Падшие

Джимми никогда не входил в число тех людей, которые ищут спасение от всего на свете в алкоголе, но сейчас ему было совсем не до абстрактных принципов. Виски давал то, чего не могли добиться все глупые слова утешения, - забытье. И казалось, что ничего не случилось, а мать вот-вот покажется из-за угла, грузно ступая и по привычке ворча что-то о бездельниках или о несовершенстве мира в целом. Такая родная и постоянная, что ценить её порою не получалось – как и бывает с теми, кто всегда рядом с нами, ведь мы попросту не представляем себе ситуацию, в которой они бы нас покинули, а оттого и воспринимаем их любовь и заботу как должное. Словно они нам чем-то обязаны или же когда-то давным-давно дали клятву беречь нас. Как итог – бесчисленное количество упущенных моментов, когда мы могли бы обнять их, поблагодарить или хотя бы замечать чуть чаще. И наступает день, когда такой человек уходит из нашей жизни навсегда, а нам остаётся лишь корить себя и мучиться от осознания того, что уже ничего не исправить. В таком состоянии его и нашла Мэгги – разбитого, пьяного и сжимающего бутылку с такой силой, что казалось удивительным, как она ещё не разлетелась на мутные осколки, которые бы обманчиво сверкали в лунном свете. Парень тихих шагов не услышал, но не вздрогнул, когда на его плечо легла небольшая ладонь с тонкими пальцами. Утешений не хотелось даже от неё – слова бессмысленны, да и не мог он просто взять и успокоиться, но девушка не уходила, а, наоборот, присела рядом. Как всегда изящная, лёгкая и удивительно не вписывающаяся ни в окружающий пейзаж, ни в душевное состояние самого Джимми. Контраст между ними двумя с самого начала был слишком очевиден, но верить в лучшее хотелось до безумия. Сейчас же имела смысл только выпивка. Девушка же, видимо, позволять ему горевать в одиночестве не собиралась. Придвинулась ближе, обдавая ароматом жасмина, и заговорила о всякой ерунде вроде решений судьбы, смысла жизни и предназначения, и если раньше её эти штучки гадалки Джимми даже нравились и придавали особый шарм, то сейчас, сквозь дурман боли, они стали раздражать. На кой чёрт они ему тогда, когда хочется только уснуть и не проснуться? - Замолчи, - перебил он Мэгги, которая сама останавливаться не собиралась, треща без умолку. Вышло резче, чем он хотел, но девушка не смутилась. - И не подумаю. Считаешь, напиться – лучший способ справиться с ударом судьбы? Что бы сказала твоя мать, увидев тебя сейчас? - Она ничего уже никому не скажет, потому что мертва! – сорвался на крик Джимми. – Лежит в земле и служит кормом для червей! Мертва она, понимаешь? Мертва! - Но ты ведь жив, и это главное! Посмотри на меня, Джимми, ты жив! Мы скоро уедем с тобой отсюда и … - Да кому нужен такой, как я? Не неси чепухи. Посмотри на себя и на меня, сдался тебе такой урод? - Ты просто другой, для меня не важно, как ты выглядишь, я просто хочу быть рядом с тобой. Как ты не понимаешь? - Конечно, жили они долго и счастливо и нарожали кучу детишек с руками лобстеров. Но для таких, как я, ничего подобного не бывает. Рано или поздно ты уйдёшь. Вы все уходите. Даже моя мать не стала исключением. – Злые слёзы снова собирались в уголках глаз, и Джимми приложился к бутылке, пытаясь прогнать и их, и воспоминания о голове Этель, лежащей отдельно от её тела. Не помогло. – Чем ты лучше? Однажды встретишь кого-нибудь более нормального и раздвинешь перед ним свои… Громкая пощёчина помешала ему закончить предложение. Мэгги ударила с неожиданной силой, щека тут же загорелась. Заодно пришло и осознание того, насколько дерьмово он сейчас ведёт себя с девушкой, которая всего лишь пришла помочь ему. Она тем временем вскочила на ноги, намереваясь уйти, но Джимми, переборов слабость в конечностях, успел подняться следом и схватить её за руку. - Подожди, я не это хотел сказать. - Да? А по-моему очень даже это, и я тебя услышала. Теперь отпусти. – Девушка попыталась вырвать свою руку из его хватки, но не смогла. – Отпусти, а не то закричу. - Кричи. – Неожиданно взявшаяся решительность позволила ему прижать Мэгги ближе к себе, несмотря на её сопротивление. И, глядя на то, как она набирает воздух в лёгкие, готовясь заорать, Джимми не нашёл другого решения, кроме как поцеловать её. Она вскрикнула от неожиданности, автоматически подняла свободную руку для нового удара, но парень перехватил её, продолжая терзать упрямо сжатые губы до тех пор, пока они не раскрылись под его напором. Первый стон затерялся между ними, и вот уже на смену трепету приходит страсть. Смешанное дыхание, сплетающиеся друг с другом языки, оглаживающие тело напротив руки – Мэгги и сама не поняла, когда оказалась лежащей прямо на холодной земле, прижатая горячим мужским телом сверху. Какие-то ветки и камни больно впивались в спину, но Джимми просунул руку ей под платье – и стало не до неудобств. Он ласкал уверенно, и его рука в этом свете казалась совсем не недостатком. Скорее, наоборот, потому что девушке не потребовалось много времени для того, чтобы кончить, настолько невероятными оказались ощущения. Ей тут же захотелось отплатить таким же удовольствием, и, столкнув с себя парня, она не мешкая расстегнула ему штаны и стянула их до колен вместе с бельём. Провела несколько раз рукой по твёрдой плоти и вобрала её в рот, наслаждаясь хриплыми стонами Джимми. Он продержался недолго, а после они провели несколько минут в тишине, восстанавливая дыхание, пока парень вновь не поменял их местами, наваливаясь сверху и задирая платье Мэгги вверх. В спешке он разорвал её нижнее бельё, пытаясь его снять, но обоим было сейчас не до переживаний по поводу сохранности гардероба. Девушка шире развела ноги, позволяя ему удобнее устроиться между ними, и затаила дыхание, готовясь пережить то самое ощущение наполненности, с которым сталкивалась до этого лишь однажды, как вдруг у неё в голосе зазвучал голос Этель, слышимый так ясно, словно женщина находилась рядом с ними, и картинка её окровавленного тела встала перед глазами, и понимание того, что она сама в каком-то роде посодействовала её смерти, соврав Джимми прямо в лицо (ведь знала, кто и как убил женщину), было таким оглушающим, что Мэгги оттолкнула готовящегося войти в желанное тело парня. Тот от неожиданности не успел её удержать и теперь только недоумённо хмурился, глядя на судорожно поправляющую платье девушку. Осознав произошедшее, он горько усмехнулся, поднимаясь с земли и застёгивая штаны. Поднял бутылку с остатками виски, сделал глоток и швырнул её в ближайшее дерево, наслаждаясь звуком разбитого стекла, и уже собрался вернуться в свою палатку за новой порцией, как Мэгги заговорила. - Я знаю, кто убил Этель. - Это был именно тот случай, когда шёпот слышится громче крика. Джимми резко обернулся, в два счёта преодолел расстояние между ними и схватил всхлипывающую девушку за плечи. - Говори. - Эльза. - Что? Она не могла… - А в голове уже сложилась картинка того, что очень даже могла. После историй с близняшками и Полом он понял, что Эльза Марс способна на всё. И сейчас, не слушая больше Мэгги, которая что-то кричала ему вслед, он быстрым шагом шёл в лагерь. Было уже около трёх часов ночи, и все давно спали, позволяя парню пройти не замеченным ни одной живой душой. Не горел свет и в шатре Эльзы. Джимми тихо вошёл, стараясь не врезаться ни во что в темноте, и направился прямиком к постели Эльзы. Женщина спала, беспокойно метаясь во сне, но в парне не шевельнулось и тени сомнений, когда он подходил ближе и опускал свои руки на её шею. Пусть он и не унаследовал отцовской силы, но ему хватило и собственной, чтобы навсегда перекрыть доступ кислорода убийце своей матери. Она успела открыть глаза и увидеть, кто это делает, но её попытки вырваться не увенчались успехом. Выходя из шатра, Джимми ни разу не обернулся.