СЛЫШАЩИЕ

      В первый день Майклу было трудно. Во второй — ужасно. Под вечер третьего дня он твердо решил, что не доживет до четвертого, но его робкие мечты не оправдались.       Лука с самого начала сообщил, что ему в Нетралию нужен адекватный и спокойный помощник. Тот, кто не станет болтать на каждом углу. А рассказать было что — Майкл понял это к вечеру первого дня, но никак не мог сформулировать, что именно было странным.       Окна заведения смотрели на канал с темной спокойной водой и на старые постройки Старого Города. Вполне обычное зрелище, но было в нем что-то абсолютно неправильное, ирреальное. Новый и Старый Город были разделены речным каналом, и попасть из одного в другой можно было только с помощью трех мостов. Возле одного из них как раз и стоял бар Луки.       Сам хозяин заведения был молчаливым, всегда спокойным и уверенным, но одновременно казался хмурым и слишком серьезным. Он всегда носил белоснежные, накрахмаленные до хруста рубашки с закатанными рукавами, черные штаны прямого покроя и черные же ботинки.       Маилиа — если Майкл правильно запомнил ее имя, наоборот — легкомысленной и болтливой, с постоянно меняющимся настроением и огромным запасом любопытства. Она прихрамывала, и двигала левой рукой с трудом — пальчики у нее просто не сгибались до конца, и ладонь не была подвижной. Понаблюдав за ее движениями, парень решил, что девушка когда-то попала в аварию. Наверное, поэтому она и не жила за Купольной Стеной.       Но самым странным и сюрреалистичным был факт, что в Нетралию приходили Слышащие из всех кланов города. Выпивали, ели, общались, обменивались новостями. Драэны, Водники, Псы — Майкл иной раз терялся, кто именно перед ним. Нетерпимые друг к другу, взрывоопасные, язвительные, наглые — тем не менее, в заведении Луки они позволяли себе лишь вялые колючки в адрес друг друга. Никаких попыток создать драку или вызвать кого-то в круг не было и в помине.       Это выглядело особенно сюрреалистично, когда Лука отправил Майкла с двумя чашками кофе к одному из столиков, за которым сидели два парня — один Друид, а второй из Псов. Разительный контраст между яркими тряпками первого и черными одеждами с кучей серебристых цепей второго еще долго стояли у парня перед глазами. Но на его лице не проскочило никаких удивленных эмоций.       К собственному удивлению, художнику удавалось держать маску «спокойного и не любопытного помощника бармена».       Майкл мыл посуду, подметал пол, убирал грязные столы и менял скатерти. Расставлять столовые приборы его научила Маилиа, трогательно называя вилку «илкой», а нож с ложкой — «ож и ожкой». Что такое «етные ечки», парень не понял, поэтому пришлось обращаться к начальнику. — Десертные ложечки, — не меняясь в лице, перевел Лука, и указал на один из ящиков под стойкой, где хранились все приборы. — Десерты подавай всегда только с серебряными ложками. — Как вы ее понимаете? — не удержался от вопроса Майкл.       Мужчина повесил бокал на крепление над барной стойкой, смерив парня невыразительным взглядом. Глаза у него были абсолютно бесцветные. — Я учил ее говорить, — бармен посмотрел на катающуюся на стуле Маилию, которая выглядела очень довольной. Художник понял, что он продолжать этот разговор не намерен, и вернулся в зал.       В это время, растянувшееся между обедом и ужином подобно резинке (для первого слишком поздно, для второго — рано) был занят лишь один столик в самом дальнем от входа углу. Темный и плохо просматриваемый, рассчитанный максимум на двоих — на нем всегда стояла табличка, оповещающая о брони этого места для вкушения материальной пищи.       Майкл раньше не видел, чтобы это место, отделенное от остальных большой кадкой с зелеными ветками было занято. Но видимо, знаменосный день настал. — Добрый день, вы хотите что-то заказать? — стараясь натянуть на лицо самую из благодушных улыбок официанта, спросил парень, подойдя ближе и достав из кармана карандаш с блокнотом.       За столиком сидела бледная девушка с коротким ежиком светлых волос и темными глазами. У нее было круглое лицо и рассеченная правая бровь. Она забавлялась с карточкой, лежащей на столе, щелкая по ней пальцем. «Бронь» издавала звук, похожий на скрип.       Клиентка подняла голову, по-птичьи склонив ее к плечу. Контраст между пухлыми губами, мягкими чертами и глазами был разительным. На парня словно смотрели сквозь прицел винтовки, решая, куда — в глаз или в живот, — отправить первую пулю. Майкл попытался вспомнить, как давно она уже сидела тут. Колокольчика на входной двери он не слышал. Ему стало не по себе. — Может, вам дать меню? — уточнил официант, стараясь удержать тающую приветливую улыбку. Чужой взгляд был настолько противен и пугающ, что Майкл начал обливаться потом. — Ввыберете ччто-то?       Девушка склонила голову к другому плечу, взглядом разделывая его на съедобные и не очень части. Что-то щелкнуло. Парень дернулся. Карточка в ее руках сломалась. — Прекрати, — громко произнес Лука, покинув барную стойку. — Майкл, никогда не предлагай ей что-то заказать. Она закажет что-то вроде твоей печени или легких, и попросит подать это ей сырым. — Подойдя ближе, он с характерным звуком поставил на столик зеленую бутылку, в которой плескалось что-то темное.       Клиентка откинулась на спинку стула, ухмыльнувшись. — Ааа, — Глубокомысленно протянул Майкл, стараясь придать своему лицу самое спокойное выражение из арсенала. Наверное, девушка была кем-то важным. Возможно, кем-то из старших Слышащих, а их желания принято выполнять, не думая. — Ааа… Понятно.       Девушка наконец оторвала разделывающий взгляд с Майкла на Луку. Тот лишь приподнял бровь, указав пальцем на бутылку. — Тебя давно не было. Я уже решил было искать себе другого охранника.       Спрыгнув со стула, Маилиа со счастливым визгом подбежала к девушке, но в последний момент спряталась за барменом, вцепившись в его руку. Девица закатила глаза. Стул покачнулся на задних ножках, раздумывая, куда ему упасть. — А нашел щенка на задних лапках. Вывел ему блох? — голос у нее оказался глухим, издевательским. Каким-то странным. С одинаковым успехом так могла говорить и девушка, и старуха, и даже какой-нибудь тощий парень. Такой голос абсолютно не вязался с лицом. Но с глазами было полное совпадение характеров. — Не дерзи, — устало попросил Лука, положив руку на плечо парню. — Майкл, познакомься. Это охранник и вышибала Нетралии, а так же довольно знаменитая среди Слышащих личность… — Мой полный перечень прегрешений не забудь, — вставила девушка, легко вытащив пальцами крышку из бутылки.       Художник протянул руку для рукопожатия, но на нее посмотрели с таким презрением, что у него заболели пальцы. Смутившись, Майкл убрал руку. — У нее отвратительное чувство юмора и очень короткое терпение, — продолжил бармен спокойно. В его взгляде не было ни раздражения, ни досады. Лишь ровная серость. — Это Соль.       Маилиа беззвучно открыла рот, выглядывая из-за спины Луки. Шапка с ушками сползала ей на глаза.       Майкл произнес, что очень рад знакомству, после чего бармен его отпустил, вернувшись к себе за стойку. — Щенок, — позвала девушка, оторвавшись от бутылки. Художник обернулся, уже готовый исчезнуть на кухне. — Если еще будешь на меня так пялиться, то я поужинаю твоими глазами. — Соль, — спокойно произнес Лука. Охранница скривилась, отвернувшись к окну. В ее руках плескалась бутылка, в которой оставалась лишь половина жидкости. — Мне напомнить правила? — Отвали, старый пень, — буркнула Соль негромко, и против воли Майкл улыбнулся, прячась на кухне.       Даже эта страшная и без сомнения очень опасная Соль следовала законам Нетралии. А раз так, парень мог ее не бояться.       В его внутренней иерархии Лука был вершиной пирамиды, и все окружающие стояли под хозяином бара. Даже Короли Слышащих — и те находились ниже владельца Нетралии. Майклу оставалось только строить фантастические догадки, почему бармен занимал место верхушки.

***

— Тебя давно не было, — негромко заметил Лука в пространство, поглаживая Маи по голове. Та щурилась довольно, обнимая бармена поперек живота       Он дотянулся до кассового аппарата и вытащил небольшой — не больше ладони, — чехольчик, бросил его в сторону клиентки. Соль смотрела в окно, рассматривая воду, создающую границу между двумя городами, но ловко поймала его, даже не обернувшись. Прошуршали завязки, и на ладонь ей выпали солнцезащитные очки в простой пластиковой оправе.       Соль чуть кивнула подбородком, показывая, что слушает Луку и ждет его продолжения. — Надеюсь, ни у кого не возникнет вопросов насчет моего нового охранника, — бармен не удержался, помассировав переносицу. — Может, сменишь имя? А то за последние двадцать лет у меня было девять вышибал, и все с именем Соль. — Обойдешься, — фыркнула «десятая» вышибала, и примерила очки. Те оказались великоваты, и сползали на нос. — У меня что, была такая огромная голова? — Наконец не выдержав, насмешливо спросила женщина, повернувшись к барной стойке.       Пискнув, Маилиа спрятала лицо у Луки в рубашке на животе. Тот только вздохнул, сохраняя как внешнее, так и внутреннее равновесие. — В последний раз ты была огромным двухметровым мужиком со щетиной и лысой головой, — мужчина погладил элеле по ярко-голубой шапке. Соль недоверчиво скривилась. — Да ну? Со щетиной и при этом лысой? — переспросила она, поправив пальцем очки. — Может, без щетины, — наконец, смягчился Лука, — но лысина у тебя была. Яркая, натертая до блеска. В солнечный день она так сверкала, что над барной стойкой прыгали солнечные зайчики.       Свирепея, женщина попыталась было встать и пересчитать бармену ребра, но неожиданно хмыкнула и села обратно. Чайник отключили до того, как он взорвался от давления. — Мальчишка мне не нравится, — между делом заметила она, вновь отвернувшись к окну. В бутылке заплескался алкоголь, стремительно исчезая. — А кто тебе нравится? — безэмоционально уточнил Лука. — Так что ничего нового я от тебя не услышал.       На губах Соль заиграла неприятная ухмылка. Она знала, что от взгляда бармена это не укроется. Для него чужой затылок не был препятствием. — В нем черная кровь. Надрежь ладонь — и кровь будет выедать чужую кожу так же легко, как кислота — пластик, — убежденно заявила женщина, и забросила ноги на стол. Она была босиком. — Дорогая, ты найдешь ключи от заведения, которые раньше принадлежали Соль? — Лука осторожно присел перед элеле. Маилиа улыбнулась половинкой лица, поцеловав его в щеку, и унеслась на второй этаж по лестнице, расположенной возле двери на кухню.       Запрокинув голову, Соль вслушалась. Кто-то бегал по коридорам, хлопали двери. — Ты начал сдавать, — сообщила женщина. — Склероз еще не мучает? — Я помню свои обещания, — твердо произнес бармен, вернувшись к стаканам. — Не смей мне больше об этом напоминать.       Соль зафыркала насмешливо, булькая остатками жидкости в бутылке. Алкоголь она пила легче, чем воду. — Ты правда сдаешь, — спустя пару минут повторила охранница. — Это называется старостью Слышащих, — как-то горько ответил Лука, посмотрев протертый стакан на свет. Проверял, не осталось ли на стеклянных гранях отпечатков пальцев.       Ближе к вечеру начал звенеть колокольчик, то и дело оповещая о новых посетителях. Майкл заметался между столиками, почти привычно раздавая меню и записывая заказы. Лука же, казалось, одновременно находился в двух местах. Он и готовил, и работал у барной стойки.       Маилиа же сидела на облюбованном высоком стуле рядом, и катала по мраморной поверхности конфеты, доставая их из коробки у кассы.       Майкла позвали. Четверо закутанных по самые глаза коренастых широких человека вертели в руках меню и тыкали в них толстыми пальцами. По количеству заплаток и выцветшим тканям они были похожи на долго бродивших драэнов. — Вот это вот что? — едва Майкл подошел, один из людей ткнул пальцем в меню. — Свиная отбивная. Вы можете взять к ней картофельное пюре, — быстро произнес парень. Меню и основную часть комбинаций он выучил еще в первый день.       Лица людей пришли в странное движение, скрытые за воротниками и под капюшонами. — А пицца у вас есть? — жалобно поинтересовался сидящий справа с краю мужчина. — Простите, что? — вежливо переспросил Майкл. — Пицца. Ну, такая большая хлебная лепешка, на ней томатная паста и сверху сыр, моцарелла там, колбаска, картошечка фри, грибочки… — протянул клиент.       Этого не было в меню абсолютно точно. Майкл открыл было рот, но ничего так и не произнес, уставившись на людей. — Ну можно без грибочков. И даже без картошки фри, — жалобно запросил мужчина. Шарф, обмотанный вокруг его лица сполз, обнажая зеленую плотную кожу, похожую на лягушачью. Был виден даже край безгубого рта. — Я эээ… Спрошу у Луки, — сглотнув, пролепетал Майкл, отступая. Ему вдруг стало жутко.       На подгибающихся ногах он добрался к барной стойке. Лука раскладывал по высоким стаканам кусочки лимона. Рядом с Маилиой сидела красивая эффектная блондинка, пускающая в своем бокале пузыри и стреляющая глазками в сторону бармена. — Там за квадратным столиком, третьим по счету у окна сидят четверо. У одного из них лягушачья кожа, — ухватившись руками за стойку, сообщил парень. — О, — томно протянула блондинка, не оборачиваясь. — Какое опасное заявление.       Лука разрезал еще один лимон, и лишь после этого посмотрел на Майкла. — Они что-то заказали? — абсолютно спокойным голосом уточнил он. — Человеческие глаза? Печень дракона? — Уши эльфа-скорохода? — тихонько передразнила его блондинка. — Пиццу. — Пиццу? — переспросил Лука, и вздохнул. — И только поэтому ты пробежал как слон между десятком столиков и рванул ко мне? Уточни, какую именно они хотят, и принеси им напитки.       Майкл едва не захлебнулся воздухом от возмущения. — Но у одного из них лягушачья кожа!... — начал он, уверенный, что в первый раз до бармена не дошло.       Луке хватило одного взгляда чтобы парень просто замолчал, подавившись словами. — Во-первых — не кричи в моем баре. Я не глухой, — устало произнес седовласый. — Во-вторых — не обсуждай внешность, привычки и пристрастия моих посетителей, пока находишься тут. В третьих — черепашья. — Что — черепашья? — ощутил себя дураком Майкл. — Кожа черепашья. Не лягушачья. Отнесешь напитки и скажешь, что их заказ будет готов минут через двадцать, — с бесконечным терпением в голосе повторил Лука.       В голове у помощника бармена подскочили его слова в первый день знакомства. Хозяин Нетралии искал того, кто не станет болтать на каждом углу и задавать лишние вопросы. Особенно при посторонних. Блондинка у барной стойки как раз была таким посторонним.       Сглотнув, Майкл вернулся к странным посетителям. Те к тому времени снова выглядели как обычно. Крайний справа клиент успел вернуть на лицо шарф, и для закрепления маскировки нацепил темные очки. — Прошу прощения. Мне нужно было уточнить, имеем ли мы возможность выполнить Ваш заказ, — Майкл повторно достал блокнот и карандаш. — С чем Вы хотите пиццу? И какие напитки выберете?       Четверка, приунывшая было оживилась, заказав восемь разных вкусов, газировку и воду. Парень все тщательно записал, сохраняя на лице абсолютно бесстрастную мину. Но краем глаза он замечал то толстые короткие пальцы в тесных перчатках, то полное отсутствие шей, то неповоротливые, словно затянутые в защитную броню тела. — А можно мы потом возьмём с собой парочку коробок на вынос? — уточнил второй слева клиент. Майкл осторожно покосился на бурную стойку и утвердительно кивнул. Если уж Лука знает, как именно приготовить блюдо для этих странных существ, то легко сможет дать еду на вынос.       Когда парень проходил мимо последнего столика, стоящая в одиночестве Соль насмешливо усмехнулась, оторвавшись от своей кружки с кофе. Она почти все время или ела, или пила.       Исчезнувший на несколько минут на кухне Лука вернулся обратно к стойке, жестом указав на восемь блюд, стоящих на двухуровневом подносе. Тарелки были широкие и полностью плоские, и на них лежало то, что по всей видимости и было той самой пиццей. Майкл не нашелся, что сказать, сминая листок с заказом.       Наблюдался за его мимикой блондинка рассмеялась весело и обманчиво мягко. — А ты забавный дурачок, — заметила она. — А детки Георга тебя почему-то боятся до иконы после того, как ты направил на них Дракона.       Детьми Георга назывались приближенные к помощнику короля Драэнов — Георгу Вессу. Майкл промолчал, не зная что ответить, чтобы не получилось грубо. — А ведь на твоем месте могла оказаться я, — продолжила блондинка, по прежнему сидя к нему в пол-оборота. — Таскать подносы всяким странным типам с черепашьей кожей, принимать заказы, мыть полы... — Она фальшиво вздохнула. — Но Лука отказал мне, сославшись на то, что он сам справляется. А через неделю взял тебя. И после этого еще кто-то возьмется утверждать, что именно женщины непостоянны?       Малилиа крутанулась на стуле, пальцем показав на блондинку и потрогав себя по виску. Это было быстрое и мимолетное движение, и вряд ли кто-то кроме Майкла смог его заметить.       Лука оторвал взгляд от стаканов, показав взглядом парню на подносы. — Я не намерен брать в официанты правую руку Водного короля, — услышал Майкл, уже забрав подносы. — А руку Дракона значит взял, — с поддельной обидой отпарировала женщина.       Закончив трапезу и забрав приготовленные для них плоские квадратные коробки с дополнительной пиццей, странные клиенты наконец ушли, оставив после себя россыпь странных бумажек и железные монеты. Лука с отсутствующим лицом ссыпал монеты в банку из под кофе, а купюры убрал в кассу. — Дорогой, почему бы тебе нас не представить? — со мешком блондинка ухватила Майкла за рукав рубашки. Парень замер, вежливо ожидая когда его отпустят. — Майкл. Аннет, — безэмоционально произнес бармен. — Будьте знакомы. А теперь отпусти его. Парню еще десерты для трех столиков разносить. — Маайкл. Мииайкл. Микки, — протянула блондинка. У нее оказалось очень красивое лицо, идеальная кожа и выразительные глаза в сочетании с аккуратным точенным носиком и рыхлыми губами. Она была похожа на прекрасную то ли нимфу, то ли эльфийку. — Миик. Ты не будешь против если я так тебя буду называть?       Парень не возражал, и женщина отпустили его рубашку. — Мик, ты ведь художник, да? — На вид Аннет было не больше тридцати, даже при упорной фантазии ее возраст не превышал отметку в двадцать семь. — Да не чтобы... — Майклу стало немного неудобно. — Временами калякаю что-то. — Драэны Георга что-то лепетали про то, что у тебя есть невероятно реалистичный рисунок Крыса. Покажешь?       Парень вопросительно посмотрел на бармена. Звякнул стакан в его руках. — Ан, у Майкла рабочая смена заканчивается через три с половиной часа. Он покажет тебе все что ты захочешь, но не раньше чем выполнит свою работу. И чем меньше ты будешь его отвлекать, тем дольше тебе придется ждать.       Блондинка грустно вздохнула. — Так и быть, я озарю светом своей красоты и величия это заведеньице в этот вечер, — голосом, показывающий великую жертву произнести она, возвращаясь к своему напитку. В зеленоватой газировке оптимистично плавал кусочек лимона, ловко брошенный туда рукой Маилии. Аннет вздохнула, пытаясь выудить лимон трубочкой.       Она и впрямь отсидела весь вечер, не требуя к себе внимания и не привлекая чужих взглядов. Время от времени перебрасывалась короткими фразами с Лукой, который доливал ей газировку, и терпеливо выслушивала исковерканный лепет Маилии и ее непрекращающиеся попытки забросить что-то в ее стакан.       Когда последний посетитель покинул бар, звякнув колокольчиком, и Майкл перевернул стулья, блондинка ожила и принялась потягиваться. — Я потом сам все помою и закончу уборку, — освободил его Лука, и парень с затаенным удовольствием снял с себя белый передник.       Аннет терпеливо молчала, и Майклу ничего не оставалось как подняться к себе в комнату и принести папку с вопросом рисунков. От рук драэнов они все так или иначе пострадали, но выбросить их рука не поднималась.       Блондинка аккуратно приняла папку и разложив ее на мраморной стойке, принялась аккуратно перебирать наброски. В ее тонких ухоженным руках мятая испачканная строительной пылью и отпечатками грязных подошв бумага смотрелась диким контрастом. — А в это что-то есть, — задумчиво произнесла Аннет, разглаживая один из листов. — Ты знаком с Крысом? — Не то чтобы... Во дворе дома, где я жил раньше ремонтировал пару лет назад канализацию. Разрыли землю возле люка так, что получилась огромная дыра. Вся детвора сбегалась посмотреть что там. А однажды оттуда выбрался Крыс и покусал двух ремонтников. Потом яму закопали, а через канализационную решетку Крыс менялся с нами. За конфеты и шоколад приносил всякие обкатанные матовые стекляшки. — Меняла, — хмыкнула блондинка, продолжая рассматривать рисунки. — У тебя неплохо получается. Рисуешь на заказ? — Не пробовал. Это просто моё хобби, — смутился Майкл. Блондинка показала головой. — Ну попробуй. Я хочу заказать у тебя рисунок. Заплачу сколько пожелаешь.       Парень смущенно кашлянул, не уверенный что это не шутка. В своих художественных способностях он не то чтобы сомневался, просто собственные итоги возни с красками и бумагой его не устраивали. Стоило задуматься — и на листе появлялось множество лишних и чужих деталей. — Она с тебя не слезет, — донесся из угла насмешливый голос. Соль выбралась из за столика и махнув Луке рукой, покинула заведение. Колокольчик беззвучно ударился о закрывшуюся дверь. — Я не умею писать портреты, — попытался отказаться Майкл. — Мииик! — капризно протянула Аннет, надувая губы. — Я хочу от тебя детей!       Парень опешил. — Ччто? — Выбирай сам. Или ты мне рожаешь детей, или рисуешь картинку, — женщина оглянулась на захихикавшую Маилию.       Не долго думая, парень под хихиканье Маилии выбрал картину. Аннет усмехнулась довольно. — Вот и умница, — она похлопала его по локтю. — Но если ты мне решишь родить детей, то я тоже заранее согласна. — Я парень, я могу только сделать детей, — буркнул Майкл. — Но на это нужна лицензия.       Блондинка мягко рассмеялась. — На это нужна живая женщина из обычных и банальное желание, — она резко поднялась, и подхватив маленькую сумочку на тонком ремешке, решительно направилась к выходу. — Пока всем, мои маленькие непослушные котики. Разливатель напитков, я к тебе завтра загляну, но пока что ты об этом не знаешь.       Едва звякнув колокольчик, позади Майкла раздался звук, будто открыли бутылку. Лука налил себе в стакан минералку, и обойдя стойку, сел на высокий табурет рядом с элеле. Маилиа потянулась к нему, рискуя упасть, и обняла. Парень мгновенно ощутил себя лишним и заторопился убраться из зала. — Она опять взялась за старое, — как-то глухо и устало произнес бармен, делая глоток.       Майкл удивился. За ту неделю работы в заведении он ни разу не видел, чтобы Лука что-то пил или ел. Даже блюда он не пробовал. — Укаа, — жалобно протянула Маилиа. Правой рукой бармен крепко обнял ее, продолжая разглядывать содержимое стакана. — Холодная расчетливая змея... — Укаа!       Лука вздрогнул, и посмотрел на элеле. Та сопела, ушастая шапка сползала на глаза. Бармен улыбнулся, пересадив элеле себе на колени. — Хорошо, моё золотце, я постараюсь больше не отзываться плохо об Аннет. Хоть она и...       Маилиа ткнула кулачком его в бок и мужчина замолчал, поглаживая ее по плечам. — Почему у тех людей была черепашья кожа? — не выдержав, спросил Майкл. Он был уверен, что задает вопрос в самый неудачный в мире момент.       К его удивлению, Лука хмыкнул и повернулся на табурете. — А ты еще не догадался? — парень отрицательно качнул головой. — Потому что это не люди, а представители другой расы. Это были тарги — ну или разумные черепахи, если хочешь узнать убогое человеческое объяснение. — В нашем мире еще и тарги есть? — удивился Майкл. Про разумных черепах он никогда прежде не слышал.       Бармен поправил на элеле шапку, чтобы та не сползала на глаза. — Помнишь день, когда ты с родителями провалился в этот мир? — Да. Мы тогда шли в цирк, а асфальт под ногами внезапно лопнул мыльных пузырем и мы оказались тут, — немного устало произнес Майк. За семнадцать лет жизни тут он повторял эти слова сотни тысяч раз, и они потеряли всю необъяснимость и тайну, сделавшись сухими и пресными. — Вы хотите сказать, что тогда открылся еще проход и в мир этих черепах? — Я ничего не хочу сказать, — качнул головой Лука. — Просто некоторые создания умеют открывать двери в другие миры и ходить по ним, как по собственному дому. — Как же я тогда их понял? — Майкл помнил трудности родителей, когда они попали в этот мир. Ему самому пришлось не легче. Язык, родной для этого мира, был долгое время невыносимо тяжелым для не понимающих его. А переводчиков или словарей с обозначением смысла слов тогда еще даже не написали. — Потому что ты в Нетралии. Тут я устанавливаю правила, — в словах Луки проскользнула гордость. — Но могу заметить, что на таргонском у тебя отвратительнейший из всех услышанных мной акцент. Тебе нужно больше практики и убрать пожевывание языка.       Майкл крякнул, не догадываясь что во первых говорил с теми черепахам на их языке, а во вторых — что жевал язык. — И зачем они приходили в этот мир? Это разведчики?       Седовласый посмотрел на него, и Майкл ощутил себя идиотом? — Ты думаешь как Белые Лотосы. Для них тоже любой незнакомец со странной внешностью - шпион и враг. Это просто туристы. Скоро набор новых Слышащих в кланы, а тарги видимо решили насладиться зрелищем. У них нет предрасположенности к синхронизации с Песней. — Я думал, что набор в кланы закрытый, — заметил Майкл. Он уже собрал рисунки обратно в папку, но уходить не спешил. Лука отвечал на вопросы, а такие моменты пропускать не хотелось.       Маилиа заерзала, устраиваясь поудобнее. — Формально набор закрытый, но ты можешь получить приглашение. Хотя толку от такой бумажки нет — никто на входе стоять не будет для контроля билетов. Ты можешь даже в Круг выйти — никто тебе препятствовать не будет. Вот только за последствия будешь отвечать один ты и никто другой, — пояснил Лука. — Но так уж вышло, что мало кто из обычных людей жаждет оказаться в таким месте. Слышащие постоянно ругаются с другими кланами. — Как же тогда вышло, что у вас в баре никто не дерется? Я своими глазами видел Драэна и Пса за одним столиком. Они пили кофе и даже не шипели друг на друга!       Бармен посмотрел на него безэмоционально, выдерживая паузу и не собираясь больше отвечать. — Потому что Вы хозяин Нетралии и тут Ваши правила? — подумав, предположил Майкл разочарованно. Дальше расспрашивать было бессмысленно. Это было видно уже по лицу Луки.       Седовласый кивнул, соглашаясь со словами парня. — А теперь можешь идти к себе отдыхать или что ты там хочешь делать. Завтра можешь быть свободен. — Вы меня... — у Майкла мгновенно пересохло в горле. Неужели он так оплошал с этими черепахами? — Нет. Я всего лишь хочу сказать, что завтра у тебя выходной. Можешь делать что хочешь.       Уже на лестнице у Майкла отлегло. Он так испугался шанса быть уволенным, что сердце колотилось бешенным мячом.       Ночью ему снился цирк, в который он мечтал пойти все лето. Огромный шатер, составленный из разноцветных полотнищ манил сильнее магнита. Майкл знал, что там прячется знаменитый слон художник, рисующий красками волшебные пейзажи. Но сколько бы Майкл не шел, цирк не приближается, только асфальт под ногами становился раскаленным и на нем темными пятнами вспучивались огромные уродливые пузыри.       Майкл видел их, и просил идущих рядом родителей не вступать в них. Отец не слушал, и по его ногами пузырь взорвался и утянул в пропасть его с мамой. Последним, оцарапавшись о осколок стекла, лежащий на асфальте, сорвался сам Майкл.       Он просыпался, мочил голову под краном, пил воду и снова ложился. И снова прицепившейся к подошве жвачкой старый сон возвращался, заставляя ворочаться и просыпаться в холодном поту.       Теперешний Майкл знал и помнил что в штате никакого слона не было, а он сам в детстве мечтал посмотреть на клоунов и плюющегося огнем акробата. Но едва засыпал, не мог справиться с уверенностью что в цирке будет выступать слон художник.       Проснулись незадолго до рассвета, парень с ворчанием выбрался из под одеяла и отправился в душ. А после решительным движением раскрыл альбом, с вечера лежащий на столе.       За неделю работы в ресторане он не прикасался к карандашу. Слишком уставал на новом месте, ну и как-то желания рисовать не обнаружилось. Теперь же оно вернулось, подкрепленное нежеланием проваливается снова в надоевший сон.       Первым получился набросок Луки, состоящий из нескольких пересекающихся кривых. Бармен смотрел на него с листа схематичным лицом, и казалось, недоумевал своей плоскости. Майкл добавил наброску объема и деталей, а после решительно выдрал страницу и смяв ее.       Следующими стали те разумные черепахи. Сосредоточились на воспоминании, парень коснулся карандашом бумаги.       Когда шарф сполз с лица того тарга, Майкл смог тщательно рассмотреть плотную желто-зеленую кожу, рептильное строение носа и большой, какой-то плоский безгубый рот и далеко посаженные глаза. И полное отсутствие растительности на лице. Наверное, на ощупь кожа очень плотная и немного бугристая, почти как кожица манго.       Отведя руку, парень придирчиво глядел набросок. У тарга не хватало какой-то живости, и подумав немного, Майкл пририсовал ему трехпалую руку, держащую круглое блюдо с пиццей и перевернул страницу.       Следующий, абсолютно рандомный тарг держал в руках спицы и явно что-то намеревался связать. Мимолетом удивившись своей больной фантазии, Майкл решительно добавил ему чепчик на круглую гладкую как мяч голову и снова сменил лист.       После черепашьих грубых мордочек возвращаться к человеческим лицам было сущим мучением. Парень сминал листы, выстраивая на краю стола небольшую пирамидку. Вскоре бумажная куча начала его отвлекать, и Майкл распахнул окно, выбрасывая их. — Ты совсем сдурел? — мгновенно последовавший за ним окрик был так внезапно, что художник замкнулся, и рассыпав вторую горсть бумажек, рухнул на подоконник.       Внизу, почти под самой вывеской ресторана стояла возмущенная Соль в окружении клочков бумаги. — Ты сдурел? — запрокинув голову, уточнила вопрос женщина. — Я не думал что вы внизу стоите, — принялся оправдываться парень.       Улица освещались лишь фонарями и вывеской Нетралии, и мимику Соль было проблематично расшифровать. — А если меня тут стоять не будет, то ты все равно сдурел мусором из окна швыряться, — женщина пнула один из листков. — Быстро спустился и все своими руками запихнул в мусорку, иначе я заставлю тебя все это съесть.       Догадываясь, что вышибалу ресторана лучше не залить, Майкл прямо так, босиком выскочил из комнаты и как можно тише понесся по лестнице. В зале был лишь приглушенный свет у барной стойки, но выучившему расположение столиков парню больше и не нужно было.       Соль стояла на том же месте возле крыльца и сложив руки, хмуро смотрела вверх. — Ты тут убираешь? — грубо спросила она официанта, когда тот провернул ключ в двери и выскочил на крыльцо. — Нет! Вот и не гадь.       Извинившись, Майкл торопливо принялся собирать бумажки. Он не любил мусорить, просто в ту секунду ему показалось, что выбросить неудавшиеся рисунки в окно - вполне неплохая идея. — А Вы что делаете тут ночью? — решил спросить парень, запихивая бумагу в небольшую мусора в у входа. — Стою и жду, когда ты закончишь уборку после своего вредительства, — грубо отозвались Соль, рассматривая небо над своей головой. — Вы Слышащая? — не утерпел Майкл. — Не веришь? — с каким-то усталым равнодушием посмотрела на него женщина. — Ну, просто Лука говорил, что на работу никогда не возьмет Слышащих.       Соль фыркнула насмешливо. В темноте у нее еще сильнее расширились значки, и глаза казались черными, как две маслины. — Это ты у него работаешь, а я просто огромное неуправляемое чудовище на цепи под этой дрянной вывеской. Когда Лука ослабит цепь, я залью кровью эти улицы.       Майкл вежливо кивнул, удивляясь про себя, как некоторые любят преувеличивать свои возможности и свою значимость. Соль в его глазах была грубой, неприятной женщиной без возраста, способной разве что умело говорить гадости. Максимум — швыряться чем-то в недругов и распускать сплетни. И почему Лука назвал ее охранником бара? Ведь он сам держит порядок в железных рукавицах, женщина лишь занимает столик в зале и изводит запасы напитков. — А что вы делали до того, как я попал в вас мусором? — Ждала, пока какой-нибудь дурак решит гадить, — усмешка у Соль была несимметричной и какой-то мерзкой. Она по-прежнему стояла, запрокинув голову.       Вдруг кусок неба, не закрытый зданием Нетралии прорезала белая вспышка, похожая на молнию. Через несколько мгновений со стороны Старого Города послышался рокот грома.       Соль удовлетворенно кивнула собственным мыслям и пошла к двери бара, которая располагалась прямо на углу здания. — Ты будешь ночевать на улице или внутрь пойдешь? — Осведомилась она сварливо. — Будет гроза? — Майкл был категорически против перспективы остаться на улице и резво заскочил в закрывающуюся дверь. — Будет круг, — туманно произнесла женщина, поворачивая ключ в замке.       Оказавшись после улицы в баре Майклу вновь стало на мгновение неуютно. В зале было что-то неправильное, нелогичное, даже абсурдное. Но ощущение прекратилось так же внезапно, как и началось.