The world and I love you

16 – [Пак Чанёль] – Как ты не понял Мне всегда казалось, что ты всегда будешь рядом со мной. И что наши судьбы всегда будут переплетены, словно это наше проклятие. Ты такая дешевка. Как бы я ни издевался над тобой, ты всегда терпишь и всегда остаешься на моей стороне. Потому что ты любишь меня. Ты ведь любишь меня, верно? Тогда что ты сейчас делаешь? Хочешь отделаться от меня, думая счастливо уйти в одиночку? Этому не бывать. Бён Бэкхён, ты мой. Запомни это. — Чанель… аах… Больно? Так и должно быть. Все, чего ты заслуживаешь, – жить в боли. — Разве я не говорил, что больше всего ненавижу, когда кто-то трогает мои вещи? – я грубо толкался в него, слушая его всхлипы и стоны. — Ах… — Включая тебя. — Аахх… — Включая тебя, Бэкхен. — Чанель… — Как ты мог позволить кому-то еще прикасаться к тебе, дрянь. Я вспомнил фотографии, что видел вчера в интернете. На них был Бэкхен, идущий плечом к плечу с другим парнем; судя по всему, они возвращались к машине. Его глаза были скрыты кепкой, и на нем был большой шарф, но я все равно легко мог узнать его черты. Комментарии под фото вывели меня еще больше. "Правда, что это старший брат Бэкхена?" "Он гулял с другом? Или братом?~ Хотела бы я увидеть его своими глазами~" "Такой красивый даже в такой простой одежде~ Jjang!" "Разве это не У Ифань слева? Он вообще-то большая шишка" "Ах, Бэкхен-оппа просто потрясный! Знаком даже с такими крутыми людьми!" Опять этот долбаный У Ифань. Я посмотрел на Бэкхена – хрупкий парень, стонущий от боли подо мной – хочется разорвать его в клочья. Я тяжело дышал и не мог думать ни о чем, кроме его наказания. Он боялся прикоснуться ко мне и мог лишь беспомощно цепляться пальцами за простынь. Он морщился от боли, на лбу выступил тонкий слой пота. Он выглядел так привлекательно, что мне ужасно хотелось его поцеловать. Но разве он заслужил нежность. Кончив, я вышел из него, затем завернулся в какую-то одежду и скрылся в ванной. Когда я вернулся, он все еще ничком лежал на кровати. Увидев меня, он, дрожа, заставил себя сесть, по-видимому, тоже собираясь пойти в ванную. Невыносимо даже находиться со мной в одной комнате? Он опирался на стол, стараясь встать на ноги. Всегда такой слабый после секса. А как тебе с Ифанем? Он небось нежен с тобой? Тебе приятно с ним? Эти мысли меня разозлили. В этот момент я обратил внимание на его руку, вцепившуюся в поверхность стола. Маленькая подвеска-яблоко все еще слабо сияла на его тонком бледном запястье. — Ты все еще носишь его, — презрительно усмехнувшись, я подошел и схватил его за руку. Он вздрогнул от испуга, так как думал, что я уже отстал от него. — А ты знал… Я потянул за тонкую металлическую цепочку, обвивавшую его запястье. — …что этот рождественский подарок предназначался Суен, а не тебе, и оказался у тебя лишь по ошибке стаффа? Его глаза расширились от удивления. Должно быть, впервые слышишь об этом? Но это не впервые, когда ты украл что-то, что должно было принадлежать Суен. — Ты же не думал всерьез, что я подарю тебе что-то подобное. Забавно, что то, что ты так ценил, никогда даже тебе не принадлежало. Я потянул за цепочку сильнее. Она впилась в его кожу, формируя красный след. Он, кажется, понял, что я собирался сделать, и тут же запаниковал, всеми силами пытаясь мне помешать. — Нет… Чанель… Остановись… Я ухмыльнулся и резко дернул. Едва слышно звякнув, цепочка порвалась прежде, чем кто-либо смог этому помешать. Когда она упала на пол, я заметил кровь на его руке. Будто вовсе не чувствуя боли, он тут же присел и начал шарить по полу в ее поисках. Я наблюдал за ним сверху. Когда его пальцы оказались совсем рядом с подвеской, я пнул ее в сторону. Он замер на секунду, затем продолжил искать. Я пнул ее снова. Не поднимая головы, он все еще унизительно стоял на коленях. Я заметил, как он поднял руку и вытер слезы. Мое сердце дрогнуло. Он что, плачет? В мгновение, когда я отвлекся, он наконец поднял порванную цепочку и сжал ее в ладонях, словно сокровище. В тот момент я все еще не понимал, почему он бережет ее с таким упорством. Дни бесцельно шли один за другим. За бесконечным расписанием мы едва успевали спать. Я все еще находил время видеться с Суен, пусть и не так часто, как раньше. Вместе с тем я день за днем наблюдал за тем, как подавленный Бен Бэкхен все больше падал духом. Я и представить себе не мог, что в один из таких непримечательных дней я лично столкнусь с У Ифанем. Закончив индивидуальное расписание, я шел по коридору телестанции, когда разминулся с ним. Хоть я никогда и не видел его в лицо, но я был уверен, что не ошибся. Это точно был он – тот, кому я поклялся отомстить, как только встречу. Как ни в чем не бывало, он просто прошел мимо. Я резко обернулся и ринулся к нему, схватив за плечо, развернув и ударив его по лицу. Двое его парней тут же остановили меня. — Суки… Пустите меня! – заорал я, не обращая внимания на людей, изумленно пялившихся, проходя мимо. У Ифань сощурился, окидывая меня взглядом, затем слегка улыбнулся. — Пак Чанель? — Сукин сын! Что у тебя с Бэкхеном?! Выкрикнув это, я сам остолбенел на мгновение, затем тут же добавил: — И что ты сделал Суен?! Он смотрел на меня, улыбнувшись еще шире. Его безобидная улыбка выводила меня из себя еще больше. Мне так хотелось врезать ему еще не один раз, но двое крупных парней крепко держали мои руки. Я как мог пытался вырваться, пока он стоял передо мной, собранный и совершенно спокойный. — Ответ на твой второй вопрос: я ничего не делал Суен, во всяком случае, ничего из того, что ты думаешь. — Что касается первого, то… мои отношения с Бэкхеном были основаны на ваших с Суен. Я замер на месте. — О чем ты? Он все так же улыбался, будто наблюдая за крайне увлекательным зрелищем. — Отпустите его. — Но… — его охрана колебалась. — Расслабьтесь, если он сглупит, то не сможет дослушать одну крайне занимательную историю. Он привел меня в одну из комнат ожидания телестанции и закрыл за нами дверь. — Тебе лучше дать мне разумное объяснение всему этому, иначе ты не выйдешь отсюда на своих двоих. Я стоял у двери, не сводя с него глаз. С видом, будто я вообще его не волную, он вальяжно устроился на диване. — Садись. Хочешь воды? — Ближе к делу. Он перестал формально улыбаться, но смотрел с все той же насмешкой. Не сводя с меня пристального взгляда, он заговорил. Каждое слово, что он сказал, казалось, пошатнуло мой мир. — Не знаю, в чем он виноват перед тобой и Суен, но уверен, что он раскаивается за свои ошибки. — Ли Суен стремится дебютировать, как ты знаешь, и ее компания хочет, чтобы я вложил в нее деньги и помог ей на пути к ее славе. — Я уверен, ты и сам знаешь, как все работает в этой индустрии. И также уверен, что ты хотел бы поорать на меня за то, какой я ублюдок. Но если она хочет славы, то должна заплатить за нее определенную цену. — Но тем не менее, о цене заботится не кто иной, как Бен Бэкхен. Он следил за моей реакцией, четко выговаривая каждое слово и каждую фразу. Я оказался сбит с толку, хоть все сказанное было предельно просто для понимания. — Я не заставлял его, — произнес он, прокручивая кольцо на своем пальце, — он мог спокойно оставаться в стороне от всего этого, но он сам решил расплатиться вместо нее. Я заметил, как его лицо едва заметно помрачнело. Облизав пересохшие губы, я спросил дрожащим голосом: — Почему... Почему он... Мне было сложно поверить. — Зачем ты позволил ему выбирать? — Он был довольно решительно настроен, знаешь ли, то есть, он даже позволил избить себя за нее. — Что? — Оу, совсем забыл, что ты слышал совсем иную версию этой истории, — сказал он, вставая и направляясь ко мне. — Она сказала тебе, что это он позвал ее туда, а затем помогал мне? — Ха, маленький безобидный Бэкхен? Мы даже не были знакомы прежде. В первый раз, что мы встретились, он закрыл собой твою ненаглядную Суен и защищал ее, даже когда его били. — Так что благодаря ему я и пальцем ее не тронул; она, возможно, получила шок, но не более, и я извиняюсь за это. Я никак не мог до конца вникнуть в его слова и выдавил лишь: — Я... Почему я должен тебе верить? — Ты можешь и не верить мне, но тот, кому стоит поверить, — это Бен Бэкхен. — ... — Он такой простодушный дурак, что я вижу его насквозь после всего нескольких раз, что мы виделись. Если ты все еще не понял, что он за человек, я крайне разочарован в тебе, Пак Чанель. — Ты можешь спросить Суен, но едва ли она скажет тебе правду. Я застыл на секунду, прежде чем развернуться и направиться к выходу. — Эй, я столько тебе рассказал, а ты даже не скажешь мне спасибо? — У меня нет сил, чтобы тратить их на тебя. Ну и что, если он говорил правду. Он все еще тот же тупой ублюдок, что спал с Бэкхеном. — Кроме того, должен напомнить тебе, что Бэкхен болен. — Что ты несешь?! Разумеется, я знаю это. — Я говорю, что он болен. Он протянул ко мне руку и указал в область сердца. — Тебе не кажется, что у него есть некоторые проблемы с психикой? Ах да, когда это у тебя было время заботиться о нем, само собой, откуда тебе знать. — Что еще за проблемы? — Спросил я, хмурясь и игнорируя его едкие замечания. — Я не психолог, откуда мне знать? Но разве "я не хочу больше жить" не достаточно серьезная проблема? — Не хочу больше жить? Я смотрел на него не веря. Он продолжил. — Я говорю тебе это совершенно серьезно. Думаю, он послушает только тебя, так что лучше тебе убедить его сделать операцию, иначе у него не останется выбора, кроме как умереть, — я поежился от его тона; принять смысл того, что он говорил, казалось невероятно сложно. Я схватил его за плечи. — С чего бы ему умирать! Это всего лишь энтерит! — Энтерит? — он странно посмотрел на меня, но затем словно что-то понял. — Это он сказал тебе? В любом случае, тебе лучше спросить его самого. Даже если у тебя нет чувств к нему, ты не можешь просто смотреть, как он умирает. Для него же лучше сделать операцию как можно быстрее. Глядя в его серьезные глаза, я не мог не чувствовать, как внутри разрастается паника.