Тройной Ключ

Проснулся я, ожидаемо, с головной болью и жутчайшим похмельем. Надо мной стоял Шагрон и с неудовольствием хмурился. Голова адски болела, во рту было так, словно Гесер накормил меня куличом, сдобренным его светлой силой. — Что? .. — прохрипел я. — Вы сказали забрать Вас в 9.30. сейчас 9.10, я подумал, что стоит приехать немного пораньше. «И был прав», — явно хотел он добавить, но не посмел. Правильно, что не посмел. Я сейчас и убить могу за каждый лишний звук. — Свари мне кофе, — прокаркал я Шагрону. Тот с сомнением посмотрел на меня, но, захватив пустую бутылку из-под виски, ушел на кухню. Я все еще был пьян, поэтому пришлось напрячься и потерпеть отрезвляющее заклинание. Было плохо, но ничего. Некоторым бывает еще хуже. Затем запустил «Авиценну». Потом принял душ и надел свежие рубашку и костюм. Ну, теперь я хоть немного приблизился к своему обычному образу главы Дневного Дозора. Глянул на телефон. Тот был выключен. Я силился вспомнить, когда успел его выключить. Одеревеневшими пальцами включил телефон. Он приветливо замигал, приветственный рингтон резанул по нервам своей искусственной радостью. Звонков или сообщений не было. Сердце сжалось. Нет — потом. Все потом. Я выпил кофе, которое старательно сварил Шагрон. Желудок жалобно заурчал, я заглушил его — кофеин мне был необходим больше всего остального. Пока мы ехали в Москву, я размышлял, как мне теперь себя вести с Антоном. Если я сейчас придумаю какую-то линию поведения, он легко может разнести в пух и прах все мои старания своей непрогнозируемой реакцией. Тишина в автомобиле давила. — Включи что ли радио, Шагрон, надоела уже эта тишина, — раздраженно сказал я водителю. Тот молча включил радио. Из него зазвучал хриплый женский голос: Повернись. Время от времени мне становится немного грустно, а ты никак не приходишь. Повернись. Время от времени мне надоедает слышать звук своих всхлипов. Я вздрогнул, как от удара. Это что, ответ? Антон часто полагается на музыку, словно та была оракулом для него. Не секрет, конечно, что для Иных вообще не существует случайностей, все закономерно. Повернись. Время от времени я немного озлобляюсь и понимаю, что нужно выплеснуть эмоции и поплакать. Повернись. Время от времени мне страшновато, и тогда я встречаюсь с тобой взглядом. Повернись ко мне своими блестящими глазами. Время от времени я становлюсь беззащитной. Хотя Сила может просто воспроизводить собственное сознание посредством таких вот милых «случайностей», и эта песня — просто крик моего собственного подсознания, а вовсе не знак, толкающий к действию. Вместе мы будем беречь наши чувства, пока это возможно. Твоя любовь как тень, которая постоянно на меня падает. Я не знаю, что делать, ведь я всегда в темноте. Мы живём, как искры у пороховой бочки. И о ком это сейчас? Обо мне или о нем? А, может, о нас двоих? Было время, когда я влюблялась, а теперь я лишь становлюсь беззащитной. Я ничего не могу сделать — это полное затмение сердца. Было время, когда в моей жизни был свет, а теперь есть только любовь во тьме. Я ничего не могу сказать — это полное затмение сердца. Повернись ко мне своими блестящими глазами. Повернись. Время от времени я знаю, что ты никогда не будешь тем мальчиком, которым хотел быть. Повернись. Время от времени я знаю, что ты всегда будешь единственным, кто принял меня такой, какая я есть. Повернись. Время от времени я знаю, что во всей Вселенной нет никого более загадочного и удивительного, чем ты. Повернись. Время от времени я знаю, что нет ничего лучше, нет ничего, что я бы не сделала. Повернись ко мне своими блестящими глазами. «Было время, когда в моей жизни был свет, а теперь есть только любовь во тьме». Бежать просить прощение? А вдруг он не поверит мне больше? Ведь он доверял мне, знал, что я не причиню ему вреда, а я… Причинил. Из моих невеселых размышлений меня выдернул Шагрон. — Шеф, тут из офиса сообщили: какая-то заварушка — наши поймали Светлых на магическом вмешательстве аж третьего уровня. Валовая улица. Слишком быстро. Я еще не решил. Пусть разбирается Юрий… — Поехали туда, — обреченно сказал я.