Добро пожаловать в Рай

У каждого свое посмертие. Мастер уверен, что мертв и находится в галлифрейской Матрице, где возможно все, что подвластно сознанию. Подобие жизни. Он даже уверен, что Доктор тоже теперь с ним, а Доктор уверен, что они оба живы, и это шутка Вселенной, что Мастер теперь женщина. Удачная шутка, в кои-то веке. И они лежат в темноте погасшего света в Тардис Доктора. Обнаженные. Голова Мисси покоится на его плече. - Ты все еще слышишь белый шум? – разговор двигается по кругу. - Не называй так голоса усопших. Они прекрасно слышат тебя, - обижается Мастер. - Понятно, - хмуро в который раз замечает Доктор. Они путешествуют вместе уже давно. Который год повторяется этот разговор? - Ничего тебе не понятно. Молчат. Мисси тихо говорит в темноту неестественной ночи Тардис. - Я умер. Я умерла, - поправляется она. - Значит, я держу в объятьях призрак? - Нет. Ты тоже умер. Там, на Трензалоре. Твои регенерации окончены. Мисси говорит это как факт. Оттого это звучит страшно, как те истории, которые они рассказывали на первых курсах Академии под одеялом. Кощей и Тета. Мастер и Доктор. У Доктора мурашки бегают по спине, и он встает и, набросив халат, уходит в библиотеку. Проверенный маршрут. Мастер кидается за ним. - Неужели ты думал, что смог обмануть Смерть? Конечно во Вселенной все может быть… Я не проиграла! – кричит она. Доктор останавливается. Да, это так. Если бы Мисси хотела, она бы уничтожила Землю. Но ей это не было нужно. Она хотела победы над ним, и она здесь, в его постели. Он признал проигрыш. Библиотека – убежище Доктора от Мисси с ее умопомрачением. Но на утро все встанет на свои места. Надо только дождаться. И Мастер снова будет пробовать приготовить завтрак. Неловко, обжигаясь, печь невкусные оладья. Подчевать пережареной яичницей. А Доктор будет ее хвалить, ведь каждый день она подходит, обнимает и заискивающе просит: «Скажи мне что-нибудь приятное». В такие моменты таймлорду хочется обнять Мисси и вжаться носом в ее махровый халат. И заплакать от бессилия и одиночества вдвоем. Он изменился, и Мастер изменился. Нет больше Теты, нет эмоциональных регенераций. Есть холод вечности и мудрости Двенадцатого. Есть просто старик и молодая еще женщина, о которой надо заботиться. Говорить что-то приятное. Она не требует. Всегда только просит. Еще Мисси долго проводит время перед зеркалом. Возится с прической, хотя Доктору нравятся ее распущенные волосы. Мисси не умеет краситься: и то наносит макияж, то стирает и ворчит при этом, что это глупые условности пола, но все равно выбирает яркую помаду, чтобы Доктор заметил и поправил пальцем неровно накрашенную губу. Совсем чуть-чуть в уголке. Еще им пришлось объездить половину Вселенной, чтобы собрать Мастеру гардероб. - Сколько можно возиться в примерочной?! – ворчал Доктор. - Не выбешивай! – вылетал в лицо ему лифчик. Хуже всего были эти дни. Женские дни. Которые Доктор не понимает. А Мисси становится чувствительной и запирается в своей комнате, и врубает на всю катушку подборку песен или бродит по техническим этажам, останавливаясь на соединяющем мосту, и смотрит, напевая на ядро Тардис – невзорвавшуюся звезду. Доктор, естественно, ходит за ней повсюду. Он не может оставить ее один на один с оснащением Тардис. Он слушает: - Я научу скучать тебя по мне, Понять, что время учит, а не лечит, Что счастье - каждый миг наедине, И что в разлуке, лишь желанней встреча. Доктор прижимается к балке. Он чувствует, как Тардис тихо дрожит от песен Мисси. Ей нравится, что на ее борту два таймлорда. Точнее один из них – таймледи. - Я все принять смогу и все понять. Любить и ждать, почти что не ревнуя. Ты лишь сумей меня не потерять. Ведь этому тебя не научу я... Но в эти особенные дни таймледи неуравновешена. Доктор предлагает Мисси отправиться в шахты Атапаллы, чтобы спасти людей из рабства далеков. Мастер упирает руки в боки, обходит консоль и раздраженно отвечает: - Ты обещал мне показать звезды, а не спасать твоих обезьянок! - Ты тоже обещала мне показать Галлифрей! – резонно замечает Доктор. - Если ты его не видишь - это не значит, что его там нет! Мисси бросает в него звуковой отверткой и книжкой, и зонтиком, с которым редко расставалась, и гордо уходит вглубь Тардис. Через несколько дней она отходит. Точнее ей становится скучно: Тардис крутит во временном туннеле, и нечего делать. Мастер приходит к Доктору в каюту и нависает над ним, сидящим в кресле у камина. Блики огня танцуют на их лицах. Мисси похожа на змею, готовую обвить и задушить таймлорда. Она так часто делает после секса. Рассматривает его лицо, как будто было недостаточно ментальной связи во время акта. Проводит пальцами по морщинам, по бровям, по носу, по лбу. Как будто хочет запомнить это лицо навсегда. Ей нравится эта регенерация Доктора, он так похож на ворчливую, взбалмошную, всезнающую, самодовольную и самодостаточную первую регенерацию. Доктору тоже нравится Мисси, а не Мастер, который был. Эта регенерация тоже безумна, но больше всего напоминает самозабвенно любящего, странного, с переменчивым и отходчивым характером Кощея с его странными идеями. Мисси берет Доктора за руки и кладет его пальцы себе на виски. - Прочти ответ. В сознании отпечатывается золотое «Да». - «Да», - это к чему? – переспрашивает Доктор. - Глупый, мы летим спасать твоих обезьянок. И я хочу подергать далеков за их вантузы. Доктор счастливо целует Мастера в щеку и, подпрыгивая, несется ставить координаты, а Мисси танцует. Она ставит пластинку в граммофон на столике и танцует, паря по комнате и не слушая мелодию, поет: - Далек, я люблю тебя… На Атапаллу Доктор разрешает взять Мастеру новую лазерную отвертку. - Вау, аттракцион нежданной щедрости, Тета. - Что, прости? - Мы идем? Собрать и организовать сопротивление искалеченных и запуганных далеками людей оказывается не просто. Они не реагируют на воодушевляющие речи Доктора о свободе. Когда Доктор иссяк, Мисси просто сказала: - Как насчет мести? У нас есть чем обороняться. Вы просто на подхвате. Две группы – одна с Доктором, другая - со мной. Возьмем пункт слежения в кольцо. Я возьму из нашего корабля оружие, в залежах хлама я видела что-то сносное. Мастер говорит командным тоном. Сухо и властно. Ее внимательно слушают. - Но это против правил! – возражает Доктор. - Есть другой план? Сейчас перед ним стоит именно Мастер. Нетерпящий возражений и готовый убивать. Именно это Доктора и злит больше всего: - Ты опять собираешься убивать. - Они же далеки. Или они стали тебе нравятся, а, Доктор? Давай поищем в Тардис что-нибудь подходящее для нападения. Эти люди были рабами. У них есть право на месть. Только так можно освободиться. Я-то знаю, о чем говорю. Доктору становится не по себе от прозрачных, словно лед, глаз Мисси. Далеки не ждали нападения с двух флангов вооруженных рабов. Мастер бил метко. На лице ее была безумная улыбка. Она упивалась боем. Лазер прожигал насквозь врагов. Но после битвы она пропадает. Ее искали по всем штольням и шахтам. - Я знаю, где та женщина, - дергает за рукав Доктора маленькая девочка. Малышка ведет его долго по шахтам, и неожиданно пробившийся свет ослепляет Доктора. Он вышел из наружу. На краю ямы полной трупов убитых и просто умерших от истощения рабов стоит Мисси. Смрад заставляет Доктора поморщиться. - Из них можно сделать много киберлюдей. Такой хороший материал пропадает, – бормочет Мастер. С неба Атапаллы идет снег. Доктор оборачивается в поисках девочки, но ее и след простыл. - Ты опять за свое, Мисси! - О, ты наконец-то свыкся с моим именем. Доктор подходит к краю обрыва и видит тело ребенка. Той самой девочки, которая проводила его. Он смотрит на Мисси. Та держит в руках куклу, словно ребенка. - Она принадлежала ей, - Мастер кивает на тело и отпускает игрушку вниз. Доктор с ужасом глядит на нее. Он не хочет в это верить, не хочет осознавать происходящее. Он накрывает Мисси своим плащом и прижимает к себе. - Мы живы, живы… - бормочет Доктор. Мастер успокаивающе гладит его по плечам. - Теперь мы вернемся на Галлифрей. Она счастлива. Доктор с ней. И это навсегда. Даже Время не сможет их разлучить. Добро пожаловать в Рай, наверное…