Холод

Намджун много думает. Обо всём и понемногу, но больше всего о Хосоке. Хотел бы его сердце согреть тёплыми ладонями, но Хосок отталкивает каждый раз и убежать пытается, в одиночку зализывать собственные раны и прятаться за вечно холодной кроватью. Прикосновений чужих боится больше, чем упасть с крыши, на которой сны ловить пытается. Но они уплывают, скользят меж исцарапанных пальцев, подобно шёлку. Пытается душу свою снова собрать, надеется, а потом находит её под ногами истоптанными лепестками. Всхлипывает с обидой и не понимает, что не так делал. Когда-то он горячий был, открытый, с душой красивой. Дарил её людям и на взаимность надеялся, много смеялся и старался для других. Ждал, что они в искренность поверят и будут так же дарить ему красивые звёзды из своего неба. Открывал им своё море, а они там рыб убивали и ему же дарили гнилые трупы. Душой это называли и в любви клялись, с рукой у сердца, а потом -"прости, Хосок. Ты милый, но больше мне не нужен". Расстраивался каждый раз, заклеивал шрамы пластырями и снова взаимности искал. Не заметил, как грудь вся в крови оказалась и пластыри уже не закрывали. Когда в последний раз услышал треск хрусталя под ногами, бережно собрал осколки и поглубже спрятал - надеялся, что починить ещё можно, но не знал как. Огня внутри больше нету, там только тлеющие угли и зима наступила. Сердце ледяной коркой покрылось и режет холодом по рёбрам, а звёзды в глазах тихо тлеют. Намджун руки свои тянет и, вроде, согреть пытается. Но Хосок боится, ему страшно терять оставшиеся ошмётки некогда красивой души. Тогда у него уже не останется ничего, даже холода внутри - только пустота, а он пустоты боится. Поэтому чай не допивает и сигарету последнюю в пачке оставляет. Руки протянутые ломает, чтобы его в покое оставили и перестали трупы вместо цветов дарить. Боится, что вновь привяжется, а потом Намджун уйдёт и забудет, оставляя Чона наедине со своим безумием. Тогда он сойдёт с ума и будет распарывать сигареты, рисуя табаком на столе чужой портрет. Потом подожжёт в надежде на то, что сможет так отогреть своё сердце, но вместо этого умрёт от ожогов; холод внутри расползается гематомами. Намджун чувствует себя принцем, который пытается приручить израненного Лиса. Вот только Лис не хочет, чтобы его приручили, он всё ещё думает, что сердце никто отогреть не сможет. Он ведь пытался и теперь прижимает костлявые руки к уродливым ожогам, боль обратно в себя толкает. А лёд всё такой же холодный, его меньше не стало. Но Намджун терпеливый, он знает, как приручать. Сядет сначала поодаль, вдыхает глубоко и чего-то ждёт. Хосок косится боязливо, готовый вновь ломать чужие руки и пытаться спрятать те осколки, что под кожей плачут. Но Ким молчит и почти на него не смотрит, а потом уходит. На следующий день всё так же, только Намджун чуть ближе и Хосок не боится, что в него снова заглянуть захотят. Начинает жить ради тех часов, когда они снова друг с другом молчат о многом, а облака волосы намджуновы напоминают. Белые и растрепанные, потому что в них ветер гнёзда вьет. Хосок путает волосы с облаками - думает, что сошёл с ума и его ангелы в губы целуют, чтобы наверх унести, а это всего лишь Намджун любить пытается. Аккуратно рёбра раздвигает и пытается согреть больное сердце тёплыми руками. По ним разливается неизмеримый температурой холод, и от этого кожа синевой покрывается, но Ким снег весь себе забирает. Рассеивает его по ветру, который в его волосах живёт, разгоняет чоновы тучи и солнце пускает. Хосок очнулся тогда, когда лёд перестал рёбра изнутри царапать, а обнимать кого-то стало нормой. Думает не долго, а потом протягивает Намджуну душу изодранную на дрожащих ладонях. Боязливо поджимает обветренные губы и смотрит с какой-то собачьей надеждой в глазах. "Не разбивай, не отталкивай, мне будет больно". Намджун улыбается и принимает, а Хосок впервые чувствует, как внутри греет что-то новое. Там душа чужая теплеет, а сам Намджун бережно собирает из осколков что-то новое и красивое. Хосок улыбается, прислушивается к ощущениям и запоминает, каково быть нужным. В его море вновь появятся рыбы. Очень красивые, потому что от Намджуна.