Узнай - и отвернись.

На самом деле, Солдат узнал свой очередной объект еще на базе, когда ему торжественно вручили его фотографию и приказали уложиться в 24 часа. Он просто почувствовал, как бешено забилась жилка на правом виске и машинально приложил руку ко лбу. На него мгновенно навели двенадцать, по меньшей мере, стволов. - Без глупостей, - прошептал стоявший над ним человек, - Солдат, повторяю, без глупостей. Опустите руку. Солдат повиновался. Странно, как людей, суетившихся вокруг уже много месяцев, до сих пор пугало каждое его движение. Чуть позже, ожидая сигнала к выступлению, он пытался анализировать, раскладывал на мелкие составляющие неожиданное чувство, возникшее внутри него, когда он посмотрел на фотографию объекта. Улыбающийся широкоплечий блондин на ней стоял возле дерева, что-то объясняя чернокожему парню. И почему-то улыбка этого блондина была чересчур знакомой, как будто он уже видел ее. Только тогда она была адресована – ему. Он не спрашивал об этом у врачей, обследовавших его перед каждой из миссий, но знал, слышал о том, что его память была признана белым листом, на котором легкими штрихами были набросаны основные жизненные навыки, и грубыми, толстыми линиями прорисованы качества идеального бойца. Считалось, что обнуления выжигали все долговременные связи между нейронами коры полушарий головного мозга, которые и составляли основу его памяти, что позволяло ему быть идеальным оружием в умелых руках. Но на самом деле все было слегка не так, и он с извращенным удовольствием думал об этом каждый раз, закусывая металлическую пластину. Просто в какой-то момент после очередного пробуждения он вспомнил запах свежеиспеченных булочек из пекарни напротив его дома, а в следующий раз уже знал, как звали его первую девушку. Память возвращалась рывками, неохотно разбрызгивая отдельные воспоминания, словно цветные кляксы. Он подозревал, что ему просто нужен был толчок, эмоциональный триггер, который помог бы ему вспомнить все. И эти толчком стала фотография, лежавшая теперь у него в кармане. Поток воспоминаний рвался наружу, просачиваясь тоненькими струйками через семидесятилетнюю плотину. Солдат был почти уверен, что блондина с фотографии звали Стивен. Когда он застыл посреди оживленной автострады, поток не остановился, наоборот, он набирал силу, грозя снести все на своем пути. Лежа на машине, в которой находился объект, Солдат отчетливо понял, что знает, как пахнут волосы у этого Стивена, и как именно он щурит глаза, вглядываясь в газетные строчки. И когда объект на полной скорости вылетел из покореженной машины, Солдат ощутил что-то вроде неясной тревоги. А потом ему стало не до этого, он лишь краем сознания фиксировал определенные моменты, возникавшие в памяти. Вот он защищает слабака, неуловимо похожего на Стивена, от хулиганов, вот он протягивает ему лекарства, вот он обнимает его за плечи, утешая. На большее не хватало времени и концентрации: все-таки его пытались убить, и он, как бы то ни было, все еще был на задании. А потом ужасная рыжая разбила ему очки, и он погнался за ней, желая отомстить. И во время отвратительной бабской, как он презрительно подумал про себя, драки, откуда-то вылетел Стивен, вооруженный одним щитом. И воспоминания полились широкой рекой. Он вспомнил, что Стивен, нет, Стив, Стиви, был его другом задолго до того, как он обзавелся железякой вместо нормальной руки, вспомнил их маленькую квартирку в Бруклине, вспомнил запах кофе, который он варил ему по утрам. Блокируя его удары, он вспоминал о том, как удивился, увидев нового, большого и надежного Стиви в лагере для военнопленных. Когда тот впечатал его в машину, оставив на ней внушительную вмятину, Солдат вспомнил, что у Стиви когда-то была астма и он задыхался, лежа у него на руках. А когда, сорвав с него маску, Стив удивленно выдохнул «Баки?», Солдат вспомнил десятки ночей, проведенных в обнимку со Стивом, вспомнил полузадушенные стоны, всхлипы, вспомнил, как умолял о большем и одновременно боялся навредить. Все разделенные сотнями обнулений кляксы сложились, наконец, в единое целое, вспыхнули в его мозгу яркой картинкой их с объектом общего прошлого. Солдат должен был выполнить приказ. Солдат знал, какие на вкус губы у его объекта. Солдат не мог рисковать. Поэтому он вскинул пистолет, собираясь лишь припугнуть Стива, заставить его бежать – сам бы он вызвал подкрепление, сославшись на руку, покалеченную щитом. Но все испортил летающий чернокожий парень, который врезался в него, откинул на пару метров, а потом снова эта ужасная рыжая, которая выстрелила в него, и ему пришлось развернуться и уйти, сбежать оттуда к чертовой матери. Не сказать, чтобы он был так уж этим недоволен. «Потому что», - думал он, закусывая очередную пластинку и откидывая голову на спинку кресла, - «какая разница». Теперь он знал все, что ему было нужно. И Стив, он был уверен, тоже это знал. В следующий раз они что-нибудь придумают. В том, что будет «следующий раз», он не сомневался.