Easily ending the word-LOVE

Зигглер стонет, как заправская потаскуха, пока Рейнс вколачивает в него свой болт. После ссоры с Сетом на ринге, когда Халк позвал эту белобрысую жертву, Роман понял - это его новая пассия.Уже тогда он чувствовал нарастающее возбуждение. Дольф выгибается и грудью прижимается к холодной стене. Как же это приятно - вновь чувствовать в себе чью-то плоть. Зигглер и забыл, когда его в последний раз имел мужчина. Это ощущение заполненности было неописуемо. Роман же вообще не прикладывает никаких усилий. Ему нужно было только излиться в кого-нибудь, но ни о какой любви не может быть и речи. Он еще не отошел от всех ощущений и чувств, которые испытывает к Эмброусу и Роллинсу. Тем более, что эти чувства еще ярко давали о себе знать. Рейнс сжимает ягодицы парня, стараясь глубже засадить. Пару раз он все-таки жестко задевает простату любовника, от чего тот очень не по-детски вскрикивает. Роман чувствует скорейшее приближение фрикции. Напоследок, углубив как можно глубже, он кончил. Дольф трясется и кончает вслед. Самоанец отходит и, слегка наклонившись, делает глубокий вдох. Закинув волосы назад, он смотрит на сползшего Зигглера. Тот улыбается во все свои тридцать два зуба. - Не думай,что между нами хоть какая-то любовь будет,-прорыкивает Рейнс, попутно застегивая ширинку. - Конечно...- бросает Дольф, явно не ожидающий столь холодного высказывания со стороны рестлера, который только что жестко его поимел. Роман уходит. Он больше не хочет разговаривать с этим парнем. И знать тоже. Но почему? Рейнс просто не может признать самому себе, что этот секс ему понравился. Просто не может. В голове ярко вспыхивают воспоминания о тайных развлечениях ЩИТа, которые самоанец, увы, никогда не сможет забыть или выбросить из головы,как ненужный мусор. Роман понимает, что рано или поздно Зигглер всё равно станет его новым парнем. Парнем? Почему это вдруг? В ЩИТе они никогда не делили себя на пары и не называли друг друга своими парнями, но почему-то Рейнс все же считал и Дина, и Сета своими пассиями. Любовниками. Парнями. Они попросту принадлежали ему. Он даже не знает, как теперь будет смотреть в глаза Дину, который до сих пор верит в его чистую и преданную любовь. Наивный. Так интересно всегда было наблюдать, как два рестлера борются за право быть под ним, под Романом. Неуравновешенный Эмброус и взбаламошный Роллинс. Две игрушки для самоанца. А он просто ходил и насмехался над ними, ловил их вожделенные взгляды на себе. А как только оставался с ними наедине, он их брал, как сучек во время течки. Так всегда было и должно было быть. Но в один прекрасный день Сет выразил свой протест, и все закончилось. Закончилось так же внезапно,как и началось. И Роман остался один на один с Дином. После ухода Роллинса из их трио, оставшиеся два любовника могли дать друг другу полную волю и свободу. Начать наконец полноценные отношения. Но почему-то их что-то удержало, и встречи стали короче, и слова стали скучнее, и любовь стала неискренней. А потом и вовсе все угасло. Их связь осталась только благодаря постоянному сексу и вечному партнерству. Роману было этого мало, Дину тоже. И поэтому каждый стал искать себе кого-то на стороне. Но если для Романа это было нормой, то Дин постоянно возвращался к началу, к Рейнсу. И все повторялось, как в замкнутом круге.Один яростно любил другого, а потом они расходились.И так - снова и снова. Роман идет по коридору в гордом одиночестве. Он ищет тихое место, где можно побыть наедине с собой, со своими мыслями. Но он забыл, кому принадлежит это место одиночки. - И это все?! - раздается хриплый голос за спиной. Самоанец останавливается,сжимает кулаки. Он даже не хочет поворачиваться. Знает, кого там увидит. - Ты о чем вообще? - устало спрашивает Рейнс, оборачиваясь. Даже на таком расстоянии Роман чувствует запах алкоголя и терпкую примесь табака. Дин отлично управлялся с выпивкой. Он с лихвой может выпить пять бутылок пива, и ничего ему не будет. Поэтому Рейнс даже не удивляется абсолютно трезвому взгляду, который сопровождается неустойчивой походкой друга. - Думаешь, я не видел. Думаешь,что сможешь скрыть от меня все, ублюдок, - слова Дин выплевывает, медленно приближаясь. - Давай поговорим, когда ты протрезвеешь, - отвечает Роман, даже не пытаясь ничего предпринять. Но взведенный затвор обратно уже не вставить.Дин идет в атаку. Кулак со свистом врезается в стену в миллиметре от левого глаза самоанца. Роман не отвечает. Молчит. Просто смотрит в эти стеклянные глаза, кипящие неестественной злобой. Что же ты за демон, Дин Эмброус?! Пьяный угар распаляет воздух между ними. Оба начинают тяжело дышать, при этом не отрывая друг от друга пристальных взглядов. Дина подталкивает неведомой волной, и он неуклюже пытается поцеловать Романа. Как-то по-детски и слишком наивно. Но встречает лишь холод стены. Рейнс отходит. Он больше не может вот так вот постоянно прятаться. Не хочет вновь распалять жаркий, алый цветок, который он с трудом тушит в себе. - Вот как теперь, - сквозь плотно стиснутые в усмешке зубы говорит Эмброус. Лбом он прислоняется к неровной, шершавой поверхности покрытия. На глазах слякоть, а в груди тупая боль, скручивающаяся в ком. Роман слышит, как тяжелое тело приземляется на пол. Но даже это не заставляет его повернуться сразу. Лишь когда рестлер слышит приглушенные всхлипы, он оборачивается. Дин сидит на полу, раскинув ноги и запрокинув голову, смотрит на него. На Романа. Рейнс не помнит, когда в последний раз видел Эмброуса вот таким - шлюховатым и хнычущим, как малое дитя. Почему-то самоанцу становится противно от этого вида. Это полу-ангельское личико, покрытое мокрыми дорожками слез на щеках. Но черт возьми, Роман знает это лицо другим. Жестким. Что-то больно кольнуло Рейнса в области паха, и тогда самоанец понял - пора сваливать, пока не сорвался. -Ты пьян, Дин. Ты ведь знаешь, что мы с тобой давно уже не идеальны и давно уже не спим вместе. Каждый из нас ищет себе кого-то другого,понял? Мы просто больше не в состоянии быть друг с другом. Пойми меня,черт возьми. Мы с тобой друзья, но не более. Запомни,Эмброус, - Роман говорит это жестко, даже слишком. Он сам испугался этих слов, которые точно не должны были вырываться. - Ты влюбился в него? - практически шепчет Эмброус, свешивая перебинтованные руки с коленей. - Да! - рявкает Рейнс. Разворачивается и уходит быстрым шагом, не оглядывается. Он ошарашен своим ответом.Слишком он был спонтанен и неправилен. Сзади слышится стон, больше похожий на рев, но это уже не относится к Роману. Ведь теперь его не должен интересовать этот психопат. Пора подумать о новой светлой шлюхе, и Рейнс довольно облизывает губы.