Защитник Рэдволла

      Захлопнулась тяжелая дверь, и проскрежетал ключ в замочной скважине. Роза-Лилия осталась одна.       Пока Клуни был рядом, она делала вид, что покорилась своей участи и ко всему равнодушна; но, избавившись от надзора, тут же вздернула голову и начала оглядываться кругом, ища путь к спасению.       Комнатка под крышей башни, куда запер ее разбойник, скудостью обстановки напоминала тюремную камеру: голые стены, покрытые какой-то слизью и затянутые паутиной, холодный каменный пол, из мебели – лишь грубо сколоченный деревянный стол, скамья и охапка соломы на полу.       Одно окно выходило во двор замка; оттуда доносились грубые голоса разбойников. Другое, напротив – высокое, почти во всю стену, с прилегающим к нему балкончиком, огороженным низким каменным парапетом – открывалось наружу. К нему Роза-Лилия решила даже не подходить; однако и со своего места видела, что за ним расстилается невеселый пейзаж.       Заброшенный Овражный Замок, в котором устроил свое логово Клуни Хлыст, высился на границе Леса Цветущих Мхов. За окном простиралась Серая Пустошь – печальная равнина, деревья и кустарник на которой сезонов двадцать назад были уничтожены лесным пожаром; вдали смутно темнел Еловый Бор. Под самой стеной башни – этого крыска не видела, но точно знала – зиял, словно разинутая пасть хищника,овраг с крутыми склонами: естественное укрепление, от которого получили свое имя замок и его прежние обитатели. Именно он в свое время преградил путь огню и спас от пожара Край Цветущих Мхов. При одной мысли о том, как далеко отсюда до дна оврага, у Рози закружилась голова, и она поспешно отвела взгляд.       Каменный пол не внушал никакой надежды. Дверь? Рози подошла к дубовой двери, осторожно, стараясь не шуметь, попробовала ее на зуб. Пожалуй, прогрызть можно – но что дальше? Дальше она попадет на винтовую лестницу, а оттуда – прямиком на первый этаж, в покои Клуни. То-то он обрадуется, если пленница среди ночи вломится к нему в спальню!       Впрочем, возможно, он и ночи ждать не станет… Вспомнив, какими плотоядными взглядами пожирали ее разбойники, как сам Клуни по-хозяйски обнимал ее за плечи, Рози обхватила себя лапками и шмыгнула носом.       «Только не раскисай! – сердито сказала она себе. – Тебя обязательно спасут! И вообще, стыдно быть такой трусихой. Будь на твоем месте прапрадедушка Беренгарий…»       Вот только героическому прапрадеду, попади он в лапы к разбойникам, не угрожала бы такая… гм… такая же опасность, как ей.       «Думай, Рози, думай! У тебя же есть преимущество!»       Верно, преимущество у нее было. Как ни странно, Роза-Лилия, никогда прежде не бывавшая в этом мрачном месте, знала о нем кое-что такое, чего Клуни, по всей видимости, не знал.       Когда та страшная птица опустилась во двор замка, и глазам Рози предстали четыре башни, торчащие из стен, словно почернелые клыки дряхлого хищника, и серая, как будто присыпанная пеплом равнина за ними –крыска едва не воскликнула вслух: «Да это же…!» Даже ойкнула, но тут же испуганно прикрыла себе лапкой рот. По счастью, Клуни – он в это время выслушивал доклад помощника о том, что происходило в его отсутствие – этого не заметил.       Рози никогда не бывала в Овражном замке, но видела его много раз – на старинной гравюре в кабинете у отца. И бессчетное множество раз о нем слышала.       Что ж, секрет этого замка ей известен. Но как им воспользоваться?       Сделав глубокий вдох, Рози подошла к окну, выходящему во внутренний двор.       От вида на мощеный булыжником двор и крысиные фигуры внизу голова у крыски закружилась, и к горлу подступила тошнота; но она заставила себя не отводить взгляд. Воспоминание о том, как постыдно она брякнулась в обморок в полете, а потом тряслась, как осиновый лист, и сама едва не цеплялась за своего похитителя, заставило ее покраснеть до корней шерстки и придало решимости. Чего бояться? Не так уж здесь высоко! Если отсюда свалиться, может быть, даже не умрешь… а всего-навсего переломаешь себе кости.       Потайной ход должен быть в северо-западной башне. Вон в той, слева, ярко освещенной предзакатным солнцем. Решетчатая дверь, ведущая внутрь башни, приоткрыта. Но как до нее добраться?       Внизу крысы-разбойники, собравшись кружком вокруг своего предводителя, слушали его историю. Рассказ о том, как Клуни сражался на турнире, вызвал у них чистосердечный восторг; речь Клуни то и дело прерывали радостные возгласы и взрывы хохота.       – Что же, командир, выходит, они и под маской тебя узнали?       – Конечно, узнали, – небрежно отвечал Клуни. – Раз увидав Клуни Хлыста в бою, ни с кем его не перепутаешь! Но что они могли сделать? Так и сидели, оцепенев от страха, и глазели на меня, словно кролики на Ядозуба!       – Все? А заяц? Он ведь, говорят, смельчак, каких мало!       – Вы бы видели, как этот смельчак от ужаса окосел! – ухмыльнулся Клуни.       – А этот, как его, ну… Защитник Рэдволла?       – Испугался, что придется драться, и поспешил без боя объявить меня победителем!       – Клянусь мертвечиной, так все и было! – скрипучим голосом подтвердил со стены Кривоклюв.       Рози почувствовала, как заливает щеки краска стыда. «А ведь я за него болела!» – вспомнилось ей.       – Командир, а медаль? Они же вручают победителям медаль!       – К чему мне эти побрякушки? Я у них забрал другой приз – лучше всех медалей, вместе взятых! Вот, смотрите!       С этими словами Клуни выхватил из ножен Меч Мартина и поднял высоко над головой.       Стальная полоса ярко сверкнула на солнце, и черные руны на клинке вспыхнули алым огнем. Крысы отшатнулись: немногие из них были участниками давней осады Рэдволла, но история ее была хорошо известна всем.       – Это же тот Меч! – послышались боязливые возгласы. – Тот самый, волшебный! Меч Мартина!       Клуни взмахнул Мечом, описав в воздухе широкую дугу.       – Ерунда! – рявкнул он. – Эти суеверия оставьте травоедам! Пускай они верят в пророчества, в вещие сны, в знамения – а я свою судьбу определяю сам, и нет на свете волшебства сильнее моей воли!       Меч со свистом рассек воздух, затем еще и еще раз. С тяжелым оружием, двуручным для мышей, Клуни без труда управлялся одной лапой. Он рубил и колол, меняя стойки в прыжке, а затем, перехватив Меч обратным хватом под гардой, наносил удары невидимому противнику навершием, словно булавой. Меч не просто подчинялся ему – казалось, он сросся со своим новым хозяином в одно целое, стал живым продолжением его руки. Клуни даже не ощущал усталости – напротив, с каждым движением у него словно прибавлялось сил и энергии.       Разбойники, затаив дыхание, следили за тренировкой своего командира.       – Клуни!.. – восхищенно выдохнул его помощник, толстый рыжий крыс по имени Сыроед. – Клуни, ты просто бог войны!       Клуни остановился, переводя дух, с поднятым Мечом в руке, гордо устремив взгляд вверх, словно бросал вызов самим небесам.       В этот миг он заметил, что из окна северо-восточной башни за ним наблюдает пленница. Клуни отсалютовал ей Мечом – и с усмешкой смотрел, как Роза-Лилия отшатнулась от окна так стремительно, словно ее отдернули за хвост.       Рози остановилась посреди комнаты, прижав лапки к груди. Что с ней происходит?! Снова, как и на Турнирном Лугу, она забыла обо всем на свете, залюбовавшись этим… этим злодеем!       Он похитил ее, принес горе ее родным; он пришел в Край Цветущих Мхов осквернить и разрушить все, что ей дорого. Она должна его ненавидеть! А вместо этого…Перед глазами у нее стояла его статная мускулистая фигура, стремительные движения и сверкающий, словно молния, клинок. Мощный хриплый голос звучал в ушах. Она вспоминала его острый, мускусный крысиный запах и горячее дыхание. Вспоминала, какой гордостью и отвагой горел его единственный глаз, когда он сбросил маску и назвал свое имя – один, в кольце смертельных врагов. И как прижал ее к себе и сказал: «Ты никуда не денешься, я тебя не отпущу». В тот миг – на немыслимой высоте, на спине чудовища, под свист ветра в ушах – неодолимый страх, преследовавший Рози всю сознательную жизнь, вдруг ее покинул. Она поверила: что бы ни случилось, Клуни не даст ей упасть…       И теперь с ужасом понимала: если Клуни явится (как выразился бы папа) «похитить ее невинность» – она не только не сумеет ему воспротивиться, но, быть может, и не захочет сопротивляться.       Смятенные размышления девушки были прерваны шорохом и щебетом у окна.       На деревянный подоконник опустилась синичка. Желтая грудка ее бурно вздымалась; судя по тяжелому дыханию, птичка проделала долгий путь – и летела на пределе сил. Она прыгала по подоконнику и что-то взволнованно щебетала.       – Что ты говоришь? – перепросила Рози.       Из горлышка птички вырвалась новая порция трелей и щебета.       – Ты не говоришь на языке зверей? Вот жалость! А я ни слова не знаю по-птичьи!       Птичка подпрыгнула к ней ближе, кося на девушку черным глазом и снова и снова повторяя одну и ту же трель. Казалось, она изо всех сил старается сообщить что-то важное.       – Что же делать? Я тебя совсем не понимаю! А если бы и понимала, – вздохнула Рози, – вряд ли смогла бы помочь: я ведь сама в плену. Сижу здесь, как в клетке… – Тут голос у нее дрогнул, и она сердито сморгнула слезы.       Птица склонила голову набок и вопросительно чирикнула.       – Ты понимаешь звериный язык, только говорить на нем не умеешь? – осенило Рози.       Птица энергично закивала; затем снова заговорила – и на этот раз Рози показалось, что в ее щебете она различает какое-то слово, с волнением и страхом повторяемое снова и снова. Но разобрать, что говорит синичка, никак не получалось.       – Знаешь что? – сказала Рози, подумав. – Тебе нужно в Рэдволл. Знаешь Рэдволл, мышиное аббатство?       – Ри-и-ид-влл! Ри-и-ид-влл! – откликнулась птица.       – Да, Рэдволл! Милях в десяти или пятнадцати на юг отсюда, в самой середине леса. Высокие красные стены и большое здание с башенками из красного кирпича! Лети туда! Там есть звери, знающие птичий язык. Они тебя поймут – и, что бы у тебя ни случилось,обязательно помогут. Подожди! – воскликнула Рози, видя, что птичка уже готова сорваться с места. – Передай им, что я здесь! Скажи, что Роза-Лилия Долгохвост жива и здорова… пока, – со вздохом добавила она. – Что Клуни держит меня в башне. С ним шайка разбойников хвостов в тридцать. Меч Мартина у него, он не выпускает его из лап. Они устроили себе логово в Овражном замке, том самом, где когда-то… Но нет – ты всего этого и не запомнишь, и не выговоришь! Что же делать? Как быть?       Рози лихорадочно оглянулась по сторонам. Ни бумаги, ни чернил – писать не на чем…       – Подожди, подожди еще секундочку! Я придумала!       Девушка сдернула с хвоста нарядную розовую ленточку, разгладила ее, разложила на подоконнике. Подумав еще мгновение, отгрызла от деревянной рамы острую щепку. Быстро, не давая себе времени на раздумья, рубанула острым краем щепки по кончику хвоста. Морщась от боли, смочила в ранке конец импровизированного «пера» и принялась выводить буквы.       Кровь быстро впитывалась в ленту, оставляя на ней бурые следы. Надпись получалась далекой от каллиграфических образцов, но вполне читаемой. Синичка подпрыгивала от нетерпения – ей явно хотелось отправиться в дорогу как можно быстрее – но ждала.       Рози уже дописывала слово «башня», когда на лестнице за дверью послышались тяжелые шаги. Синичка встрепенулась.       Рози отбросила щепку, торопливо привязала ленту к ноге синички, затянула узелок. Осторожно выглянула в окно – у дверей башни жевал травинку и глазел в небо крыс-часовой.       В двери заскрежетал ключ.       Рози молча указала синичке на противоположное окно. Та, трепеща крыльями, пролетела через комнату и исчезла вдали – лишь розовая ленточка мелькнула на фоне закатного неба.       Дверь распахнулась; в камеру пленницы вошел Клуни Хлыст.       Огромная фигура Клуни заслонила собой дверной проем, и в комнате, казалось, сразу стало темнее.       Предводитель разбойников сменил кольчугу на серую котту и короткий лиловый сюркот; но Меч Мартина по-прежнему висел у него на поясе.Под пронзительным, голодным взглядом его единственного глаза Рози вся сжалась и отступила к стене. Несколько мгновений оба молчали.       – Откуда кровь? – отрывисто спросил вдруг Клуни.       Рози запоздало поджала хвостик, пряча царапину.       – Порезалась, – коротко ответила она.       Клуни подозрительно покосился на свежий скол дерева на оконной раме, на окровавленную щепку с явными следами зубов, но ничего не сказал.       Наступило короткое напряженное молчание.       То, что собирался сделать Клуни, в прошлом он делал не раз – и никаких проблем или (еще чего не хватало!) угрызений совести при этом не испытывал. В чем вообще проблема? Он – разбойник, пленницы – его законная добыча. Когда Клуни Хлысту что-то нравится – он просто протягивает лапу и берет. А эта аппетитная молоденькая крыска нравилась ему все больше и больше.       Но в этот раз что-то было не так. Как-то… неловко, что ли. Слишком хорошо он помнил, как девчонка впустила его в дом вопреки недовольству отца. Как самозабвенно вопила и хлопала в ладоши на турнире. Каким восхищением светилась ее мордочка, как сияли глаза, когда она смотрела на него. Она по-настоящему радовалась его победе! А теперь – сжалась в комок, и вид у нее какой-то затравленный…       – Боишься меня?       Двумя широкими шагами он преодолел разделявшее их расстояние и оперся о стену над головой Рози, нависая над ней, как башня.       Рози молча помотала головой – хотя бледность носика и ушек ясно свидетельствовала об обратном.       – Боишься, – подтвердил Клуни. – А зря. Не такой уж я злобный кошачий сын, как у вас обо мне рассказывают. Будь я действительно злодеем – отдал бы тебя на забаву своим солдатам, то-то были бы рады! Видела, как они на тебя облизывались? И помнишь, что я им сказал?       Крыска боязливо кивнула. Клуни ждал ответа – и она повторила вслух:       – Что я – заложница, и нужна тебе целой и невредимой. И каждый, кто хоть когтем меня тронет без твоего приказа, будет иметь дело с тобой.       – Вот-вот. – Клуни придвинулся ближе; теперь Рози ощущала на щеке его горячее дыхание. – Без приказа. А будет такой приказ или нет – зависит от тебя.       – Н-не понимаю, о чем ты… – пролепетала она, пытаясь выиграть время.       – Вот о чем! – С этими словами Клуни стиснул крыску своими железными лапищами и приник к ее губам.       Роза-Лилия ахнула и судорожно вцепилась в его рубаху. Новые, неведомые ранее ощущения захватили ее – и далеко не все из них были неприятными… Она готова была уже обмякнуть в его могучих лапах; но в следующую секунду девушка опомнилась, и минутная слабость ее сменилась негодованием. Ну нет, так просто она не сдастся! В конце концов, она крыса из рода Долгохвост!..       …Сезона полтора назад, когда Рози резко вытянулась и начала носить длинные, как у взрослых, платья и юбки с прорезями для хвоста, однажды после ужина папа посадил ее перед собой и произнес длиннейшую речь о том, что юная девица из хорошей семьи должна блюсти свою честь, с молодыми зверями вести себя осмотрительно и ни в коем случае не переступать грань. Что за «грань» и к чему все это вообще, Рози не поняла и спросила у брата. Питер все ей объяснил доходчиво, уделив особое внимание нахальным приставучим парням и тому, как с ними сладить. И не только рассказал, но и показал.       Лазать по деревьям она так и не научилась – но этот урок брата усвоила на «отлично».       И теперь, когда наглый разбойник, не прерывая поцелуя, одной рукой полез ей в вырез платья, а другой облапил у основания хвоста, Рози применила свои знания на практике. Острыми зубками она вцепилась ему в нижнюю губу, и в тот же миг резко ударила коленом между задних лап!       Клуни отшатнулся и согнулся пополам, выпустив ее – всего на мгновение; но этого было достаточно. Роза-Лилия стремглав бросилась на балкон дальнего окна и одним прыжком вскочила на парапет.       – Не подходи, или я прыгну вниз! – крикнула она.       – Ах ты…       Скрежеща зубами от ярости, Клуни бросился было к ней – но тут же остановился.       – Ты что, рехнулась?! – рявкнул он.       Крыска вздернула голову.       – Сделай еще шаг, и я спрыгну! – предупредила она. И, подумав, что одно это, наверное, не слишком его напугает, добавила на всякий случай: – А потом придет мой брат и отомстит за меня!       – Слезай оттуда, чокнутая девка! – заорал Клуни – однако не тронулся с места.       Рози молча и решительно замотала головой.       Клуни застыл посреди комнаты. Девчонка стояла спиной к пропасти на узеньком парапете, куда он и сам не решился бы подняться – разве что в горячке боя. Одно неверное движение – и она рухнет вниз. Прыгнуть вперед и схватить ее? Обвить и стащить хвостом? Нет, слишком опасно… Клуни вдруг с удивлением понял, что не готов рисковать ее жизнью.       – Слезай, – сказал он уже спокойнее, машинально положив лапу на рукоять Меча; жизнь воина научила его в любой сложной ситуации тянуться к оружию. – Спускайся, и поговорим спокойно. Я тебя больше не трону.       – Так я и поверила! – фыркнула крыска.       До сих пор она казалась хорошенькой, и только – но сейчас, застыв на узенькой кромке над пропастью, с волнением и отчаянной решимостью на мордочке, ярко освещенная заходящим солнцем, стала настоящей красавицей. Клуни невольно залюбовался ею.       – Собираешься всю ночь там простоять? – поинтересовался он, не убирая лапы от Меча.       Странно, но, похоже, Меч Мартина все же обладал какими-то волшебными свойствами: прикосновение к нему успокаивало и прибавляло уверенности. Поглаживая его рукоять, Клуни чувствовал, как уходят и неистовое возбуждение, и гнев, и страх.       – Я и кончиком хвоста тебя не трону, – повторил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и убедительно. – Конечно, если сама не захочешь. Мы просто поговорим. Клянусь… – тут он оглянулся вокруг себя в поисках чего-нибудь подходящего, – клянусь Мечом Мартина!       На мордочке крыски отразилось раздумье; она поколебалась… и спрыгнула с парапета на балкон. Клуни с облегчением перевел дух, только сейчас ощутив, что все это время едва дышал.       – Послушай, Роза-Лилия… – начал он – и тут же скривился: – Черт, что за дурацкое имя! О чем только думали твои родители?       Крыска вздернула носик.       – А что такого? Просто у мамы романтическая натура… была, – добавила она, в глубине души понимая, что нынешний облик госпожи Долгохвост никак не вяжется с мыслями о романтике. И тут же перешла в наступление: – Сам-то ты хорош! «Клуни» – думаешь, это подходящее имя для знаменитого злодея? Почти что «клубень»! Интересно, о чем думала твоя мать?       – А черт ее знает, о чем она думала, – вздохнул Клуни. – Я ее и не помню совсем…       И на свирепой морде его вдруг проступило такое странное, совсем не злодейское выражение, что Рози с удивлением на него посмотрела – а затем робко подошла ближе и присела на краешек грубо сколоченной скамьи.       Клуни опустился на другой край – демонстративно подальше от девушки. Скамья под ним жалобно скрипнула.       – Ждешь, что явятся твои друзья и тебя спасут? – предположил он.       Этого Рози отрицать не стала.       – Ладно, допустим, спасут. Хотя это вряд ли. Скорее уж я сам тебя отпущу. А почему бы и нет? – усмехнулся он на ее нескрываемое удивление. – Не обет же я дал, в конце концов, делать одно только зло. Предположим, отпущу. Ты вернешься домой, в Цветущие Мхи… и что дальше? Через сезон или, может, через два или три родители выдадут тебя замуж за какого-нибудь соседа. Например, за того парня с торчащими зубами, что на турнире сидел справа и все старался погладить тебя по коленке…       «Он и это заметил?» – удивилась Рози. И невольно призналась себе: хоть Джаспер и лучший друг Питера, замуж за него ей совершенно не хочется.       – И повезет еще, если за него, а не за того глухого старикашку, что сидел рядом!       – Ну нет, мои родители не такие! – возмутилась Рози.       – Это пока. А увидят возможность породниться с влиятельной семьей, или увеличить вдвое свой яблоневый сад – и станут очень даже такие. И заживешь ты тихо и спокойно, как живут все в Краю Цветущих Мхов. В тесной норке, которую не сама вырыла, с мужем, которого не сама выбирала. Весной будешь окапывать яблони, летом собирать яблоки, осенью их квасить, мочить и варить из них варенье. По воскресеньям – в аббатство на службу, по праздникам – к соседям в гости, сравнивать, у кого варенье слаще. Раз в год на турнир. Не участвовать, конечно, упаси небеса – приличные крысы из хороших семей не бегают, не прыгают и ни с кем не дерутся, даже деревянным мечом – а только посмотреть, как веселятся другие. Потом нарожаешь крысят, разжиреешь, как твоя мамаша…       Тут Рози протестующе пискнула, и он с ухмылкой протянул:       – Ладно-ладно: поправишься, как твоя достопочтенная матушка. А потом настанет время отправляться в Темный Лес – и тут ты себе скажешь: как же так, жизнь прошла, а вспомнить нечего! Одно только, скажешь, было у меня в жизни приключение – да и то, по моей дурости, очень быстро закончилось. Вот так. А со мной ты бы увидела дальние страны. Я бы мог показать тебе море…       Тут Клуни вдруг осекся, словно что-то перехватило ему горло.       С удивительной, почти болезненной ясностью, как будто во сне наяву, увидел он себя на носу драккара, рассекающего волны. Крысы-матросы изо всех сил налегают на весла. Ветер бьет в лицо, клубятся над морем тучи, предвещающие шторм; опасность близка, но он готов помериться со стихией. А рядом с ним – Роза-Лилия, прижимается к его плечу, и он укрывает ее от ветра и соленых брызг своим плащом…       «Закончу это дело с Рэдволлом – и к черту все, вернусь в море!» – думал Клуни.       Должно быть, с минуту или больше невидящим взглядом смотрел он в стену – а Роза-Лилия не сводила с него глаз.       – Чего ты вообще хочешь? – спросил он вдруг.       – Т-то есть? – недоуменно откликнулась Рози.       Вот так-так: сам похитил, а теперь спрашивает, чего она хочет! «Избавиться от тебя и вернуться домой!» – так, и только так ответил бы любой здравомыслящий зверь. Однако… в своем здравомыслии Рози была уже не уверена.       Клуни пожал плечами.       – Твой брат хотел победить в состязании бегунов – и победил. Я хотел отомстить защитникам Рэдволла, взять над ними верх – так и сделал. А ты? Какое у тебя заветное желание?       Рози гордо выпрямилась.       – Я не знаю, чего хочу, – ответила она. – Еще об этом не думала. Но точно знаю, чего не хочу: стать игрушкой в лапах разбойника!       – Почему сразу «игрушкой»?       – А как еще? Или ты жениться на мне собрался?       Клуни так и застыл с разинутой пастью. Что за дурацкая мысль? Нет, жениться он определенно не собирается! Хотя… да нет, что за ерунда! Пусть травоеды женятся и плодят спиногрызов – это не для Клуни Хлыста!       В этот миг дверь распахнулась, и в нее просунулся чей-то острый нос.       – Докладываю, командир! – громовым голосом, от которого Рози аж подпрыгнула, начал Сыроед. – У нас тут… э-э… извини, командир, я не помешал?       – Помешал! – с тихой яростью в голосе прорычал Клуни. – Еще раз войдешь без стука – хвост оторву! Что там у вас стряслось?       – Выгляни в окно и посмотри сам, командир! В небе что-то странное творится, птицы словно с ума посходили!       В самом деле, только сейчас он заметил, что за окном слышится многоголосый птичий свист и гам.       Вполголоса выругавшись, Клуни бросил Розе-Лилии: «Продолжим позже» – и двинулся вслед за своим помощником вниз по лестнице.       Уже на первом этаже башни он начал приходить в себя. Что с ним? Он собирался взять эту девчонку силой, просто и без затей, как разбойник берет свою добычу. А вместо этого –пообещал ее не трогать. Пустился с ней в какие-то заумные разговоры. Чуть ли не предложил отпустить подобру-поздорову. Еще немного – и, чего доброго, принялся бы ей рассказывать о том, как семь лет назад попал в Темный Лес и как оттуда вернулся…       Нет, хватит! Он – Клуни Хлыст, и всякие там сантименты ему не к лицу!       Оставшись одна, Рози перевела дух и огляделась кругом, словно просыпаясь от сна. Взгляд ее упал на дальнее окно, выходящее за стену, с балконом и парапетом. Рози подошла ближе. Приблизившись вплотную к парапету, осторожно посмотрела вниз.       Святые небеса! Даже не верится!       Вот на этом узеньком карнизе стояла она, угрожая прыгнуть вниз, в глубокий овраг, где ждала ее верная гибель… и, как ни удивительно, нисколечко не боялась!