Papa Roach — Getting Away With Murder
— Оптимус, ты должен это увидеть! Встревоженный голос Ретчета разнесся по всему главному отсеку. Игравшие до этого в новую видеоигру Джек и Мико, переглянувшись, поспешили поближе к автоботскому медику, куда уже начали стягиваться все автоботы. В том, что причиной переполоха послужили десептиконы, никто из них не сомневался. — Что случилось, Рэтчет? — как всегда спокойный голос Оптимуса сейчас был крайне серьезным. — Я засек очень сильный всплеск на континенте, называемом людьми Евразия. Очень сильный всплеск, как от открытия недавно построенного космического моста. — Похоже, Мегатрон опять что-то задумал. Давно от десептиконов не было вестей, — поделилась своими мыслями Арси, скрестив манипуляторы на нагрудной пластине. Бамблби согласно просигналил ей в ответ, расширив по-детски наивную оптику и чуть пожав плечами. — А это идея, — одобрительно пробасил Балкхед и продолжил воодушевленно вещать: — ворвемся к ним, разрушим планы, надерем бамперы и заберем мост себе! — На последнем слове он с грохотом ударил кулаком о кулак под восторженный вскрик подбежавшей поближе Мико и последовавший за этим ее воодушевленный лепет с предсказуемым: «Я просто обязана это увидеть и сделать фотографии!». — Балкхед, я не уверен, что у нас получится захватить космический мост и, тем более, удерживать его, — смерив команду Оптимус как никогда серьезным взглядом. — И даже если бы мы решились на такой отчаянный шаг, никто из людей не должен рисковать, присутствуя на поле боя. Мико, это касается и тебя. Девочка сразу надулась, скрестила руки на груди и театрально фыркнула, сдувая черно-розовую челку. Стоящий рядом Джек только закатил глаза на такое «выступление». — Я полностью согласен, Оптимус. — Ретчет вернулся к изучению главного экрана с картой земной местности. На ее светло-зеленом клетчатом полотне пульсировала ярко-красная необозначенная область. — Тем более, что-то блокирует… — Прайм! Этот уже давно привычный для всех обитателей автоботской базы крик вновь разнесся по всему главному отсеку, заставляя находившихся в нем людей и трансформеров непроизвольно обратить внимание на говорившего. Если агент Фаулер так кричит, зовя к себе главу алозначных, значит, случилось что-то серьезное, часто носящее знак повышенной опасности как для автоботов, так и для самой Земли. — В чем дело, агент Фаулер? Снова десептиконы? — обеспокоено спросил мужчину прерванный Ретчет, но тот лишь качнул головой и уперся руками в железную перегородку. — Не думаю, что это они замешаны в творящемся сейчас беспределе. Совсем недавно на нашем зашифрованном и совершенно секретном канале засветилось сообщение, что кто-то напал на одну научную базу. И это не Мегатрон. — Агент нахмурился и тяжелым взглядом, способным придавить инсектикона, обвел всех присутствующих, ожидающих от него более развернутого ответа. Только он просто не понадобился. — «M.E.C.H.», — зло процедил Балкхед и сжал до хруста свой кулак, представляя в нем главу этой жуткой организации. Всем автоботам досталось от него, Сайласа. И не только автоботам, если на то пошло… — Они самые, — с не меньшей «любовью» проговорил Фаулер, чуть ли не выплевывая слова. — Наверняка Сай нашел на той базе что-то очень интересное, раз решил ввалиться туда без приглашения и устроить званый ужин. — Боюсь, что «M.E.C.H.» стали еще сильнее, чем раньше, — обеспокоенно произнес Прайм. — Но в любом случае тем людям нужна помощь. Где расположена эта база, агент Фаулер? Агент специального назначения немного помолчал, нервно постукивая пальцами по железу перегородки. Кибертронцы не сводили с него своих голубых окуляров, ожидая, когда он заговорит. Пауза слишком затянулась, будто Уильям не желал в чем-то признаться или просто боялся говорить. — Вот с этим-то и вся проблема, — наконец сказал он, еще сильнее нахмурившись. — Мы не знаем, какие координаты у этой треклятой базы. Кроме, конечно, того, что она расположена в южной части Китая, где-то среди гор Тянь-Шань или в Гималаях… — Оптимус, — Прайм повернулся на голос Ретчета, который с изумленным выражением лицевой всматривался в экран главного компьютера, — координаты всплеска энергии приходятся на тот же район. — Какого еще всплеска энергии? — мгновенно вскинулся Фаулер. Все автоботы переглянулись, словно по команде. Слова были не нужны, чтобы понять, что все они думают об одном: то, что все так совпало, слишком странно и подозрительно. Неловкое напряженное молчание повисло в отсеке, и только спустя несколько секунд Оптимус все же ответил: — Мы не знаем.***
Тонкий фиолетовый экран, испещренный разного рода символами, немного разгонял густую темноту. Тишину небольшого, но мрачноватого отсека нарушало лишь напряженное гудение одинокого терминала и редкое постукивание чьих-то когтей. Работающий здесь вехикон иногда шумно вздыхал и от нечего делать жал на разные клавиши, то открывая, то закрывая разные окна статистики. Конечно, это было бы в порядке вещей, если бы сей дрон был одним из тех одаренных, которые постоянно работают на «мостике» рядом с самим Саундвейвом. Но он-то как раз и не блистал особыми умом, логикой да навыками ведения боя. Впрочем, как и все остальные «штампованные». Так что начальство в фейсплейте заместителя Мегатрона даже не задумывалось, кого именно ставить на охрану отсека с телепортом. Тем более, ни у кого не было времени ни на раздумья, ни на лишние слова. Совсем недавно, около брийма назад, по кораблю разнеслась громкая новость: Саундвейв засек сильнейший энергетический всплеск с другого, соседнего континента — Евразии, как называют его люди. Все стазу же посчитали, что это база автоботов наконец дала о себе знать: может, подскочило напряжение, или кто-то случайно отключил силовое поле, способствующее безопасному проживанию вражеской стороны. Человеческие технологии никогда не заслуживали уважения, так как могли подвести в любой момент. Молчание Сандвейва только подкрепило всеобщую уверенность в своей догадке, и поэтому Мегатрон дал команду на полную мобилизацию всех войск. Ну, почти всех… Прекратив мучить панель управления, вехикон громко выпустил из систем воздух и страдальчески уставился на экран. Тяжело было осознавать, что все по призыву их лорда атаковали базу алозначных, а он тут занят отстаиванием сервоприводов за терминалом. Почему-то этот дрон был уверен, что его помощь была бы очень полезной в бою, а не на сторожевых постах. Как сказали бы органики, детская наивность… Внезапно отсек огласил тихий сигнал, фиолетовый экран терминала полыхнул ровными строчками кибертронских символов и формул. Задремавший рабочий подпрыгнул от неожиданности и в некоторой прострации уставился на данные, которыми оказался запрос на открытие телепорта от кого-то из верхушки. Дрон задумчиво потер затылок одним из трех когтей. Правильно, не каждый же день тебе напрямую шлют сообщения вышестоящие. Однако он, откинув все раздумья, быстро набрал приложенные к сообщению координаты, чтобы порадовать и, возможно, получить похвалу от начальства. Воздух всколыхнулся всего в нескольких механометрах от рабочего. А в следующий наноклик яркая вспышка осветила весь мрачноватый отсек, и на ее месте закрутилась светящаяся воронка, издавая несравнимые ни с чем звуки. Темно-серые стены засияли в ее лучах, переливаясь светло-зеленым, кристально-белым и нежно-фиолетовым цветами. Этот дрон еще никогда не видел приведенный в действие земной мост, только слышал рассказы других, какое это чудо. Чудо, от которого никак не оторвать взгляда. «Какая красота…» — промелькнуло во внезапно опустевшей голове рабочего, но он тут же откинул все посторонние мысли прочь и вытянулся в струнку, только приметив еще немного размытую фигуру. Земной мост быстро скрутился в одну точку и погас, словно втянувшись в себя самого. Осталась только привычная всем десептиконам темнота, еле разгоняемая токами энергии по кораблю. В этом густом полумраке рабочий еле смог различить довольно высокий и худощавый силуэт с раскинутыми в стороны широкими крыльями. Но стоило только оптике подстроиться под новый тип освещения, и вехикон завис от того, что увидел. Перед ним, зло стреляя алой оптикой и сдвинув вместе оптодуги, стоял довольно высокий серебристо-серый сикер. Его светлая броня кое-где покрылась грязными коричневато-рыжими пыльными пятнами, а вытянутый фейсплейт выражал одно лишь недовольство. Но больше всего удивила не внешность меха, а скорее его груз, который тот держал на своих манипуляторах. Это была фемма-сикерша, совершенно незнакомая для дрона, и выглядела она воистину ужасно. Весь ее корпус трясся, как от лихорадки, вымазанный подсохшей грязью и окропленный быстро густеющим энергоном. Часть топлива вытекала из большой рваной раны на боку незнакомки, открытом для изучающего взгляда вехикона, и струилась меж зажимающих рану темных когтей сикера, ритмично капая на пол, образуя голубоватую лужицу. Вехикон даже не успел что-то сказать, как Старскрим — а это был именно он — в три быстрых шага преодолел разделяющее их расстояние и ухитрился с силой ткнуть острейшим когтем в фиолетовую нагрудную броню подчиненного. Тот просто забыл, как вентилироваться, и застыл на месте, ошарашено смотря прямо в прожигающую насквозь оптику. — Чтобы ни слова о том, что ты меня здесь видел! — угрожающе прошипел авиатор прямо ему в фейсплейт. — Никому! Рабочий дергано закивал головой, будучи не в силах выдавить хоть одно внятное слово от пробирающего до искры ужаса. Старскрим же, явно удовлетворившись таким ответом, только резко отступил назад и змеей выскользнул из отсека. Когда шлюз с тихим шумом закрылся за его крылатой спиной, он остановился на наноклик около стены, переводя дух. Ноша сикера тихо застонала, уткнувшись исказившейся от боли лицевой в нагрудную броню своего спасителя, и тот мельком глянул на нее, сверкнув ярко-алой оптикой. «Раз стонет, то жить будет», — без каких-либо эмоций подумал мех и обернулся через темный наплечник, высматривая корабельные патрули. Не найдя таких, Тиран Небес более-менее облегченно провентилировался и немного удобнее подхватил фемму, сжав одной ладонью ее раненый бок, но не удержался и вновь глянул на нее. Та тяжело вентилировалась, пытаясь охладить перегретые системы, от невзрачного корпуса волнами исходил нездоровый жар, пробирающий до самого эндоскелета. «Что же довело ее до такого?..» Нервно дернувшись, Старскрим откинул все посторонние мысли на задний план и, снова оглянувшись, расторопно зашагал по длинному коридору Немезиды. Направо, прямо, налево — уже заученный до автоматизма маршрут приходилось украшать лишними поворотами, чтобы избежать лишних встреч с корабельными патрулями и вездесущими камерами слежения. Путь выходил непривычно длинным, но чем ближе была намеченная авиатором цель, тем быстрей он начинал идти и, в конечном счете, просто перешел на бег. Конечно, с дополнительным грузом, пускай и небольшим, передвигаться было значительно тяжелей и неудобней, но это не мешало меху развивать такую скорость на своих двух, какую он мог себе позволить. Редкие капли голубоватого топлива, несмотря на предосторожность, тянулись вслед за ним узкой дорожкой, то пропадая, то вновь появляясь. Легкий страх обволакивал разум, в очередной раз напоминая, что такого рода действия жестоко наказуемы, и если о новом пассажире узнает вездесущий кассетник Саундвейва, то не сносить Старскриму своих крыльев, а расставаться с ними он совсем не собирался. Еще пара дополнительных поворотов — и вот авиа-коммандер выходит в нужный ему коридор. Яркие окуляры прошлись злым взглядом по стене, выискивая нужную дверь среди остальных, совсем не отличающихся друг от друга, и вскоре остановились на одной из них, расположенной в конце коридора. Финишная прямая, как выразились бы органики, будь они неладны. Нехорошее предчувствие и так не давало ни клика покоя на протяжении всего пути, но только сейчас, находясь совсем близко к своей цели, Старскрим несколько усомнился в своих действиях. Он тяжело провентилировал системы и еще раз бегло глянул на незнакомую фемму. Обратного пути уже нет, а возвращение назад равносильно самоубийству. С такими мыслями авиа-коммандер прибавил шагу. Он уже все решил там, на горящих развалинах человеческого комплекса. Двери-шлюзы автоматически раскрылись, пропуская светлого сикера внутрь. Он вихрем залетел в отсек, еле успел затормозить, чтобы не удариться о стол с оборудованием, и пронзительно завопил: — Нокаут! Оторопевший от такого резкого визита Брейкдаун подпрыгнул на месте. Многочисленные банки с разномастной полиролью, которыми он был до отказа загружен, тут же градом посыпались на пол. Громчайший грохот заполонил собой весь мед-отсек, отдаваясь помехами и неприятным звоном в аудио-датчиках. Под эту жуткую симфонию, спотыкаясь на каждом втором шаге, Старскрим еле добрался до одной из пустующих ремонтных платформ, положил на нее свой груз и бросился выискивать нужные для ремонта инструменты. В это время незадачливый ассистент корабельного медика очнулся от несильного шока и округлившейся оптикой посмотрел сначала на проклинающего весь мир меха, затем, предположительно, на пациента… И его единственный желтый с золотистым отблеском окуляр еще сильнее расширился от изумления. — Брейкдаун, да что тут творится? — из смежного отсека показался Нокаут собственной персоной, метая взглядом молнии, но заметив, куда смотрит Брейкдаун, только протянул: — Твою дани… С занятой платформы во всю тек энергон, капая на пол. Раненого медик никак не мог разглядеть из-за крыльев повернувшегося к нему спиной авиатора, тоже почему-то измазанных в этой голубоватой жидкости. От нее покрылись синеватым загустевшим налетом длинные темные когти сикера, сейчас крепко сжимающие найденный паяльник и уже кое-как заваривающие рану на боку пациента. Нокаут стремглав бросился к рем-платформе, силясь рассмотреть раненого лучше. Искривленный болью светлый фейсплейт, темные детали корпуса с редкими голубоватыми вставками, выпуклая нагрудная броня… — Какого шлака, Старскрим? — тут же вскричал корабельный медик, осознав, кто это. — Фем? Ты сюда фемку притащил? — Ни разу не видел таковых? — огрызнулся авиа-коммандер и, смерив медика взглядом, на более повышенном тоне продолжил: — Мне что, все самому делать?! Тут помощь нужна! — Да я понятия не имею, кто она! — А я, думаешь, знаю! От такого заявления медкон даже подавился воздухом и недовольно уставился на своего непосредственного начальника, все больше свирепевшего с каждой секундой томительного ожидания. В какую-то секунду Старскрим уже просто не мог сдержать те волны злости, подступившей к самому горлу. Тихий, но полный угрозы рык непроизвольно завибрировал в районе вокодера, сопровождаемый жутким скрежетом, когда Тиран Небес прищелкнул острейшими когтями. Алая оптика разгорелась еще сильней, прожигая корабельного медика яростным взглядом. Под таким напором Нокаут просто не выдержал. Страх за сохранность своего корпуса в мгновение ока превзошел все остальные страхи и сомнения. — Ладно, ладно, я сделаю все, что ты попросишь, — наконец заявил медик, подняв манипуляторы в жесте капитуляции. — Только, ради Праймуса, перестань смотреть на меня, как на врага народа! — Тогда почини ее. Нокаут тяжело прогнал по системам воздух, но спорить не стал, проглотив все вертящийся на глоссе едкий комментарий. Его личный интерес мог и подождать в отличие от этой незнакомой феммы. Даже без дополнительного обследования было видно, что времени у нее оставалось немного, и с каждым нанокликом его становилось все меньше и меньше. Конечно, за оказанную незнакомке первую помощь медик был благодарен, хоть и не хотел в этом признаваться — это добавляло несколько кликов, возможно, даже брийм. Однако такую энергопотерю простой сваркой на скорую руку не получилось бы остановить ни у кого. Надо было действовать быстро и именно сейчас. Медик тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли, и позволил себе взглянуть на происходящее с профессиональной точки зрения. «Для начала было бы неплохо ввести кое-какие обезболивающие стимуляторы… — сразу же мелькнуло в процессоре. — Потом — перенести в рем-блок…» Удовлетворенный такой последовательностью действий Нокаут склонился над своей пациенткой, осторожно повернув ее голову фейсплейтом от себя, как вдруг одернул манипуляторы и в ужасе отскочил от нее, как от болеющей кибонной чумой. На шее фем, прямо под правым аудио-датчиком, виднелось четкое клеймо с одним единственным символом. Древнекибертронским символом… — Кого ты сюда притащил? — Нокаут расширившейся оптикой посмотрел на помрачневшего авиа-коммандера. — Если ты опять что-то замышляешь, я не хочу иметь с этим делом ничего общего! — Заткнись, Нокаут! — тут же подал голос Старскрим. — Твоя работа — заставить ее нормально функционировать, а об остальном позабочусь я лично. — Даже не сомневаюсь, — иронично парировал медкон. — Однако меня интересует совсем другой вопрос. Мегатрон знает об этом? Ответом ему было молчание, сопровождающееся гневным сверканием алой оптики. Но даже так Нокаут только сейчас осмыслил, в какое обработанное он вляпался по самые аудио-датчики, и обреченно протянул: — Шлак, так он не знает?.. — У тебя работа, Нокаут. Успокойся, — вдруг пробасил до этого молчавший Брейкдаун, но словил в ответ только прожигающий насквозь взгляд напарника. — Да как тут быть спокойным, если это, — белый коготь медика указал на дрожащую в лихорадке незнакомку, — плод чьего-то нездорового воображения? Подобного рода клеймо ставят на своих экспериментах, способных только на убийства, и им без разницы кого убивать! Так что, Старскрим, если ты решил, что тебе все и в этот раз сойдет с рук, как ни в чем не бывало, то ты просто!.. Однако Нокауту не дали договорить. Старскрим в один шаг пересек разделяющее их расстояние и, угрожающе нависнув над корабельным медиком, прошипел: — Еще слово — и можешь попрощаться не только со своей любимой полировкой! — последние слова он уже почти прокричал и только потом более тихо добавил: — Саундвейв не на корабле, но он может все слышать. И он не должен знать ничего, как и Мегатрон. Поэтому, если я узнаю, что ты разболтал кому-то нашу маленькую тайну, я тебя лично в переплавку отправлю! Понял? — Нокаут не ответил, старательно отводя в сторону черно-красную оптику, и авиатор повторил свой вопрос, с громким скрежетом снова прищелкнув острейшими когтями. — Понял или нет? — Понял, — неохотно ответил тот, зная, что будет, если он ответит по-другому, и Старскрим самодовольно ухмыльнулся, отойдя на шаг назад. — Залатай этот твой «эксперимент» и сотри клеймо. Нашему дражайшему лорду лучше пока не знать, кто именно появился на Немезиде, — проговорил он, после чего развернулся, подняв высоко поднятыми крыльями вихри воздуха, и направился прочь из мед-отсека. Уже подойдя к двери-шлюзу, Старскрим обернулся, чтобы посмотреть на принявшихся за дело колесных. Нокаут уже ввел в шейную магистраль раненой феммы небольшую дозу голубовато-зеленоватого стимулятора и теперь наседал на Брейкдауна, чтобы тот донес ее в смежный отсек — рем-блок. Громила, конечно, же не возражал, подхватил незнакомку так, словно та была маленькой пушинкой, и быстро устремился в указанном напарником направлении. Всего на несколько нанокликов взгляду Старскрима предстал изрядно побитый корпус спасенной им феммы. Она не билась в лихорадке, не стонала и не бредила, как тогда, когда он ее только нашел, а просто висела на громоздких манипуляторах крушителя, подобно тряпичной кукле. Бесчувственная, мрачная, неживая. Старскрим сам еще не до конца понял, почему решился на такой воистину автоботский поступок. Он мог спокойно пристрелить ее… но не стал, увидев то самое клеймо, когда она повернула голову. Сначала он не поверил собственной оптике и только при ближайшем рассмотрении смог рассмотреть то, что там написано: «Тень». Что это слово должно означать, Старскрим так и не понял, хотя осмотрел весь корпус незнакомки на наличие других меток основательно и… во всех возможных местах. Правда, чувства стыда или смущения по этому поводу авиатор совершенно не испытывал. Его волновала только возможность найти ответы на самые волнительные вопросы. А без полного набора данных искать информацию об этом крылатом феномене было бы очень и очень проблематично. Только все никак не омрачало нынешнего настроения Тирана Небес. Похоже, судьба наконец-то повернулась к нему фейсплейтом и решила помочь во всех его планах по захвату власти и свержению Мегатрона, преподнеся такую удачную находку. Старскрим надеялся на лучший исход и сотрудничество с этим экспериментом или даже на полное его подчинение своей воле. «Все же ручной убийца никогда не повредит…» — усмехнулся он своим мыслям и собрался, было, идти, как вдруг отсек огласил полный боли стон, прежде чем двери закрылись за крылатой спиной. В тлеющей искре десептикона что-то ощутимо защемило, заставив его нервно дернуться. Защемило и пропало, не оставив и следа.***
Дикий и просто нечеловеческий крик огласил все темное пространство. Как не странно, кричал именно человек, из последних сил молотя по сжимающемуся в кулак манипулятору. Но тот сжимался все сильней, совершенно не собираясь скрывать свои намерения. И чем ближе подходил конец, тем быстрей угрозы перерастали в мольбы о пощаде. Вдруг послышался тошнотворный хруст, и человек захлебнулся собственными криками. Полностью переломанные ребра определенно вонзились в его легкие, разрывая их на части. Крики мгновенно превратились в дикие вопли, сменившиеся предсмертными хрипами, а после — вечной тишиной. Манипулятор разжался, позволяя трупу выскользнуть из своего захвата, и он полетел вниз, в темноту, сверкая в кровавом свете прожекторов осколками костей. Его отражение вытянутыми линиями всего не несколько секунд растеклось по толстым металлическим трубам, составленным в высокую и крепкую вышку. Если этот органик хотел быстрой смерти, то мог не сопротивляться в самые первые секунды знакомства с десептиконским связистом. После встречи с ним никто не выживает. В любом случае. Саундвейв посмотрел на свою окровавленную конечность, равнодушно наблюдая, как по его пальцам течет эта красная отдающая железом субстанция, и только потом поднял свой непроницаемый щиток-маску, чтобы окинуть взглядом все, что творилось вокруг него. Далекие взрывы, дождь плазменных зарядов, град из свинца и пороха, крики, болезненные стоны, тревожные завывания сирены и целый рой белых эрадиконов, беспорядочно поливающих зарядами стены комплекса с обороняющимися оттуда людьми. Это был настоящий Ад, чертово Юникроново пекло… Однако кого-то здесь не хватало, и Саундвейв прекрасно знал, кого именно. Старскрим. Этот эксцентричный сикер давно не появлялся в воздухе, а его уж точно никак нельзя было спутать с рядовым эрадиконом, летающим только по прямой траектории. Для Саундвейва стал неожиданностью факт отсутствия самого лучшего авиатора, который в воздухе мог заменить целую половину сикеровской армады. Вся эта битва, возникшая только из-за небольшой ошибки, была делом вполне простым — так, легкая разминка для затекших крыльев. Но такой разминки Старскрим просто не мог пропустить и с садистской радостью уже перебил неплохую часть белковых еще в самом начале полномасштабных военных действий. От такого своеобразного «развлечения» его могло отвлечь только что-то очень важное… «Фем? Ты сюда фемку притащил?» Шальной заряд, пущенный одним не особо метким эрадиконом, летел прямо в голову Саундвейва, разбрасывая в стороны красные искры и языки плазмы. Всего за наноклик до попадания связист буквально перетек в сторону, и смерть промелькнула всего в нескольких сантиметрах от его аудио-датчика, спустя миг настигнув бегущего по переходу комплекса человека. Тот не успел ничего понять: выстрел начисто снес ему голову, разметав подгоревшие кусочки черепа и мозга по противоположной стене. Саундвейв без единой эмоции тут же настроился на информационный канал, связывающий его с Лазербиком. Он привык всегда во всем быть на шаг впереди окружающих и специально оставил своего кассетника на Немезиде, чтобы тот следил за порядком, а об отклонениях от нормы незамедлительно сообщал. И эта мера предосторожности пригодилась. «…Да я понятия не имею, кто она! …А я, думаешь, знаю!» Десептиконский связист всегда отличался от остальных своим умом и сообразительностью. Впрочем, даже самый глупый одноядерный дрон смог бы понять по этим трем простым репликам, что послужило поводом для отлучения командующего ВВС десептиконов. Только Саундвейв не собирался так быстро докладывать об этом лорду Мегатрону. Ему нужно больше данных. «Ты кого сюда притащил? — приятный голос Нокаута на несколько секунд затмило шипение: — …я не хочу иметь с этим делом ничего общего!» Дальше слова десептиконов было практически невозможно разобрать из-за затмившего все звуки шипения. Информационный канал еле пробивался сквозь стометровый слой земли, а излучения от многочисленных компьютеров еще сильней сбивали итак нестойкую связь. Конечно, Лазербик должен был все пропущенные фразы записать на свою память, но Мегатрону не очень понравятся и эта собранная информация. Вернее, она ему совершенно не понравятся. Свист раскаленной плазмы, дождем лившейся сверху вниз, начал затмевать шум выстрелов из человеческого оружия. Люди отступали к единственному выходу, и битва медленно начала угасать, превращаясь из кровавой бойни в легкую драку. Десептиконы победили. Хоть раз, но победили. Однако выигранная территория ничуть не прельщала десептиконского связиста остаться тут для изучения всех систем и архивов. Что могут эти белковые, кроме того, как кричать и бежать наутек от одного вида кибертронца? Ничего. А изучение блока данных этого места, в котором Саундвейв безошибочно увидел научный центр, он оценил как напрасную трату времени. — Саундвейв, возвращайся на Немезиду, — донеслась до связиста вполне внятная реплика сквозь громкое шипение в комлинке. Чей-то грубый голос не спросил, а с утверждением произнес: — Это была не база автоботов, не так ли? Саундвейв немного склонил голову, как склоняются раскаявшиеся грешники пред храмом их богов. После того, как Немезида покинула их сожженную войной планету, он впервые совершил ошибку, подвел его лорда… снова промолчал, когда надо было сообщить об этой бессмыслице. Потому что не увидел неправильности, не посчитал это важным. — …не база автоботов… — ответил молчаливый связист репликой самого Мегатрона, по его щитку пробежала быстрая эквалайзерная волна. Лишние слова были не нужны, и молчание лорда десептиконов прекрасно дало это понять. Несмотря на победу, все это было зря. Много людей и ни одного автобота или хотя бы напоминания о них. Только эта странная фемма, из-за которой Старскрим отправился на Немезиду, отвлекшись от своей первоначальной задачи, все еще тревожила логичесике цепи Саундвейва… И он уже собирался навестить ее в самом наиближайшем будущем. Белоснежная армада медленно, но уверенно переместилась ближе к выходу из научной базы людей, нынче разгромленной и спаленной. Эрадиконы один за другим, а иногда и парами вылетали из этой пещеры на долгожданный свежий воздух, в открытое голубое небо, на котором не было ни одного облачка, и тучей летели обратно на Немезиду, подлетевшую к этому месту поближе, чтобы нанести роковой для врагов удар. Среди сплошных гор и ущелий, засыпанных светящимся в лучах солнца снегом, легко было увидеть взвивавшийся ввысь едкий темный дым. Больше тут нечего делать. Саундвейв, отпустив острый шпиль вышки, с помощью которого было легче ловить нестойкий сигнал, шагнул в пустоту. Воздух оказывал ощутимое сопротивление падающему вниз корпусу, но связисту это не особо мешало, и он летел в темноту, раскинув в стороны свои непропорционально длинные манипуляторы. Вот эта тьма, расступившись перед ним, вновь сомкнулась за его спиной, поглотив. Легкий скрежет трансформации, свист рассекаемого горячего воздуха и темный человеческий беспилотник сквозь дым и тьму стремительно вырывающийся наружу, на свет.