пальцев. – Я тоже хочу… принять боль. Внезапно небо разразила молния. Яркой вспышкой света пронеслась она среди чёрных туч, и исчезла так же быстро, как и появилась. - Конан… – с еле заметными нотками нежности в голосе, шепчет он, легко проводя рукой по её щеке, оставляя кровавый след. – Зачем тебе это? - Я… - тяжело дыша, она крепко цепляется ногтями в ткань своей футболки. – Люблю тебя, Нагато. - Познавая любовь, рискуешь познать и ненависть, а расплатой за эти чувства будет боль – произносит он, сжимая в руке небольшой складной нож. - Я готова, я приму боль…ради… ради тебя, Пейн – слеза катиться по щеке, смешиваясь с кровью, оставленной ним. Холодная капля дождя упала с неба, опустившись на её шею. Она вздрогнула, тихо вздохнув. - Ты сделала свой выбор, пути назад нет – говорит он, взяв в свою руку её ладонь. Острое лезвие ножа нещадно кромсает нежную кожу, оставляя глубокие кровоточащие порезы. Отчаянный громкий крик срывается с её губ, но его заглушает дождь. Тяжелые капли с шумом разбиваются об крышу небоскрёба. Внизу, по улицах, суетливо бегают люди, стараясь как можно быстрее спрятаться от ливня. Стихия продолжает бунтовать, с каждой секундой усиливая свою мощь. Она лежит на спине, не в состоянии даже пошевелится. Из-под разорванной в клочья одежды пропитанной её собственной кровью, виднеются кровоточащие раны. Сейчас она больше похожа на кусок мяса, чем на человеческое существо. Он сидит рядом, держа её руку. - Пейн… - еле шевеля губами, произносит она. Он склоняется к её лицу, легонько прикоснувшись губами к её лбу, он шепчет: - Ты выдержала это – поднимаясь на ноги, он снимает свою куртку и накрывает её тело. - Теперь мы будем вместе ненавидеть этот мир – бросает он напоследок, удаляясь. Дождь постепенно прекращается, и тучи над городом начинают расходиться. Воздух становиться свежим и лёгким, позволяя дышать на полную грудь. Стихия исчерпала всю свою силу – она отступает. Она всё так же лежит в луже собственной крови. Её грудь еле приподнимается – она дышит. Улыбка не сходит с её губ, которыми она раз за разом тихо повторяет: «Вместе…»