Chapter 03
27 февраля 2015 г., 14:23
03 - [Пак Чанель]
С тех пор, как она ушла, я больше не знаю, что значит улыбка.
– Всем привет, я вирус счастья Чанель, – я улыбнулся на камеру своей отработанной улыбкой.
После чего рядом раздался чистый мягкий голос.
– Всем привет, я… эм… ответственный за подводку, Бэкхен, – он помахал в камеру, длинные тонкие пальцы замелькали перед моими глазами.
Так бесит.
– Честно говоря, многим поклонникам интересно, – ведущий заинтересованно посмотрел на нас двоих. – Ходят слухи, что Бэкхен и Чанель не ладят друг с другом. Это правда?
Как только он собрался что-либо ответить, ведущий снова вмешался:
– Говорят, это из-за девушки?
– Ничего подобного, – я тут же возразил. – Понятия не имею, откуда такие слухи, должно быть, это какое-то недоразумение. Все мемберы очень близки друг с другом, к тому же ни у кого не было девушки с дебюта.
Я заметил, как Бэкхен повернул голову, чтобы взглянуть на меня.
Отрицание этого заставляло меня чувствовать себя неловко. В конце концов, ведущий в этот раз был довольно известным в индустрии развлечений. То, что произошло между мной и Бэкхеном, было известно многим, и он не мог не спросить.
Но что поделать. Быть айдолом – значит каждую секунду играть свою роль.
Ведущий одарил нас долгим многозначительным взглядом и улыбнулся.
– То есть все именно так, как мы это видим? Все мемберы правда очень близки?
– Да, – на этот раз ответил Лухан.
– Тогда есть ли у вас участники, которые ведут себя совершенно иначе, когда их не снимают?
Я не успел даже среагировать, когда внезапно заговорил Сехун:
– Чанель-хен, он…
Камера не могла заснять то, как Лухан повернулся и сильно наступил ему на ногу.
– Хотя нет… вообще-то, это Бэкхен, он…
Лухан уже хотел закатить глаза.
– Это скорее Сехун, – до этого молчавший Кенсу внезапно взял слово. – Сехун всегда выглядит послушным и скромным перед камерами, но когда их нет, он много шумит и дурачится.
Лицо Лухана теперь будто говорило: "Фух, слава богу выкрутились".
После этого ведущий сменил тему разговора, но я больше не слушал его.
Бен Бэкхен, видимо, мы оба хороши в актерстве.
– Я же говорил, Сехун, думай перед тем, как говорить! Ты не должен давать новых поводов для вопросов об этих двоих, ясно?! – после окончания шоу менеджер Тэсин отчитывал Сехуна, тыкая тому в лоб пальцем.
– Но… это не было такой уж важной темой… – ответил Сехун, надув губы.
– Что значит не было? Иди почитай газеты!
– Все в порядке, Тэсин-хен. Это не так уж серьезно, – попытался вмешаться я.
– Вот-вот! По плану сегодня ничего больше нет, так может сходим поедим? – предложил Сехун.
– Угу, я слышал, здесь есть неплохой ресторан, может пойдем туда? – Лухан быстро влился в разговор. – Бэкхен, пойдешь с нами?
Только тогда я заметил Бэкхена, державшегося как можно дальше от нас.
До этого смотревший вниз, он внезапно поднял голову.
Меньше всего хочу видеть его лицо.
– Я… я не пойду.
– Идем c нами.
– Не стоит, все нормально… мой желудок не совсем в порядке… так что я сначала вернусь и отдохну.
Если присмотреться, его лицо действительно выглядело немного бледным.
Пусть так, он и без того жалкий.
– Ты говоришь это, чтобы мы бросились заботиться о тебе?
– …
– Не пытайся играть в больного, Бэкхен.
– Чанель… – Лухан одернул меня.
– Потому что больше никто не поведется на твое притворство.
– Чанель, – Лухан холодно оборвал меня. – Хватит.
Бэкхен лишь снова потупил взгляд, не произнеся ни звука.
Я тоже молчал, не желая из-за него портить настроение остальным, и просто скрестил руки на груди, продолжая следить, чтобы он не выкинул еще какой-нибудь трюк.
Лухан тихо спросил его:
– Тебе плохо? Давай я провожу тебя.
– Нет, все в порядке, я могу вернуться сам, – он продолжал сверлить взглядом пол.
Пытаешься заработать больше жалости, притворяясь измотанным и уставшим, а? Не старайся, все равно никто не будет на твоей стороне.
Если совершил ошибку, то просто стой в стороне и помалкивай. Нет, лучше просто исчезни. И даже не мечтай о прощении. Даже если другие смогут простить тебя, то я – никогда.
– Хорошо, что ты не пошел с нами. От одного твоего вида мне тошно, – бросил я перед выходом.
Как мы стали такими? Наша группа…
Или, вернее, Бэкхен и я, как мы дошли до этого?
Неважно, не хочу вспоминать об этом. От одного упоминания его имени мои пальцы непроизвольно сжимаются в кулак.
Всё из-за него.
Внезапно мне вспомнилось, как на интервью меня спросили об идеальном типе девушки…
– Мой идеальный тип… кто-то с длинными темными волосами и красивыми глазами. Даже лучше, если бы она улыбалась глазами. Миниатюрная и изящная.
Она была очень красивой. Красивой, когда улыбалась; красивой, когда злилась; даже ее ресницы и те были красивыми.
Суён, ты слышишь это?
Я думаю о тебе постоянно… Ты знала? Я скучаю по тебе…
Смотря телевизор, просматривая веб-сайты, слушая музыку, вспоминаешь ли ты обо мне? Можешь считать меня полным придурком.
Я хочу, чтобы ты была рядом, как сумасшедший… думаю о тебе, как сумасшедший…
Если бы я мог увидеть тебя снова, я бы ни за что больше не оставил тебя.
Моя Суён… Я правда скучаю.
Когда мы вернулись в общежитие, был уже вечер. Открыв дверь в комнату, я увидел Бэкхена, свернувшегося на кровати. Он лишь поднял на меня взгляд, когда я вошел, затем снова закрыл глаза.
– Здесь больше никого нет, – холодно сказал я, – можешь не притворяться больным.
– Угу.
– Ты всегда ведешь себя так, но ради чего? Чтобы заставить всех думать, что я издеваюсь над тобой?
– …
– Я же сказал тебе: и не мечтай. Никто не встанет на твою сторону.
– …
Он продолжал так же тихо лежать с закрытыми глазами. Это взбесило меня еще больше. Я тут же подлетел к нему, сорвал с него одеяло и вытащил его из постели.
– Не притворяйся, будто ты сдох.
Он открыл глаза и посмотрел на меня; на лице читалась усталость.
– Мне правда плохо… я не хочу говорить.
– Что? Как ты говоришь со мной?! Ты что, тронулся, Бен Бэкхен?
Я схватил его еще сильнее. Он нахмурился, его губы были совершенно бледными, будто он был действительно болен.
И что с того. Он никогда не заслужит сочувствия.
– Чанель, отпусти, – едва слышно произнес он.
Я ухмыльнулся.
– А что если нет?
– Чанель…
– Что.
Он собрал все силы, чтобы посмотреть на меня, бледные сухие губы задрожали.
– Хотя бы сегодня… оставь меня в покое. Только сегодня.
Я снова усмехнулся. Затем резко прижал его к стене и грубо поцеловал.
Мне хотелось искусать его, разорвать его, причинить невыносимую боль.
Его лицо еще больше скривилось от боли; одной рукой он продолжал держаться за живот, пока второй слабо хватался за меня, чтобы не упасть.
Я точно сошел с ума.
Этот парень передо мной.
Я хочу стереть его с лица земли.