Июньский Змей.

[Bi Rain –In my bed. После долгого абзаца - выключать] День встретил нас ярким солнцем. Я тихо выдохнул и открыл глаза. Незнакомая обстановка сначала удивила, но позже я вспомнил прошедшую ночь и улыбнулся. - Доброе утро. – Послышался тихий голос. Я повернул голову и увидел лежащего Хичору. - Доброе. Давно не спишь? – Я тихо зевнул. - Не особо. – Он водил пальцем по моему плечу, очерчивая шов от ранения и царапины, оставленные им ночью. Мы замолчали, но неловко от этого не было. - Ты знаешь мое имя, а я твое нет. – Произнес я спустя несколько минут. Да, это была ложь. Но хотелось узнать о нем хоть что – нибудь. Он чуть улыбнулся и придвинулся ближе. - Меня зовут Ким Хичоль. Японское имя – Хичору. - Хичоль? Ты кореец? – Я удивленно уставился на него. - Да. – Он скользнул пальцами по моим ключицам. – И что в этом такого, ты ведь тоже кореец. – Хичоль тихо усмехнулся. - Нет, ничего. Просто не ожидал. – Пробормотал я. Он улыбнулся. - Можно? - Можно… Хичоль наклонился и коснулся моих губ. Я ответил, обнимая его за плечи. Поцелуй был нежный, лишь одними губами. Словно, мы только встретились, и робко, нерешительно, но ласково пытаемся узнать друг друга. Хичору нашел мою ладонь и сплел наши пальцы. - Странно, раньше разрешение на это тебе не требовалось. – Сказал я, когда мы закончили. Он засмеялся и положил голову на мое плечо. - Откуда у тебя такое тату? – Я запустил пальцы в его волосы, поглаживая их. - Захотелось сделать. К тому же, соответствует моему прозвищу. – Хичоль прикрыл глаза. - Понял. – Мы снова замолчали. - Сядь пожалуйста. – Внезапно попросил Хичоль. Я послушно поднялся, он сел сзади. - Я так и думал. – Послышался его голос, в зеркале напротив кровати я видел, что он улыбаясь водил по моей татуировке. - Необыкновенная… Как и ты. – Прошептав, Хичоль прижался к плечу губами и обхватил мою талию руками. Видимо, он поверил, что нашел конец своей красной нити. К вечеру мы покинули мотель. Я вызвался проводить Хичоля до борделя, и мы молча шли по улице. Снова лил дождь, несмотря на светившее солнце. Вокруг под зонтами гулял народ. Вечерний Токио бурлил жизнью, как обычно. Всю дорогу Хичоль бросал на меня странные взгляды, и словно пытался что – то сказать, но не мог. Я и не спрашивал – захочет, сам скажет. Когда мы подошли к борделю, он остановился. - Чонсу. - Что? Я стоял напротив него. Он опустил глаза, собираясь со словами. Улыбнувшись, я посмотрел на улицу за его спиной, и внутри меня все перевернулось. Там стоял тот же человек, его лицо было перекошено от ненависти. В руке он держал пистолет. - Чонсу, я хочу кое – что тебе сказать. Незнакомец вскинул пистолет и нацелил его в спину Хичоля. Все замедлилось. Я схватил Хичору, развернул его и впился в его губы. Раздался выстрел. Что – то пробило мою спину под левой лопаткой. На мгновение, тело пронзила жгучая боль, и сразу же, меня парализовало. Я начал медленно падать. Последнее, что врезалось мне в память – замерший от ужаса Хичоль с окровавленными губами… … [LANDS – Hatachi no Sensou] С тех событий прошел год. Я выжил. Пуля прошла в считанных миллиметрах от сердца. Фатальное везение. Того человека арестовали и судили за два покушения на убийство. Пожизненное заключение. Подлатавшись, я вышел из больницы спустя два месяца. Обо всем этом теперь напоминали два шрама: первый – на правом плече, второй – на спине под левой лопаткой, и выходящий под левой грудью. Пуля прошла навылет. Я продолжал работать в службе телефонного доверия. Ёнун отправился служить, так что работенки прибавилось. Как и зарплаты. Книга стала бестселлером и получила много премий. Пару раз я давал интервью в журналы, меня показывали по телевизору. Чуть позже вышли еще две книги. Кюхён и Чонун частенько захаживают ко мне. Мы все крепко сдружились. Кю теперь встречается с тем самым парнем с маскарада. Его зовут Чжоу Ми. Йесону же я помог открыть второй салон в Синдзюку. Кстати, теперь на моей левой руке красуется змея, обвившаяся вокруг черного лотоса. Вы скажете – идеальная жизнь. Нет. С тех пор, как он исчез из моей жизни, я понял, что мое проживание однообразно и тоскливо. Все утратило яркие краски, я просто плыл по течению. Скоро, моя улыбка снова стала измученной и усталой гримасой. Работа – дом – работа – встречи – дом – работа. И так постоянно. Когда я был один дома, то постоянно торчал в комнате с пианино и играл, играл, играл… Ночами, я просыпался от единственного кошмара – звука выстрела. Все шрамы сразу начинали тупо ныть, и я не мог уснуть до утра. Пока снова не наступил июнь. С работы сегодня отпустили раньше, и я шел домой в надежде выспаться. Зайдя в подъезд, я замер. Возле моего почтового ящика стоял человек. Оглянувшись по сторонам, он достал из сумки пухлый конверт. Точно такой же, какие приходили мне в прошлом году… В глазах потемнело от ярости, я шагнул к нему и грубо толкнул. Он потерял равновесие и упал. - Ой, ой, ой, ой! Вы с ума сошли? – Начал ругаться мужчина, но увидев того, кто его толкнул, сразу замолчал. Его зрачки расширились от ужаса, он начал отползать назад. Я молча поднял конверт и распечатал его. Как и думал, внутри мои фото… Я положил конверт в свою сумку и пнул мужчину в бок. Он заохал. - Ой, ой, ой, ой, за что?! Я ведь хотел как лучше! - Хотел как лучше, а у меня теперь два огнестрельных ранения и разбитое сердце. – Прошипел я, хватая его за грудки. Он сглотнул и замолчал, его глазенки судорожно бегали по моему лицу. Отбросив его, я поднял его сумку. Внутри был фотоаппарат. Достав из него флешку, я бросил его на пол. Он разлетелся на кусочки. - Эй! – Взревел мужчина. - Если ты скажешь об этом, то я отнесу карту и снимки в полицию, не постесняюсь. – Я снова схватил его за ворот куртки. – Так же всплывет вся анонимная информация полученная звонком в службу телефонного доверия. Так ведь, пациент номер E495, острая депрессия по поводу своего андрогинного голоса, латентный гомосексуализм, склонности к суициду? Он злобно зыркнул на меня. Я отпустил его и начал подниматься по лестнице. Пошатываясь, E495 встал и бросил мне в спину острые как бритва слова. - А он теперь со всеми спит. И со мной спал. Через секунды, он снова валялся на полу, держась за окровавленный нос. Я, тяжело дыша, стоял над ним, сжимая сбитый кулак. - Пошел вон. – Холодно произнес я и поднялся к себе. Весь вечер мне не давали покоя его слова. Я не мог спокойно уснуть, каждый раз ударяя подушку кулаком. Эта сволочь разбередила старые раны. Я до сих пор не мог понять себя. Что это – сильная страсть, вызванная долгим одиночеством, или любовь глупого мальчишки? Не знаю. Но без этого человека все было не тем. Та неделя перечеркнула мои прежние месяцы и годы жизни. Окончательно приняв решение, я поднялся с кровати и натянул джинсы. Шел ливень. Так же горела красная неоновая вывеска. Ничего не изменилось за год. Только по коже бежали мурашки от страха и волнения. Сделав глубокий вдох, я открыл дверь и зашел в бордель. За стойкой, как обычно, находился Такеру, правда, немного поседевший. Он поднял глаза на звякнувшую дверь, и увидев меня, удивленно нахмурился. - Какие люди. - Такеру – сан… пожалуйста… - Проговорил я одними губами. Он долго разглядывал меня и наконец выдохнул. - Хорошо, проходи. Та комната свободна. Я снял пальто и прошел в знакомую дверь. Опять полумрак, опять вздохи и стоны со всех сторон, опять запах секса. Дежа вю? Досчитав до пяти, поворачиваю ручку и захожу в ту самую комнату. Здесь тоже горит лишь настольная лампа, правда теперь ее свет кажется таким мягким. На столе снова стоит бутылка с красным вином и два бокала. И запах тот же… одурманивающий, сводящий с ума и разжигающий все животные инстинкты. Сажусь на диван, расстегивая рубашку. По виску сбегает капля пота. Поворачивается ручка двери. Сердце пропускает такт. Раздается скрип. Сердце замерло. Поворачиваю голову. В двери стоит знакомый до боли силуэт… Конец.