Было весело...

Дождь лил не переставая. Холодные капли забирались за шиворот и медленно стекали по спине, заставляя передергиваться блондина (если его цвет волос можно было назвать таковым), сидящего на крыше. — Ёб твою мать! Ну что за херня?! А! Ненавижу эту работу, — молодой человек ругался так, что уши вяли у тех, кто это слышал. А причина такого потока брани была. Он уже битый час торчал под проливным дождем, высматривая жертву, а его напарник сидел под навесом и усмехался. Хидана, после недавнего косяка, не выпускали без этого угрюмого сноба, помешанного на деньгах. Его раздражало, что ему, лучшему стрелку в организации, приходилось выслушивать упреки и насмешки этого странного Какузу. А еще пугало то, как он на него поглядывал, словно хочет подобраться к нему ночью и… распотрошить на органы. Вот! Именно это ощущение вызывал взгляд бледно-зеленых глаз. — Хули ты на меня таращишься?! – не вытерпел он. — Ох, какие мы нежные! Слежу, чтобы ты не проглядел министра, а то снова промажешь, и мне придется всю работу доделывать за тебя, а мне, ох, как этого не хочется, — голос Какузу был похож на тявканье кладбищенской лисы. Мурашки появлялись, как только он начинал говорить. А то, что он скрывал свое лицо и тело ото всех, еще больше пугало. Ходили слухи будто он Франкенштейн или что-то подобное. Хотя, в нынешнем мире это было не удивительно. Каждый что-то да творил с собой. Сам Хидан был приверженцем странной религии. Поэтому он старался не думать о заморочках напарника и молчал по этому поводу, дабы не схлопотать от него же по самому «больному». — Да заткнись ты, ублюдок! Не проморгаю, если ты не будешь пялиться на меня постоянно! – на этом Хидан закончил словесный гон и продолжил наблюдение. Он всегда был не силен в таких перепалках, ему было бы проще подойти да открутить голову, но в данной ситуации он не мог этого сделать. А Какузу не стал, просто-напросто, отвечать на его оскорбления и отвел взгляд в другую сторону. То, что ему навязали присматривать за Хиданом, не особо вдохновляло. Но что-то было в этом идиоте, что заставляло его постоянно смотреть на него. Глупо. Сопливо. Что может привлекать взрослого мужчину, прошедшего через пламя «ада», в этом наивном садомазохисте? Хм… Это, наверно, и привлекает. Какузу всегда, кроме денег, влекло что-то необычное, иногда жестокое. Видимо это и привело к тому, кем он сейчас стал. А работа? Очередной виток в его сумасбродстве. Да, куча денег, которую он получает за нее, ему нравится, но и нравится то, что может играть со своими жертвами. И никто слова не скажет о том, как он убил – главное убил. А еще он оставляет себе от каждого маленький сувенир… Из раздумий вывел выстрел. Какузу словно вынырнул из небытия. Как оказалось, выстрел был произведен уже не один. — Ах, ты блять! Эй, ты вставай, бежать пора! Ксо! Это ж кого он нанял? Суки! – Хидан материл весь белый свет и себя вместе с ним. Он проклинал свою пустую башку, кривые руки и глаза, что, видимо, удачно расположились на его тощей заднице. Потом он приплел Какузу, который, якобы, его отвлекал и отвлекался сам, вместо того, чтобы высматривать возможную засаду на них. Но все эти слова, как и энергия, растрачивались впустую. — Не ори, кретин! – рявкнул Какузу и толкнул напарника в вентиляционную шахту. И как только он сам скрылся в ней, на том месте, где секундой раньше была его голова, просвистели пули. Бежать, бежать, бежать… Крики и свист от пуль сбивали с толку и путали мысли. Мужчины чувствовали себя загнанными кроликами, в особенности Хидан. Тут земля резко ушла из-под ног, а в области плеча появилось приятное чувство от неожиданно-резкой боли. *** — Ты тупой идиот! Говорил же, надо быть внимательней, — голос Какузу раздавался эхом в черепной коробке стрелка. Отчего голова начинала болеть сильнее. Странно, почему именно эта боль не нравилась наемнику? — Надо же было так опростоволоситься! Все за тебя мне пришлось доделывать, — продолжал бубнить он. На фоне тявканья Какузу было слышно, как он рвет какую-то ткань. Снова боль. «Он что там делает? Пе… Перевязку?» — Блять, заткнись уже и не лапай меня, — попытался пошевелиться седовласый и тут же почувствовал приступ слабости. — Сам заткнись и не дергайся, бесишь уже, — впервые было слышно в голосе Какузу раздражение. Это удивило Хидана. — Еле ноги унес и твою задницу, ты должен быть благодарен! Хорошо, что министра успел еще пристрелить. Как это в такой панике получилось, сам даже и не знаю, — не замолкал напарник. — Спасибо, черт возьми, — поблагодарить за спасение получилось как-то глупо. Только вот Какузу понимал, что это все, на что способен его напарник. Хотя сейчас он хотел другой благодарности. В подсознании зарождалась безумная мысль, к которой он и сам был вряд ли готов, но она зрела, зрела, как гнойный прыщ на лбу подростка и готовилась вот-вот прорваться. — Спасибо на хлеб не намажешь, – прошипел мужчина, накладывая повязку на плечо напарника. — Сука, ладно, я отдам тебе все деньги за эту работу, — эта мысль не прельщала Хидана, но понимание того, что он лохонулся по полной тревожила его больше. «Теперь он всю оставшуюся жизнь будет глумиться надо мной, блять! Жопа! Это же надо было так вляпаться». Мужчина оглядел коморку, в которую его притащил напарник. Это сложно было назвать комнатой, скорее всего, это был подвал: свет падал откуда-то сверху, из маленькой щелки, в дальнем углу стояли коробки, в которых копошились крысы. Сам парень лежал на плаще, в котором постоянно ходил его напарник… «Стоп!» Наемник поднял расширенные от удивления глаза на Какузу. Тот стоял над ним и о чем-то думал. На нем была белая борцовка и широкие джинсы. Все открытые участки тела мужчины покрывали шрамы и татуировки. Татуировки были на непонятном языке, хоть это были и иероглифы, но какие-то слишком уж замысловатые. — Это имена всех моих жертв на скандинавском. Проще говоря – руны с их именами, — поймав взгляд Хидана, ответил напарник. — Охренеть! – только и выдавил из себя парень. Он оставлял на себе маленькие, тонкие шрамы, после каждого убийства и их не было почти видно на его бледной коже. — Знаешь, Хидан, — гробовым голосом заговорил Какузу, отчего у стрелка по коже пробежали мурашки, — мне не нужны твои деньги, за это задание, я хочу кое-что другое, — говорящий присел на корточки и заглянул Хидану прямо в глаза. — Эээм, не… — глаза наемника округлились, так как Какузу схватил его за подбородок и притянул к себе. Сил сопротивляться не было. Казалось, что его напарник и вовсе не человек. Поэтому он мог только ругаться матом на его непонятные действия, хотя почему непонятные. — Ах, ты, пидорасина! Ты чего делаешь? — Беру плату, за спасение твоей убогой жизни, — голос Какузу же не был тявкающим, скорее, он сейчас походил на хрип раненого медведя или туберкулезника, — будет не очень больно, думаю, тебе даже понравится. Ведь ты любишь боль… — мужчина впился в губы напарника, который в силу своего состояния мог лишь слабо отпихиваться. В целом он был похож на маленькую девчушку, которая боится того, на чем лежит табу, поставленное обществом. Какузу в мгновение ока перевернул Хидана на живот и задрал его руки вверх. — Неужели тебе никогда не приходила в голову такая вот шальная мысль? – хрипел на ухо наемник. – Ты ведь, как и я, многое пробовал в этой жизни, не так ли? Почему бы и не попробовать секса с мужчиной? — Иди на хуй, мудак! – продолжал вырываться Хидан, но все его попытки были тщетны. Когда он почувствовал горячее дыхание напарника у себя на шее, а потом и его язык, внизу предательски потяжелело, а все тело будто налилось свинцом. — Хм, а ты, смотрю, быстрый, значит, все-таки были мыслишки, — Какузу продолжил ухмыляться, проводя губами по шее «блондина» и опускаясь ниже. — Я же наблюдал за тобой все это время, правда не думал как о партнере, я, знаешь ли, натурал, но сейчас, – он укусил Хидана за плечо, отчего тот, внезапно притихший, снова заматерился. — Думал и что? Но уж точно не с тобой, гандон! — Ну-ну, — не прекращая ласкать тело юноши, говорил Какузу, — тише, не зли меня… Хидан замолчал, почему-то он боялся того, каким может быть в злости Какузу. Так же его стали возбуждать ласки этого «гандона», который явно пользовался его нынешней слабостью. Да, такие мысли были, и не раз. Но вот только не о Какузу. Ну, Дейдара – этот смазливый бисексуал, еще Итачи – он просто возбуждал абсолютно всех. Но Какузу? Нет! Хотя сейчас у Хидана не было возможности и сил даже скинуть с себя этого урода. Тут он почувствовал, как шершавая ладонь уже касается его члена. От этого по спине пробежал электрический разряд. Горячая плоть под руками напарника набухла и пульсировала. Сознание все еще трепыхалось в холодных пальцах ужаса, а тело требовало продолжения. Захотелось испытать ту боль, про которую говорил Какузу. Что в ней такого? Хидан решил не сопротивляться. Обладатель бледно-зеленых глаз исподлобья посмотрел на напарника и ухмыльнулся. «Как мало надо этому мальчику, что ж…» *** Какузу смотрел на бездыханное тело, распластанное на полу. Убить Хидана – вот, что было главной задачей в случае провала операции с министром. Но он позволил поиграть себе и с ним, тем более он испытал новые ощущения, которые больше себе не позволит. — Было весело, — последнее, что бросил Какузу, смотря на остывающий труп.