Круговорот

      Это как сон внутри самого сна, но намного правдивее. Словно день с незаконченной целью. Я всё пытаюсь дойти, но что-то обрывается и возвращается на круги своя... Дежавю длиною в вечность. Всё повторяется вновь и вновь. Те же странные образы: мертвая земля, бурый ветер, смешанный с мелкими песчинками, засоряющими небосвод, а в конце пути могила...       Вернулось! Я стою посреди огромного, бездушного поля, окруженного дикой бурей. Выжженная солнцем трава болезненно колет голые ступни. За разорванную в клочья одежду зацепились колючки диких растений. Потираю руки, сочащиеся кровью раны, окруженные черной, точно кипящей смолой. Но она не моя. Рассматривая расцарапанные пальцы, с дрожью вспоминаю, как всего пару мгновений назад раздвигал ядовитые ветви уж давно иссохшего кустарника. В одной руке держу небольшой мешок, крепко прижимая к груди.        Я иду... Иду, кажется, дольше вечности, а надо мной висят мои страхи, воплощенные в образ стаи воронья. Они безжалостно кружат надо мной, точно не замечая песчаной бури, и иногда подлетают слишком близко, с криками впиваясь в мои волосы, вырывая целые клочья. Самые жуткие страхи опускаются к лицу, метко целясь в глазные яблоки, с возможность заодно разорвать когтями потрескавшиеся от жажды губы. Они давно бы уже могли меня заклевать, но нет... Явно упиваются страданиями.       Не переставая идти заложенной в голове дорогой, поодаль я слышу чьи-то дикие вопли. Агония. Раз за разом всматриваюсь в этот источник звука, мелькающий живой тенью впереди, но пока удается точно заметить лишь капли кровавой смолы, оставленные на его следах. С каждой попыткой я вижу его всё четче и четче, и сейчас явно смотрю в глаза самому себе! Я пытаюсь замедлить шаг или вовсе остановиться, но не могу. Ещё быстрее продолжаю идти вперед. Терпеть до последнего! До последней капли крови, до последнего прилива жажды, до последней пролитой слезы...       Но я уже давно привык ощущать эту тяжесть. Сейчас всё пройденное является пустошью, ведь истинное мучение ещё стоит пройти!       Вдалеке я вижу свою цель, обставленную вокруг длинными копьями из стали, намертво прибитыми к сырой земле. Солнце начинает палить всё пуще, отнимая последнюю влагу из тела. Стараюсь добежать, и меня не останавливают ни вороны, разодравшие мои конечности, ни моя алая тень, ни копья... Ничто!        Припадая к небольшому земляному выступу, нарушающему всю ровность иссохшего поля, я начинаю разгребать руками почву, ломая ногти и стирая пальцы до живого мяса. Откидываю сырые ошметки в сторону, изнемогая под палящей звездой. Ещё немного... Наталкиваюсь на деревянное покрытие и расчищаю полностью его поверхность, точно выкапывая яму. Продолговатый гроб намертво закрыт. Вынимаю из мешка заржавевший ключ и отворяю замок, сразу же срывая крышку.        Столь красива, нежна, безжизненна. Облачена в ярко-голубое платье... И с младенцем на руках, в чьих глазах застыл немой ужас; она неподвижно смотрит на букет цветов, лежащий у правого плеча. Точнее, на засохший со временем гербарий. Точно тот, что я дарил ей ранее... Всего лишь вечность назад. Окропив горстку земли резервными слезами, бесшумно падаю вниз к ним, всем телом прижимаясь к хрупкой плоти, выкрикивая всю боль. Первый, второй, третий раз... из глаз течет струйка крови, а моя алчная тень намертво запирает ключом пропитанный отчаянием гроб; затем небрежно засыпает сверху землей и бесшумно уходит с вечными его спутниками — воронами.        Я лежу неподвижно, обнимая ледяного младенца. Задыхаюсь, воздуха больше нет. Нет... Легкие жжет, биение сердца замедляется, и я устремляюсь в пропасть, с надеждой, что погибаю в последний раз. Тишина сдавливает меня в своих "любовных" объятьях, и вот я уже ничего не чувствую... Ничего.       Шум бурого ветра свистит в ушах. Я лежу на сухой земле с открытыми глазами. Нет!.. Я кричу до жжения в горле, но в отчаянии поднимаюсь на ноги, окруженный черной сворой диких птиц. Делаю шаг, второй, третий. Шаг длиною в вечность. Не знаю, сон это или реальность, но я вновь здесь.       Бурый ветер бьет в лицо, воронье клюет мои глаза. Я иду...