Тишина

В этот раз, когда все случилось, я не спал более сорока часов. Не то, чтоб раньше меня не мучила бессонница, но все дело, наверное, еще было в поре года. По весне я всегда чувствовал себя особенно паршиво: авитаминоз, все дела… Знаете, так порой бывает, что работаешь-работаешь, усталость есть, но сон тебя так и не берет, сколько не лежишь. Свет из окна бесит, ты крутишься с боку на бок, как безумный, пока у тебя не начнет саднить в ребрах, однако вместо спокойного отдыха получаешь лишь какую-то мрачную, тягучую муть – в голове, в мышцах… Да, важно уточнить. Сплю я днем, поскольку работать предпочитаю исключительно по ночам. Так оно и думается лучше, и не отвлекает никто. Вам, «жителям солнца», не понять, сколько не объясняй. Так что порой я в шутку называю себя «вампиром». Это звучит достаточно глупо и пафосно, чтоб развеселить и отвадить любого из вас. Задолбало объяснять. Все равно вы слышите лишь себя, бубнящих о том, что «все спят ночью, а работают – днем, будь как все…». Поразительная дискриминация, которую вы все считаете нормой вещей. В общем, это было как бы вступление, что ли. Только чтоб вы обрисовали себе ту ситуацию и ее возможные корни. Итак, я не спал… долго. Но я собирался сделать это в самое ближайшее время. Был девятый час утра, когда я скинул с себя всю одежду, забрался под одеяло, закрыл глаза и постарался расслабить тело. Удивительно, но сонливость довольно быстро овладела мной, мысли сделались несвязными, и вскоре я задремал. Звук. Звук разбудил меня не сразу, несмотря на то, что раздавался практически прямо над ухом. Я действительно был слишком утомлен, чтоб проснуться быстро. Секунды две-три мне понадобилось на то, чтоб понять, где я нахожусь, и вырваться из объятий Морфея. Дрель. Дрель соседа. Сосед из квартиры сверху. Сверлит в комнате, что прямо над тем местом, где стоит моя кровать. Сверлит. Да, тут стоит снова отметить тот факт, что подобные сверления для соседа сверху являются ни в коем случае не разовыми акциями, но периодическим проявлением… скуки, наверно? Без понятия, чем эта паршивая сволочь занимается там. Есть такой тип людей – они «делают ремонт» в своей халупе всю свою жизнь, пока не сдохнут, наконец. И дело тут вовсе не в самом ремонте. Просто хобби у них такое, у этих придурков. Этот парень, к сожалению, оказался именно из таких: ровно в 10.30 утра примерно два раза в неделю он достает любимую дрель и начинает посверливать в различных точках квартиры. Продолжается это, как правило, до 15.00, но иной раз затягивается на весь день. С его перерывами на отдых – по десять-пятнадцать минут тишины. Потом субъект, видимо, окончательно утомляется, и до следующего «обострения» на неделе его уже не слышно. Минуты четыре я лежал, заткнув уши руками. Перед глазами плавала дымка, и сознание еще то и дело соскальзывало в забытье. Я надеялся, что сосед прекратит. Хотя где-то внутри постепенно крепло понимание: нет, не прекратит. Медленно я закипал. Наконец, я оторвал ладони от ушей. Звук сверла из отвратительно сильного сразу стал невыносимо громким, ужасающе ударив по моим чувствительным барабанным перепонкам. Из горла вырвался низкий болезненный стон. Мне было физически больно от этого разрывающего мозг визга. - Урод… Я встал и, пошатываясь, побрел на кухню. Горло было сухим и горячим, как будто я только что пробежал несколько километров. Выпил воды и сел на стул, чувствуя, как мышцы нехотя приходят в тонус. Закрыл глаза… Дрель продолжала сверлить. - Гнида гребаная… Я взял строительный молоток, вернулся в свою комнату и в перерыве между заходами дрели застучал по батарее. Обычно этот хрен мне не отвечал, но тут вдруг нагло стукнул несколько раз сам. - Хватит сверлить, сука! – заорал я, не сдержавшись. Спустя секунду услышал, как он что-то неразборчиво орет в ответ. Нахальный ублюдок. Сверление продолжилось. Я застучал по батарее снова, снова заорал матом. Никакого толку, разумеется, это не принесло. Дрель вопила, визжала, сверлила… Нигде нельзя было спастись от кошмарного звука. Меня слегка тошнило, и давило в грудине, как это всегда бывает от недосыпа и переутомления. Пальцы на ногах быстро замерзли, и я поспешил одеться. Стало чуть лучше, но ненадолго. - Чтоб ты, падла, это сверло в задницу себе засунул и прокрутил… - мое проклятье жалко потонуло в грохоте. Я чувствовал себя плохо, меня водило в разные стороны, как пьяного. Невозможно… Невозможно спрятаться. Я хотел оказаться подальше отсюда, но это было нереально. Ненавижу квартиры. Ненавижу этого уродского соседа… Я зарычал, не в силах иначе выплеснуть эмоции, однако вместо облегчения почувствовал только лишь еще более сильный приступ злости. Мне хотелось выть от бессилия и клокочущей в горле ярости. Сосед отложил дрель, наконец. Послышался стук молотка о стену. Я лег в кровать и заткнул уши пальцами. Все равно слышно. Затем последовали примерно пятнадцать минут тишины. За это время я успел провалиться в сновидение, а потом вновь меня выдернуло наверх грохотом. И опять сверло. И снова пятнадцать минут вязкого сна во время паузы. А затем сверло. Еще десять минут тишины. Сверло. Десять минут. Сверло. Сверло… Я сел в кровати. Во мне все кипело внутри, хотя внешне я был спокоен и, должно быть, ужасно бледен. Я посмотрел на часы: 12.23. Это не прекращалось. Шум. Более сорока часов без сна. Два раза в неделю одно и то же. Тишина. Сверло. Тишина. Сверло. Я стиснул зубы, боясь, что снова сорвусь на крик. Тишина… Я прислушался, настороженный и недоверчивый. Сверло. Глаза устало закрылись. Снова и снова… Это не закончится никогда. Само не закончится никогда. Сосед, дрель… «Все люди спят ночью». «Будь как все». «Будь как все…». Стук молотка. Звук дрели. Пауза. Молоток. Дрель. Пауза. Молоток… В такте паузы между двумя соло дрели мое едва слышное дыхание показалось шумом кузнечного горна. Время было вязким, оно будто бы текло сквозь мою черепную коробку – по барабанным перепонкам, по нервам. Как кисель или плохо разогретый бульон. Стук. Сверло. Тишина. Наконец, я понял… Я понял. Это все точки и тире, как в азбуке Морзе. На этот раз мое подсознание, кажется, первым, раньше меня самого, уловило, приняло и расшифровало сигнал. Я устало вздохнул и потянулся. Пальцы сами нащупали молоток, оставленный валяться у батареи. Его тяжесть в ладони была неожиданно приятной, я сосредоточился на этом ощущении полновесности. Звук. Молчание. Звук. Молчание. Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Встал. Распрямился. Я взял кроссовки, надел их и тщательно зашнуровал, как перед долгой пробежкой, хотя идти было всего ничего – один лестничный пролет. Я не запирал квартиру, когда выходил, ведь я собирался тот час же вернуться обратно. Возможно, мне бы даже удалось немного поспать после. Ступени дались легко, я будто сбросил груз с плеч – у меня была цель. Я без труда нашел нужную дверь – по звуку. Нажал на звонок в одну из пауз между сверлениями. Я был спокоен. Я был сосредоточен настолько, насколько может быть сосредоточен сонный уставший человек. Какое-то время за дверью не было слышно ничего, но затем я различил шаги. Щелкнул замок, и передо мной предстала сутулая фигура соседа. - Че те? Я не посмотрел ему в глаза. Зачем? Я пришел сюда не для того, чтоб общаться. Я просто хотел спать, только и всего. - Че те надо?.. Он больше ничего не сказал – не успел. Моя рука с зажатым в ней молотком стремительно взмыла вверх и так же быстро опустилась. Металл с неприятным хрустом ударил о лобную кость соседа. Удивительно, но даже кровь не брызнула, и он устоял. Я ударил еще раз, не давая ему возможности ответить. Хотя я не знал, может ли он ответить. На этот раз хруст был громче. Сосед коротко вскрикнул, мотнул головой, как корова, когда кожа у него на лбу лопнула. Его руки резко дернулись – то ли закрыть лицо, то ли схватить меня. Я не стал ждать, что он предпримет, и ударил опять. Красные брызги разлетелись во все стороны. Он упал, хрипя. Кажется, у него отнялся язык или что-то вроде того. Я не был уверен. Но, наверное, он больше не мог встать. Вряд ли, он мог сделать что-то теперь, однако, на всякий случай, я ударил еще, а затем еще раз. Кровь и куски плоти мягко чавкали под молотком, рукоять которого сделалась липкой и мокрой, так что я с трудом держал ее. Мне пришлось ненадолго остановиться, чтоб вытереть ладонь о штаны. Я вошел во вкус и теперь уже месил по лицу соседа с отстраненным любопытством – мне стало интересно, как высоко подпрыгнут капли в следующий раз. Вдох, замах, смачное “Плюх!” Это было весьма интересно, даже очень. Багровые струйки были на высоте метра на стенах и дверных косяках, к тому же частицы мозгов и костей точно должны были прилепиться к двери и выше, почти у потолка, ведь я старался размахнуться как можно лучше. Кровь пахла тепло и не слишком хорошо, так что я старался не особо принюхиваться к ней. Часть ее брызгала мне на губы, и я поспешно вытирался левой рукой, не желая, чтоб эта жидкость из возможно заразного человеческого тела попала ко мне внутрь. Лицо соседа быстро превратилось в кашу, из его ушей текла вязкая красная штука. Я думал, что это тоже кровь, но затем сообразил, что уже успел расплескать ему мозги. Забавно, что мозги у него все же были. Наверное, даже барабанные перепонки были, только он все равно мог спокойно переносить визг собственной дрели. Странный тип был. Подумав о дрели, я остановил очередной удар. Было интересно поглядеть, наконец, что же такое сосед сверлил в своей квартире столько лет подряд. Судя по звукам, там должно быть не меньше сотни дыр в стенах и обязательно куча навесных полок, шкафы, может, даже настенные вешалки. Положив молоток рядом с соседом, я перешагнул порог и зашел внутрь. В помещении тяжело и отвратительно воняло чужим жилищем, и от этого мне было неприятно находиться там. Прихожая была совершенно темной. Выключатель нашелся с трудом. Это была типовая двухкомнатная квартира – такая же планировка, как у меня самого. Но на этом сходство заканчивалось. В глаза бросилось много сильно поношенной обуви почти у порога – растоптанные домашние тапки, какие-то ботинки, кеды, туфли. Как будто здесь жило, по меньшей мере, человек десять. На самом деле, я не знал, сколько людей тут проживает. Сейчас никого из них не было дома. Кроме того, что остался у порога. Дрель валялась на полу в одной из комнат – той, что была поменьше и как раз над моей спальней, как я и думал. В стене действительно оказалось несколько десятков дырок. И чего там только не висело! Полки, полочки, какие-то пейзажики, купленные за три копейки в переходе метро… Все носило вид абсолютно пошлой дешевизны и глупости. У меня зачесались руки вернуться к соседу и еще несколько раз ударить по нему. Кроме того, меня посетила мысль, что я был слишком поспешен в начале. Жаль, что из-за моей суеты сосед больше не способен чувствовать что-либо, он теперь лишь гора мяса, костей и крови. А последняя вытекает из него очень шустро, надо сказать. Я посмотрел еще раз на дрель, затем взял ее в руки – она оказалась довольно тяжелой. По-моему, это была даже не дрель, а перфоратор, хотя черт их разберет… Рядом лежали несколько сверл, тонкий штифт в виде узкого клина, молоток и небольшая фомка. Для чего-то я приподнял дрель, приставил к стене и на пробу включил. Сверло, не найдя устойчивой опоры, быстро ушло в сторону, оставив борозду на обоях. Понятно, что сосед вначале выдалбливал какое-то время лунки в бетоне, а уже потом сверлил стену в тех местах. Так было правильно, удобно. Отложив инструменты соседа, я вернулся к нему самому. Из разбитого черепа уже успела натечь огромная лужа крови. Та впитывалась в ворс небольшого коврика для ног, но большая часть просто растеклась по бетону предбанника. Кровь еще не успела свернуться, но кое-где уже подернулась тонкой пленкой. Лицо у соседа теперь полностью отсутствовало. Голова напоминала огромный расколотый кокос с плавающей внутри красной юшкой. Кажется, где-то там бултыхались осколки зубов, точно фасоль в супе. Сходство с кокосом придавали еще и короткие темные волосы, слипшиеся паклей. Я потрогал ладони трупа, те были все еще чуть-чуть тепловатыми. На меня вновь навалилась сонная усталость, и я безудержно зевнул. Правое плечо и кисть немного ныли – завтра, должно быть, они распухнут от непривычной работы. Мой молоток все еще был на месте, но я не собирался оставлять его здесь. Я засунул его за пояс и вновь вошел в соседскую квартиру. В ванной, на трубе, нашлась тряпка, которую я смочил слегка и хорошенько отжал. С моих рук лились бурые разводы, и тогда я сообразил, что, должно быть, весь в крови. Подняв глаза к зеркалу, я убедился, что так оно и было. Странно, что до этого я не ощущал стягивающего чувства на лице – кровь соседа уже успела подсохнуть на нем длинными следами от капель и мелкими брызгами. Ванна в этой квартире была грязной, как и все остальное. Поэтому я чувствовал брезгливость, пока мыл руки и лицо. Моя майка снаружи вся была в тех же брызгах, поэтому я снял ее и вытерся изнанкой, после чего вновь надел. Я опять взял найденную тряпку и тщательно протер кран, раковину в ванной, перфоратор, дверные ручки и выключатель, а также те места, где касался тела соседа. Моя прическа была короткой, и я не имел привычки линять, так что волоски вряд ли остались где-либо. Мои кроссовки были забрызганы лишь сверху и не оставляли кровавых следов. Я не запер двери в квартиру соседа, потому как все равно пришлось бы, для начала, вытащить его самого с порога, а мне не хотелось волочь тяжелый труп. Оглядевшись для порядка – не забыл ли чего, я кивнул сам себе и, перешагнув через тело, спустился на один пролет обратно. Только сейчас я вспомнил, что не запер квартиру на ключ. Впрочем, это было не существенно, ведь все оказалось в порядке. Стрелка часов в прихожей показывала, что я провозился всего каких-то полтора часа. Закрыв, наконец, дверь, я пошел в ванную, где долго с наслаждением мылся под душем. Выйдя оттуда, абсолютно чистый, я почувствовал себя гораздо лучше. Усталость никуда не ушла из мышц, но вновь появились расслабленность и спокойствие. Я даже не пытался отстирать свои вещи. Все, что было надето на мне во время визита к соседу, я просто сложил в большой мусорный мешок и хорошенько завязал. Мешок отправился в шкаф на балконе. Думаю, на днях я обязательно съезжу в лес и сожгу этот мешок со всем его содержимым. На кухне я налил себе большой стакан апельсинового сока и с наслаждением выпил, ощущая под пальцами запотевшие стеклянные стенки. Я посмотрел на часы над духовкой: 15.05. По моим меркам, несусветная рань. Обычно в такое время я лишь просыпаюсь. А теперь даже не знаю, ложиться или нет… Из-за гребаного соседа у меня совершенно сбился мой привычный график сна. Впрочем, до глубокой ночи у меня еще есть несколько часов… Приняв решение, я вновь разделся и лег, натягивая на себя одеяло и испытывая при этом острое наслаждение. Как все же хорошо тут и мягко… Да, у меня определенно есть еще несколько часов на сон. Я прислушался по привычке, а затем сам же над собой посмеялся. Какой я глупый и рассеянный… Так привык к грохоту дрели, что из головы совсем выветрилось недавнее происшествие. Теперь шуметь уже некому. Перевернувшись на живот, я улыбнулся и обхватил руками подушку, поглубже зарываясь в нее носом. Тишина… Как же хорошо, когда вокруг тишина…