Часть 1
4 апреля 2015 г. в 18:33
Прошли недели с тех пор, как это случилось. С той ночи, когда он внезапно проснулся от паники в холодном поту, дезориентированным и с болью в груди, словно кто-то влез внутрь его существа и вырвал оттуда все самое важное, оставив его ущербным и сломленным.
Брюс никогда не возвращался обратно в Готэм так быстро, как в эту ночь. Он был уверен, что обнаружит свой город охваченным пламенем.
Но Готэм был темен и тих.
Так же пуст, как он сам.
Сломан, так же, как он.
Бэтмен искал и искал, без конца. Несколько дней подряд он каждую ночь отправлялся прочесывать все темные аллеи и каждое заброшенное здание, охотясь за любыми намеками, за крохами информации, которая привела бы его к причине его беспокойства.
Пока Альфред, наконец, не сжалился над Брюсом.
— Мастер Уэйн, есть то, что вы должны знать ...
В ту ночь мир вокруг Бэтмена рухнул.
... Ты дополняешь меня...
Он молча скользнул внутрь камеры. Пустота внутри него шевельнулась.
И заболела.
Его пострадавшая часть была здесь.
Джокер, обмякший и неподвижный, сидел в затемненном углу, окутанный густыми тенями. Его ноги вытянуты вперед, а лишенные оков руки безжизненно висели вдоль тела.
Бэтмен медленно подошел.
Встал на колени.
Протянул руку.
Поколебался.
Завершил движение.
Брюс помрачнел и сильнее нахмурился, когда кевларовые накладки на пальцах кисти прошли через то, что когда-то было длинными, влажными зелеными кудрями, а теперь — превратилось в короткую стрижку, и сжали череп Джокера, избегая воспаленной и покрасневшей раны, которая, не зажив полностью, теперь сочилась гноем и влагой, словно пытаясь избавиться от какого-то зла, которое врачи могли пропустить.
Внимание Бэтмена переключилось на остекленевшие глаза, прикрытые веками. Он осторожно поднял подбородок безумца вверх, ощущая волнение и надеясь на вспышку ядовито-зеленого, яркого и живого. Но получил только свет уходящей луны, отразившийся в пустом взгляде. Никаких признаков узнавания, без единой знакомой искры.
... Ты дополняешь меня ...
Эти врачи… видишь ли, они не могли ждать, не могли медлить, заполучив в свои руки разгадку для величайшей тайны Готэма. Они накачали его лекарствами, влезли к нему в голову, кромсая перспективные части его мозга. И резали до тех пор, пока у них не осталось ничего, кроме сломанной куклы и нулевого эффекта от всей хирургии. Джокер сумел сохранить собственные секреты.
... Ты дополняешь меня ...
Большой палец Брюса провел по бледным, потрескавшимися губам, и скользнул глубже, размазывая прохладную и влажную слюну. Бэтмен смутно задался вопросом, возможно ли вдохнуть жизнь в эту сломанную куклу.
Его колебание продлилось только мгновение.
Пустота в нем звала, прислушиваясь, не донесется ли ответный крик, слепо стремясь к другой его половине, когда он наклонился вперед, выдохнув имя безумца прямо в его все еще чуть приоткрытый рот, и затем придвинулся еще ближе, завершая их единение.
И ничего не случилось.
Ни искры.
Ни ответного слова.
Резко отпрянув, он встал. Пустота внутри все росла, поглощала его, превращаясь в слепую ярость потери. Утраты того, что он никогда не осмелился бы признать частью себя самого, чего он хотел, и что теперь не имел возможности обрести никогда, ни буквально, ни косвенно, отрицая такую потребность.
Сжав челюсти, он повернулся и пошел прочь, прячась в тень от растущего в нем самом незнакомого, темного импульса: отплатить тем, кто еще раз забрал самое главное, что было у него в этом мире, той же монетой.
... Ты дополняешь меня...
В темной пустой камере сломанная кукла пошевелилась.
... Ты дополняешь меня...
— Бэтс...